И мы не играем на свадьбах 2 страница

– Шевелись, – пыхтел он. – Двигай!

Лестница закачалась под его весом; я едва удержался на ней, желая, чтобы мы с этим барменом никогда в жизни не встречались ни в прошлом, ни в будущем. Когда из шлюза стал выныривать народ, амплитуда лестницы угрожающе увеличилась.

Я продолжал спуск. Глянув вниз, я заметил, как по рампе к центральному входу трусят штурмовики.

Очередное жаркое утро в Мос Айсли.

* * *

Не обращая внимания на остальных, мы бежали.

– Что теперь? – выл Налан, прижав руку к груди. – Как теперь мы улетим с планеты, если нам не заплатили?

– Три тысячи кредиток, – вторил Тек. – Три тысячи кредиток…

Я опустил взгляд на физзз, он выглядел неповрежденным.

– И не только. Фигрин спустил все наши деньги. Верно, Фигрин?

Бармен сменил направление, не сбавляя темпа.

– Сюда! – позвал он.

– Нам нечем заплатить за дыры. Спасибо, но мы на мели.

– Сюда, – повторил он. – Я найду вам работу.

Я шагал за ним по улицам и проулкам и думал: Я сделаю все, что угодно, буду копать песок, полировать седла бант, но не стану работать на людей!

Но его босс и не был человеком. Владелец кантины, серо-бежевый вуки Чалмун предложил нам контракт на два сезона. Нет, подумал я, обращаясь к Фигрину Д’ану. Слишком людное место. Джабба Хатт нас отыщет в два счета.

– Звучит очень неплохо, – сказал Фигрин и добавил на нашем родном языке: – Мы отыщем путь выбраться, а вуки сохранит наши деньги. Скажи «да».

Я хотел уйти, но верность есть верность.

Мы нашли себе спальное место в «Изолированных комнатах Руиллии». Каждый день мы выходим оттуда играть в кантине, где барменом мой единственный человеческий друг Вухер. Вчера Соло обыграл Фигрина в сабакк, так что кореллианин все еще жив, а вот Д’Воппа отправили домой по частям. Госпожа Валариан опять не замужем и, похоже, такой и останется на какое-то время.

Каждый раз, когда мы настраиваемся, я проверяю толпу. Как раз сейчас я заметил одного зеленого родианца… Гридо. Он не очень умен, зато с бластером.

Наблюдаю за ним.

Марта Вейтч, Том Вейтч

Судьба охотника

Родианская байка

[2]

Беженцы

– Оона гоота, Гридо?

Ответом на заданный с испугом вопрос было лишь насмешливое кваканье ярких жаб, скрывающихся в каменной пещере в тропических джунглях. Пквеедук почесал свой коротенький хобот, за который его укусило насекомое, и издал бодрый гудящий звук. Он вслушался, как звук эхом разносится по темной дыре, поглотившей его старшего брата.

Костлявая спина Пквеедука дрожала. В левую руку он взял карманный фонарик, а присоски правой руки крепко впились в блестящий охотничий нож, который дядя Нок подарил ему на двенадцатый день рождения.

Пквеедук ступил в зияющую пещеру.

Но эта пещера в джунглях не была пещерой, и за несколько метров от входа камни и утрамбованная земля заканчивались и стены упирались в открытую стальную дверь!

Пквеедук проскользнул через прямоугольный вход и поднял свой фонарик. Он был под каменными сводами полой внутри горы. Молодой родианец увидел три огромных серебристых корабля, неприметно стоящих под громадным куполом пещеры.

– Гридо?

– Нтхан кве кутха, Пквеедук!

Это был голос его брата. Пквеедук увидел сигналы, которые брат подавал фонариком, и пошел в ту сторону. Босыми ступнями он ощущал холодный гладкий пол. Гридо стоял у открытого люка одного из больших кораблей.

