Каковы условия удовлетворения денежного требования финансового агента по договору факторинга к должнику?

1. В решении этого вопроса арбитражная практика ограничивается буквальным толкованием п. 1 ст. 830 ГК, устанавливающего, что обязанность произвести платеж финансовому агенту возникает у должника при условии, что он получил от клиента либо от финансового агента письменное уведомление об уступке денежного требования данному финансовому агенту и в уведомлении определено подлежащее исполнению денежное требование, а также указан финансовый агент, которому должен быть произведен платеж (см., например, постановления ФАС МО от 01.04.2004 N КГ-А40/1959-04, от 21.07.2004 N КГ-А40/5974-04, ФАС УО от 17.01.2006 N Ф09-4440/05-С3).

Таким образом, по сути единственным специальным условием законности требования финансового агента к должнику является уведомление последнего об уступке, причем данное уведомление должно:

1) быть письменным;

2) содержать сведения, индивидуализирующие денежное требование и, стало быть, определяющие корреспондирующую ему обязанность должника;

3) прямо, ясно и точно сообщать о состоявшейся уступке этого требования;

4) индивидуализировать финансового агента, которому такая уступка произведена.

2. Такой подход не может быть назван вполне удовлетворительным. Пунктом 3 ст. 830 ГК предусматривается, что исполнение денежного обязательства должником финансовому агенту освобождает первого от обязательства перед клиентом лишь в том случае, когда оно произведено в соответствии с "правилами настоящей статьи", т.е. соответствует не только требованиям ее первого, но и второго пункта. Получить уведомление, следовательно, мало; уведомление, присланное должнику финансовым агентом, - лишь доведение до должника сведений о лице, претендующем на статус его нового кредитора. От бремени проверки личности надлежащего кредитора, лежащем на должнике в силу ст. 312 ГК, его никто не освобождал, о чем, собственно, нам и напоминает п. 2 ст. 830, согласно которому финансовый агент должен не просто уведомить должника о том, что он является его новым кредитором, но и доказать это обстоятельство.

Несколько странно в общеправовом контексте смотрится формулировка этого пункта, согласно которой финансовый агент обязан представить должнику доказательство состоявшегося перехода к нему денежного требования "по просьбе должника": общеизвестно, что обязанность обеспечивает требование, но не просьбу; более того, просьба, по-видимому, вообще не может образовать классических правоотношений. Объяснение этому феномену мы видим только одно: законодатель хотел подчеркнуть, что речь идет не о юридической, но лишь о кредиторской обязанности - мере долженствования, источником которой являются не нормы права, а соображения о разумном поведении и здравом смысле, если угодно - объективная необходимость. Нарушение такой обязанности не соединяется с перспективой принуждения к ее исполнению: не хочешь - можешь не представлять доказательств уступки. Другой вопрос, что и исполнения по приобретенному денежному требованию не получишь - вот "мораль" п. 2 ст. 830 ГК.

Некоторое неудобство и неопределенность возбуждает вопрос о бремени ошибки в оценке доказательств уступки денежного требования, представленных финансовым агентом должнику. Мыслимы ситуации, в которых должник: а) отнесся к представленным доказательствам недостаточно внимательно и исполнил обязательство в отсутствие действительной уступки лицу - мнимому финансовому агенту, на самом деле его кредитором не являвшемуся; б) столкнулся с фальсификацией (подделкой или подлогом) документов, которой не распознал и не имел возможности распознать; в) отнесся к представленным доказательствам с излишней требовательностью и, невзирая на то, что с точки зрения обычной практики их представление считалось бы вполне достаточным, исполнение финансовому агенту производить не стал, предпочтя исполнить первоначальному кредитору. Первые две ситуации разрешаются относительно просто*(287); наибольшую трудность и наибольший интерес вызывает, конечно же, последний случай.

Единственным объективным критерием оценки достаточности доказательств совершения уступки требования является точка зрения суда, которая может быть сформирована только в рамках дела по иску финансового агента о взыскании с должника сумм по уступленному денежному требованию. Оценивая возражение должника о прекращении своего обязательства производством исполнения первоначальному кредитору, суд должен решить, является ли такое исполнение надлежащим. Для этого ему следует решить, была ли произведена уступка спорного требования или нет, т.е. сделать то же, что прежде делал должник, - оценить представленные финансовым агентом доказательства уступки ему (перехода к нему) спорного денежного требования. Как поступить суду, если он посчитает, что уступка все-таки была совершена, а должник, излишне щепетильно подойдя к оценке доказательств, совершенно напрасно "перестраховался"? Для ответа на этот вопрос суду следует войти в положение должника, дабы понять, какие именно причины помешали ему дать адекватную оценку представленным доказательствам. Если эти причины коренятся в сфере действия обстоятельств непреодолимой силы либо хоть в какой-то, даже самой минимальной степени связаны с предшествующим поведением финансового агента*(288) и (или) клиента*(289), осторожность должника нельзя будет признать излишней, а в иске финансового агента о повторном взыскании с должника суммы произведенного исполнения следует отказать.

Глава 44. Банковский вклад (ст. 834-844)