Мисс Нэш, правда ли, что вы покинули родительский дом год назад? 4 страница

– Если бы я желал личного пространства, то не приезжал бы к тебе каждый день, – тихо сказал я, прижавшись к ней. – И, безусловно, не находился бы так близко к тебе. Когда мы вернемся, ты переоденешься в мою рубашку.

– Кое-кто становится требовательным, – подметила она, смотря на мои губы.

– Кому-то нравится это, – ответил я, прикусив ее нижнюю губу, прежде чем отойти от нее подальше.

Мисс Нэш, правда ли, что вы покинули родительский дом год назад? 4 страница - student2.ru

Три

Два

Один...

– Ты не станешь ни за что платить! – закричала она на меня.

Тея всегда оставляет последнее слово за собой; ведь ее гордость не может допустить иного исхода.

– Хорошо, – крикнул я в ответ.

Просто уже нет никакого смысла в продолжение этой словесной перепалки, но никоим образом, черт возьми, я не собираюсь позволять ей платить. С другой стороны, наши споры всегда возбуждают меня…

Мисс Нэш, правда ли, что вы покинули родительский дом год назад? 4 страница - student2.ru

Мисс Нэш, правда ли, что вы покинули родительский дом год назад? 4 страница - student2.ru

Мисс Нэш, правда ли, что вы покинули родительский дом год назад? 4 страница - student2.ru

– Я очень сожалею о том, что произошло с Эстер и Гектором. Да, Эстер и я расстались, но мы никогда не ненавидели друг друга. И Гектор… Гектор был моим лучшим другом. Никто в мире не знал меня так, как он.

– Его родители всегда были мне, как вторые родители, я… я так сожалею. Я никогда не предполагал, что что-либо подобное может произойти, и если бы мог вернуть все назад, то никогда не устраивал бы ту вечеринку. Простите, – прошептал Ричард в микрофон, прежде чем отойти.

Он провел тыльной стороной руки по лицу, вытерев свои слезы. Затем скрестил руки на груди и уставился в пол.

Положив руку ему на плечо, я улыбнулась, стараясь изо всех сил подбодрить его. Я не хочу усугубить его ситуацию. По началу – хотела, но потом, после прошлой ночи – я поняла, что это является чьей-то жизнью, за которую мы боремся. Я села прямо и расправила плечи, подготовившись произнести свою речь перед СМИ.

– Ричард Арчибальд устроил вечеринку, одну из восемнадцати, устроенных учениками из его старшей школы в этом году. Фактически Ричард устраивал вечеринку за неделю до рассматриваемого инцидента, но на нее никто не пришел, потому что там не было достаточного количества алкоголя и наркотиков для их развлечения. Вот так он и совершил ошибку все ради того, чтобы вписаться.

– Нет никаких сомнений, что это была трагическая гибель двух молодых жизней, но возлагать вину исключительно на плечи шестнадцатилетнего мальчика не только несправедливо, но и некомпетентно.

– С тех пор как это расследование началось, ни разу ни один сотрудник Бостонской полиции не попросил предоставить информацию о наркодилере, который является, на мой взгляд, настоящим убийцей. Он продал некачественную партию наркотиков несовершеннолетним, одному только Богу известно, сколько еще человек заболело и возможно умерло из-за их распространения. Даже сейчас до сих пор устраиваются вечеринки с точно такими же детьми, как Эстер и Гектор, которым требуется лишь одна таблетка для передозировки. Дело не в расовой проблеме, и даже не в том, как очередному привилегированному подростку сходит все с рук. Это касаемо прокуратуры и Бостонской полиции, пытающихся выглядеть так, словно они упорно ведут расследование, когда откровенно говоря, они лишь прикрывают свои задницы, ища козла отпущения. Этим козлом отпущения не станет Ричард Арчибальд.