– Сюда, Пквеедук! Все в порядке! Зайди внутрь и глянь что тут!

Их выпуклые фасетчатые глаза, и без того большие, увеличились еще больше, пока два юноши обследовали внутренность серебристого корабля. Всюду были непонятные предметы незнакомой формы, которые блестели и сияли на свету или показывали свои таинственные темные силуэты, скрывавшие, казалось, какой-то смысл. Но на корабле были места, где можно было сидеть, кровати и посуда.

У Гридо возникло странное чувство, что он был здесь раньше. Но это было только чувство, не подкрепленное воспоминаниями.

Действительно, единственное, что он знал, – это жизнь в тропических джунглях, в которых его мать собирала тендриловые орехи, а дядья пасли древосидов, чтобы добыть молоко и мясо. Около двухсот родианцев жили вместе под сенью больших тендриловых деревьев. Ему казалось, что они жили здесь всегда, другой жизни он не видел, и все свои пятнадцать лет Гридо провел, носясь по лесу с младшим братом.

У родианцев не было здесь врагов, кроме отдельных манка, перемещающихся в брачный период к отдаленным белым горам. Молодые родианцы старались в это время года держаться поближе к дому. Манки неистовым ревом предупреждали всех о своем приближении, и взрослые мужчины доставали оружие из тайников и стояли на страже на краю деревни, ожидая, когда манка будет проходить ночью. Во время сезона манки Гридо слышал звуки выстрелов и лежал в кровати, не в силах заснуть. На следующее утро туша большой кошки вывешивалась на всеобщее обозрение на скрещивающихся деревьях в центре деревни.

За исключением охоты на манка, родианцы жили тихо и размеренно. Старики никогда не говорили о какой-либо другой жизни, во всяком случае не при детях. Но иногда Гридо притворялся спящим и мог услышать разговоры о том, что творится среди звезд. Он слышал, как старшие произносят незнакомые слова: Империя, Войны клонов, охотники за головами, звездолеты, рыцари-джедаи, гиперкосмос. Эти слова рождали в его сознании смутные образы, не имеющие никакого смысла, ведь единственное, что он видел в жизни, были джунгли, вода и игры все дни напролет.

Но таинственные разговоры старших наполняли его чувством необъяснимой тоски. Каким-то образом он знал, что не принадлежит этому зеленому миру. Его место где-то в другом месте, среди звезд. Серебристые корабли были тому доказательством. С необъяснимой четкостью он осознавал, что это-то и были звездолеты, о которых говорили мать и дядья. Ясное дело, мать могла бы объяснить ему, почему эти корабли спрятаны под горой.

Пквеедук слишком мал, чтобы знать… а я – нет.

Мать Гридо, Ниела, сидела на земле, напротив хижины у огня, очищая тендриловые орехи. Ее руки двигались быстро, раскалывая толстую скорлупу костяным ножом и отскабливая ее. Она тихонько напевала во время работы. Гридо сидел неподалеку, вырезая из тендрилового дерева игрушку в форме серебристого корабля. Когда работа была окончена, он поднял ее и с восхищением посмотрел, удостоверясь, что мать его видит.

– Мама, – спросил он внезапно, – когда ты мне расскажешь о кораблях, которые стоят под горой?

Быстрые движения рук матери прервались. Не взглянув на сына, она проговорила бесстрастно:

– Ты нашел корабли.

– Да, мама. Пквеедук и я…

– Говорила я Ноку замуровать вход в гору. Но он слишком привязан к прошлому. Постоянно шляется посмотреть на эти корабли.

Она вздохнула и продолжила очищать большие орехи от кожистой скорлупы. Гридо пододвинулся к ней ближе. Он почувствовал, что она готова рассказать ему то, что он хочет знать… что должен знать.

– Мама, пожалуйста, расскажи мне об этих кораблях.

Взгляды их влажных фасетчатых глаза встретились друг с другом.

