Вы найдете ему хорошее применение. 9 страница

Под рев, который, казалось, пробирал до костей, воины рассыпались во все стороны, точно муравьи от струи воды. Снег, сметая все на своем пути, безжалостно рухнул в лощину, и ее заволокло густым снежным туманом.

В мгновение ока все было кончено.

Но картина изменилась разительно.

Сражение прервалось.

– Собрать раненых! Отступить! Это деяние Господа!

На этот раз команды Руварда отчетливо разнеслись над погрузившимся в тишину полем боя.

По другую сторону лощины Ребонет как будто растерялся при виде перетрусившего наблюдателя от компании Дива, но банда Миюри не обращала на него внимания. Вытащив из снега всех товарищей, кого можно было, наемники взбежали по склону холма и продолжили бежать дальше. Лоуренс и Хоро тоже помчались, словно зайцы, и лишь тут Ребонет наконец пришел в себя.

– Сбегаете, трусы?!

И он в гневе метнул секиру. Описав невероятно длинную дугу, секира прилетела в лагерь банды Миюри – разумеется, никого не задев. Глядя на лагерь, пустой, как раковина из-под моллюска, Ребонет проревел «Провалиться вам в преисподнюю!» с такой яростью, что и не подумаешь, что она наигранная.

***

Когда Лоуренс и остальные добрались до того места, куда успели отъехать сани, их ждал горячий суп.

Представление завершилось подходящим образом, но Лоуренс, хоть и знал, что все было подстроено, не ожидал, что это будет настолько невероятно. Он подивился, здоровы ли те, кто угодил под лавину.

Об этом он думал, пока ел суп, и озабоченность, должно быть, отразилась на его лице.

После переклички, подтвердившей, что на поле боя, как и планировалось, остались пятнадцать наемников, Мойзи доложил Руварду, а потом подошел к Лоуренсу и сказал:

– Попавшие под лавину – все копейщики. Уверен, с ними все в порядке.

«Вот оно как», – подумал Лоуренс.

– Кроме того, это была просто снежная пыль, она куда безопаснее, чем настоящая лавина. От такого никто из наших людей не должен умереть, – тут он ухмыльнулся. – Когда все немного успокоится, уверен, они с нами свяжутся. Беспокоить нас должно то, что будет потом.

Лоуренс на слова Мойзи лишь покорно кивнул.

Мойзи, конечно, был прав. До сих пор все происходило лишь между наемниками, но так будет не всегда.

Когда они войдут в Сувернер, их противником станет сама компания Дива.

Рувард тем временем ходил между наемниками – узнавал, как дела у раненых, проверял состояние пленных и благодарил за работу тех, кто поднялся в горы и устроил блистательную лавину.

Несомненно, те, кто пользуется трудом других людей, могут делать это, лишь если проявляют искреннее участие в подобные времена, пусть даже обычно они выглядят надменно.

– Вы отлично потрудились, – заговорил Рувард, когда все вернулось в нормальное русло. – Ваша работа была столь же хороша, а может, даже лучше, чем у большой и достойной банды Фуго. К сожалению, бой мы не выиграли, но тем интереснее будет, когда мы сразимся с ними в следующий раз.

Прекрасно понимая, что ничего такого на самом деле не было и не будет, все весело засмеялись.

Хильде, истинный наниматель банды Миюри, возможно, тоже натянуто улыбнулся в своей корзинке.

– Что ж, мне хотелось бы позволить вам отдыхать до конца дня, но, увы, до ночлега под крышей нам еще нужно добраться. Кроме того, мы должны быть бандой наемников, с трудом сумевшей сбежать благодаря внезапной лавине. Поэтому я хочу, чтобы мы двигались вперед, и как можно быстрее. Есть возражения?

Рувард огляделся, но, конечно, возражений не было.

Все улыбались, довольные своей ролью.

– Отлично, быстро приготовьтесь, и мы выступаем!

По сценарию они должны отчаянно бежать к Сувернеру.

Но благодаря хвастливым историям и еще не угасшим воспоминаниям о битве в людях не было ни намека на напряжение.

Прямо сейчас, несомненно, банда наемников Фуго выкапывала из засыпанной снегом лощины своих людей и заодно людей из банды Миюри. Для той стороны все выглядело так: банда Миюри сбежала в такой спешке, что бросила пятнадцать своих людей.

Хоть вся битва и была лицедейством, она, конечно, повернулась в пользу банды наемников Фуго.

Ни о чем не подозревающий наблюдатель будет одурачен с легкостью.

– И что они собираются делать теперь? – спросила Хоро, как только они зашагали вновь.

Про то, что их пожитки навьючены на спину лошади, а повозки нигде не видно, она не сказала ни слова.

Она понимала, что это будет не лучшая тема для разговора.

– А как ты думаешь? Я, когда услышал их план, был просто потрясен.

Хоро чуть поразмыслила, но вскоре пожала плечами.

– Не знаю.

– Они собираются устроить переговоры. В конце концов, у них пятнадцать человек изранены и пленены. Те убеждены, что у них подавляющее преимущество, поэтому у наших нет выбора. И на переговорах мы захватим в заложники того юного торговца, уверенного в своей победе.

– …И после этого мы заставим их выпустить наших товарищей и убежим?

– А те ребята сделают козлом отпущения торговца, и их самих никто винить не будет.

Хоро с раздраженным видом фыркнула, потом вздохнула.

– Бесчестный трюк, да?

Ее суждение было точным.

– Но и великолепный, не так ли?

– Я думала, тебя больше беспокоит то, что тебе не приходится участвовать в этой глупой игре в войну.

Ее слова прозвучали довольно резко, но, поскольку Лоуренс и сам думал об этом, его это не очень обеспокоило.

– По крайней мере, у меня достаточно много неприятных историй, чтобы было чем его запугивать. У меня их точно больше, чем у него.

– О да. И, похоже, тебе все еще недостаточно.

Лоуренс был не в настроении возражать, Хоро же, похоже, удовлетворилась и его вздохом.

– Ладно, сейчас я о другом. Слишком много людей – неудобно.

– Мм?

Когда Хоро приблизилась к нему и прошептала эти слова, он подумал: «О!» – но Хоро тут же его раздраженно укорила:

– У тебя в голове только одно?

И смотрела она укоризненно.

– Вожак стаи очень бережет кролика. Я не могу найти момент, чтобы передать ему это, – и она подбородком указала на пеньковую суму на спине у лошади.

Там были вещи, которые не должны просто висеть в таком месте. Во-первых, триста золотых румионов; во-вторых, книга, запрещенная Церковью. И еще – там было нечто, вверенное им в Леско самим Дивой.

Еще совсем недавно, даже если бы Лоуренс сказал кому-нибудь такое, те просто отмахнулись бы от этого как от глупой выдумки. БОльшая часть произошедшего была не так уж удивительна, однако то, что на его лошади едет нечто вроде сокровищницы громадной торговой компании, Лоуренсу казалось сном.

– Да уж, отдать это как можно быстрее было бы хорошо, заодно у нас вещей меньше станет.

– Но мы должны подумать о том, что произойдет после того, как мы отдадим эту вещь, – особенно если это произойдет вдали от людских глаз.

– Да… но какого она размера? Там, в суме, много чего есть, но…

Хоро посмотрела на Лоуренса укоризненно, но тот, в общем, не пытался что-либо вынюхивать.

Словно подчеркивая это, Лоуренс чуть отодвинулся. Хоро еле слышно вздохнула.

– Примерно вот такого. Завернута в ткань.

Хоро показала размер пальцами обеих рук. Это походило на короткую палочку – Лоуренс тут же подумал про какой-нибудь кинжальчик. В очень важных торговых сделках партнеры обмениваются церемониальными кинжалами в знак того, что они оба ставят на кон свою жизнь. Если так, то Лоуренсу и Хоро поистине вверили жизнь компании Дива.

– Такое спрятать нелегко.

– Именно. Особенно кролику.

Безо всякого любопытства это был очень практичный вопрос.

Поразмыслив немного, Лоуренс с неизбежностью пришел к самому безопасному решению.

– Если мы отправимся в Сувернер, там у нас будет много возможностей, когда станет поспокойнее. Кроме того, если он собирается вести переговоры с компанией Дива, он не сможет вечно оставаться кроликом.

Хоро медленно кивнула.

Потом начала говорить что-то в ответ, но тут же замолчала.

Лоуренс тоже заметил какое-то движение поблизости.

Повернув голову, он увидел Мойзи.

– Вы не заняты?

– Нет.

– Надо обсудить, что будет дальше.

Лоуренс посмотрел на Хоро.

Они кивнули друг другу, и он ответил Мойзи:

– Хорошо.

***

Лоуренс и Хоро шагали с передовым отрядом, притягивая к себе взгляды, вопрошающие: «Кто они вообще такие?»

Рувард шел чуть в стороне от всех; юноша рядом с ним нес корзинку с Хильде.

– Я привел их, – сказал Мойзи. Рувард двинул рукой в сторону юноши. Лоуренс, догадываясь, что у Хоро в голове сейчас нехорошие мысли, тем не менее вежливо принял корзинку.

– Итак, дальше будет сражение, которое заранее не расписано, – тон Руварда чуть изменился по сравнению с тем, что было прежде. – Госпожа Хоро воссоединилась с нами. Более того, я слышал, что у нее с собой некая книга.

Хоро, похоже, бросила попытки избавиться от «госпожи». Она кивнула, не вкладывая в этот кивок какой-то особый смысл.

– Подробности расскажет он, – сказала Хоро, препоручив тем самым ведение разговора Лоуренсу.

– В этой книге описаны способы горнодобычи.

– Я слышал, ее называют «запретной книгой».

– Да. Я думаю, господин Хильде может рассказать о ней больше, но…

Хильде, все это время лежавший с закрытыми глазами, открыл их.

– …мы в нее уже заглянули. Тот, кто ее написал, уже казнен. Что касается содержания, разобраться смогут знатоки, не мы.

– Настоящая ли она? – задал Рувард вполне резонный вопрос.

– Если верить книготорговцу, она настоящая. Однако она написана на языке пустынного королевства, и я не могу прочесть ни слова.

– Понятно. А что думаешь ты как представитель компании Дива? Эта книга достаточно надежна, чтобы ее можно было принимать в расчет при переговорах?

Это был трудный вопрос, однако Хильде ответил без раздумий:

– Полагаю, все зависит от того, насколько нам удастся заставить их поверить в то, что она настоящая.

Лоуренсу показалось, что он слышит, как у Хоро распушается хвост.

– Ха-ха. Слова истинного мастера переговоров. Звучит многообещающе.

– Главные трудности будут в том, чтобы найти человека, который сможет эту книгу перевести, а когда найдем – насколько ему можно доверять. В торговых делах всегда есть неопределенности.

Это были веские слова. Мойзи, стоящий чуть поодаль и следящий, чтобы никто больше не услышал их разговор, согласно кивнул.

– Значит, сейчас всё на месте. Во-первых, мы, банда наемников Миюри; во-вторых, запретная книга; и в-третьих, госпожа Хоро, – произнес Рувард.

Это были три орудия, с помощью которых Хильде намеревался сражаться с компанией Дива. Какова бы ни была ситуация, в руках мастера даже тупой клинок одолеет шедевр. А в способностях Хильде и Руварда сомневаться не приходилось.

Хоро же, уловив, что ее тоже упомянули в числе орудий, явно была не в восторге.

– Кроме того, люди, которых мы послали в Сувернер, вернулись с хорошими новостями. По крайней мере городской совет Сувернера согласился нас принять.

Теперь им не грозили возможные перебранки возле стен Сувернера и риск оказаться обстрелянными при попытке войти в город.

– Но это не значит, что проблем вовсе не будет.

Рувард произнес это таким же тоном, как раньше, когда нагнетал напряжение, прежде чем объявить своим людям, кто их преследователи.

Подумав об этом, Лоуренс решил, что, скажи Рувард все прямо, лучше бы не вышло.

– Что в Сувернере собрались противники компании Дива – это верно. Но это еще не значит, что они будут нашими союзниками.

Беспорядочная толпа. Либо отдельные группы людей, каждая со своими интересами. И то, и другое было вполне возможно.

– Похоже, в целом-то они против компании Дива. Но подходы у всех разные. Одни хотят сопротивляться и победить, другие хотят сопротивляться и замедлить ее продвижение, о чем-то большем они не думают.

После этих слов Руварда Лоуренс опустил взгляд на Хильде в своих руках.

– Это значит, что они не будут сотрудничать с нами, пока я не раскрою свою личность?

– Да. Участие настоящего Хильде Шунау для нас – краеугольный камень; этим мы покажем, что не намерены слушаться приказов кого-либо другого. А значит, ты и переговоры должен взять в свои руки.

Намерения Хильде сомнений не вызывали: вернуть власть над компанией Дива и начать развивать рудники в северных землях.

Поэтому объединить всех собравшихся в Сувернере будет делом нелегким. Многие могут сказать, что трагедией обернется победа любой из сторон.

Однако Хильде, на котором белых бинтов было, казалось, больше, чем меха, высунул голову из корзинки и без тени страха ответил:

– В Писании сказано: того, кто действует скрытно, ждет неудача. Я должен открыться.

– Но сможешь ли ты объединить всех несогласных?

Острый взгляд Руварда, казалось, проникал в самую душу Хильде. Если они войдут в город вместе, это будет означать, что и судьба у них будет общая. Если Рувард не доверяет Хильде, несомненно, он предпочтет выбрать что-то другое.

Но у Хильде не было ничего, на чем он мог бы основать твердое обещание. В конце концов, в Сувернере собрались люди, которые видели компанию Дива на вершине могущества, однако все равно решились противостоять ей. Лоуренс был убежден, что они настроены очень твердо.

Однако Хильде ответил, вновь без колебаний:

– Это моя работа. Предоставьте ее мне.

Это была не просьба.

Рувард и Хильде какое-то время сверлили друг друга взглядами. Наконец Рувард отвел глаза.

Затем он отвел одну ногу назад, приложил правую руку к груди и чуть подогнул колени.

Этим он дал понять, кто чей господин.

– Мы твой щит и твой меч. Да искупается наш флаг в твоей крови; да укроет наш флаг твое тело.

– А при победе да развевается ваш флаг на ветру, – дополнил Хильде. Рувард опустил веки, точно вкушал лучшее вино.

Хильде знал до раздражения хорошо, какие слова на каких людей должны действовать сильнее всего.

– В детстве я хотел стать торговцем; но на самом деле, быть может, я хотел стать тобой, – и Рувард отошел.

Хильде в корзинке не шелохнулся.

***

Была уже поздняя ночь, когда прибыли посланцы банды наемников Фуго.

Они прибыли не тайно – как подобает послам, приехали на лошадях; один из них нес флаг.

Банда наемников Миюри зажгла сигнальные огни и ощетинилась мечами и копьями. Послов провели в лагерь под надежной охраной.

На устное заявление прибывших Рувард ответил одним словом:

– Хорошо.

Все держались с предельной серьезностью, словно торговец-наблюдатель смотрел на них из темноты.

Как говорится, «Господь всегда с нами».

А с бандой наемников Миюри – всегда ее флаг.

– Что ж, банда наемников Фуго будет ожидать вас в назначенном месте, – официальным тоном произнес один из послов, после чего они отбыли.

Повисла тишина. Все знали, что должно произойти в ближайшее время, и все равно в воздухе висело напряжение.

– Мойзи, займись приготовлениями.

– Слушаюсь, – и Мойзи обменялся взглядами со стоящим возле саней пареньком, отвечающим за вещи.

Тот привычным движением извлек из поклажи отороченный мехом плащ. Оторочка – это не просто символ влиятельности человека: она показывает его высокое положение в обществе.

Накинув на себя плащ – хоть и плотный, он совершенно не выглядел теплым, – Рувард затем повесил на пояс церемониальный меч.

– Даже не знаю, то ли это я нервничаю, то ли одежка слишком тяжела, – с безразличным видом пошутил он. Все-таки он, похоже, вправду нервничал. – Господин Лоуренс, ты готов?

Лоуренс кивнул.

Еще до последней трапезы они обговорили, что Лоуренс пойдет с Рувардом на переговоры. Хильде ведь был ранен, да и, раскрыв его местонахождение, они бы ничего не приобрели.

Впрочем, если все пройдет как задумано, все, что будет делать Лоуренс, – нести с собой несколько предметов; совершенно ничего сложного по сравнению со сделками, которые он заключал как бродячий торговец. Поэтому Лоуренс настойчиво твердил себе, что все будет хорошо, – однако избавиться от напряжения все равно не мог.

Должно быть, именно это состояние Лоуренса побудило Хоро без слов стукнуть его в бок.

– На всякий случай приготовьтесь к отправлению, – велел Рувард своим людям. Мойзи сделал суровое лицо, но остальные принялись выполнять приказ с улыбками. Лоуренсу захотелось сказать Хоро какую-нибудь шутку, но та зевала и пила вино, не удостаивая Лоуренса и взглядом.

Может, так вот дуясь, она хотела сказать Лоуренсу, чтобы он не нервничал.

Затем они двинулись вперед: Рувард впереди, следом Лоуренс, потом Мойзи и еще двое в качестве сопровождения. Они ехали по заснеженной ночной дороге. Луна то выглядывала из облаков, то снова пряталась. Было жутко холодно: казалось, любое произнесенное слово замерзнет тут же, на месте. Иногда Лоуренсу казалось, что идет снег, но то была вина кусачего ветра.

Слушая топот лошадиных копыт по снегу, они наконец добрались до того же места, куда днем сошла лавина. Банда Фуго уже была в лощине, всячески показывая уверенность победителей.

Однако Рувард и Мойзи смотрели на них с явным удивлением. Лоуренс вдруг заметил, что Ребонет, командир банды наемников Фуго, был в обычном толстом плаще. Плащ этот, конечно, был очень хороший, но никак не вязался с меховой оторочкой плаща Руварда и с его церемониальным мечом.

Быть может, это было продуманное неуважение, показывающее, что переговоры будут не между равными.

Так подумал Лоуренс, и, похоже, Рувард с Мойзи пришли к тому же выводу.

– Ну, двинулись.

И Рувард направил своего коня вперед по ведущей вниз дороге. Лоуренс тряхнул поводьями и тоже кое-как направился вниз по незнакомому склону. Снег на дне лощины был плотно утрамбован, лошадиные копыта в него вовсе не погружались. Глава банды наемников Фуго стоял рядом с молодым торговцем, наблюдателем от компании Дива, а позади виднелись двое сопровождающих, как и у банды Миюри.

Мойзи оглядывался вокруг, но скорее по привычке – конечно, никаких войск в засаде тут не было.

Наконец Мойзи кинул на Руварда быстрый взгляд, тот кивнул, и они приблизились к противникам.

– Прости, что заставил ждать, – таковы были первые слова Руварда, когда он сошел с коня. – Надеюсь, ты получил мое послание…

Ребонет из банды наемников Фуго вместо ответа заявил:

– Я повторю: это не переговоры. Это требование.

В отличие от одеяния Руварда, всячески подчеркивающего достоинство, тяжелый плащ Ребонета был практичен.

Когда Ребонет в таком одеянии говорил так прямо, любой должен был понять: это безжалостное последнее предупреждение.

– Я не против. Я обращаюсь с мечом гораздо лучше, чем со словами, – надменно ответил Рувард.

Молодой торговец рядом с Ребонетом нахмурил брови – он явно почувствовал себя неуютно. Лицо Ребонета, даже более суровое, чем у Мойзи, осталось бесстрастным, когда он продолжил:

– У нас пятнадцать пленных. Вы захватили всего четверых наших. Таково положение дел, это не тема для обсуждения. Однако нам прекрасно известна честь флага банды наемников Миюри. Поэтому мы не видим причин далее обращать на вас свои мечи.

Похоже, эти напыщенные слова ему очень понравились.

Однако если бы те пятнадцать человек попали в плен по-настоящему, они сейчас были бы на грани гибели.

Не приходилось сомневаться, что Ребонет сказал бы те же самые слова, если бы не лицедействовал сейчас.

– Мы не будем спрашивать, куда вы направляетесь. Однако мы сообщим вам о нашем решении.

Ребонет вовсе не просил диалога.

Его поведение вполне соответствовало этой черной, холодной лощине.

Услышав его последнюю фразу, стоящий рядом с Ребонетом хмурящийся – ему явно было не по себе – торговец наконец позволил проявиться на своем лице легкому выражению довольства, углядев возможность нанести решающий удар.

– Мое имя Раджи Глем. Я торговец из компании Дива. Я хочу, чтобы для вас мой голос и мои приказы были голосом и приказами компании Дива.

Договорив, он бросил на Руварда вызывающий взгляд.

Как будто он ожидал, что одно упоминание компании Дива поставит всех перед ним на колени.

Рувард, однако, вовсе не испугался этих слов; более того, он на Глема даже не посмотрел, и тот явственно разозлился.

Впрочем, холодный воздух, видимо, оказался очень кстати, ибо Глем, сделав глубокий вдох, утихомирил свой гнев. После чего достал из-под плаща две бумаги, с помощью которых намеревался прикончить упрямцев, отказывающихся подчиниться даже после полного поражения.

– У нас два требования. Первое – вы заплатите выкуп за пленных. Второе – вы остановитесь.

Именно те требования, о которых им сказали заранее.

А наблюдатель явно был даже более чванлив, чем о нем говорили.

– Что, ответа не будет? – надменно вопросил он.

Ребонет кинул на Глема взгляд искоса, однако тот продолжал смотреть вызывающе.

Рувард отвел глаза, точно имел дело с ребенком, и произнес:

– Выкуп? Ты хоть цены-то знаешь?

От этой очевидной насмешки лицо Глема разом побагровело.

Лоуренс был просто ошеломлен тем, каким ничтожеством оказался этот торговец. Быть может, это стало неизбежным следствием того, что он работал в преуспевающей компании, где у него не было нужды усердно трудиться.

Он был совсем как избалованный третий сын аристократа.

Продолжая сверлить Руварда гневным взглядом, Глем почти прокричал:

– Десять румионов за голову! И немедленно!

Если помножить на пятнадцать человек, выйдет больше пяти тысяч тренни.

Лоуренс не знал расценок на выкуп, но даже он сразу понял, что сумма невероятная.

Ребонет изобразил удивление и поспешно возразил кипящему от негодования Глему:

– П-почему ты сам решаешь такие –

– Ха! Это справедливая цена за кучку побитых псов!

Да, Ребонет сказал уже, что это не переговоры, но сейчас это стало походить просто на выкручивание рук.

Чем сильнее распалялся Глем, тем спокойнее держался Рувард.

– Так не пойдет, Ребонет. Это уже дело твоей репутации.

Ребонет, к которому обратился Рувард, словно язык проглотил.

Глем, не обращая на это никакого внимания, взмахнул бумагами в своей руке и гневно прокричал:

– Ты, пес бродячий! Это не переговоры! Это требование! Ты что, не понимаешь?!

Рувард наконец с утомленным видом вернул взгляд на Глема.

Тот тяжело дышал. Он настолько распалился, что, казалось, у него вот-вот дым из головы пойдет.

В обычных переговорах тот, кто позволяет себе такое, проигрывает.

Однако Рувард, глянув на лист в руке Глена, потрясенно вздрогнул.

– Что, что за…

– …Ха, ха-ха, ха-ха-ха! Как тебе это, пес? Да, это договор! Просьба к тебе заплатить указанную сумму в благодарность за то, что мы пощадили жизни твоих людей, которых ты бросил. Он даже подписан кровью! Ты понимаешь, что это значит! Если откажешься, мы в любой момент можем привлечь тебя к суду за нарушение договора!

Лоуренс не видел, что это за договор, однако если он подписан кровью, то такой закон действительно есть.

Такова сама суть договоров; таковыми они должны быть.

– Гх… но кто поверит, что он настоящий?..

– Присмотрись хорошенько! Этот договор связывает тебя по рукам и ногам!

Однако теперь Лоуренс испытывал к Глему лишь жалость.

Скорее всего, он в жизни общался только с людьми внутри компании Дива, которые боялись договоров, привязывающих их к этой компании.

И потому он допустил простейшую оплошность.

– Нет, такого не может быть…

– Как ты смеешь так говорить! Или ты не умеешь чи-…

– Пфф.

К какому бы демону ни привязывал человека договор, эта связь не была всемогущим волшебством.

В тот момент, когда Рувард шумно выдохнул, Глем все еще не осознавал, что его шея в петле.

– Шумный он слишком.

– Рувард! – выкрикнул Ребонет и схватился за секиру, однако все уже было кончено.

Рука Руварда притянула Глема, а потом перекинула его к стоящему позади Мойзи, точно мешок с поклажей.

Любая ситуация может перевернуться с ног на голову в одно мгновение. Это справедливо и для торговли, и для битвы.

– Гхх… уу…

Ужасающе толстые руки Мойзи крепко сжимали тощую шею и руки Глема.

Дергающиеся ноги Глема не касались земли.

– Не двигайся, дерьмец. Если ты сломаешь шею, то и вправду обделаешься.

Глем резко прекратил дергаться.

– Рувард…

– Не делай такое лицо, Ребонет. Вот что случается, когда твой господин дурак.

Ребонет перевел взгляд на Глема.

Его суровое лицо стало еще суровее, он сделал глубокий вдох и подергал свою бородку.

– Отпусти господина Глема.

– Ха! Уже «господина»? Не позорь свой флаг. Сколько ты за него заплатишь? – и Рувард развернулся.

Глем снова задрыгал ногами, явно предчувствуя, что с ним сейчас будет.

– И кто здесь теперь пес?

Рувард с разворота вогнал правый кулак Глему в бок.

Даже Лоуренс услышал хруст ломающихся костей.

– Эй, Рувард! – вскричал Ребонет.

– Не ори, не ори… – и Рувард поднял руки на уровень плеч, точно сдаваясь.

Потом повернулся и взглянул на жалкого Ребонета, чей господин оказался в заложниках.

– Приведи сюда всех моих людей.

– Уу, угх!..

Глем явно пытался выкрикнуть что-то в спину Руварду, однако толстые руки Мойзи закрывали и его рот тоже. Впрочем, возможно, голос Глема был просто бессмысленным нытьем.

– Ты, кажется, говорил, что у нас тут не переговоры?

Вполне возможно было, что, даже если Ребонет будет вести себя разумно, никакой грубости по отношению к Глему он не потерпит.

Ребонет еще раз посмотрел на Глема, затем перевел взгляд на Руварда.

– …Ты отпустишь господина Глема?

– Клянусь именем банды наемников Миюри.

На этот раз Глем явно попытался что-то простонать.

Ребонет снова напряженно посмотрел мимо Руварда, на Глема.

Рувард кинул быстрый взгляд себе за спину и вздохнул.

– Слушай, Ребонет. Каковы бы ни были твои причины, не в слишком ли жалком ты положении?

– …Заткнись, щенок. Он же из компании Дива…

– Пф. Если ты так сильно хочешь быть на стороне своего нанимателя, тебе надо всего лишь спросить. Если этот Глем достойный торговец, он, конечно, разрешит тебе вести переговоры.

Ребонет едва заметно кивнул, и Рувард ухмыльнулся. Оба играли свои роли превосходно.

Рувард повернулся к Мойзи и слегка кивнул ему. Мойзи, преданный подчиненный, тут же разжал руки, и Глем рухнул на снег. Стоя на коленях, он стонал от боли и яростно кашлял. Рувард смотрел на него, как смотрят на червя. Он мог убить Глема в любой момент и каким угодно способом и никогда больше о нем не вспоминать. И вот жалкий Глем, с трудом дыша, поднял голову и произнес:

– …Ребонет…

«Спаси меня».

Такого продолжения ждал Лоуренс.

– Давай.

В следующее мгновение Рувард прыгнул в сторону. По крайней мере, так Лоуренсу показалось; однако движение было слишком внезапным, а сила – слишком невероятной. Понять, что произошло на самом деле, его заставил Ребонет, резко остановившийся и отведший кулак назад.

– …Не думаю, что Рувард от такого умрет, но… – произнес он и обернулся к двум своим подчиненным – те вдруг приставили острия своих мечей к горлу Руварда.

Ребонет медленно развернулся – сейчас он походил на медведя.

– Так, ну и кто тут утратил бдительность?

– ?.. Ребонет?..

– Что? – ответил на возглас Мойзи Ребонет, ковыряясь в ухе.

Игра? Лицедейство? Ошибка? Или?..

Нет. Предательство.

В тот же миг, когда Лоуренс это осознал, рука Ребонета слегка дернулась.

Лоуренс тут же ощутил острую боль в левом бедре; чувство было такое, словно кто-то проткнул его ногу длинной иглой.

– Что, настоящий торговец? – услышал он удрученный голос и обнаружил, что из бедра его торчит кинжал. Только тут Мойзи вновь потянулся к Глему.

– Эй, не разочаровывай меня…

Хриплый голос Ребонета точно приклеил Мойзи на месте.

Взгляд Мойзи с Ребонета перешел на Руварда, которого тот сбил с ног.

Рувард не был ни мертв, ни бессознателен.

Он пытался встать, несмотря на мечи у своего горла, – потому что отказывался принять произошедшее. Быть может, из-за полученного удара по голове он, даже пытаясь встать, трясся так, словно вот-вот развалится на части. Лоуренс был уверен, что стоять Рувард в таком состоянии не сможет, и сомневался, в полном ли он сознании.

Сейчас убить Руварда было бы не сложнее, чем вывернуть руку младенцу.

– Господин Глем, сюда.

При этих словах Ребонета Глем потащился вперед.

Мойзи оставалось лишь молча смотреть.

От Лоуренса, конечно, пользы было не больше, чем от придорожного дерева.

– Вот дерьмо, грубо они с тобой. Я не думал, что они так поступят.

Глем добрался наконец до Ребонета, и тот сразу подхватил его своей толстой рукой и поднял.

– Гхаа…

– Хмм… всего лишь одно-два сломанных ребра. Ты не кашляешь кровью, зато у тебя есть Рувард.

Должно быть, Рувард среагировал на звуки своего имени.

Встать ему не удалось – он просто поднял голову и простонал: