От чего ему такое прозванье пошло, как он клада искал и где клад нашел 3 страница

- Государь, как уж эти мальчишки на возрасте и могут различить худое от хорошего, то пусть они сами выберут себе, в какое они хотят быть отданы ученье.

Царь с удовольствием принял совет своих министров и, подозвавши к себе старшего Симеона, спросил его:

- Слушай, друг мой: в какую науку ты хочешь быть отданным?

Симеон, не думавши нимало, отвечал царю Адору:

- Ваше величество, я не желаю учиться ничему, а если бы вы приказали построить кузницу посреди дворца вашего величества, то сковал бы я вам столб вышиною до неба.

Царь Адор, видя, что Симеон хороший кузнец, сказал ему:

- Ты можешь оставаться при своем ремесле, - и, обращаясь к другому Симеону, спросил его:

- Ну, а ты, мой друг, в какое желаешь идти ученье?

Тогда Симеон отвечал царю Адору:

- Ваше величество, я не желаю идти в ученье, а ежели брат мой скует столб до самого неба, то я могу влезть по этому столбу на самый верх, и увидать, что делается в тридесятом царстве, и могу увидать, что делается во всех государствах, и буду сказывать вам.

Симеон замолчал, а царь сказал ему:

- Ну, я тебя не отдам учиться, потому что ты и так уже ученый человек.

Потом царь спросил третьего Симеона:

- Куда ты, друг мой, и в какое хочешь идти мастерство?

Тогда третий Симеон сказал царю:

- Ваше царское величество, не желаю я ничему учиться, а ежели мне скует большой брат топор, то я в несколько часов сделаю корабль, который будет ходить и по воде, и под водою.

Тогда царь сказал Симеону:

- Мне, друг мой, такие скорые корабельные работники надобны, и поэтому тебя учить ничему не нужно.

Потом царь спросил четвертого Симеона:

- Ну, а ты, друг мой, желаешь чему-нибудь учиться?

- Нет, ваше величество, - отвечал Симеон. – я учиться ничему не желаю, а ежели третий брат мой сделает вам корабль и будет он в море, то я могу опуститься с ним под воду, если это будет нужно.

Царь удивился такому мудрецу и сказал:

- Тебе ни к чему учиться, потому что где бы ты ни учился, и то не выучился бы такой премудрости; поэтому ты можешь остаться при своей учености.

Потом царь спросил пятого Симеона:

- Ну, дружок, братья твои не будут отданы ни в какое ремесло учиться, потому что они и так уже лучше ученого, а ты скажи мне: умеешь ли ты что-нибудь делать?

Тогда Симеон сказал царю:

- Ваше царское величество, если старший брат мой скует мне ружье, то этим ружьем я могу убить на лету птицу, ежели она летит и за сто верст.

Симеон замолчал, а царь сказал ему:

- Ты хороший стрелок, и поэтому тебе учиться ничему не надобно.

Потом царь обратился к шестому Симеону и спросил его:

- Ну, друг мой, ты желаешь ли чему-нибудь учиться?

Тогда Симеон сказал в ответ царю:

- А ежели мой брат будет стрелять птиц, то я могу их на лету подхватывать, не допустивши до земли.

- Ну, Симеон, и ты хороший малый, когда можешь ловить на лету птицу, и поэтому тебе не для чего учиться.

Потом царь спросил последнего Симеона:

- Ну, ты, друг мой, что можешь делать?

Тогда Симеон сказал царю:

- Ваше величество, я хотя не умею ничего делать, но и не желаю ничему учиться, а ежели вам будет угодно послать меня в Кашемирское царство, то я достану там для вас Елену прекрасную, которую вы давно желаете иметь своею женою; только отпустите со мной и всех моих братьев.

Царь, подумавши немного, сказал Симеону:

- Я отпущу с тобою твоих братьев, и ежели ты достанешь мне Елену прекрасную, то я награжу тебя своею казною, а ежели ты не достанешь, то лучше не являйся мне на глаза, а то я прикажу казнить тебя.

Симеон поклонился царю Адору и вышел вон; железный столб был давно уже готов, по которому второй Симеон влез до самой маковки столба, и рассказывал, что делается во всех государствах.

Последний Симеон, пришедши к своим братьям, сказал им, что пора отправляться. Братья скоро собрались в путь, запаслись съестными припасами и другими вещами, необходимыми для дорожных людей, и отправились.

