Допустим, вспомнила, - на секунду посмотрев в потолок ответила Валя. 1 страница

Так вот, где оно? Ну то, что ты вспомнила?

У меня в воспоминаниях.

А в реальном мире – это есть? Это можно потрогать?

Уже нет.

Хорошо, а у тебя есть мечты?

Конечно!

А где они?

В будущем?

Ты можешь туда попасть?

Нет, конечно.

Вот отсюда и получается, что счастье может быть только сейчас. Может оно и происходит от слова «сейчас». А получается, что несчастный человек – это человек «не сейчастный», то есть тот, кто не живет этой минутой, этим днем, а находится где-то в прошлом или в будущем… а их нет. Поэтому сегодня, сейчас – самый лучший день в твоей жизни, вопрос понимаешь ты это или нет, и что ты делаешь для того, чтобы это было так. Лучшего времени чем «сейчас» все равно нет и не будет.

- А чему же мне радоваться сейчас? Работы неприлично много, а денег неприлично мало… Клиенты все какие-то нервные, а начальство дергает за каждую мелочь.

- Ты спрашиваешь у меня? Я не знаю. Ты это сама должна для себя решить. Вот просто представь, что ты тонешь на «Титанике», появляется Бог и говорит: «Я спасу тебя, но ты до конца жизни будешь работать официанткой!» Ты бы обрадовалась такому шансу? Считала бы себя счастливицей?

- Да, наверное, считала бы!

- А тут еще, прикинь, до конца жизни официанткой работать не придется, если не захочешь. Вообще лафа! Да?

- Да, Вы, наверное, правы, спасибо! Я побежала к клиентам!

- Хорошего тебе дня и чудного вечера!

Валя побежала к столику, где ее уже ждали. На лице у нее появилась улыбка. Клиенты шутили и заигрывали с ней. Она обернулась к его столику и подмигнула. Он ответил ей кивком. Заплатил по счету, оставив хорошие чаевые, и вышел.

Управляя машиной, Олег прислушивался к своим внутренним ощущениям: есть ли какие-то изменения, свидетельствующие об ухудшении здоровья? Он их не почувствовал. «Может все обойдется? Ведь есть исключения. Вот, например, майский жук летает, нарушая все правила аэродинамики, но не знает этого и летает себе дальше!»

Перебегая по волнам авто-магнитолы он услышал «Полет шмеля» Римского-Корсакова. «Не майский жук конечно, но тушка тоже не стрекозиная».

Публичные Шалости

Пол дня Олег потратил, готовясь к карнавалу. Он не стал всецело полагаться на энтузиазм сотрудников компании – ведь это была его идея, поэтому он сделал запас из костюмов. Здесь ему пригодилась его знакомая актриса Юля. Она подсказала ему нужные телефоны и через пару часов он грузил в свою машину коробки с костюмами. Для себя он выбрал костюм Бэт-Мэна.

Потом он заказал небольшой автобус для сотрудников и сообщил Валере, что к шести часам автобус будет стоять у входа в бизнес-центр.

По ходу дела он обзванивал своих друзей и дальних родственников, которым давно уже не звонил, желал им хорошего дня и чудесного настроения. Судя по тому, как многие из них реагировали – раньше они явно не воспринимали его, как человека, несущего позитив. Это было даже забавно.

Маме он тоже позвонил. Был очень рад, что она держит свое слово. Почему-то очень хотелось позвонить Кате, а если точнее, не позвонить, а увидеть ее. Он решил, что обязательно заедет к ней в понедельник или вторник. Что ни говори, а такой внутренней близости как с ней у него еще не было ни с кем. Он вспоминал, как они гуляли, как дурачились, как называли друг-друга. А их ссора теперь казалась ему лишь глупым упрямством. Каким счастьем было бы воспитать с ней общего ребенка! Почему, почему такие простые вещи становятся такими невозможными из-за глупых ошибок.

