Я не верю. Сумасшедшая сука Ричмонд, наконец-то, дала мне свои богатые и знаменитые контакты. У меня назначена встреча с Андре Рию на следующей неделе!!!! :) хххххх 2 страница

Я скольжу прямо в маленькую дырку Коррин, которая издает хлюпающий звук. Сегодня этот звук меня раздражает. Я зажимаю ей рот ладонью и отворачиваю ее лицо в сторону, чтобы не видеть ее глаз, и жестко начинаю трахать.

Комната наполняется хлюпающими звуками моей плоти, вбивающейся в нее. Я кончил за рекордно короткие сроки, очень быстро, но Коррин стонет и отчаянно трет свою неудовлетворенную киску, стоя напротив меня в покорной позе, попрошайничая моего внимания, как животное. Я по-прежнему прикрываю ее рот рукой, удерживая ее поднятую ногу, пока она приходит к своему собственному освобождению.

Я сразу же вытаскиваю свой член и отворачиваюсь, но мельком вижу в ее прикрытых глазах желание и потребность во мне.

— Зейн, я..., — шепчет она.

— Пошла вон, — холодно говорю я.

И слышу за спиной шелест одежды, и недовольное сопение, уже близко то время, когда будет пора избавиться от нее. Она уходит, и я готов просто пробить кулаком стену.

— Будь ты проклята, — рычу я. — Катись ко всем чертям.

Три месяца спустя...

4.

Далия Фьюри

www.youtube.com/watch?v=BxRQNO8vg2Y

— Ты сегодня потрясающе выглядишь, — говорит Марк.

— Благодарю, — бормочу я ласково.

Марк Стерлинг великолепен, и в отблески свечей он кажется даже задумчивым и загадочным, словно романтический герой из поэм Байрона. Так почему, черт возьми, у меня нет даже крошечного умопомрачительного желания и волнения к нему, по сравнению с тем, что я испытывала к русскому? Может потому, что у русского был член горячее, чем у самого дьявола.

Черт! Я опять вернулась к тому же. Я заставляю остановиться мои бегающие мысли.

«Зейн, — твердо говорю я сама себе, — хладнокровный преступник, полный придурок и почти наверняка, заядлый женоненавистник». Он относился ко мне ужасно, а точнее: как к куску мяса. Любой умный человек просто постарался бы забыть об этом эксперименте, как о самом дерьмовом дне в своей жизни, и продолжил бы двигаться вперед, а что делаю я?

В течение первой недели (а если быть честной и потом еще двух недель) я подпрыгивала, как бешеная лягушка каждый раз, когда звонил телефон, и стирала ковер в гостиной, как зверь в клетке, когда Стелла уезжала к нему делать массаж, до тех пор, пока она не возвращалась назад. Как только я слышала, что она поворачивает ключ в входной двери, я опускалась на диван и притворялась, что смотрю телевизор. Я пыталась завести разговор, который плавно бы переходил на русского. Конечный результат был таков: ни звонков, ни смс-ок, и, по-видимому, никаких изменений не произошло в его отношении к Стелле.

К другому умозаключению я не пришла. Он мудак, а я была полной идиоткой. К моему постоянному недовольству, мне даже стали сниться сны о нем. Некоторые из них можно было классифицировать как кошмары.

Самым худшим был, что я лежала в своей постели, а он входил в спальню. Он молча стоял надо мной у кровати, и эта его толстозадая кобра в виде татуировки на руке потихоньку начинала отслаиваться, начиная с плеча, закручиваясь по всей руке вплоть до запястья. Кожа кобры вдруг превратилась в настоящую кобру у него на руке, и этот придурок бросил ее в меня.

Чтобы опередить змею, я ударила ногой по стене, как самый лучший ниндзя, и катапультировалась из постели. План заключался приземлиться точно и мягко, как кошка на пол, но я проснулась на спине, от стреляющей боли в плечах и бедрах. Пока я кряхтя от боли, пыталась подняться с пола, Стелла распахнула мою дверь и включила свет.

— Мать вашу, что за чертовый грохот? — спросила она, жмурясь от яркого света.

— Я упала.

— Ну, должно быть ты намного больше весишь, чем выглядишь на первый взгляд, — проворчала она, выключив свет и заплетающимися ногами направляясь обратно к себе в комнату.

По непонятным для меня причинам, после истечения нескольких месяцев, я все еще не могла заставить себя прекратить пускать слюни на босса мафии. Он был как зудящая боль... которая не проходила. Я просто не знаю, что мне с этим делать.

— Еще вина? — спрашивает Марк.

Я отрицательно качаю головой, когда пониманию очевидное. Черт возьми, почему нет? Чего я жду? Что исчезнет моя нездоровая одержимость каким-то волшебным образом русским? Почему бы мне не проявить инициативу? Почему бы не провести время и не переспать с Марком сегодня? Это всего лишь чертовый зуд, который по зудит и пройдет. Пора мне уже двигаться дальше, и Марк, на самом деле, парень, за которого любая мать убьет, ну хорошо, может, не убьет, но по крайней мере пройдет несколько километров босиком по горячим углям, чтобы поиметь его в качестве зятя. Он добрый, образованный, симпатичный (он может быть даже красивее чем я), вежливый, сильный, стабильный, и как бы там ни было, достаточно обеспеченный и относится ко мне как к принцессе.

— Конечно, — отвечаю я, и наблюдаю, как он наполняет мой бокал. Он делает это также, как делает все — ловко с врожденной элегантностью.

Я поднимаю бокал, и еле заметкой сексуальной улыбкой, говорю:

— За сегодняшнюю ночь.

Он понимает, что я хочу сказать. Его брови взлетают вверх, чуть ли не до волос. Целый месяц я держала его на расстоянии. Бедняге с трудом верится, что сегодня может быть ему выпал шанс.

Он сжимает мне руку, ощущая его взгляд, проходящийся по моему телу, любующийся, ласкающий. Я опускаю глаза на наши переплетенные пальцы, затем снова смотрю ему в лицо. Мы смотрим в глаза друг друга, и меня вдруг поражает, насколько правильное решение я приняла. Марк хороший человек, и мне действительно с ним очень повезло. Я снова улыбаюсь ему, и он улыбается в ответ медленно и нежно, его глаза сияют. «Ох черт! Он влюблен в меня», — у меня пропадает улыбка.

Его пальцы сжимают мою руку, выражение меняется, появляется стальная решимость в его глазах. По-видимому, его стремление намного больше, чем кажется на первый взгляд.

— Я терпеливый, Далия. И знаю, чего хочу, и готов ждать вечно, ты должна понять, что если ты не готова, то не стоит торопиться, хорошо?

— Хорошо, все нормально.

Я озадаченно смотрю на него. Какая-то часть меня жалеет его, а другая — восхищается его спокойной уверенностью. Хотела бы я быть такой уверенной. Он фокусирует свой взгляд на мне, и я опускаю глаза, потянувшись к своему бокалу и поспешно делаю большой глоток вина, который, конечно же, попадает не в то горло, и я захожусь в приступе кашля. Марк направляется ко мне, садится на корточки у моего кресла. У меня слезятся глаза, но слава Богу, тушь водостойкая.

— Ты в порядке? — ласково спрашивает он.

Я беру салфетку и промокаю под глазами.

— Да, в порядке, — хрипло отвечаю я.

— Хорошо, — тихо говорит он. — Потому что я на самом деле с нетерпением жду этой ночи.

Я неуверенно улыбаюсь ему в ответ и понимаю, что мне даже не нужно напиваться, чтобы переспать с ним. Точно. Он поможет мне забыть этого русского мудака.

— Ты не мог бы получить чек, если хочешь… я готова уйти, — говорю я ему.

Он ухмыляется, и я вижу победное выражение, проскользнувшее у него в глазах.

— Мне нравится, как вы, американцы говорите «получить чек», — поддразнивает он меня.

— А мне нравится, как вы, англичане говорите «проверить счет», — говорю я.

Он запрокидывает голову и смеется, звук настолько глубокий, мне кажется, да, вполне возможно, что я смогу полюбить этого мужчину. Он поднимается, и подходит к своему месту за столом, оплачивает счет, и мы уходим.

На улице прекрасный осенний вечер. Небо горит всполохами красного и оранжевого, мы направляемся к темно-зеленому БМВ. Он открывает пассажирскую дверь, я благодарю и проскальзываю внутрь. Оказавшись внутри он включает музыку, начинает звучать «Ugly Heart» G.R.L. Моя сестра рассказывала мне об этой песни — о нахальном, полной заднице милом парне, живящем в свое удовольствие со своим уродливым сердцем. Эта музыка для меня, как знак свыше — я приняла верное решение. Я поворачиваюсь и смотрю на профиль Марка и улыбаюсь про себя.

Другое дело, но уродливое сердце звучит как чистый момент безумия. «Это, — замечаю я сама себе, — и есть реальность». Именно, так и было у моих родителей. Именно это делает успешными отношения, а не неуправляемая страсть и похоть. Именно это необходимо, чтобы появились в этом мире дети, которых можно воспитывать, когда женщина может состариться рядом со своим мужчиной. Что-то теплое и комфортное, где мне хочется укрыться холодным, дождливым английским вечером. Да, вот это правильное слово — комфортное. Со временем я забуду лицо того, другого. Я забуду его серебристо-голубые глаза, которые заглядывали мне прямо в душу.

Квартира Марка находится в хорошем районе St. John’s Wood, спокойном и благовоспитанном. Поднимаемся к нему в квартиру молча, он открывает дверь.

— У меня есть отличная бутылка Сансерра... 2009 года. По бокальчику? — спрашивает он.

— Давай, — улыбнувшись отвечаю я.

— Глядите-ка, ты у нас сегодня полна сюрпризов, — говорит он, бросив ключи на комод. — Располагайся здесь, — предлагает он, кивая в сторону гостиной.

— Хорошо, — отвечаю я, направляясь в комнату.

Квартира прекрасная. Интерьер немного скучноват, поскольку из темного дерева, и на стенах висят картины с охотой на лис, но со временем я могла бы это переделать. На балкон ведет раздвижная дверь, открывая прекрасный вид на парк. Я знаю об этом, поскольку была здесь однажды. Дверь в спальню открыта, и я замечаю гигантскую кровать с пушистым белым пледом. Первая и инстинктивная реакция — не смотреть, которая несколько нервирует и раздражает. «Давай, Далия. Это всего лишь следующий шаг в ваших отношениях. Вы встречаетесь уже долгое время».

Я слышу, как хлопает дверца холодильника, вылетает пробка и приближающийся звон бокалов. Я стою у стеклянной двери, рассматривая парк, в комнате полумрак, оборачиваюсь, он идет ко мне с бутылкой вина и двумя стаканами.

— Великолепный вид, — Черт, в прошлый раз я сказала тоже самое.

— Да, мне тоже нравится, — небрежно отвечает он, и движется к длинному темно-коричневому кожаному дивану. Я следую за ним и опускаюсь рядом, довольно-таки близко, но не касаясь его. Он протягивает мне бокал. Я делаю глоток и ставлю на стеклянный столик. Он берет один из пультов, лежащих тут же на столике и нажимает кнопку. Начинает звучать нежная незнакомая музыка.

Я непроизвольно прочищаю горло.

— Просто расслабься. Не дави на себя, не заставляй себя что-то делать, — мягко успокаивает он.

На самом деле я не нервничаю, причем совсем, я не испытываю ничего, поэтому делаю еще один глоток вина.

Он прочерчивает дорожку на моем запястье. Внутри меня ничего не происходит, тишина. У меня не возникает никакого желания к нему. Это совсем плохо, поэтому я ставлю бокал на кофейный столик, наклоняюсь к нему вперед и кладу руку на его бедро.

— О, Далия, — бормочет он, довольно мастерски обнимает меня, налетая на мои губы.

Хорошее начало, Марк.

Оказалось, он хорошо целуется, на самом деле, очень хорошо. Он не засовывает свой язык глубоко мне в рот. Его рука скользит под мой топ и двигается у меня по спине, пытаясь отыскать застежку бюстгальтера. Не найдя, он возвращается вперед, где быстро расстегивает лифчик.

Отлично, он проделывал такое и раньше.

Он прерывает поцелуй и пристально смотрит на меня, начинает расстегивать мою рубашку. Раскрыв, обнажает мою грудь.

— Боже мой, у тебя просто сказочная грудь, — мурлычет он.

— Подожди, ты еще не видел мою задницу, — усмехаюсь я, но он не настроен шутить.

Он наклоняет голову и берет сосок в рот. Это так приятно, что у меня вырывается стон в виде поощрения к его действиям. Он сильнее начинает сосать, но не причиняет мне боли. Он умело и профессионально с этим справляется, я должна отдать ему должное. Я не испытываю умопомрачения и не впадаю тут же в экстаз, но начинаю наслаждаться ощущениями. Возможно, людям не следует так сильно уж придираться к простому комфортному сексу.

Вдруг раздается звонок моего мобильного, звук настолько резкий, что я невольно замираю.

Он приподнимает голову. Его нежные, карие глаза потемнели от страсти. Взглядом он как бы просит: «Не отвечай!»

— Эм... возможно это срочно. Я на секундочку, — виновато говорю я.

— Хорошо, давай, — вздыхает он.

Я соединяю полы рубашки и начинаю рыться в сумочке. Честно говоря, я с трудом представляю, кто может мне звонить в такое время. Смотрю на экран — моя мать. Мама никогда не звонит мне на мобильный, полагая, что это пустая трата денег. Мы связываемся с ней исключительно по скайпу.

Нахмурившись, я нажимаю кнопку «ответить».

5.

Далия Фьюри

Она моя сестра. Разобьешь ей сердце, я разобью твое лицо.

Далия Фьюри

— Далия, — тут же говорит моя мать.

— Что, мама? — я облокачиваюсь на спинку дивана, у меня от ужаса скручивает живот.

— Твоя сестра звонила тебе? — с тревогой интересуется она.

На неожиданно заданный вопрос я ляпаю:

— Дейзи? Нет. Зачем?

— Когда ты в последний раз разговаривала с ней? — продолжает она выспрашивать.

— Э-э... четыре дня назад. Мама, из-за чего ты паникуешь?

— Она не звонит мне, ничего не выкладывает на Facebook, и ее телефон отключен.

Страх холодно сжимается внутри меня.

— Когда ты разговаривала с ней в последний раз?

— Она звонила последний раз два дня назад, — повышенным голосом говорит мама, переходя на визг. — Ты же знаешь, она пообещала, что будет звонить каждый день. Она не звонит уже два дня. Сначала я немного волновалась, но перестала, поскольку она предупредила меня, что в некоторых удаленных местах может быть плохая связь с Интернетом. Но сегодня тоже ничего. Уже два дня, Далия. Она никогда раньше не молчала в течение двух дней.

Мама с трудом сдерживается, чтобы окончательно не впасть в панику.

— Я беспокоюсь, Далия. Я чувствую, что с ней что-то случилось. У меня плохое предчувствие. У меня было это же чувство в течение двух дней. Что-то не так. Я знаю это. Я не должна была отпускать ее. Еще в аэропорту я чувствовала, что что-то будет не так.

Я жестко вцепилась в телефон.

— Успокойся, мама. Должно быть существует какое-то простое объяснение. Наверное, она скорее всего застряла в маленьком городке, где действительно нет Интернета.

— Да, а что тогда с ее телефоном? Почему он выключен? — выстрелила мать в ответ.

— Может он разрядился.

— И в течение дух дней у нее не было возможности зарядить его? — спрашивает она с вызовом. Когда мама начинает более логично рассуждать, чем я, это обычно действительно означает большие неприятности.

Я хочу все проанализировать хотя бы в течение двух минут, но с мамой, не перестающей говорить что-то в трубку, не могу. Скорее всего, существует какое-то разумное объяснение, но я не могу четко мыслить, когда она истерит.

— Мам, можно я тебе перезвоню через полчаса? Я попытаюсь связаться с Мари.

— Я уже ей звонила, у нее тоже выключен телефон.

Я чувствую, как мурашки ползут у меня вверх по руке.

— Что?

— А почему ты думаешь, я паникую? — переспросила моя мать.

— Ты пробовала связаться с мамой Мари?

— Нет, у меня нет ее номера.

— Мне нужно позвонить ей, и я найду ее телефон. Я позвоню тебе, как только с ней свяжусь, хорошо? — спокойно спрашиваю я.

— Поторопись, пожалуйста, Далия. Я схожу с ума, я очень боюсь. Ей всего девятнадцать. Она моя девочка, — шепчет мама и начинает опять всхлипывать.

— Мам, перестань плакать. Пожалуйста. Есть однозначно какое-то разумное объяснение происходящему. Я перезвоню через полчаса, как только что-то узнаю.

— Да, пожалуйста, Далия. Мне хочется, чтобы ты была здесь рядом. О Боже! Я бы хотела никогда не отпускать ее. Я предупреждала никогда не ездить автостопом, и она пообещала мне это. Только поэтому я и отпустила ее, потому что она пообещала, и Дейзи с головой на плечах. Я не знаю, что могло с ней произойти.

— Не беспокойся, мам. Я уже сказала тебе, что скорее всего есть какое-то объяснение. Я перезвоню тебе, как только что-то узнаю.

— Я буду ждать, — со слезами в голосе произносит мама.

У меня разрывается сердце, когда я слышу ее такой напуганной.

— Я люблю тебя, мам, — говорю я, чуть ли не сама начиная плакать.

— Я тоже люблю тебя, Далия.

Я отключаюсь.

— Что случилось? — спрашивает Марк.

Я молчу, просто не могу ничего сказать. У меня в голове словно вакуум, но вдруг я говорю:

— Моя сестра, — я вижу участие в его глазах. — Дейзи. Она с подругой, Мари, путешествует по Австралии. Мама не может связаться с ними в течение уже двух дней, — меня саму удивляет, насколько спокойно звучит мой голос. Я не могу поверить, что что-то могло случиться с моей сестрой. Не жизнерадостной Дайзи. Кто может навредить такому радостному, смеющемуся, милому лицу с веснушками?

Марк прищуривается.

— Ей девятнадцать, не так ли?

Я киваю.

— Не понимаю. Что здесь необычного, если девятнадцатилетняя девушка, путешествующая дикарем не звонит матери два дня?

Я сжимаю губы и делаю глубокий вдох.

— Дайзи пообещала маме, что будет звонить каждый день. Она очень хорошо знает, что, если не позвонит мама будет безумно волноваться. Мне двадцать четыре, и я живу уже год в этой стране, но по-прежнему звоню маме как минимум два раза в неделю, или она будет постоянно беспокоиться.

Я начинаю кусать свой большой палец, осознав, что делаю, остановливаюсь.

— Кроме того, моя сестра не похожа на других девушек ее возраста. Она очень ответственная. Она всегда держит свое слово, несмотря ни на что. Если она не позвонила, значит действительно не может. Я молюсь, чтобы они на худой конец просто потеряли свой телефон в пустыне, или же его украли или еще что-нибудь столь же безобидное.

Марк задумчиво потирает лицо.

— Не пойми меня неправильно, но она подросток на каникулах. Можно предположить, что она могла позволить себе расслабиться там, где ее никто не знает? На самом деле, это обычно для подростков, которые слишком ответственны, что иногда испытывают необходимость выпустить пар, когда находятся далеко от дома. Может, она пытается казаться взрослее и не отчитываться перед мамой каждый день, повеселиться, повстречаться с людьми, посетить вечеринки и покуролесить немного.

Я отрицательно качаю головой.

— Дайзи не пьет. Она сторонница здорового образа жизни, здорового питания и разных мистических вещей. Она занимается йогой, чтением мантр, песнопениями. Почему она захотела поехать в Элис-Спрингс? В первую очередь из-за аборигенов. Она предполагает, что они особенные, и хотела отправиться, кочуя с ними в долгое «сновидение».

— Ну, вот и ответ. Она кочует.

— Если бы это было так просто. Тогда бы она сообщила бы маме, что не выйдет на связь несколько дней.

— Чем я могу помочь? — спрашивает Марк, нахмурившись, наконец, осознав всю серьезность ситуации.

— Ты не мог бы отвезти меня домой, пожалуйста?

— Конечно, — говорит он и мгновенно поднимается с дивана.

Я застегиваю лифчик, быстро застегиваю на пуговицы рубашку, и словно в оцепенении следую за ним из квартиры.

— Может стоит позвонить в полицию? — спрашивает Марк в лифте.

У меня все перемешалось в голосе, полный бардак. Не знаю, но не думаю, что стоит звонить в полицию.

— Должно существовать простое объяснение, — настаиваю я, умом понимая, что отчаянно цепляюсь за эту мысль, что просто произошло какое-то недоразумение, и скоро все станет ясно.

В машине я захожу на страницу Дейзи в Facebook. Как и сказала мама, последняя опубликованная запись была два дня назад. Ее последний пост — фото, на котором она с Мари стоят у оливково-розового ботанического сада в городе Алис-Спрингс. Я перехожу на страницу Мари. Ее последний пост было фото, как она кормит ручных кенгуру. Она смеется, и я сбоку на фото вижу Дайзи. Я закрываю Facebook и перехожу в свою электронную почту. Последнее письмо было от Дейзи пять дней назад. Я еще раз читаю его внимательно. В нет ничего такого, только волнение и счастье от самого путешествия. Я ищу номер матери Мари в контактах и звоню.

— Здравствуйте, миссис Рид. Это сестра Дейзи, Далия, — спокойно говорю я. Если она не беспокоиться, я не хочу устраивать ей волнения.

— Здравствуй, дорогая. Сколько времени прошло. Ты теперь в Англии, не так ли?

— Эм... да.

— Ты встречалась с королевой? Нет, — хихикает она.

— Э... нет. Я звоню узнать, не звонила ли вам Мари?

Она задумывается.

— Последний раз, когда я разговаривала с Мари, это было в четверг. Они собирались пойти в пустыню, и думаю она будет звонить, когда они вернутся в Аделаиду.

— Хорошо.

— Ничего не случилось, девочка? — в ее голосе слышится беспокойство.

— Нет. Нет, я просто хотела связаться с сестрой. У нее отключен телефон.

— О да, видимо в пустыне отсутствует связь, — с облегчением отвечает она.

— Конечно. Мне пора, кто-то звонит. Спасибо, миссис Рид.

Я заканчиваю разговор.

— Тебе следует позвонить в полицию, или в американское посольство в Австралии, — тихо советует Марк.

— Я собираюсь, — быстро отвечаю, но не хочу пока туда звонить. Потому что это будет похоже, что я действительно признаю, что с моей сестрой что-то случилось. Не может этого быть. Я хочу думать, что это всего лишь недоразумение. Я не хочу, чтобы Дэйзи пропала. Ужасные мысли мелькают у меня в голове. Они пошли в пустыню. А что, если они там потерялись? Что, если они лежат там в пустыне, и их грабят и насилуют? О Боже!

Я морщусь и пытаюсь взять себя в руки, Дэйзи сказала мне, что собирается остановиться в каком-то отеле в Алис-Спрингс. Я захожу снова в whatsapp и ищу от нее сообщения. В Гугле ищу отель, заспанный мужской голос с сильным австралийским акцентом отвечает на мой звонок.

— Да, да, это чертовый «Traveler’s Center». Что вы черт побери хотите?

— Я разыскиваю свою сестру. Она должна была вчера к вам приехать.

— Вы знаете, черт побери, сколько сейчас времени?

Я поворачиваюсь к Марку и спрашиваю шепотом:

— Сколько сейчас времени в Австралии?

— Начало нового дня, — тут же шепчет он мне в ответ.

Я говорю в трубку:

— Я сожалею, что разбудила вас, но, пожалуйста, я звоню из Англии и мне очень нужно ее найти. Это срочно.

— Давай. Как зовут девчонку?

— Дейзи Фьюри.

— По буквам?

— Дейзи: Д Е Й З И. Фьюри: Ф Ь Ю Р И.

— У нас нет с таким именем.

Мое сердце сильно колотится в груди.

— Можете посмотреть другое имя, пожалуйста?

— Еще одна сестра? — спрашивает он с сарказмом.

— Нет, это ее подруга, с которой она поехала.

— Как ее зовут? — ворчит он с плохо скрываемым раздражением.

— Мари Рид.

— По буквам?

— Мари: М А Р И. Рид: Р И Д.

— К сожалению. Никого с такими именами нет.

— И вы не ожидаете никого с такими именами?

— Забронированные номера записываются в другой книге, — неохотно отвечает он.

— Пожалуйста. Не могли бы вы взглянуть? Это очень срочно.

Он показушно вздыхает.

— Погодите.

Я слышу, как он кладет трубку и отходит. Я даже слышу стук книги о поверхность, затем шелест переворачиваемых страниц.

— Да, похоже, они заказали номер на пять ночей, но так и не появились.

Мое сердце застревает в горле. Теперь у меня не остается сомнений, что все не так уж хорошо. Это становится не безобидным.

— Хорошо, спасибо за помощь, — говорю я, завершая звонок.

— Пришло время обратиться в полицию, Далия, — говорит Марк.

— Всего лишь последний звонок, — это моя последняя надежда. Прокрутив вверх сообщения whatsapp от Дейзи. Я точно знаю, она писала мне название. Бинго. Koala House. Я ищу в гугле Koala House. Агрессивно настроенная женщина снимает трубку.

— Здравствуйте, я ищу мою сестру Дейзи Фьюри.

— Да, я знаю ее. Она и ее подруга до сих пор не заплатили по счету. Все их вещи по-прежнему здесь. Я продержу их в течение еще двух дней, а потом продам тому, кто больше заплатит.

У меня в прямом смысле ухает вниз желудок, исчезла последняя надежда.

* * *

Марк останавливается у моего дома.

— Хочешь, чтобы я пошел с тобой?

— Нет. Извини за сегодняшнее, Марк, и спасибо за все.

— Ты уверена, что мне не стоит идти с тобой в полицию?

Я медленно отрицательно качаю головой.

— Нет, сначала мне стоит поговорить с мамой.

— Я позвоню тебе утром. Если будет что-то нужно, просто позвони, неважно, в какое время. Просто позвони, ладно?

— Хорошо, — рассеянно отвечаю я. Мои мысли находятся совершенно в другом месте. Должно быть, я что-то упустила, скорее всего она мне сказала о чем-то. Я отказываюсь поверить, что она пропала.

— Надеюсь, что за ночь ты получишь от нее известие, — его слова звучат не очень обнадеживающе.

Я открываю дверь машины и выхожу.

— Спокойной ночи, Далия.

— Спокойной ночи, Марк.

Я захожу в квартиру и обнаруживаю Стеллу, растянувшуюся на диване перед телевизором.

— Ты снова не дала? Ты решила оставить парня с посиневшими яйцами, — говорит она со смехом.

Я захожу и сажусь на диван напротив нее, чувствуя себя ошеломленной и оцепеневшей.

Поддразнивающее выражение ее лица меняется.

— Что случилось? — спрашивает она.

— Думаю моя сестра пропала где-то в Австралии.

— Что? — резко вскрикивает она, только на сей раз это не мелодраматическое шоу. Я чувствую, что сейчас расплачусь.

Обхватив лицо обеими руками, говорю:

— Все выглядит так, будто она исчезла. Ее телефон выключен, страница Facebook не обновляется, и она так и не появилась в гостинице, которую забронировала.

Стелла садится и выключает телевизор.

— Ты звонила в полицию?

Я удивленно качаю головой.

— Еще нет. Я только что узнала об этом, и не могу заставить себя поверить, что это не глупая ошибка или недоразумение.

— Расскажи мне все по порядку, — требует она.

Я пересказываю ей все, что мне удалось узнать на данный момент. Пока рассказываю, мне с трудом удается верить в те слова, которые произношу, но к моему удивлению, Стелла не заламывает руки, не плачет и в обще обходится без преувеличенной театральности.

— Давай вместе подумаем, — говорит она, нахмурившись. — Если бы произошел какой-то несчастный случай, то обязательно бы сообщили твоей маме. В лучшем случае: она вышла прогуляться или пошла в свой поход и потеряла телефон. Два других варианта — не такие уж хорошие — ее похитил серийный убийца, или ее похитила одна из банд, которая продает женщин.

Я делаю большой вздох.

— Серийный убийца?

— Хорошо, согласна, что это скорее характерно для Америки, а не в глубинке, но она могла быть похищена кем-то из преступного мира!

— Преступного мира? — тупо и заторможено повторяю я.

Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

— Для секс торговли. Я всегда смотрю фильмы, как они заманивают молодых девушек, находящихся в отпуске и продают на своих безумных аукционах супербогатым мужчинам.

Я прикрываю рот рукой. Тихие слезы бегут у меня по щекам, я ничего не могу поделать. Я не представляю невинную, нежную Дейзи похищенную и удерживаемую в плену. Это уничтожит ее.

Стелла подбегает ко мне и сжимает мои колени.

— Я не говорю, что это так, но, если это так, полиция не сможет нам помочь. Даже если мы пойдем к ним прямо сейчас, несмотря на разницу во времени, они все равно многое не смогут и не будут делать. Мы сможем пойти утром. Сейчас обратимся к Зейну за помощью!

У меня расширяются глаза.

— Зейну?

— Ну, не лично к Зейну, а Ною. Я подслушала их разговор как-то. Зейн имеет связи в Австралии, и, если не ошибаюсь у него есть свой бизнес в Аделаиде. Если Дейзи была похищена криминальным миром, Зейн — лучший, кто сможет ее найти.

Она хватает телефон со стола и набирает номер, поднеся трубку к уху, Стелла ободряюще улыбаясь, посматривает на меня.

— Привет, Ной, — говорит она. — Мне нужна твоя помощь. — Он что-то говорит, она кивает, хотя он явно не может ее видеть. — Моей соседке. — Она поглядывает на меня. — Да, ей. На самом деле это была моя униформа. — Она глубоко вдыхает. — В общем, пропала ее сестра со своей подругой в Элис-Спрингс, Австралии. Ты не мог бы поспрашивать и показать ее фото, может кто знает или слышал о ней? — Она опять слушает его ответ. — Тебе следует сначала спросить у Зейна? Точно. Хорошо. — Она внимательно смотрит на меня, пока разговаривает с ним. — Могу ли я отправить тебе ее фото на телефон?

Я энергично киваю, и тут же отправляю фото Дейзи на телефон Стеллы.

— Да, я могу сделать это прямо сейчас. Как скоро ты позвонишь? Хорошо, мы будем ждать. Большое спасибо, Ной. Я очень ценю твою помощь.

Она отключается и смотрит на меня.

— Ему придется сначала сообщить обо всем Зейну, но он не думает, что могут возникнуть проблемы, чтобы поспрашивать там людей.

— Сколько он будет говорить с Зейном?

— Зейн сейчас дома, поэтому он сделает это сразу, — она видит пришедшую от меня фотографию моей сестры и пересылает ее Ною.