Вот они идут, рассуждают кой о чем и приходят к Синему морю, через которое надобно им переехать; но переехать не на чем. Тогда третий Симеон вынул из-за пояса топор, который сделал ему старший брат, отыскал дерево, и не больше, как через два часа сделал корабль, который был оснащен и нагружен разным товаром. Братья удивились такому чуду, и вслед за третьим Симеоном отправились на корабль, на котором и поплыли.

Младший Симеон нашел на корабле кошку, которую и стал учить плясать и выделывать разные штуки; наконец, они прибыли в то государство, в котором была Елена прекрасная.

Они остановились у пристани, и младший Симеон, взявши свою кошку, вышел на берег и тотчас же отправился ко дворцу, перед окнами которого заставил плясать свою кошку. Кошка плясала и выделывала разные штуки; в это время Елена прекрасная смотрела из окна и видела пляску кошки, которой она еще никогда не видала.

Она велела своим служанкам позвать Симеона во дворец; когда Симеон пришел туда, то царица спросила:

- Послушай, друг мой, так как у нас в государстве нет такого зверька, который у тебя, то я желала бы иметь его, продай мне, пожалуйста, да скажи, как этот зверек называется.

Симеон поклонился царице и сказал, что этот зверек называется кошкою, а ежели ей угодно его иметь, то он подарит его ей.

Прекрасная Елена очень обрадовалась такому подарку и просила Симеона быть при дворце, покуда кошка не привыкнет.

Симеон, поклонившись, сказал:

- Ваше величество, так как на моем корабле нет таких людей, которым бы я мог вверить все, то я и должен быть сам на корабле, а ежели вам угодно будет, то я стану приходить к вам и учить кошку.

Прекрасная Елена, подумавши немного, согласилась, и Симеон стал ходить во дворец каждый день.

В одно время, когда он был во дворце, то сказал царице:

- Ваше величество, не угодно ли вам будет пройтись на мой корабль? Там вы увидите много редкостей, которых нет в вашем государстве; я их достал в Индии.

Царица, подумавши немного, изъявила желание быть на корабле Симеона, и на другой день, взявши с собою несколько прислужниц, отправилась на корабль Симеона.

Младший Симеон встретил царицу на пристани, и когда царица сказала ему, чтобы он показал редкие вещи, как он говорил, тогда Симеон сказал царице:

- Ваше царское величество, войдите на мой корабль и там все увидите; только осмелюсь еще сказать вам, Чтобы прислужницы ваши остались на пристани и не входили на корабль, потому что у меня такие редкости, которых им нельзя видеть.

Елена прекрасная, не подозревая замысла Симеона, приказала девицам, которые ее провожали, остаться на пристани, а сама вошла на корабль.

Симеон, увидя царицу на корабле одну, приказал тотчас поднимать паруса и обрубить канаты, все было сделано в одну минуту, и корабль на всех парусах полетел стрелою.

Царица, видя себя обманутою, тотчас превратилась в лебедя и вспорхнула на воздух; но четвертый Симеон не дремал: он тотчас же выстрелил из ружья, и лебедь, заколебавшись в воздухе, готова была упасть в море, но пятый Симеон, не допустивши ее до этого, схватил на воздухе и перенес на корабль, где она тотчас превратилась в Елену прекрасную.

Все сделалось благополучно, и братья плывут близ своего царства, как вдруг второй Симеон увидал с мачты, что за ними ужасная погоня. Он тотчас слез с мачты и объявил о несчастии; братья перепугались, и не знали, что делать, но шестой брат бросился в море, схватил кораблю за нос и с ним погрузился в воду, и таким образом увел свой корабль от преследования и благополучно довел до своего царства.

Царь Адор, услышавши, что пришел корабль, приказал позвать к себе Симеонов, и когда те явились, то царь спросил их, достали ли они Елену прекрасную.

Тогда младший Симеон отвечал царю:

- Ваше величество, мы привезли Елену прекрасную, и она теперь на корабле.

Царь Адор тотчас же приказал подать себе карету и поехал к кораблю. Когда царь пришел на корабль, то царица сказала ему:

- Царь Адор, когда ты умел перехитрить меня, то тебе владеть мною.

Адор, услыша эти слова, был несказанно рад и пригласил Елену прекрасную в свой дворец. Царица тотчас согласилась и села с царем в карете.

