Семь месяцев до Пробуждения. Все эти передряги с Машей и Морозом даром не прошли

Все эти передряги с Машей и Морозом даром не прошли. В Насте что-то изменилось. Если раньше она ничего не говорила мне по поводу моих выходок, а только тихо терпела, стараясь не показывать, что ей больно, то теперь она хотя бы стала напрямую говорить о том, что она совершенно этого не хочет и это причиняет ей ужасную боль. Я стал говорить, что понимаю ее, но иногда ничего поделать с собой не могу и не знаю, как я поведу себя в следующий раз. И тут Бог, не долго думая, решил нам предоставить возможность для проверки. У меня случился день рождения и к нам в гости пришли девушки, ищущие истину или чего-нибудь, что дадут. Я запал на одну из них. Тут Настя подошла и впервые в жизни высказала мне в присутствии этой девочки то, что копилось годами: «Если тебе нужна п***а, то иди ты в п***у!». Развернулась и ушла. Я понял, что Бог именно этого Настиного проявления и добивался. В этот день родилась Настя-воин, а я перестал бегать по девочкам.

Позже, когда мы поговорили с ней в спокойной обстановке, выяснилось, что она терпела все это, потому что боялась, что если начнет заявлять о своих правах, то потеряет меня, и она готова была жертвовать собой ради сохранения отношений, пусть даже такой ценой. Для меня ведь так были важны «свободные отношения». Даже Слюсарев на свадьбе, венчая нас, сказал с тантрической гордостю за своих учеников: «Эти двое позволяют друг другу буквально все...» Позже я часто вспоминал эту фразу, думая о том, в какие же дебри может завести человеческая погоня за мнимой свободой без знания о свободе истинной.

После этого разговора и всех событий, разговору предшествующих, Настя стала другой. До этого дня все говорили ей о том, что она что-то скрывает, в чем-то обманывает и себя и других. И Пичугин, и я, и даже Мороз на консультации сказал ей это. Но никто не мог четко сформулировать причину этих ощущений, исходивших от нее. Мы с Серегой даже определили термин для этого – 20% лжи. Да, это выглядело, как некая прослойка, которую она не видит. 20% чего-то лживого, что лежит в самом фундаменте ее личности и мешает ей жить. После «рождения Насти», злосчастные 20%, позволяющие мне ходить «на лево», исчезли навсегда. Настя стала цельной.

Ноября

Мы сидели на Дне Рождения Антона, уютно смотрели фильмы. Потом стало скучно и мы позвали выборочно ищущих. Пришли преимущественно мальчики – Теймур, Леха П., Ромка, Таня П. и Лариса. Было очень весело и душевно. Серега танцевал и читал Атман-рэп – белый импровизированный стих про Пробуждение, было очень смешно. Серега с Антоном напали на меня, «нашли» «20% лжи», которые и сводили меня с ума, я поняла, что я обманываю себя и других, что я не могу их откинуть – не знаю как, не знаю, в чем они заключаются, и от этого очень тошно. Закончилось все семейным скандалом и другими неприятными сценами. <...> Я поняла, что боюсь агрессии, боюсь физического насилия, но тем не менее Антону не под силу напором ломать что-то во мне. Потом все закончилось и мы уснули в абсолютном мире и гармонии друг с другом.

Ноября

Не помню, что было днем, но мы назвали Юльку С. со Светкой П., Ирку С., Катю З. и двух ишущих девочек. Первые ушли через час, З. не вошла в дверь даже, испугавшись неясно чего, а девочки решили остаться. Антон начал в своем стиле увлекаться одной из них на нетрезвую голову, а она была не против. И тут произошло чудо: впервые за годы совместной жизни я позволила себе проявиться целиком. Я, не боясь, что правильные, и гостеприимные, и приличные жены не должны себя так вести, сказала все, яростно и честно, что я думаю на эту тему прямо ему и всем присутствующим в лицо. Меня пробила дрожь, и я, как никогда прежде, ощутила свое Я. Это стоило всего, что я пережила за все время. Антон смотрел на меня восхищенно. Серега в углу хихикал, это он меня спровоцировал на это.

Потом была пара дней отходняка – мы гуляли, смотрели фильмы, болтали. Провели целый день в «Шоколаднице». Расстраивались, что ничего не клеится с группой Пичугина и с мероприятиями, что ищущие разбежались, что никому ничего не надо. За сайт руки не берутся. Мы решили перестать за всеми бегать. Легли спать, пришли без звонка те две девочки с дня рождения. Ничего не смогли сказать, что им нужно, мы в шоке отправили их спать, Антон не стал никого спасать и лечить, и я им горжусь.

Ноября

Атман с утра уехал, девочки тоже, подвыбесив всех. Мы весь день спали и отдыхали, к вечеру соскучились по Сереге! Это первый день, когда мы остались с Антоном наедине, мне важно было поговорить с ним о том, что происходило со мной последние безумные дни. Мы пошли в кафе и раскрыли тему того, как я всегда, с первой встречи, подстраивалась под Антона, предавая себя настоящую, я панически боялась его потерять, потому что тогда я потеряю путь. Ради этого я была согласна на все, на полное самоуничтожение, я втерлась в доверие и разрешала ему все, и даже помогала в этом. Это отличало меня от всех женщин, попадавшихся ему, и я это знала. Мне казалось, что он меня любит за что-то, я боялась, что любое слово поперек заставит его выгнать меня. Это все помог нам вскрыть Серега своими подкопами. Я больше всего на свете боялась, что он, способный вертеть людей, как хочет, разлучит нас с Антоном. Он действительно провоцировал нас на это – то Антона ходить с ним по бабам, то меня на то, что на фиг мне такой муж, да и, если посмотреть еще шире – на фига я такая прилипала нужна ему. В конце разговора я почувствовала невероятную радость и облегчение, Антон нарисовал меня, почти переплывшей реку и стоящую одной ногой на спасительном берегу, но по-прежнему держащейся за Антона-соломинку, не желающую сделать свой собственный первый шаг дальше. Вместе с ним, но без его опоры.

Рубцов отверг Пичугина