– Корабли принесли нас сюда… в этот мир… через два года после того, как ты родился, Гридо.

– Разве я родился не в джунглях?

– Ты родился там, – сказала она и указала на вечернее небо, видневшееся сквозь высокие тендриловые деревья и на котором начали появляться первые звезды. – В нашем мире, на планете Родия. Тогда было опасное время и было много убийств. Твоего отца убили, когда я вынашивала твоего брата. Мы должны были уехать… или умереть.

– Я не понимаю.

Она вздохнула. Она видела, что придется рассказать ему все. Или почти все. Он был достаточно взрослым, чтобы узнать факты.

– Мы, родианцы, всегда были охотниками и воинами. В нас всегда была сильна любовь к смерти. Много лет назад, когда дичь исчезла, мы научились выращивать пищу. Но наши сородичи начали охотиться друг на друга, для спорта.

– Они… убивали друг друга.

– Да, это был спорт. Кровавый спорт. Многие родианцы считали это глупым и отказывались участвовать. Твой отец был одним из таких. Он был великолепным охотником за головами… Но он отказался участвовать в дурацких гладиаторских играх.

– Охотник за головами, мама?

Пока Гридо ждал ответа, холодок пробежал по его спине.

– Твой отец охотился за преступниками и негодяями. Или теми, за чью голову была назначена цена. За свое умение он был в большом почете. Мы стали очень богатыми.

– Почему же он умер?

– Злобный лидер клана, Навик Красный, названный так из-за родимого пятна на лице, использовал гладиаторские игры как предлог для борьбы с другими лидерами кланов. Твой отец был убит. Богатство отобрали, а наш клан, Тетсус, практически истребили… счастью, некоторые из нас избежали смерти на трех серебристых кораблях, которые ты нашел.

– Почему ты никогда не говорила Пквеедуку и мне об этих кораблях… и о нашем народе?

– Мы изменились. Не было необходимости бередить прошлое. Мы стали миролюбивыми. Оружие достается только тогда, когда кошки манка рыскают в округе. Мы дали клятву на совете, что наши дети никогда не должны узнать правду об ужасном прошлом, пока не вырастут. Говоря тебе все это, я нарушаю эту клятву. Но ты уже… почти как твой отец ростом.

Ее взгляд, казалось, окутывал Гридо. Ему нравилось, как она на него смотрит. От ее кожи исходил приятный запах, сильный родианский секрет. Он взглянул на нее с удивлением. Внезапно он узнал все. Но жажда познания не была удовлетворена.

– Что такое Империя, мама?

Она нахмурилась и сморщила длинный гибкий хобот.

– Я рассказала тебе достаточно, Гридо. В другой раз я, возможно, отвечу на твои вопросы. Иди спать, сынок.

– Да, мама.

Гридо прикоснулся присосками на своих пальцах к пальцам матери – традиционное приветствие и прощание у родианцев. Он пошел на свою лежанку из соломы в хижину, где уже спал брат. Гридо лежал часами, думая о серебристых кораблях, об отце, охотнике за головами… и о том, как чудесна жизнь среди звезд.

Навик красный

Одним месяцем и одним днем позже, после того как Гридо и Пквеедук нашли серебристые космические корабли, Навик Красный, лидер могущественного клана Чаттца, нашел остатки клана Тетсус. Гридо и его брат лазали по высоким тендриловым деревьям, когда увидели в небе яркую вспышку. С тихим любопытством они наблюдали, как вспышка расцветала и постепенно краснела, увеличиваясь все больше и больше, пока они не увидели, что это космический корабль, в двадцать раз больше, чем те серебристые корабли в пещере. Снизу послышались взволнованные голоса. Гридо загудел от возбуждения и начал быстро скользить вниз по мягкому стволу дерева, время от времени используя присоски на пальцах, чтобы замедлить спуск. Брат следовал за ним. Они видели, как люди выходят из своих хижин и указывают пальцами на космический корабль. Дядя Нок, дядя Тиеко и остальные бежали за оружием. Гридо чувствовал их страх.

– Быстрее, Пквеедук! – прокричал Гридо, как только ступил на землю. – Мы должны спасти маму! Нельзя дать им убить ее!

– О чем ты говоришь? Никто никого не убивает!

Но спустившись на землю, Пквеедук покорно последовал за старшим братом. Пока они бежали сквозь чащу, красный корабль спикировал вниз, выпустил шасси и опустился в клубах горячего дыма на краю деревни. С шипением открылись двойные люки. Гридо остановился, повернулся и замер в благоговейном трепете при виде родианских воинов, как поток вытекающих из корабля, – сотни воинов, на каждом из которых была яркая сложносоставная броня и угрожающего вида бластерная винтовка.

Вид убийц ошеломил молодого родианца. Только через минуту он почувствовал, как брат испуганно прижимается к его рукаву. А потом он услышал голос матери, кричащей, чтобы он бежал. Последней вещью, что видел Гридо, прежде чем отвернулся к лесу, была фигура внушительного родианца с кроваво-красным пятном практически во все лицо. Меченый воин выкрикнул приказ, и остальные подняли оружие.

Звуки выстрелов смешивались с криками людей, а Гридо, его брат и мать бежали в джунгли.

Дядя Нок, дядя Тиеко и еще двадцать человек успели добраться до пещеры. С жутким скрежетом и грохотом открылась вершина горы, сбрасывая с себя бремя земли и камней. У Гридо захватило дыхание, когда он увидел, как три серебристых корабля блистают при свете полуденного солнца. Мощные двигатели уже разогревались. Дядя Нок поприветствовал мать Гридо и поторапливал всех побыстрее зайти на борт.

– Ниела, ты знаешь, что я всегда ходил смотреть на эти корабли. И я держал их наготове для этого самого дня!

Мать Гридо обняла брата и поблагодарила его. Затем они все устремились внутрь, за ними следовал поток беженцев, выходящих из леса. Два серебристых корабля легко поднялись в воздух, используя колонну энергии отражателя, и термоядерные двигатели завыли так высоко, что слух Гридо не мог услышать их звука. Третий корабль ждал последних отставших… последних выживших после бойни. Дородный охотник на манка по имени Ски выбежал из леса, крича, что позади него все мертвы:

– Улетайте! Летите отсюда, пока есть возможность!

Люк третьего корабля так и не закрылся. Один заряд ионной энергии превратил его стабилизаторы в расплавленную массу, а какой-то секундой позднее мощный заряд лазера взорвал реактор. В то время как первые два корабля взмыли ввысь, яркая сфера термоядерного огня вылетела из джунглей, повторяя собой полуденное солнце. Третьего корабля больше не было. Гридо не слышал взрыва. Он был в кабине и глазел на звезды, в то время как «Радиан», серебристый корабль его дяди, устремлялся в неизвестное.

Нар Шаддаа

Готовый к подобному несчастью, Нок запрограммировал родианские корабли скользнуть в плотно заселенный регион Галактики, на пересечении торговых путей, где оставшиеся в живых от его племени могли бы затеряться среди мириад рас пришельцев, связанных с межзвездной торговлей. Так они добрались до Нар Шаддаа, космического порта на спутнике Нал Хутты, одной из важнейших планет, заселенной хаттами. Между Нар Шаддаа и удаленными системами Галактики постоянно шла оживленная торговля. Огромные трансгалактические транспорты, средние грузовые суда, ослепительные яхты и каравеллы хаттских боссов, искореженные в сражениях «корсары» наемников и охотников за головами, бригантины пиратов и даже редкие пассажирские корабли типа «звездный прессовщик» и массивные ковчеги переселенцев. И конечно же, вездесущие космические крейсеры и юркие патрульные суда имперского космофлота.