По приезде во дворец царь Адор сделал пир, который продолжался три дня; наконец, по прошествии нескольких дней, царь пришел е Елене прекрасной и сказал ей, что так как она была согласна отдать ему руку, то он желает, не откладывая, обвенчаться завтрашний день.

Елена прекрасная, выслушав слова царя, сказала ему в ответ:

- Царь Адор, ежели ты хочешь иметь меня своею женою, то прикажи достать из моего царства мою карету и лошадей; когда это все будет у меня, тогда я согласна буду идти под венец.

Царь, выслушав до конца речи царицы, распростился с нею и пошел в свой покой; придя туда, он тотчас же приказал позвать младшего Симеона и объявил ему свою волю.

Симеон, выслушавши повеление царя, отвечал ему:

- Ваше царское величество, повеление ваше я исполню в точности, только дайте мне сроку на десять дней и лучшего коня из вашей конюшни.

Царь тотчас же приказал Симеону идти выбирать себе коня и, дав ему денег на дорогу, назвал молодцом.

Симеон вышел из дворца, пошел в конюшни царские, выбрал себе лучшего коня, простился с братьями и отправился в дорогу.

Долго ли, мало ли прошло времени в дороге, я не знаю об этом. Наконец, Симеон приехал в царство Елены прекрасной и остановился в доме одной старухи, переночевал у нее ночь, а на другой день, накупивши разных мелких колец, серег, перстней, булавочек и прочих вещей, отправился торговать.

Придя на царский двор, стал их продавать кучерам и лакеям, и продал весь свой товар; на другой день он опять пришел к ним с этим же товаром, и так Симеон ходил к ним четыре дня; в это время он успел коротко познакомиться, и узнать, где та конюшня, в которой находится карета и лошади Елены прекрасной.

Наконец, на пятый день вечером он пришел к ним и принес с собою вина. Тотчас же началась попойка, бутылка за бутылкою являлись на стол, и через несколько часов все лежали, кто на полу, кто на скамейке; только один Симеон сидел за столом, и, видя своих собеседников спящими, он тотчас же отправился шарить их карманы и нашел в кармане конюха ключи от конюшни. Найдя ключи, Симеон тотчас же вышел на двор и, пришедши в конюшню, отворил ее ключом, вывел лошадей, запряг в карету и поехал со двора. Как только он выехал, то тотчас же пустил лошадей во всю мочь. Лошади взвились и полетели стрелою, и таким образом Симеон приехал в свое царство благополучно, тотчас же явился во дворец и объявил царю Адору, что он исполнил в точности его повеление. Царь Адор благодарил Симеона и, наделив его и братьев своею казною, отпустил от себя, а сам на другой же день обвенчался с Еленой прекрасною и стал жить счастливо.

СКАЗКА

О трех королевичах

В некотором царстве, в некотором государстве был король, а у этого короля было три сына: первый назывался Василий королевич, другой Феодор королевич, а третий Иван королевич. И как уже все три королевича были в совершенном возрасте, а отец их был в весьма старых летах, то в один день призвал к себе своих детей и сталь им говорить: «любезные мои дети, вы видите, что я весьма стар, то, любя меня, сделайте удовольствие. Я слышал, что есть за тридевять земель, в тридесятом царстве в Подсолнечном государстве живая и мертвая вода, притом же есть в саду яблоня, на которой растут такие яблоки, от которых можно и старому сделаться молодым. Дети, выслушав от отца своего такую просьбу, стали думать, кому из них прежде ехать. Тогда старший брат, который назывался Василий королевич, говорил своему отцу: милостивый государь, батюшка, позвольте мне прежде начать сие путешествие. Отец позволил ему сие с великою радостию. После чего приказал оседлать себе королевич лучшего коня и взял с собою довольное число денег и на другой день отправился в путь. И ехавши долгое время путем-дорогою, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, скоро сказка сказывается, а не скоро дело делается. Наконец, приметя, что дорога та кончилась, по которой он ехал, а в правой стороне увидал маленькую тропинку, то принужден был по ней ехать: ехавши долгое время, не видал ни одного человека, у которого бы мог спросить про то государство, в которое он ехал. Наконец, увидев впереди себя такие горы, пропасти и леса непроходимые, что весьма изумился и не знал что делать: ехать ли ему далее, или возвратиться назад, и как опасался более того, чтоб не потерять дороги, то и решился ехать назад к своему отцу и сказать, что нет такого государства нигде. В сих мыслях возвратился в свое государство и приехал во дворец к своему родителю; и как скоро услышал король о возвращении своего старшего сына, то, забыв свою старость, встретил его в комнатах с великого радостию, и думал, что уже верно привез он все то, зачем он ездил; но сын его подошел и сказал: милостивый государь мой, батюшка! Езда моя не принесет вам никакого удовольствия, потому что, хотя я и прилагал крайнее старание, чтобы найти то государство, в котором находится живая вода и мертвая, и моложавые яблоки, но, однако, нигде найти не мог. Король, услыша такую печальную для него весть, погрузился в отчаяние и не выходил из своих комнат, что видя другой сын, который назывался Феодором, вздумал попробовать своего счастия, и, пришедши к своему отцу, сказал: милостивый государь мой, батюшка! позвольте мне съездить в тот же путь, куда ездил старший мой брат; может быть, я буду счастливее его и привезу вам то, чего вы столь нетерпеливо желаете. Король, видя усердность своего сына, с великой радостию позволил ему ехать, и как скоро королевич вышел из покоев своего отца, то и приказал оседлать себе лучшего коня, и, взяв с собою довольно денег, поехал вон из государства; но по случаю наехал на ту же дорогу, по которой ездил брат его; следовательно приехал к тем же опасностям; но как и он опасался, чтобы не потерять дороги, то возвратился обратно в свое государство и уверил своею отца, что подлинно нет такого государства. Король, услыша от другого сына своего такую печальную весть, отдался совсем отчаянию, и не выходил из своих покоев. Подданные, видя короля своего столь печального, весьма сожалели, а меньшой сын его, Иван королевич, принимал участие в отцовской печали. Наконец, побуждаем будучи усердностию к своему отцу, вознамерился ехать в тот же путь, куда ездили его братья; в сем намерении пошел к своему отцу и начал говорить: милостивый государь мой батюшка, позвольте мне съездить увериться, что подлинно ли нет государства такого, как уверяют вас мои братья. Король, видя любезного сына, толико принимающего участие в его печали, говорил ему: любезнейший мой сын, ты еще млад и не можешь снести такого трудного пути; но будучи убежден неотступною просьбою своего сына, наконец отпустил его, и Иван королевич как скоро получил себе от отца своего дозволение, то и приказал оседлать себе доброго коня, и взяв с собою довольное число денег, отправился в путь. Но он совсем поехал не по той дороге, по которой ехали ею братья, и таким образом ехал он долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, скоро сказка сказывается, а не скоро дело делается; наконец приехал он в некоторую весьма чистую и ровную долину. Посредине той долины увидел он избушку па куриных ножках, сама повертывается; то как он подъехал к этой избушке, и сказал: избушка, избушка, стань к лесу задом, а ко мне передом, после сих слов избушка остановилась, а Иван королевич слез со своего коня и привязал его, а сам взошел в эту избушку, и