Подлежит ли применению п. 4 ст. 840 ГК в случае отзыва у кредитной организации лицензии?

Нет, не подлежит.

1. Согласно постановлению ФАС МО от 11.01.2006 N КГ-А40/13164-05, поскольку "...на основании ст. 20 Закона о банковской деятельности с момента отзыва у должника лицензии на осуществление банковских операций прекращается начисление процентов, а также неустоек (штрафов, пени) и наложение иных финансовых санкций по обязательствам кредитной организации", а "...убытки, как финансовая санкция, не подлежат взысканию с должника в соответствии со ст. 4, 12 Закона о банкротстве", включение в реестр кредиторов неисправного банка требования вкладчика о возмещении убытков, причиненных нарушением п. 4 ст. 840 ГК, является неправомерным.

Кажется, трудно представить себе разъяснение, более не соответствующее сути и назначению разъясняемой нормы, а также аргументы, менее относимые к существу проблемы, чем те, которыми воспользовался суд.

2. Что доказывает ссылка на цитированную норму (это п. 2 ч. 9) ст. 20 Закона о банковской деятельности? Только то, что с момента отзыва лицензии прекращается начисление процентов, неустоек и иных текущих финансовых санкций. Но можно ли с ее помощью обосновать тезис о недопустимости взыскания с кредитной организации, у которой отозвана лицензия (бывшей кредитной организации), уже начисленных ко времени отзыва лицензии процентов (в том числе процентов по п. 4 ст. 840 ГК)? Ни в коем случае! - п. 2 ч. 9 ст. 20 Закона об этом не говорит ни слова*(331). Вопрос - зачем ссылаться на норму, не имеющую отношения к делу? - звучит риторически.

Что доказывает ссылка на нормы Закона о банкротстве? Попробуем разобраться, а при чем здесь вообще несостоятельность? Отзыв лицензии у кредитной организации является лишь одной из предпосылок (одним из условий) ее признания банкротом, но автоматически не означает ее несостоятельности (см. об этом п. 2 ст. 2 Федерального закона от 25.02.1999 N 40-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций"), "работающим" лишь в совокупности с одним из содержательных условий ее признания несостоятельной*(332). Больше того, такие процедуры банкротства, как финансовое оздоровление, назначение временной администрации и реорганизация, могут быть применены к кредитной организации до отзыва у нее лицензии (см. п. 1 ст. 3 названного специального Закона). Иными словами, отзыв лицензии и несостоятельность (банкротство) кредитной организации не являются жестко связанными друг с другом факторами: лицензия может не отзываться, но дело о банкротстве существовать и процедуры несостоятельности применяться. Верно и обратное: лицензия может быть отозвана, но дело о банкротстве так и не будет возбуждено. Ясно, что ФАС МО попросту... перевел разговор на другую тему; говоря языком логики - произвел подмену тезиса (вместе правовых последствий отзыва лицензии стал обсуждать правовые последствия возбуждения в отношении кредитной организации дела о ее несостоятельности). Почему же суд поступил подобным образом? Уж не потому ли, что связать "желаемые" правовые последствия с отзывом лицензии на осуществление банковской деятельности он попросту не сумел? Вопрос повисает в воздухе.

3. В чем смысл нормы п. 4 ст. 840 ГК? Он очевиден: предоставить вкладчику дополнительные гарантии на случай утраты или ухудшения обеспеченности возврата вклада - дать ему возможность немедленно, не дожидаясь наступления условий возврата вклада (в том числе истечения обусловленного договором срока, в продолжение которого наступившие неблагоприятные обстоятельства сделают возврат вклада невозможным), потребовать досрочного прекращения обязательств по договору банковского вклада их исполнением (т.е. потребовать возврата вклада и выплаты процентов, на него начисленных), а также возмещения убытков, причиненных досрочным прекращением договора. Подобные гарантии предоставляются, как известно, также и кредиторам юридических лиц на случай их реорганизации (п. 2 ст. 60 ГК), а также при продаже (п. 2 и 3 ст. 562) и аренде (п. 2 и 3 ст. 657) предприятий; по крайней мере тем из них, которые не дали согласия на перевод долгов, корреспондирующих их требованиям, на правопреемников. Причина ясна: риск существенного ухудшения обеспеченности требований кредиторов, неизбежно сопровождающий все перечисленные процессы (реорганизация, продажа и аренда предприятия). О той же самой причине - о фактически уже реализовавшемся риске ухудшения обеспечения требований вкладчиков - ведется речь и в п. 4 ст. 840 ГК; ясно, что предусмотренные ею гарантии имущественных потерь вкладчиков должны "срабатывать" независимо от того, отозвана ли кредитной организации лицензия на банковскую деятельность или нет.

В действительности же получается, что роль и значение этих гарантий сводятся к нулю. Нарушение банком требований к обеспечению возврата вклада само по себе может стать основанием для отзыва лицензии как одно из нарушений законодательства (п. 6 ч. 1 ст. 20 Закона о банковской деятельности). Вполне понятно, что подобное нарушение будет выявлено скорее ЦБ РФ - надзирающим и контролирующим органом - чем рядовым вкладчиком; больше того, именно от ЦБ РФ вкладчики и смогут получить информацию о нарушении банком ст. 840 ГК. Каким же образом? Практически одним единственным: узнав об отзыве лицензии. Много ли смысла имеет для них такая информация в ситуации, когда правами, предусмотренными п. 4 ст. 840 ГК невозможно воспользоваться? Чистейшей воды иезуитство.

Таким образом, мы приходим к следующему (парадоксальному) выводу: нормами иных федеральных законов (главным образом - ч. 12 ст. 20 Закона о банковской деятельности) практическое значение п. 4 ст. 840 ГК сведено на нет. Думается, что арбитражные суды могли бы, воспользовавшись принципом приоритета норм ГК над нормами иных федеральных законов, расставить все по своим местам. Практика свидетельствует о том, что суды этого делать не захотели.