Встав, я позволила Ричарду пройти вперед ради того, чтобы прошептать ему о том, чтобы он игнорировал всех людей, камеры и вопросы, находящиеся на нашем пути. Когда мы вошли в дом, я глубоко вздохнула, пока миссис Арчибальд обнимала своего сына, а Леви разговаривал с его отцом. Затем я направилась в гостиную, где Логан и остальная часть помощников Леви смотрели новости.

– Немного эмоционально, но не плохо, – сказал один из них.

Оглянувшись вокруг, я заметила Аттикуса, сидящего в углу со стиснутой челюстью.

Это было впервые за все время.

Смотря на меня, он пожал плечами, как будто говоря «не плохо». Я улыбнулась, зная, что он планирует сделать все возможное, чтобы вернуть свое лидерство, которое пока было за мной.

– Итак, что дальше? – спросила миссис Арчибальд.

Прежде чем Леви успел ответить, зазвонил один из сотовых его помощника.

– Это прокуратура.

Ухмыляясь, он взял телефон. – Пит, как ты? – молчание, а затем. – Трехмесячное пребывание в реабилитационном центре? Ты сошел с ума? Он даже не принимал таблетки.

Все сдвинулись на края своих мест, и я тоже.

– Чего я хочу? Я хочу, чтобы все обвинения были сняты и не производилось никаких дальнейших действий против моего клиента. Это – единственная сделка, на которую соглашусь, а в противном случае я направлю это дело в суд, и тебя навсегда запомнят, как парня, который пытался засадить ребенка, – он еще раз замолчал, и все в комнате затаили дыхание.

Уверена, что он намеренно драматизирует, пытаясь напугать нас всех и довести до сердечных приступов.

– Да Пит, я слышу слова, слетающие с твоих уст, мне просто они не нравятся.

Снова проклятое молчание. Часть меня знала, что окутавшая тишина наступила из-за того, что говорил окружной прокурор, но другая часть осознавала, что Леви делал это нарочно.

– Я поговорю со своими клиентами и дам тебе знать, – заявил он, перед тем как повесить трубку.

Повернувшись спиной к Ричарду, он произнес. – Прокуратура снимет все обвинения, если ты расскажешь все, что им необходимо знать о наркотиках. Это также означает сдать и Гектора.

– Кто-либо еще узнает о Гекторе?

– Сомневаюсь на счет этого, ведь данная информация только выставит их в худшем свете, и так как наркотики все еще распространяются, то это больше станет походить на помещение лейкопластыря на раскалывающуюся дамбу.

– Вы согласны? – он посмотрел на его родителей, которые просто кивнули.

– Да! – завизжала я.

Внезапно все глаза в комнате были сосредоточены на мне. Поняв свой порыв, я спиной вжалась в свое место. – Простите, – извинилась я.

Леви уставился на меня, покачав головой, прежде чем увести Арчибальдов в соседнюю комнату.

– Отстой, – усмехнулся Ричард, глядя на меня.

– Ты ранишь меня своими словами, а ты только начал мне нравится.

Закатив глаза на мои слова, он развернулся и пошел, но остановился. – Я не говорю «спасибо» или что-то вроде того, поскольку это вроде бы твоя работа помогать мне…

– Просто уходи.

Маленький мальчишка…, но когда я посмотрела на ситуацию ретроспективно, то он не был так уж и плох.

Когда он ушел, Аттикус подошел ко мне, и его светло-голубые глаза уставились на меня.

– Как ты сделала это?

– Что?

– Не прикидывайся идиоткой! Как ты попала на пресс-конференцию?

Я улыбнулась. – Пока ты искал мистера Арчибальда, я находилась наверху и располагала к себе ребенка. Я же сказала «я в игре», помнишь?

Он сжал челюсть и кивнул. – Это еще не конец, Каннинг.

– Я никуда не денусь.

– Почему бы вам обоим уже просто не разразиться угрозами, чтобы мы смогли оценить это? – прервал Рэймонд.

У Рэймонда была светло-коричневая кожа и темно-карие глаза. Этот парень стал одним из первых адвокатов, нанятым Леви в те времена, когда он только открыл фирму, ему где-то в районе двадцати семи – тридцати лет.

Аттикус и я прекратили нашу перепалку и направились оказывать свою помощь другим адвокатам в упаковывании файлов по делу, разбросанных по всему полу. К тому времени, когда мы всё закончили, несколько такси ожидало снаружи, а Леви уже находился у двери с пиджаком в руках.

– Хорошая работа, отправляйтесь домой, вы все выглядите ужасно, – это все, что он сказал.

Когда он посмотрел в мою сторону, то я сразу же отвернулась и подняла руку, чтобы подать сигнал нашему оплаченному такси.

Как только автомобиль остановился у моих ног, то я сразу же запрыгнула в него. Не хочу оставаться наедине с ним снова… не думаю, что смогу справиться с этим.

– Алло? – ответила я на свой телефон, даже не посмотрев, кто звонит, пока говорила адрес водителю.

Дерьмо.

– Ты сбежала.

– Ты сказал отправляться домой.

Он засмеялся, и почему-то это звучало сексуальнее по телефону, чем вживую. – Сегодня ты хорошо поработала.

– Ты собираешься позвонить Аттикусу, чтобы сказать ему то же самое?

Не хочу особого отношения…, но все же какая-то крошечная часть меня желает этого. Я в полном замешательстве.

– Мне не нужно звонить ему, поскольку в отличие от тебя, он не сбежал, а даже подошел ко мне, в то время как ты была занята заскакиванием в такси. В конце концов, мы только что выиграли крупное дело даже без обращения его в суд.

Конечно же, он так сделал! Подхалим.

– Я буду иметь это в виду в следующий раз…

– Кто сказал, что будет следующий раз?

– Ты только что сказал, что я проделала хорошую работу.

– Я сказал, что ты поработала хорошо сегодня. Завтра совершенно новый день. Вдобавок, вас все еще шестнадцать студентов. Приготовься к понедельнику.

– Приготовиться?

– Спокойной ночи, Тея.

– Подожди… – почти умоляла я в трубку, но он уже отключился. – Гхм!

– Трудный день? – спросил таксист.

– Нет. Трудный профессор.

– Держись до конца. Я уверен, что в конце пути это будет того стоить.

– Боже, надеюсь, что так.

Если же не так, то я мучаю себя зря.

Все, чего мне хочется, так это вернуться домой как можно быстрее, и доползти до кровати. Когда я подошла к входной двери, то сняла каблуки и упивалась ощущением прохладного пола. Затем открыла дверь и поприветствовала громким приветствием Селену.

– Ты была реально крутой! – завизжала она, соскочив с дивана.

– Спасибо…

Прежде чем я успела вымолвить хоть слово, сияющий блеск бросился мне в глаза.

– Что, черт возьми, в твоем носу? – сурово спросила я.

– Тебе нравится? – проворковала она, касаясь кольца.

Я ощущаю, как поддергиваются мои брови.

– Селена, пусть лучше это будет клипса, или да поможет мне Бог, я вырву его из твоего носа.

– В чем проблема…?

– Вынь его. Сейчас же.

– Тея!

– Сейчас же.

– Ах! Почему ты всегда так поступаешь? Ты – моя сестра, не мать, – огрызнулась она, вытаскивая его из носа, а затем вручила мне.

Открыв окно гостиной, я выбросила его во двор. Я услышала, как оно ударилось о дорожку, издав крошечный звон, а затем исчезло из виду.

– Нравится тебе или нет, Селена, но я твой законный опекун, и это делает меня твоей матерью и сестрой. Когда тебе исполнится восемнадцать, можешь проколоть любую часть тела, которую пожелаешь, но до того дня, я не хочу видеть никаких других пирсингов и даже слышать о них.

– С каждым днем ты все больше походишь на нее.

Это причиняет боль.

– Это было подло… даже для тебя, – пробормотала я.

Она не ответила, а просто плюхнулась обратно на диван.

– Выключи свет, когда закончишь, – сказала ей, уходя из гостиной.

Подобрав вещи, я поплелась в свою комнату. Упав на кровать, я полезла в сумочку и наткнулась на салфетку, которую Леви дал мне в нашу совместную неделю.

Одна освобождающая речь.

Мисс Нэш, правда ли, что вы покинули родительский дом год назад? 4 страница - student2.ru

– Поздравляю с победой. Тебе даже не понадобился я для этого, – сказал Тристан, когда вошел в мой кабинет и положил ноги на мой стол. Он единственный человек, которому может сойти с рук такая выходка.

– По какой-то причине у меня такое чувство, словно я ничего не сделал, чтобы заслужить свою победу.

– Ну, это делает ее еще слаще, – сказал Тристан. – Работай с умом, не прилагая много усилий, – напомнил он мне.

– Наверное.

– Чувак, серьезно? Ты должен выкинуть ее из своей головы и взять себя в руки, прошло две недели, и ты уже потратил больше времени на размышления о времени, которое вы провели вместе, чем когда вы в действительности были вместе.

– Я пробовал! Ты думаешь, я не пытался? Это ее проклятая вина, и она тоже знает об этом. Она сказала мне, что уничтожит всех других женщин для меня, и она, черт возьми, подразумевала именно это! Я подцепил трех женщин, и даже не смог себя заставить уехать с ними.

– Что было не так с ними?

– Они не были ею! – закричал я на него, словно ответ был очевиден. – Они смеялись во все неподходящие моменты и не могли даже поддержать разговор.

– Пожалуйста, помни, что ты сравниваешь их с образованной женщиной, входившей в Лигу Плюща, чья мать была лишь сроком в один год отделена от назначения на должность судьи Верховного суда.

– Ты знаешь?

Я не сказал никому ни слова об этом. Любопытно, кто еще может знать о семейной истории мисс Каннинг.

– Да, спасибо, что сохранил это в тайне, ублюдок. Я чуть не потерял самообладание, когда она сказала, что я раньше работал на ее мать.

Теперь она рассказывает людям? Ну, по крайней мере, на одну тайну меньше, скрываемую ею. В ее руках флеш-рояль[12], а она не использует ни одну из своих карт. Если она хочет достигнуть цели, то должна прекратить рассматривать свои преимущества, как препятствия.

– Она такая же, как ее мать? – я никогда не встречал «Акулу», но это не значит, что я не пытался.

– Мир не сможет выдержать другую Маргарет Каннинг. Она была гением… и такой беспощадной стервой, что головы людей сразу же слетали с плеч, когда она проходила мимо. Я даже не знаю, как описать тот год своей жизни. Если ты смог продержаться шесть месяцев с «Акулой»…

– Ты способен на что угодно, – закончил я за него.

Он кивнул, когда схватил «Сникерс» с моего стола. – Хотя, не думаю, что она была в хороших отношениях со своей матерью, – сказал Тристан, когда открыл упаковку и откусил батончик.

– Кто?

– Тея. В баре я выразил ей свои соболезнования по поводу ее утраты, а она ответила мне, что не стоит, потому что ее мать была ужасным человеком. Я не знаю, что она имела в виду, но большинство людей склонны не говорить плохо о мертвых, особенно, если этот человек является их собственной матерью.

– Ну да!

Это все, что я смог сказать в ответ.

Так какова ее история? Чем больше я думаю об этом, тем меньше это обретает смысл. Она живет в старом доме своей матери, но у нее нигде нет ее фотографий. Она никогда не упоминала о ней, и когда однажды я затронул эту тему, то она была готова нахамить мне.

Почему Тея ненавидит свою мать? И если она так ненавидит ее, тогда почему последовала по ее стопам?

Неважно, сколько раз я прокручивал эту историю в своей голове, я не смог понять смысл во всем этом. Тея Каннинг является настоящей женщиной, и как настоящая женщина, она является загадкой, окутанной в тайну.

Мисс Нэш, правда ли, что вы покинули родительский дом год назад? 4 страница - student2.ru

Мисс Нэш, правда ли, что вы покинули родительский дом год назад? 4 страница - student2.ru

Мисс Нэш, правда ли, что вы покинули родительский дом год назад? 4 страница - student2.ru

Мисс Нэш, правда ли, что вы покинули родительский дом год назад? 4 страница - student2.ru

– В чем дело? – спросила я, сев к нему на колени.

Он покачал головой и обнял меня за талию.

– Ни в чем.

– Ты – ужасный лгун.

– Ох, мне есть чем гордиться, – пошутил Леви, но он, действительно кажется не в настроении для чего-либо.

Вздохнув, я приподнялась и потянулась через диван, схватив салфетку с тумбочки, я быстро настрочила послание, прежде чем вручить ее ему.

– Одна освобождающая речь? – прочитал он.

– Да, у тебя появляется возможность на одну освобождающую речь о чем угодно, она длится столько, сколько тебе потребуется, а когда ты закончишь, я ничего не скажу. Мы будем просто двигаться дальше, словно ничего и не произошло.

Он смотрел на меня всего мгновение, после чего протянул руку и взял еще одну с тумбочки. Леви написал на ней то же самое и вручил ее мне.

– Мне не о чем разглагольствовать в ближайшие два дня, Леви.

– Вот почему у нее нет срока годности. Даже когда мы не будем вместе, ты сможешь позвонить мне и использовать ее. Если ты не пообещаешь мне использовать свою, то я не воспользуюсь своей.

– Хорошо.

Ему всегда необходимо быть таким упрямым?

Он отогнул мизинец.

– Ты должно быть шутишь.

– Ты должна сделать это, иначе я не поверю тебе, – сказал он с ухмылкой настолько широкой, что мне просто захотелось, как поцеловать, так и ударить его.

Вздохнув, я сцепила свой мизинец с его. – Ага, это определенно делает все законным и обязательным.

– Могу я уже использовать ее?

Держа язык за зубами, я ждала.

– Моя бывшая жена, – заявил он, замолчав, словно для того, чтобы оценить мою реакцию на эти слова.

Я проигнорировала сигналы тревоги, появившиеся в моей голове на мгновение, и старалась изо всех сил не потерять самообладание и сохранить бесстрастное лицо.

– Моя бывшая жена сводит меня с ума последние несколько недель, – продолжил он, и я заметила, как его хватка на мне усилилась, правда только слегка. – Мы были женаты всего три года, прежде чем я узнал, что у нее роман с моим партнером по бизнесу. Я оставил их обоих, чтобы начать свою собственную практику. Вначале все было прекрасно. Ни один из них не переживал на мой счет, потому что очевидно, они ожидали, что я провалюсь. Создать новую фирму при нынешней экономике практически невозможно, но у меня получилось. Я собирался вернуть свое былое влияние и разнести их обоих в пух и прах. Мне потребовалось несколько лет, но я наконец-то сумел добиться успеха. Суть в том, что мне больше нет дела до них обоих. Я хочу быть лучшим адвокатом, которым только могу стать для себя, а не для них. Да пошли они. Единственная проблема в том, что чем больших высот я достигаю, тем большей мишенью становится моя фирма. Моя бывшая жена пыталась украсть клиентов, как новых, так и старых. У моего бывшего партнера есть друзья на Капитолийском холме[13], знаешь, в службе по борьбе с финансовым мошенничеством, и они продолжают пытаться засудить меня на каждом шагу. Меня проверяют каждый год с тех пор, как я выиграл свое первое крупное дело. Бывают дни, когда мне хочется влететь в его кабинет с битой и сотворить то, что должен был сделать в тот момент, когда узнал об их интрижке…

Я выпрямилась, обняв его за шею, но не говорю ни слова.

– Это походит на старшую школу, никогда не заканчивающуюся с ними, взрослые ведут себя, как гребаные дети! И единственный способ, благодаря которому я могу сопротивляться, заключается в том, чтобы избегать их обоих и продолжать выигрывать дела. Но этого недостаточно, я хочу полностью покончить с этой частью своей жизни. Я хочу забыть о ней. Я встретился с ней лишь однажды после развода, и знаешь, что она мне сказала? Что я не был ее мужчиной, что был слишком хорошим, слишком милым. И в течение многих месяцев я ломал голову, пытаясь понять что, черт возьми, означали ее слова «слишком хорошим». Уж извините, что я не езжу на «Харлее» и не испытываю необходимости начинать потасовки, чтобы доказать, что у меня есть чертовы яйца. Она сделала мне больно, но я пережил это, и теперь просто хочу спокойно работать. Я выгляжу… жалко, да? – простонал он, отклонив голову на спинку дивана.

– Знаю, я сказала, что буду молчать, но могу ли изменить условия твоего ваучера всего для одного заявления?

– Конечно, почему бы и нет? – пробормотал он без энтузиазма, все так же сконцентрировав свой взгляд на потолке.

Приподнявшись на колени прямо между его бедер, я поцеловала его в щеку. – Твоя бывшая жена является самой глупой дурой в штате, и, вероятно, теперь сожалеет, поэтому она так упорно старается вновь появиться в твоей жизни. Но это – ее потеря, а моя находка… по крайней мере, на ближайшие два дня уж точно, – сказала я, нежно посасывая и целуя его шею.

Он перевернул меня на спину, тем самым заставив посмотреть ему прямо в глаза. – Это все, что ты скажешь?

– Что еще должно быть сказано? Ты использовал свою карту речи, и теперь мы идем дальше. Так что, теперь я могу закончить? – спросила я, вновь начав целовать его губы.

Он глубоко вздохнул и позволил себе расслабиться, когда я просунула руку в его брюки и схватила его за член. Я чувствовала, как он твердеет в моих руках с каждым поглаживанием.

– Иногда я думаю, что ты и все это являетесь просто сном, – простонал он, ложась под меня.

– Я на сто процентов реальна, – уверила его я, нежно сжав его достоинство, тем самым просто напомнив ему о том, что мы оба реальны, что мы оба находимся здесь, и что это на самом деле происходит.

Протянув руку, он стянул рубашку с меня, обхватив обе мои груди своими руками, и я вздрогнула от его прикосновения. Он не спускал глаз с меня, пока целовал их обе, облизывая вокруг сосков, прежде чем нежно заключить их между зубами. Я вздрогнула от удовольствия и боли.

– Леви… ах, – простонала я, когда одна из его рук скользнула вниз по моей груди и остановилась между моих ног.

Отдавшись ему полностью, я откинулась назад и начала покачиваться напротив его пальцев.

– Проклятье… ты. Я… я… черт, я…

– Ты что? – усмехнулся он, толкнув еще один палец в меня.

Он облокотился на подушки и наблюдал за мной, как я опускалась на его руку.

– Ты… ах… – простонала я, когда он увеличил давление на мои соски.

– Я что? Малышка, пожалуйста, заканчивай предложения до конца.

– Пошел ты.

– Уже, – усмехнулся он. – И ты хочешь меня остановить…?

И вот так просто его руки замерли, а я проворчала от досады, после чего прильнула к его губам. Мой язык проскользнул в его рот, задевая его язык, словно пытаясь заставить Леви двигаться снова. Но вместо этого, он вытащил их, а затем полностью отстранился от моих губ, чтобы облизать свои пальцы.

Он ухмылялся, смотря на меня. – Как сильно ты этого хочешь?

– Мммммм, – хныкала я.

– Используй слова, – настаивал он.

Эта его глупая ухмылка и эти чертовски зеленые глаза. – Я чертовски ненавижу тебя.

– Неправильные слова, – сказал Леви, его тон стал равнодушным и угрожающим.

Затем он двинулся ко мне быстрее, чем когда-либо. Леви был груб со мной, когда развернул меня на диване, прижав вниз. Я вцепилась в подлокотник, готовясь к его сексуальной ярости.

Он начал целовать мою спину, двигаясь вверх, пока его губы не достигли изгиба моей шеи. – Поскольку ты не можешь сказать, чего хочешь, то я просто оказываюсь перед необходимостью сделать то, чего хочу я. Не смей двигаться, – предупредил он.

Леви исчез позади меня, а я осталась на диване. Мои колени стиснуты, а суставы на руках побелели оттого, что я вцепилась в подлокотник. Сердце учащенно бьется в предвкушении предстоящего удовольствия, пока адреналин проносится по моему телу. Я замерла на месте не в силах пошевелиться, даже если бы и захотела.

Он вернулся несколько секунд спустя и проложил дорожку из поцелуев вдоль позвоночника. Я вздрогнула, но все еще не двигаюсь. Я ощущаю его прямо позади себя, его грудь, нависающую над моей спиной, и чувствую жар, исходящий волнами от его тела. Я вздрогнула еще раз, и моя кожа покрылась мурашками. Он прижался к моей заднице, и я осознала, что дрожу от этого жара. У меня появилось желание стиснуть ноги вместе; он сделал меня такой влажной, что это даже стало немного неловко.

– Как сильно ты хочешь его? – спросил Леви снова, когда прижал головку члена к моей киске.

– Если ты спрашиваешь…

Хлопок.

– Черт! – прошипел он, продолжая вводить его в меня до тех пор, пока не скользнул членом полностью до упора. Мой рот широко открылся. Просто не существует достаточно слов, чтобы описать интенсивность удовольствия, ощутимого мною, и пока он толкался в меня глубже и сильнее, я обнаружила, что моя жажда ненасытна. Я хочу большего, мне нужно больше.

– Больше… пожалуйста, – умоляла я.

Я знала, что это мой голос, но он совсем не был похож на него. С каких пор я звучу, как порно звезда?

– Да! – выкрикнула я, желая больше, больше, больше…

Я стонала, и мои крики отдавались эхом по всему дому, я ощущала, что мой кульминационный момент приближается. Я впилась ногтями в диван, отбросила голову назад, и глядя в потолок, выкрикивала его имя. Голова кружится, зрение затуманено, пальцы ног подогнуты, ведь я достигаю райского блаженства самым красивым способом.

– Черт, Тея, – проворчал он. Леви кладет одну руку мне на бедро, а другую на плечо и начинает трахать меня еще сильнее.

– Да. Боже, да! – он потрясающий, он чертовски потрясающий.

– Я не могу…

– Нет, еще, – потребовал Леви, но я уже вижу звезды. Никогда в своей жизни я еще не чувствовала себя так.

Я не могу больше сдерживаться.

– Леви!

Он усилил хватку, вколачиваясь в меня снова и снова до тех пор, пока не замер на мгновение.

– Тея, – простонал он, прежде чем рухнуть на меня сверху.

Мои волосы прилипли к лицу, а дыхание прерывистое, пока я пытаюсь прийти в себя.

– Мммм… мы, несомненно, займемся этим снова, – произнесла я невнятно, все еще опьянённая от мощной силы своего оргазма.

– Несомненно.

Мисс Нэш, правда ли, что вы покинули родительский дом год назад? 4 страница - student2.ru

Когда она подразумевала, что мы займемся этим снова, я не думал, что в конечном итоге мы сделаем это еще три раза: в душе, в кухне, и на ее кровати. Иисус, я вымотан. Ее сексуальный аппетит становится ненасытным, и я удивлен, что она до сих пор может двигаться и ходить прямо.

Она облокотилась на мою грудь, читая, как она назвала свою «наименее любимую из любимых книг», «Великий Гэтсби». Она немного странная, но мне нравится это. Даже, в действительности не зная меня, она все равно понимает, в чем я нуждаюсь, и когда мне это необходимо.

Я нервничаю оттого, что поговорил с ней о своей бывшей жене, ведь мне не хотелось смущать ее или сделать что угодно, чтобы испортить наше настроение. Но я получил еще одно письмо по электронной почте от Одиль и уже был готов потерять контроль. Я надеюсь, что она вскоре использует свою речь, тогда мы сможем быть с ней в равных условиях. Я чувствую, что нахожусь в слишком большой зависимости от нее, а прошло лишь пять дней.

Я моргнул и вернул свое внимание к ней. Она отложила книгу в сторону и пристально посмотрела на меня.

– Пенни за твои мысли?

Она улыбнулась; у нее самая красивая улыбка. – Всего пенни, мистер Блэк? К какому типу девушек, ты думаешь, я отношусь?

– Ты права, приношу свои извинения. Так, какова цена за частичку мыслей Теи Каннинг?

– Твоя одна мысль, – ответила она, ее глаза пристально изучают мое лицо.

– У меня их слишком много.

– Как и у меня.

– А я-то полагал, что ты просто скажешь, что у тебя на уме, – дразнил я.

Я убрал ее волосы за ухо.

– Я так делаю… иногда.

– Тогда о чем ты думала?

– Какого черта он так уставился на меня? Разве он не знает, как его глаза влияют на меня… или, ну, что-то в таком духе, – ответила Тея, гораздо честнее, чем я предполагал. – А ты?

– О том, что я слишком сильно завишу от тебя, а хотелось бы наоборот, – почему-то я не могу лгать ей.

– Что ты имеешь в виду? Ты ни в чем не зависишь от меня.

Она выглядит так, словно, в самом деле, верит в это. Тея даже не представляет, какое огромное влияние имеет надо мной.

Покачав головой, я взглянул на ее книгу. – Почему «Великий Гэтсби» твоя наименее любимая из любимых книг? Причина в том, что ты ненавидишь Джея?

– Нет! Я ненавижу Дэйзи, – сказала она, приподнявшись со злостью.

Это будет забавно.

– Ты ненавидишь Дэйзи?

– Она – злая потаскуха!

– Это немного грубо, – рассмеялся я.

Я люблю видеть ее такой рассерженной.

– Ох, да ладно! Во-первых, она выходит замуж за мужчину, которого не любит, потому что он богат. Но я могу смириться с этим, поскольку, знаешь, это же 1900-е годы, женское избирательное право только начинает вступать в силу. Поначалу мне стало жалко Дейзи, потому что это выглядело так, словно родители подтолкнули ее на это. Но затем она начала упиваться ядом.

– Ядом?

– Да, редчайшим ядом богатства и славы. В следующий раз мы встречаем ее, когда возвращается Джей и она сразу становится вся такая «дай-ка я забуду о своем муже и ребенке, да пойду и повеселюсь у своего бывшего любовника весь проклятый день».

– Но она искренне любила его, – сказал я, поймав себя на мысли, что сейчас защищаю вымышленных героев.

Она фыркнула и закатила глаза. – Даже если он ее настоящая любовь, то она все равно еще замужем за другим мужчиной. Ты или убегаешь с ним, или держишься от него подальше. А не продолжаешь вести интрижку под носом у своего мужа. И какой же человек встречает свою долгожданную настоящую любовь и не задает ни одного вопроса при встрече в самом начале? Она просто запрыгивает в его лодку и постоянно веселиться в его доме.

– Вообще-то Гэтсби приглашал ее туда, так почему бы ему не покончить с ней?

– Любой мужчина готов был взять вину на себя за убийство и с удовольствием убежать с ней. Но нет, Дэйзи не захотела иметь только свой кусок пирога и съесть его[14], она к тому же захотела кровавого кондитера! – сказала она с гневом.

Наши рекомендации