увидал в ней сидящую бабу-Ягу, спрашивающую у него сердитым голосом: доселева Русского духу слухом не слыхивано и видом не видывано, а нонича Русский дух в очах проявляется. Что ты, волею или неволею? Иван королевич отвечал, что сколько неволею, а вдвое того своею охотою; потом рассказал ей, куда он ехал; и как скоро услышала баба-Яга от него, то сказала ему: жаль, что я не могу тебе сказать, однако побудь здесь до завтрашнего дня, а завтрашний день я переменю твоего коня, ибо он очень устал. Итак он препроводил весь день у нее; а на другой день, как скоро Иван королевич встал, баба-Яга повела его в свою конюшню и показала ему коня, велела его оседлать, и сказала: поезжай, королевич, прямо, там увидишь ты такую же избушку, как и моя, в ней живет сестра моя, и ты скажи ей, что я тебя к ней послала: и ежели она знает, то, верно, скажет, как тебе получить живую волу и мертвую, а в благодарность мне, королевич, как получишь и пойдешь обратно назад, отдай мне в целости моего коня. Иван королевич обещался все исполнить и, благодаря ее за наставление, поехал в путь, и ехавши долгое время, наконец приехал он, как ему сказывала баба-Яга, к той же избушке, которая так же повертывалось; а Иван королевич сказал те же слова: избушка, избушка, стань к лесу задом, а ко мне передом – избушка остановилась. Иван королевич слез с своего коня и привязал его, а сам взошел в избушку, и в ней увидел такую же бабу-Ягу, которая спросила у него: что ты, королевич?, волею или неволею и зачем едешь? Иван королевич отвечал, что сколько неволею, я вдвое того своею охотою, и сказал ей, куда и зачем он едет, притом сказал, что сестра ее прислала к ней и просила чтоб дала ему наставления, как достать то, за чем он ехал. Баба-Яга, выслушав, сказала ему: жаль мне, королевич, что я тебя не могу уведомить: однако останься ты у меня до завтрашнего дня; я дам некоторое наставление, а притом и переменю твоего коня. И так королевич пробыл весь день тот у бабы-Яги, а на другой день, как скоро Иван королевич встал, то баба-Яга повела его в конюшню, показала ему коня, и приказала ему оседлать, a потом сказала: поезжай ты прямо по этой дороге, там увидишь ты такую же избушку, как и моя. B ней живет сестра наша, и ты скажи ей, что я тебя послала, и она верно тебе скажет о том, что ты ищешь, притом же приказывала ему, чтобы он, когда пойдет назад, то чтоб привел ее коня в целости. Королевич обещался сие исполнить и, поблагодаря ее за наставление, поехал в свой путь и ехал долгое время. Наконец увидел он такую же избушку, стоящую на куриных ножках, сама повертывается. Королевич проговорил такие ж слова, как и прежде, и избушка остановилась, а королевич слез с своего коня и взошел в избушку, в которой увидал сидящую бабу-Ягу, и спрашивающую у него весьма сердитым голосом: доселева Русского духа слухом не слыхивано, и видом не видывано, а нонче Русский дух в очах проявляется, что ты королевич, волею или неволею! Тотчас ответствовал Иван королевич, что сколько неволею, но вдвое того своею охотою; потом рассказал ей за чем он едет, и что прислали сестры ее к ней, чтоб она дала ему наставления. Баба Яга, выслушав от королевича все то, переменя свой сердитый вид на ласковый, сказала ему, что она с великою охотою о всем его уведомит; только просила, чтоб он препроводил весь тот день у нее. Королевич принужден был на сие согласиться, а на другой день повела его баба-Яга в свою конюшню и сказала; вот тебе конь, поезжай на нем, своего оставь у меня; потом сказала ему, что дорога, сия проведет прямо к тому государству, в котором есть живая и мертвая вода, также и моложавые яблоки, и тебе никак более нельзя проехать, как ночью, – то и надобно, чтоб ты перескочил прямо через городскую стену, хотя она и покажется тебе очень высока; но однако конь этот перескочит; и как скоро ты будешь в городе, то поезжай прямо к садовым воротам, и в саду увидишь ты ту яблоню, на которой растут моложавые яблоки, и подле этой яблони увидишь ты два колодца, в которых живая и мертвая вода; и когда ты все это получишь, то не медли возвратиться из саду, и как поедешь опять через городскую стену, то как можно берегись, чтоб конь твой не зацепил ни за одну струну, которые приведены к той стене. Ибо как скоро ты хотя бы за одну тронешься, то во всем городе сделается колокольный звон и барабанный бой, пушечная пальба и веретенная стрельба, от сего и встревожится весь город, и тогда уже нельзя никак тебе будет уехать. Королевич, благодаря ее за наставления, обещался все исполнить и поехал в путь; и ехал долгое время, наконец, приехал в ночь к тому государству. И так, не останавливаясь перескочил чрез городскую стену, и поехал прямо в сад, и приехавши к садовым воротам, увидел столб, в котором ввернуто было два кольца: одно золотое, а другое серебряное; а он не знал к которому кольцу привязать своего коня; однако продел узду в оба кольца; а сам пошел в сад. Ему не трудно было сыскать ту яблоню, на которой росли моложавые яблоки, потому что она отличалась от всех своими яблоками, и как скоро нашел он ту яблоню, то нарвал довольно яблоков: увидел те колодцы, в которых была живая вода и мертвая, тогда, налив в стклянки той воды, пошел вон из сада и пришел к тому столбу, где привязан был его конь. Иван королевич, отвязав своего коня, поехал из города, и как стал перескакивать городскую стену, то никак не мог уберечься, чтоб конь его не зацепил за те струны, которые протянуты были к стене, отчего и сделался в городе колокольный звон, барабанный бой, пушечная пальба и веретенная стрельба; и как скоро услышали в городе, то все встревожились, почему и догадалась Царь-девица, что хранящиеся в саду ее драгоценности похищены; тотчас приказала оседлать своего коня; а как скоро оседлали и привели, то Царь-Девица немедля погналась за королевичем; а он в то время был уже у первой бабы-Яги, которой рассказал, каким образом он достал все то за чем ехал; и как скоро сказал, что он, ехавши назад, зацепил за те означенные струны, то баба-Яга не медливши вывела ему того коня, на котором он прежде к ней приехал и сказала: поезжай королевич, как можно скорее, потому что Царь-Девица сама за тобой в погонь едет, после чего Иван королевич поскакал к другой бабе Яге; а Царь-Девица вскоре после его приехала к первой, у которой Иван королевич переменял своего коня; спрашивала у нее: не видала ли какого проезжающего или проходящего человека? На что баба Яга отвечала, что не видала; при том спросила ее учтиво, чтоб от такого дальнего и трудного пути успокоилась, также уверяла Царь-Девицу, что верно она догонит. Царевна склонилась на ее просьбу и препроводила весь тот день; а на другой день поехала опять за королевичем в погоню; а он был уже у другой бабы Яги, у которой переменив своего коня, поехал весьма поспешно к третьей; а Царь-Девица приехала к другой бабе-Яге и спрашивала, что не видала ли она кого проезжающего: на что баба Яга отвечала ей, что никого не видала и просила ее также с учтивостью, чтоб от такого пути успокоилась. Царевна, склонясь на ее просьбу, отдыхала весь тот день у нее, а на другой день поехала за королевичем; но как Иван королевич не имел отдохновения, то уже был у последней бабы-Яги, у которой переменил коня и, поблагодаря ее за вспомоществование, поехал поспешно в свое государство. А как приехала после сего Царь-Девица к третьей бабе-Яге и спрашивала о нем, то она сказала, что никого не видала, и просила ее с учтивостью, чтоб успокоилась от такого пути. Царь-Девица, склонясь на ее просьбу, препроводила весь день; а на другой день поехала опять в погоню, но, однако, уже королевич был близь своего государства. И как приехал на свою границу, то Царь-Девица, остановясь, сказала: счастлив ты, королевич, что не попал в мои руки; однако будь уверен, что я к тебе в гости буду. Королевич, услыша сие, рассмеялся и думал сам в себе: когда уж не умела меня в своем государстве ловить, а теперь я и не думаю. После сего королевич поехал уже тише, без опасения, а Царь-Девица поехала обратно в свое государство. Иван королевич, как скоро приехал в город, то король, отец его, услышав о приезде своего сына, весьма обрадовался, забыл всю старость, встретил его с великою радостию; а еще больше обрадовался, как услышал, что Иван королевич привез все то, чего он столь нетерпеливо желал. Королевич вынул из кармана две стклянки, в которых была живая и мертвая вода, и сказал: прими, милостивый государь батюшка, сии драгоценные воды. Потом приказал подать блюдо, на которое положил моложавые яблоки, и подал своему отцу; король, приняв от своего сына такие драгоценности, обнял его с великим восхищением и радостию, потом говорил ему: любезнейший мой сын! теперь я должен тебе моею жизнию, и в благодарность мою отдаю тебе мое королевство. После сего король съел несколько яблоков и приметил, что он сделался помоложе. На другой день для такой радости сделал король великий банкет, который и продолжался несколько дней; после сего жил благополучно долгое время, а Иван королевич и не думал о той Царевне, как в один день у короля во дворце было великое торжество, и все были на оном трое его детей, то нечаянно король взглянул в окошко и увидел в заповедном своем лугу расписную палатку; тотчас оборотясь к своим министрам, спросил: кто бы таков столь дерзок был, чтоб осмелился раскинуть свою палатку в моем заповедном лугу, но как все сказали королю, что не знают, то он послал своего министра осведомиться, кто таков приехал. Посланный от короля поехал в заповеданные луга, и как скоро подъехал к палатке, сошел с