Еще он звонил Кеше. Он сделал уже двадцать эскизов и очень ждал завтрашней поездки к художнику.

Все-таки так непривычно быть свободным. Ехать на машине без пробок. Не ждать судорожно счет в ресторане. Не просыпаться по будильнику. Не срываться куда-то, потому что надо. Время идет медленней, чем обычно, но при желании успеваешь сделать больше, потому что не тратишь его на уговаривание себя, а также на «настрой» в виде бесконечных чашек чая или кофе. Осталось только понять, что делать с этой свободой дальше. Имея деятельный характер, Олег терпеть не мог пустой праздности. Хорошо, что пока еще дел было достаточно. А что дальше? Он нашел много времени для жизни. Теперь осталось понять, что для него «жизнь».

К половине шестого он подъехал к бизнес-центру. Автобус уже стоял. Он перенес туда коробку с костюмами. Переоделся в автобусе в Бэт-Мэна и сел рядом с водителем, как выяснилось, его звали Гена.

- Гена, дружище, давай ты оденешь котелок, а то я весь при параде, а тебе, наверное, грустно в штатском?

- Нет, нет, что ты?! – замахал руками водитель, словно защищаясь от нечистой силы, - Это в мои обязанности не входит! Мне за это не платят, в котелки наряжаться!

- Неужели не хочется раскрасить это предвыходной день чем-то необычным?

- Во-первых, завтра я работаю, во-вторых, зачем я буду ездить в котелке, как дурак, а в-третьих, я и сам найду как что и чем мне красить! – Гена явно был горд своей речью. В свои лет сорок он выглядел чересчур серьезно.

- А если я тебе тыщу доплачу?

Гена явно прикинул что-то в уме.

- Полторы тыщи. Цена моего позора полторы тысячи.

- Договорились!

Геннадий напялил на себя котелок. Посмотрелся в зеркало. Поморщился. Плюнул в окно и сложил в карман две хрустящие бумажки. Появившиеся на его лице на минуту эмоции снова затухли. Гена напомнил ему одного из героев фильма «Экзистенция», который, не смотря на всю свою внешнюю реалистичность, мог реагировать только на вопросы, на которые был запрограммирован. Нет, ну Гена, конечно более прогрессивный.

- Ген, а фрак накинешь? А я еще пятьсот накину!

Гена снова ожил.

- Давай, все равно уже как позориться, а лишние деньги не помешают.

Олег сходил и принес из коробки фрак. Гена снял водительскую замшевую куртку и одел фрак. Конечно, не хватало белой рубашки с жабо, но ее в костюмах почему-то тоже не было.

- Ген, а голышом ты за сколько согласился бы управлять автобусом?

- Ты что, серьезно? У тебя денег не хватит!

- Нет, ну чисто теоретически.

- За миллион бы, наверное, согласился. Что там? Час позора – и дачу достроил бы.

- Да жаль, что за это никто не платит.

- Жаль. Пятихатку не забудь.

Олег сидел и улыбался. У него не было привычки транжирить деньги. Ему хотелось просто создать соответствующее настроение у сотрудников прямо с порога автобуса.

Гена заработал две тысячи, но остался точно таким же, каким и был пять минут назад. «Делай то, что делаешь и будешь иметь то, что имеешь»- вспомнил пословицу Олег. Ему стало немного обидно за Геннадия. Конечно, можно говорить все что угодно. О несправедливости мира, о предначертанности судьбы. Но вот - живой пример. Почему мне «не впадлу» было одеться бомжом и совершить для себя какие-то интересные открытия, а ему цивильный котелок одеть представляется возможным только из жадности. Может, поэтому я управляю бизнесом – а он автобусом.

- Гена, а ты хотел бы изменить свою жизнь?

- От добра – добра не ищут.

- Ты хоть знаешь, что эта пословица означает?

- Мой отец был водилой и дед был! И все всегда сытые были. «Баранка всегда прокормит!» - батя говорил. Опять же, к трезвости обязывает. У меня уж знаешь, сколько приятелей спились, а я держусь. Может иногда и хочется чарочку, но нельзя! Дисциплина! Руль обязывает! Я лучше лишнюю халтурку возьму, да лишнюю юбку дочке куплю. А все перемены – от них одна беда. Бесовство это все!

- Хороший ты мужик Гена! Правильный! На таких как ты Россия еще держится! – совершенно искренне сказал Олег.

«Не всем же быть юристами и директорами. Кто-то должен и хлеб печь и автобусы водить. Другое дело – если ты водишь автобус, а хочешь быть кинорежиссером – тогда беда. «Мысль-слово-действие» - одна линия снова вспомнил Олег. «Еще вопрос – действительно ли ты хочешь водить автобус или убеждаешь себя в этом. Или просто боишься пробовать что-то еще. Честным нужно быть, прежде всего, с самим собой. А как это проверишь? Наверное, по внутреннему ощущению. Если тебе приносит радость то, что ты делаешь, если ты постоянно находишь что-то новое и интересное в этом, чувствуешь, что это твое призвание и люди это тоже замечают – путь верный. Да, пожалуй, ключевое слово «радость».

Стук в дверь автобуса прервал размышления Олега. Небольшая кучка его сотрудников стояли возле двери, остальные выходили из здания. В руках у всех были большие пакеты. «Подготовились! Молодцы» - подумал Олег и распахнул свой бэтмэнский плащ. Он улыбался, предвкушая реакцию сотрудников. Дверь автобуса открылась и первым делом в него вошла некурящая часть сотрудников, остальные остались докуривать.

Тепло здороваясь с каждым, Олег без труда замечал удивление на знакомых лицах. Пришли все. Артур единственный кто шел уже в костюме. Он был в костюме мушкетера. Ему это шло и он явно испытывал кураж от этого. «Лишний раз понимаю, что не ошибся в выборе. Смелый парень. Далеко пойдет. А ведь я его чуть не уволил.» Последним зашел Валера. Валера был в застегнутом пальто.

- Где твой костюм?

- Все с собой, - сказал Валера и помахал черным полиэтиленовым пакетом, находящимся в его руке.

- Трогайте, сэр! – сказал Олег Водителю и автобус не спеша покатился по забитым в это время улицам города.

Олег взял в руки микрофон. Самое время почувствовать себя экскурсоводом… или проводником… или сталкером.

- Раз, раз! Меня слышно? Всем слышно? Поднимите руки кому слышно!

Все подняли руки.

- Отлично! Друзья мои! Начну с главного! Забудьте о том, что вы юристы, бухгалтера, начальники и подчиненные! У нас есть более важная миссия сегодня! Мы едем спасать мир! Кто готов спасать мир?

Сотрудники задумались. «Все понятно. Начали включаться джук-боксы, а нужной пластинки нет. Мозги самостоятельно отключать не умеем. Придется пользоваться проверенными способами».

- Извиняюсь! Поторопился! Митя! Загляни за последнее сиденье, там есть небольшая коробочка! Вы же все юристы, экономисты! Привыкли работать с литературой. В коробочке лежат словари и энциклопедии, чтобы мои слова стали более понятными!

Митя исчез за задним сиденьем, потом вынырнул с двумя бутылками шампанского в руках: «Вы это имели ввиду?»

- Абсолютно верно! Открывайте пока справочники! Бокалы там же!

Скоро раздались хлопки открывающихся бутылок и по салону пронесся сладковатый запах шампанского. Ребята оживились. Так как автобус довольно часто останавливался в пробках, разлить шампанское не составляло труда. Скоро веселые реплики дали Олегу знать о том, что шампанское нашло свои цели и поразило их. Ему оно, кстати, не требовалось – он и так ощущал себя самым пьяным.

- Вы прочитали словари, все слова вам теперь понятны и я хочу спросить вас снова: кто готов спасти мир? – крикнул Олег в микрофон.

В этот раз все ответили дружным хором и подняли руки.

- Отлично! Для выполнения миссия нам всем нужно быть должным образом экипированными! Я вообще ждал вас всех уже в костюмах, но, раз уж вы схалявили, переодеваться придется здесь, потому что из автобуса мы все должны выйти в костюмах. Вопросы есть?

- Что прям здесь? Но как? Зачем? Почему? – посыпались вопросы и женской и мужской половины.

- Это приказ бойцы! Приказ сложный, но кому нужны дополнительные инструкции – можете снова воспользоваться коробкой с литературой!

Митя, как уже опытный боец тут же принес еще две бутылки шампанского, они быстро разбежались по рукам и губам. Началась веселая возня с костюмами и пакетами. Автобус иногда покачивало, ребята и девчонки падали друг на друга, смеясь и визжа. Те, кому надо было снимать свои костюмы, брюки или юбки добавили эротизма в этот компот веселья, нарочито стесняясь и прикрываясь и вдруг случайно демонстрируя все то, что было спрятано при резком повороте. Спустя сорок минут, когда автобус доехал до нужного места все сотрудники были уже переодеты в свои карнавальные костюмы, в приподнятом настроении и вошедшие в свои роли. Дело было даже не в шампанском. Каждый выпил, может быть, по половине бокала. В данном случае шампанское сыграло скорее роль пластинки, которая имеется у большинства людей и лежит с этикеткой «чтобы чувствовать себя раскованным и делать глупости, мне надо немного выпить». Почему-то большинство людей считают, что вести себя свободно, уметь дурачится и расслабляться на трезвую голову – неприлично, но, то же самое после выпитого – вполне законно и приветствуется.

А еще, Олег заметил, что чем серьезнее человек должен вести себя на работе, чем суровее его маска и умнее лицо – тем больше в нем накапливается энергии бесшабашности, которая требует выхода. Здесь в массе рафинированных юристов и экономистов – это было заметно наиболее наглядно. В коробке с костюмами было несколько небольших подушек, а также мягкие игрушки, которые были тут же использованы как оружие массового поражения. Люди, называвшие друг друга при клиентах, час назад, по имени-отчеству, тщательно подбиравшие слова и жесты, девушки, тщательно следящие за макияжем и прическами… все они сейчас превратились в Мальвин, Поросят, Мушкетеров, Вампиров, Черных Мамб, Суперменов, Фей и устроили такую кучу малу с криками, визгами и драками, что позавидовал бы любой дурдом.

Олег периодически отправлял обратно прилетавшие в него подушки и защищал от них водителя. Геннадий только пожимал плечами и с укором мотал головой. Олег улыбался. Широко. От души.

- Приехали ребята! - сказал Олег в микрофон, когда они остановились рядом со зданием на Обводном канале, Недалеко от Московского проспекта. – Сейчас наша задача – войти в это здание со всем нашим реквизитом для спасения мира, одеть коньки и устроить цирк на льду!

- А кто кататься не умеет! - послышалось несколько голосов.

- Слушаем внимательно! Если бы все умели кататься – я бы сказал «фигурное катание», а я употребил термин «цирк на льду»! Еще вопросы есть?

- А там еще кто-то есть кроме нас? – спросил Степа, одетый в костюм Супермена

- Степа! Конечно, есть! Надо же кого-то спасать, во-первых, а во-вторых, ты же не думаешь, что я выкупил на час весь каток, чтобы вы все остались без зарплаты!

«Да ладно Степашка! Это прикольно же! Не ссы!» - посыпались на него со всех сторон комментарии.

- Если вопросов больше нет – вперед!

Выходя из автобуса, Олег предложил идти с ними и Геннадию, но тот, как истинный капитан не захотел покидать свой корабль.

Ребята высыпали на улицу и всей толпой ввалились в здание катка. Верхнюю одежду все оставили в автобусе, поэтому все сразу направились в очередь за коньками. В это время в здании было довольно людно. Народ приехал отдыхать в пятницу. Вопреки опасениям некоторых коллег, все люди реагировали на этот маскарад или нейтрально или очень позитивно. Кто-то сразу доставал фотоаппарат или снимал на мобильник. Кто-то показывал жестами, а кто-то словами выражал свое одобрение. Такая реакция явно нравилась ребятам, а адреналин, рожденный волнением, превратился в кураж.

Олег взял коньки первым и с удовольствием наблюдал, как на льду появлялось все больше и больше ярких пятен – в виде его сотрудников. На появление каждого нового героя все окружающие реагировали с восторгом, кое-кто даже хлопал. «Это флэш-моб?» - спрашивал кто-то у Степы. «Да нет, это мы просто так отдыхаем с коллегами по работе» - небрежно отвечал Степа. «Вот молодцы! Классно отрываетесь! Надо будет и нам так оттянуться! Вы без комплексов!..»

Ребята и девчата и вправду оттягивались по полной. Кто умел кататься – выписывал пируэты, кто не мог – цеплялся за тех, кто мог или падал, предварительно закинув подушку под попу. Олег катался как начинающий, то есть держаться и кататься мог, но резко остановиться или повернуть – было проблемой… подушки у него не было.

Периодически ребята подъезжали к Олегу и благодарили его. «Мы можем на этом и не останавливаться!» - отвечал Олег. «Спасибо! Круто! Я и не думал, что способен на такое!»- говорили многие. Олег улыбался. Он был доволен и рад. Искренне рад.

Скоро в его кармане завибрировал телефон.

- Алло! Бэт-Мэн слушает!

- Олег Юрьевич! Это Лиза! Мы уже освободились. Куда подъехать?

Олег назвал адрес. Через пятнадцать минут подъехала Лиза с подругой Леной и ее другом Максом. Олег объяснил им правила игры. У Лизы был с собой костюм ведьмы, а друзьям нашлись костюмы в автобусе. Максиму достался костюм Чебурашки, а Лене – медсестры, в реквизит которого входил также огромный пластмассовый шприц и клизма. Ребята были уже навеселе, поэтому хохоча, оделись и присоединились к общему вертепу. Оказалась, что Лена хорошо каталась на коньках и поэтому ее пируэты со шприцем и клизмой вызывали всеобщий восторг.

Олег не удержался и плюхнулся попой на лед. Он не спешил вставать. Сухие брызги льда. Лампы. Потертые бортики. Развевающиеся складки разноцветных одежд. Раскрасневшиеся лица. Движение воздуха. Ароматы чужих духов. Все это кружится в бессмысленном веселом хороводе вокруг него. Тонкая энергия жизни окутывала все это, струилась и вихрилась, связывая все это броуновское движение в гармоничную картину под названием «радость жизни».

- Чего расселся? – в мысленный поток Олега ворвался голос Валерки. Валера протянул руку и Олег встал.

- Ну как тебе?

- Супер!

- Конечно супер! Ты же Супермен! Где ты так научился кататься?

- В хоккей играл в юности.

- Ну, давай! Отдыхай!

Где-то у бортика стоял Артур-мушкетер и клеил девченок. С катаньем у него явно не шло, но время он даром не терял. Ксюша в костюме принцессы горделиво и плавно ехала, держась за руку Евгения.

Час пролетел незаметно. Сняв коньки, веселые и довольные, все вместе ввалились в автобус, где отметили триумфальное спасение мира оставшимся шампанским, а заодно поздравили с днем рождения Лену.

- У меня был потрясающий день рождения! – расчувствовавшись, призналась Лена. – У вас классный начальник! Нам бы такого!

Максим ревниво обнял Лену. «Как там интересно Катюха?» - почему-то подумалось Олегу.

Тут все снова вспомнили про Олега и начали горячо его благодарить. Олег поспешил заметить, что начальник уже не он, но теплые слова от своих сотрудников было слушать приятно. Еще больше Олегу нравились глаза, живые, точнее ожившие глаза ребят. Такими он их никогда не видел. Такими он их и хотел запомнить…

- А давайте продолжим! – предложил Степан, - Сходим в какую-нибудь кафешку! Порадуем народ там!?

Предложение Степы встретило горячую поддержку. Водитель Гена, проснувшийся после возвращения, показал Олегу рукой на часы.

- Коллеги! Время заказа автобуса истекает через час, а тут Ваша одежда! Если вы договоритесь с водителем он подождет еще, но я-то точно к вам не присоединюсь, потому что мне надо домой.

Ребята навалились всей гурьбой на Гену. Уговаривать его долго не пришлось. У ребят нашлись хрустящие аргументы, и он остался доволен. Олег тепло попрощался с коллегами, попросил Валеру собрать после праздника костюмы обратно в коробку и забрать к себе, потом поймал машину на которой добрался до дома.

Уснул он как убитый. Или как младенец. Нет, как убитый младенец. Жутковато звучит. В общем, крепко уснул.

Палитра и Шунгит

«Здравствуй новый день! Спасибо, что ты пришел!» - подумал Олег, прежде чем открыть глаза, а открыв их, посмотрел на часы, не опаздывает ли он к Кеше. «Десять часов. Успею даже позавтракать!»

Олег решил позавтракать в кафе, возле дома, где на завтрак готовили вкусные блинчики. Он побыстрому оделся и выбежал из дому. В животе скреблись динозавры. Лицо овеял холодный ветер и окончательно стряхнул сон.

«Как вкусно пахнет выпечка! Как красиво смотрятся пирожные за стеклянной витриной! Как приветливы официантки!» Олег провел рукой вдоль деревянной рейки стола. Гладкая на ощупь, с выступающими ребрами годовых колец «все-таки даже дешевое дерево лучше, чем дорогой пластик».

Олег достал телефон. Ему захотелось пожелать всем сотрудникам хороших выходных, но эту затею ему пришлось немного отложить, потому что ему пришлось прочитать несколько СМС от них же с благодарностью за праздник.

Позавтракав, Олег набрал номер Полины Сергеевны.

- Доброе утро Полина Сергеевна! Как там Кеша?

- Здравствуйте Олег. Вроде нормально, но я очень переживаю… (На заднем плане слышался Кешин голос «Мама! Мамочка! Я хочу поехать!»)

- Не переживайте, точнее, будьте уверены! Все будет отлично! Я скоро приеду! До встречи!

Олег поспешил отключиться, чтобы она не успела передумать.

В назначенное время, даже чуть раньше, он подъехал на машине к дому своих новых друзей. По дороге он купил цветы для Кешиной мамы и шоколадку Кеше. Полина Сергеевна была очень растрогана цветами. «Давно мне не дарили цветы просто так!»

Олег подождал, пока они соберутся. Кеша прыгал от счастья и сейчас ничем не отличался от любого другого здорового ребенка, разве только отсутствием улыбки... Она все еще была пока чужда его лицу.

Кеша с мамой сели на заднее сиденье его машины.

- О, как в самолете! – поспешил заметить Кеша. (Олег любил, когда так говорили.)

- Да, скоро вам будут предложены напитки и горячий обед! – бодро ответил он.

Машина плыла по предвесенним улицам. Кеша, как и все дети, смотрел в окно, периодически заостряя внимание на каких-то деталях и задавая вопросы Олегу. Было видно, что ему не хватает мужского внимания. Олег с удовольствием отвечал на Кешины вопросы. Так они добрались до двора, в котором располагалась галерея.

- Полина Сергеевна! Здесь рядышком есть замечательный ресторанчик! Позвольте мы с Кешой Вас туда проводим, а сами уединимся мужской компанией?

- Ой, ладно. Только я буду звонить иногда, хорошо? И вы если что, сразу звоните! Ой, давайте мобильниками обменяемся!

Пока они обменивались номерами, они оказались возле ресторанчика. Олег знал его хозяина – Владимира. Это был один из немногих ресторанчиков, где можно было встретить хозяина за барной стойкой. Владимир всегда мог ненавязчиво развлечь гостей или легким разговором, или, подсунув им шашки, или карты. Какая-нибудь развлекуха всегда находилась и для детей, так как в ресторанчике было полно разных старых вещичек и игрушек.

- Владимир, здравствуйте!

- Здравствуйте Олег!

- Я Вам оставлю на попечение мою хорошую знакомую?

- Конечно Олег!

- Удивите ее чем-нибудь из Вашей интернациональной кухни!

- Обязательно!

Через пять минут Олег и Кеша были в галерее. Аня тепло поприветствовала Олега и Кешу. Она любила детей и умела с ними ладить. Ей было до тридцати лет. Она всегда лучезарно улыбалась и умела внимательно слушать. Сколько ее знал Олег, она всегда жила творчеством и постоянно что-то придумывала. Кроме того она была жутко гостеприимна и умела создать ощущение уюта. Вот и сейчас, она предложила первым делом испить чайку, для которого были припасены и различные сладости. Кеша с удовольствием попил чаю

Минут через десять в салон ввалился немного запыхавшийся и раскрасневшийся молодой человек с львиной шевелюрой, крепким телом и румяными щеками.

- О! Познакомьтесь это Филипп! – отреагировала Анна, - наш художник!

Филипп пожал всем руки, обнял Анну и тут же начал общаться с Кешей. Было удивительно, как быстро они нашли общий язык. Филипп показывал ему разные кисти, краски, что-то объяснял.

- У Филиппа своих двое! – прокомментировала Анна.

- Классно! Респект! – одобрительно покачал головой Олег.

- А ты, Олежа, когда своих уже заведешь? – тихонько спросила Анна

- Ну, до своих еще надо дожить! – искренне ответил он.

Он вдруг вспомнил, что эту фразу любил повторять его дед. На любые вопросы он отвечал «До этого надо дожить!». Дожил дед до восьмидесяти лет, хотя незадолго до смерти у него обнаружили рак кишечника. Олег вдруг понял, какой силой обладала эта фраза. Она очень сильно отличалась от фразы «если доживу», как говорят некоторые. Во фразе деда была сила, потому что ключевым словом было слово «Надо».

Олег очень любил деда. В детстве частенько приезжал к нему в деревню, где научился пасти скотину, косить сено, собирать грибы и ягоды и красиво ругаться матом. Последнее, к сожалению, не оценили в школе. Еще у деда было прекрасное чувство юмора. Он говорил абсолютно серьезным голосом простые вещи, от которых все окружающие хватались за животы…

- О чем задумался? У тебя все в порядке? – спросила вдруг Анна.

- Сейчас, да!

- Ну, тогда готовься к сеансу живописи!

- Ты что серьезно? Я со школы не рисовал ничего. Я лошадь и собаку всегда рисовал одинаково, только у лошади гриву подрисовывал!

- А это не имеет никакого значения! Правда, Филипп?

- Это имеет очень большое значение! Потому что это очень хорошо! С чистого листа всегда проще начинать. Берите холст!

- Холст? Может для начала бумажку, акварельку?

- Нет, Олег! У нас другая метода! – поспешила заметить Анна - Она близка к тому, как учат плавать. Мы сразу в воду бросаем, но только метров за триста от берега, чтобы ты не только научился плыть, но еще и успел научиться получать от этого удовольствие, так что, давай!

Олег заметил, что Кеша уже горделиво поставил свой холст на мольберт. Сам он на минутку замешкался. Он принципиально не ввязывался ни в какие творческие процессы, потому, что зарекся, видя какую трагичную жизнь прожил его отец-художник. Его мутило от одного только слова «художник». Пока Филипп выкладывал масляные краски на палитру, помещение заполнилось запахом, который вернул его в детские воспоминания. На самом деле, именно эти воспоминания были приятными. В дни, когда папа работал – в семье воцарялся мир, радость и надежда. Олегу нравилось смотреть, как невзрачные пятна на холсте постепенное превращались в пейзаж или портрет. Он видел, как отец смешивает краски, смешивал их сам, с удивлением обнаруживая, что если в желтую краску добавить чуть-чуть черной – получается зеленая. Когда папа заканчивал работу он позволял Олегу делать с оставшимися красками все что угодно и Олег брал в руки мастихин (тонкую металлическую пластинку специальной формы и с ручкой) и, снимая ей краски с палитры, размазывал их на кусках картона, любуясь, как цвета проникали друг в друга, образовывали новые цвета и оттенки, а через несколько дней засыхали, навсегда оставив за собой свой блестящий рельеф… Наверное, если отец бы больше писал, а не рассказывал о том, как труден путь художника, все сложилось бы по-другому. Жаль, что нельзя изменить прошлое…

- Филипп! А есть у Вас мастихин?

- О! Да Вы профессионал!? Я тоже люблю работать мастихином!

- Да нет, я не профи. Отец был художником, поэтому кое-что я помню.

- Да Вы что, а как его фамилия?

- Да Вы наверняка не знаете. Он… ни разу не выставлялся и мало писал. Вы лучше с Кешей занимайтесь, а я тут сам поэкспериментирую.

Олег до сих пор не любил разговоры об отце и всегда старался переводить тему на что-то другое. Как это печально, когда не можешь гордиться своим отцом, жизнь которого закончилась так бессмысленно, когда не на кого ровняться, не с кем советоваться.

Кеша уже вовсю работал с Филиппом. Они переносили его лучший эскиз на холст. Филипп что-то по ходу объяснял, Кеша внимательно слушал, старательно водил кисточкой, с удовольствием смешивал краски и аккуратно наносил их на холст. Тем временем Олег выложил на свою палитру с десяток красок: с одной стороны теплые красные, оранжевые и желтые, с другой - холодные: голубые, синие, фиолетовые, между ними «белила цинковые», черный «шунгит» и «кость жженая». Зеленые краски Олег выдавил частично к теплым, частично к холодным. Так выкладывал краски отец, он это помнил.

Олег положил свой холст на маленький столик и стал мастихином класть на него краски, без всякой системы, стремясь лишь к тому, чтобы сочетались соседние цвета. Он бережно растягивал их по холсту мастихином. После каждого движения мастихин покрывался все новыми слоями краски, которые непроизвольно смешивалась между собой и каждое последующее движение умножало в геометрической прогрессии количество цветных линий. Они становились все тоньше, уже смешиваясь в единую массу и, если вовремя не остановиться, превратились бы в общую безликую серо-коричневую краску, но Олег вовремя остановился. У него получился силуэт какого-то города и следующими движениями он подчеркивал силуэты башен, окон, арок… Ему нравилась эта игра с цветом и он почувствовал, как гармонизируется его внутреннее состояние вслед за движениями мастихина, создающего гармонию на холсте…

Кеша тоже был увлечен игрой красок. Он никогда до этого не рисовал масляной краской и поэтому был поражен их яркостью и плотностью. Филипп умело руководил процессом, и вот на картине уже проступало окно, через которое было видно ярко-голубое летнее небо. Окно было обрамлено светло-зеленым подоконником, а вокруг всего этого были оранжевые стены и очень много зелени, пальм, цветов – настоящие джунгли. В какие-то критические моменты Филипп немного помогал Кеше, иногда подправлял что-то, но исправлял так, чтобы работа оставалось Кешиной.

Закончили они почти одновременно. Олег еще ждал, пока Кеша придумает свою фирменную подпись и нанесет ее на картину. Олегу показалось, что губы Кеши изображают полуулыбку, но оказалось, что он просто высунул язык, от старания, с другой стороны рта.