Поверхность Нар Шаддаа представляла собой пересекающуюся сеть возвышающихся на целую милю городов и докерских станций, построенных за тысячу лет. Уровень за уровнем, фрахтовочные депо, склады и ремонтные мастерские связывались старыми причудливыми проездами, охватывающими всю поверхность, и связывающими каньонами, которые начинались от высшего уровня, кипящего жизнью, до зияющих глубин, где некоторые формы жизни процветали, питаясь отходами, падающими с необъятных высот.

Гридо, его брат, мать и все странники, прибывшие на Нар Шаддаа на двух серебристых кораблях, смешались с жизнью на огромном спутнике-космопорте и нашли дом в огромном секторе, контролируемом кореллианскими контрабандистами. Те держали ситуацию на своей части спутника под относительным контролем. Важной частью их дохода были азартные игры. Всем расам был открыт путь побродить по ярко освещенным проспектам, поглазеть по сторонам, поесть, выпить и спустить деньги на игре в сабакк. Перестрелки и заказные убийства никого не ужасали, на карманников также смотрели сквозь пальцы. Однако серьезных неприятностей не было, неписаный закон Кореллианского сектора гласил: если ты ищешь себе на голову приключений, делай это в другом месте.

Родианские беженцы присоединились к другим иммигрантам, обитателям кварталов грязных складов на восемьдесят восьмом уровне. За несколько месяцев они устроились на работу грузчиками или домашней прислугой и стали жить своей жизнью.

Нок приказал всем держаться подальше от публичных уровней, проездов и казино, чтобы не быть узнанными охотниками Чаттза. Нок уверил всех, что их пребывание на Нар Шаддаа будет временным, пока они не найдут другую планету с джунглями, где могли бы поселиться. Для взрослых родианцев это было несчастливое время – они очень скучали по сочному зеленому миру, который оставили. Но перед Гридо и Пквеедуком стал открываться новый и захватывающий мир.

Четырьмя годами позже беженцы все еще были на Нар Шаддаа, работая и выживая. Гридо было девятнадцать, его брату шестнадцать. Их зеленая юность соединялась с безграничной зрелищностью Галактики.

Охотники за головами

– Йакта нин чее иджа, Гридо!

Гридо отскочил назад, в то время как три гравицикла пронеслись мимо, перескочили сломанную подпорную стенку и скрылись на одной из людных площадей, которая была за пределами тех границ, за которые разрешил выходить дядя Нок. Он смотрел, как его брат и его друзья виляют в толпе скутеров, древних повозок с колесами, перевозчиков хаттов и ловко уворачиваются от бродячих игроков, пришельцев-пиратов, торговцев спайсом, уличных лавочников, бомжей… и охотников за головами.

– Подрасти-ка, Пквеедук! – Гридо оперся на стену в ожидании своего друга Анки Фремпа Скупа с Сионии, который научил его секретам улицы.

Находясь на пороге взрослой жизни, он оставил игры детства в прошлом. Он поменял свой гравицикл на пару отличных ботинок. Он украл куртку из драгоценной кожи ранкора. Он научился отдирать термонасосы и регуляторы щитов от машин хаттов, пока местные лидеры преступного мира расслаблялись в кореллианских банях и заключали договора со своими партнерами из других звездных систем. Анки Фремп показал Гридо входы и выходы черного рынка, где можно было дороже всего продать украденные детали… и где были лучшие цены на побрякушки, кожаные куртки и музыкальные кубы группы Йерк. Фремп и Гридо были командой уже в течение более чем двух лет. А Пквеедук был все еще маленьким дурачком, играющим целыми днями со своими приятелями.

– Ска чуско, Пквеедук! Подрасти, Пквеедук!

Ожидая Фремпа, Гридо наблюдал за улицей. Все формы жизни, люди и пришельцы попадали на Нар Шаддаа. Возможно, половина из них были обычными торговцами или грузчиками, работающими на ту или другую трансгалактическую корпорацию. Остальные работали за гранью закона. Одна из групп, которая привлекала внимание, похоже, стремилась не к деньгам и азарту, и ее членов практически нельзя было увидеть на улице. Это были так называемые мятежники – политические аутсайдеры, которые поднялись против деспотической власти императора Палпатина и его жестокого военного диктатора Дарта Вейдера.

На этом спутнике были повстанцы, Гридо знал это. Они скрывались на старом складе на восемьдесят восьмом уровне, на том же, где родианские беженцы. Повстанцы прятали у себя всевозможные виды оружия, которое пребывало в контейнерах со спайсом и драгоценными металлами… и в самые темные часы ночи прорывались на своих кораблях через блокаду и отправляли его в самые отдаленные уголки Галактики.

– Держу пари, Империя много бы дала, за то, чтобы знать, что повстанцы делают на Нар Шаддаа. Но как передать информацию имперцам? Я не знаю никого, кто бы работал на Империю…

В то же мгновение Гридо услышал резкий писк лазеров и инстинктивно пригнулся, заползая за подпорную стенку, которую его брат перескочил несколькими минутами ранее. Осторожно выглянув из-за стены, он увидел человека в узнаваемой форме имперского спайс-инспектора, который выскочил из тени и побежал сквозь толпу на площади. Раздалось эхо от еще нескольких выстрелов, и толпа начала быстро рассеиваться по окружающим аллеям и игорным заведениям.

Гридо увидел, как яркие сгустки энергии ударяются о стены зданий и машины. В бегущего человека попали, и он рухнул в трех метрах от места, где прятался родианец. Две крупные фигуры вышли из тени на ярко освещенный участок. Уверенными шагами они подошли к упавшему. Более мощный из двух людей, на котором был надет проржавевший шлем в форме черепа и полный комплект итулланской брони, пнул жертву ботинком.

– Он мертв, Гоа.

Более мелкий склонился над жертвой, и Гридо мельком увидел коричневое пятнистое широклювое лицо, беспорядочно осматривающее броню и патронташ.

– Жалко, Дииз, – сказал мелкий. – Я ведь только хотел стреножить его. Живой он был бы вдвое ценнее.

Охотники за головами, подумал Гридо. Они настигли жертву… теперь пойдут за наградой. Наверняка много. Наверняка они богаты. Здоровяк, которого второй называл Дииз, нагнулся, подобрал мертвого инспектора и легко перебросил его через плечо.

– Работа у нас такая, правда, Гоа? А я ведь пару раз сам дал взятку этой мрази. Давно это было… Но когда за твою голову объявляют награду, другого пути нет! Давай упакуем да припрячем этого болвана и пойдем выпить.

– Я за. Я хочу пить, как татуинский пастушок.

Гридо увидел, что тот, кого звали Гоа, нес за плечом огромную бластерную винтовку. Он никогда не видел бластера такого размера. Она была обшита черным металлом и начинена трубками и электроникой. Индивидуальный заказ, подумал Гридо. Только взгляни, как выглядит эта штука. Этот охотник всегда находит цель. Гридо ждал, что двое охотников за головами уйдут тем же путем, что и пришли, но они наоборот направились прямо к нему.

Чем ближе они подходили, тем более пугающим оказывался их вид. Здоровый парень, Дииз, носил ржавый шлем, закрывающий целиком всю голову. Наличник с узкими прорезями для глаз изображал лицо смерти и излучал неумолимую и смертельную опасность. На нем была броня вымерших итуллиан – Гридо знал, что воинственных итуллов истребили сотни лет назад, их цивилизация была разрушена и уничтожена другой, такой же воинственной цивилизацией мандалоров. По виду его брони, думал Гридо, можно решить, что он выкрал ее из Имперского музея.

Второй охотник за головами, Гоа, был экипирован в настолько несуразную смесь различных деталей снаряжения, что создавалось впечатление, что он никогда их не менял и не снимал, просто надевал новые предметы поверх старых и износившихся, пока не стал ходячей коллекцией военной формы и оборудования.

Самой примечательной частью тела Гоа была его голова: он был явно разумной птицей или происходил от птиц. У него была пятнистая коричневая кожа, не покрытая перьями, а крошечные глазки прятались глубоко за широким, испещренном шрамами клювом. Дииз и Гоа дошли до стенки, и Гридо пониже пригнулся. В следующий момент он услышал третий голос, скрежещущий и жестокий.

– Ситх меня раздери, если это не Дииз Натаз и Боевой Свин Гоа, – где вы шлялись, парни? Не стоило так кидать старого друга!

– Расслабься, Горм. Ты получишь свою долю. Мы со Свином тащим сейчас этого приговоренного инспектора. Имперцы нам заплатят кучу денег и мы с радостью отдадим тебе то, что причитается.

– Кукиш ему с маслом, Дииз, – это был голос Гоа. – Нас двое, он один. Он подождет со своим долгом.

– Я стою шестерых таких, как вы, уборщики клеток…

Послышались выстрелы, и красные сгустки энергии пролетели над головой Гридо. Он пригнулся ниже и слышал несколько секунд ожесточенной борьбы. Внезапно огромная бластерная винтовка Гоа перелетела через стену и стукнулась о поребрик рядом с Гридо. Пока он кинулся подбирать оружие, тот, которого звали Горм, приказывал отдать тело инспектора.

– Дай сюда… И тогда проживешь еще денек.

Найдя в себе смелость выглянуть из-за стены, Гридо увидел огромную фигуру, на две головы выше Дииза Натаза, одетую в тяжелую пластинчатую броню и полный шлем. Глаза горели красными фонарями. Должно быть, дроид, подумал Гридо. Я слышал о дроидах-убийцах, которые стремятся перехватить охоту за головами. А может, это и не дроид… Внезапно, у Гридо возникла идея. Взяв огромную бластерную винтовку в дрожащие присоски, Гридо перевел винтовку, насколько возможно тихо, в боевое положение. Он нашел предохранитель и снял с него оружие.

Затем тихо и сосредоточенно, как дядя Нок, поджидающий манка, он положил ствол винтовки на стену. Он прицелился прямо в спину Горму. Гридо увидел, как Гоа взглянул на секунду на свою винтовку, а затем отвел взгляд. Гридо спустил курок. Оружие издало свист и рев, и охотник за головами по имени Горм рухнул вперед с предсмертным хрипом. Посередине спины у него была обгоревшая рана от бластера.

Когда Гридо встал, Гоа издал безумный кудахтающий звук и кинулся к ружью. Но Гридо направил дуло ему в голову.

– Эй, малец! Поаккуратнее! Спуск легкий как перышко!

Дииз хмыкнул и рассмеялся:

– Спасибо, парень, ты спас наши шкуры. Мы у тебя в долгу. А теперь верни пушку моему напарнику, и мы пойдем своей дорогой.

Гридо аккуратно перелез через стенку, держа Гоа на прицеле. Подойдя к распростертому телу Горма, он взглянул на дырку, которую его выстрел оставил на спине. Порванные провода, сломанная электроника.

– Это дроид? – спросил Гридо.

– Можно и так сказать, – ответил Гоа. – Вернемся к пушке – давай мы взамен поделимся с тобой наградой за инспектора? Ты заслужил.

– У меня есть идея получше, – сказал Гридо. – Я помогу вам, парни, заработать кучу денег.

Контрабандист и вуки

– Спурч Боевой Свин Гоа? Почему его так зовут?

Анки Фремп, уличный приятель Гридо, сидел на краю парковочной платформы, болтая ногами над каньоном на мили глубиной. Он был сионианский скуп, близкая к гуманоидам раса, с маленькими, близко посаженными глазами, волосами, хрупкими как стекло, и кожей цвета сырой дианоги. Анки бросал одну бутылку за другой вниз в пропасть. Расстояние от самой высокой башни космопорта до поверхности планеты так велико, что они никогда не слышали звука падающих бутылок. Но иногда бутылки ударялись о такси или грузовые суда, отскакивая от стенок проездной трубы, и это было смешно.

– Зачем ты это делаешь? – спросил Гридо пренебрежительно. – Это одна из глупых игр, в которые играет мой младший брат. Если тебя поймает кореллианский портовый контроль, тебя назначат грузить руду.

– Ага… Ты прав. Староват я стал для этого. Ну ладно, последняя.

Шаланда спустилась по трубе на семь уровней вниз, и снаряд Фремпа ударил пилота прямо в шлем. Он посмотрел вверх и затряс кулаком. Когда шаланда полетела прямо вверх, Гридо и Фремп решили, что они уже достаточно тут сидят и быстро направились к гаражу Шуга Нинкса – одно из их любимых мест, где они торчали часами.

– Так, рассказывай в чем дело, Гридо. Эти охотники за головами сделают тебя богачом?

– Ага, я рассказал им о мятежниках, занимающихся оружием на восемьдесят восьмом уровне. Империя заплатит кучу денег за подобную информацию. Дииз и Боевой Свин сказали, что я в доле.

– Здорово. А со мной поделишься?

Гридо произнес с чувством собственного превосходства:

– Ага… подкину тебе пару кредиток, Фремп. Но сам я хочу купить собственный корабль. У Нинкса есть отличный маленький инкомовский «корсар», который он продаст мне за четырнадцать тысяч. Все, что нужно – это новую муфту.

– Это ерунда, мы запросто украдем ее!

– Точно. Я запросто украду муфту.

Гридо удостоил своего восторженного друга родианской версии снисходительного взгляда, когда они дошли до секретной двери в гараж Нинкса. Фремп не должен считать, что хоть какая-то часть моего нового корабля принадлежит ему.

* * *

Ассистентом Шуга Нинкса был механик-кореллианин по имени Варб, свободно владеющий и правой, и левой рукой. Он узнал двух юношей, увидев их на входном мониторе.

– А, это вы… Анки… Гридо. Нашли мне горячие термонасосы?

– Извини, Варб. Завтра найдем что-нибудь.

– Что ж, тогда до завтра. Шуга нет, а я занят.

– Я хотел показать Анки тот инкомовский «корсар», который собираюсь купить.

– Мм-м… ну ладно. Заходи. Но ежели что пропадет, я знаю с кого спросить.

Варб провел их в гараж Нинкса и вернулся к работе: он помогал какому-то контрабандисту осмотреть световой двигатель разбитого грузовика ИТ-1300, который тот выиграл в сабакк.

Глубокая и похожая на пещеру мастерская представляла собой беспорядочную смесь разобранных кораблей и грязных беспорядочных жизней – всюду детали, целые их собрания, свисающие на лифтах и рамах, и яркие вспышки потоков ионной сварки, которые используют технические дроиды, работающие высоко на лесах, окружающих массивный, скоростной фрахтовик, который, казалось, занимал полгаража. Гридо и Анки пробрались сквозь кучу упаковочных ящиков к тому месту, где стоял на посадочных салазках «корсар», сверкающий, как арканийский драгоценный камень. Выглядел он как новый!

– Вот он, – сказал Гридо с гордостью. – Я назову его «Охотник на манка». Неплохо, да?

– Всего четырнадцать тысяч? – проговорил с сомнением Анки. – Я не верю. Наверняка Шуг подменит его какой-нибудь дырявой посудиной, как только получит деньги.

– Только не мой дружище Шуг. Он знает, что я собираюсь стать охотником за головами. И знает, что охотнику нужен хороший корабль.

– Ты собираешься охотиться за головами?