коня и, сняв шляпу, подошел к палатке, увидел сидящую отменной красоты девицу. Министр учтивым образом сказал: милостивая государыня, здешнего государства король желает узнать, кто вы таковы и зачем приехали? Царь-Девица (ибо это она была) сказала министру, что король после узнает, кто она есть, и что она приехала затем, чтобы король выдал из сыновей своих виноватого; ежели выдаст виноватого, то отойдет она от города и оставит короля в спокойствии, а ежели не выдаст, то весь ваш град до основания разорит. Посланный министр возвратился обратно во дворец и, представши пред короля, объявил ему все сказанное Царь-Девицею и как скоро услышал король от министра, то весьма опечалился, да и веселье все пересеклось, потом король, обратясь к старшему своему сыну Василию королевичу, говорил: поезжай, сын и оправдайся, не ты ли виноватый. Королевич принужден быль ехать и немедля отправился к Царь-Девице, и как скоро подъехал к палатке, слез с своего коня и подошед к ней, учтивым образом сказал: милостивая государыня, король, мой отец, прислал меня к вам с тем, что не я ли виноватый, которого вы требуете, на что Царь-Девица сказала королевичу, что не он и ехал бы спокойно, а прислал бы виноватого. Королевич с радостию услышал, что он не виноват, и как приехал во дворец, то рассказал все сказанное Царь-Девицею. Король приказал Феодору королевичу ехать, чтоб и он ездил, то не его ли требуют. Феодор королевич принужден был ехать и немедленно отправился к Царь-Девице, которая также и ему сказала, что не он виноватый; и как скоро королевич услышал, то поехал с радостию во дворец, где и сказал королю своему отцу, что не его требуют. Тогда догадался меньшой сын Иван королевич, что приехала Царь-Девица, и что требует его, то, подошед к своему отцу, говорил: милостивый государь мой батюшка, я признаюсь вам, что меня требует, ибо я виноватый; только скажите сделать мост от нашего дворца до той палатки, чтоб обить весь тот мост золотою парчою. Король, любя своего сына, приказал сие сделать и как мост совсем поспел, то Иван королевич приказал собрать тридцать человек ярыжных, которым приказал, чтоб, как выйдет он из дворца и вступит на мост, все запели песню, и позади его всю бы парчу рвали и делили по себе, а наперед бы не выскакивали. После чего вышел королевич из дворца и пошел по мосту, то все вдруг запели песню и зачали рвать парчу и делить по себе, а Царь-Девица смотрела, и как пришел в палатку и сказал ей: милостивая государыня, я пришел к вам, тот виноватый, которого вы требуете. Царь-Девица сказала ему: когда ты виноват, то что мне с тобою делать? Королевич ей сказал: что вам угодно; потом Царь-Девица ему сказала: когда ты был столь хитр, что похитил мои драгоценности, которые с великим рачением я хранила, то я желаю быть твоею женою, ежели не противно. Королевич, услыша сие, весьма обрадовался. После чего Царь-Девица подала ему свою руку, и они в провожании ярыжных пошли во дворец, где и встретил их сам король; Царь-Девица подошла к нему и с учтивостью сказала: милостивый государь, я приехала не затем, чтоб нарушить ваше веселье, но чтоб умножить оное. Потом рассказала королю, что с тем она намерением приехала, чтоб выйти замуж за Ивана королевича. Король, услыша сие, весьма обрадовался и приказал изготовить брачную церемонию, и как скоро все было готово, то к великой радости своих подданных женился Иван королевич на Царь-Девице. Король для такой радости сделал великое торжество, а для простого народа выставлены были с разными винами чаны, и так празднуемо было всеми сие бракосочетание целую неделю. Потом Царь-Девица говорила Ивану королевичу: любезный супруг, ты видишь, что у короля, отца твоего, есть и кроме тебя наследников двора, то поедем в мое государство, там я тебе вручу его в полное владение. Королевич после своего бракосочетания жил у короля, отца своего, шесть месяцев, а потом стал проситься, чтоб его уволили в женино государство. Король, хотя с великим сожалением, однако его отпустил, после чего Иван королевич отправился с своею супругою в ее государство, где по прибытии сделался королем, потом учинил великое торжество для всех подданных, после чего жили благополучно.

СКАЗКА

о Иване богатыре и его прекрасной супруге Светлане ^*) [Взято с лубочного издания 1845 года].

В некотором царстве, не в нашем государстве, – жил-был боярин Добромысл. Семейство боярина не то, чтобы мало было, не то, чтоб и велико: всего только в жене, да в трех сыновьях заключалось. Подрастать стали дети боярские, научились грамоте, разным хитростям немецким и сделались такими разумными, что отец их чуть не прыгал от радости, а уж матушка-то и подавно. Дошло, наконец, время женить их. Добромысл думал, думал, да и придумал. Он призвал к себе всех сыновей своих и сказал им: