Высокодоходный трейдер Джон

В течение большей части 1990-ых, через улицу от дома Неро стоял намного больший дом Джона. Джон был высокодоходным трейдером, но с другим, отличным от Неро стилем. Краткий профессиональный разговор с ним показал бы, что его интеллектуальная глубина и точность мышления совпадает с аналогичными параметрами инструктора по аэробике (а телосложение – нет). Даже подслеповатый человек мог видеть, что Джон живет заметно лучше, чем Неро (или, по крайней мере, чувствует необходимость демонстрировать это). Он парковал два первоклассных немецких автомобиля у себя в гараже (его и ее), в дополнение к двум кабриолетам, (один из которых был коллекционным), в то время как Неро ездил на своем фольксвагеновском кабриолете уже почти десять лет – и все еще продолжает. Жены Джона и Неро были знакомы, встречались в салоне красоты, но жене Неро было чрезвычайно неудобно в компании жены Джона. Она чувствовала, что эта леди не просто пытается поразить или впечатлить ее, но относится к ней, как к представителю низшего класса. В то время, как Неро стал пытаться соответствовать виду богатеющего трейдера, (искушенного винного коллекционера и любителя оперы), его жена редко сдерживалась в новых покупках –есть тип людей, которые чувствовали жало бедности в определенные моменты своей жизни и хотят наверстать упущенное, демонстрируя свои приобретения. "Единственная темная сторона бытия трейдером", – часто говорит Неро, – "это вид денег, излившихся на неподготовленных людей, которые внезапно узнают, что Времена года Вивальди являются "изысканной" музыкой".

Но его супруге было трудно почти ежедневно соперничать с соседкой, которая продолжала хвастаться новым декоратором, которого они только что наняли. Джон и его жена ничуть не страдали от того факта, что их "библиотека" была напичкана книгами в кожаном переплете (чтение в клубе здоровья было ограничено журналом Пиплз Мэгэзин, но ее полки были заставлены нетронутыми книгами маститых американских авторов). Супруга Джона также продолжала описывать экзотические труднопроизносимые места, где они будут отдыхать, хотя ей было бы трудно объяснить, на каком континенте расположены Сейшельские острова. Жена Неро была всего лишь человеком, хотя и продолжала говорить себе, что не хотела бы быть на месте жены Джона. Но она чувствовала, что несколько зациклилась на жизненном соревновании. Так или иначе, слова и причины стали неэффективными перед большим алмазом, огромным домом и коллекцией спортивных автомобилей.

Переплаченный провинициал

Неро тоже страдал от неоднозначного чувства к соседям. Он был весьма высокомерен к Джону, который представлял все, чем он не был и не хотел быть – но социальное давление начинало сказываться на нем. Кроме того, он тоже хотел бы демонстрировать такое чрезмерное богатство. Интеллектуальное презрение не контролирует личную зависть. Тот дом через улицу становился все больше и больше – а с ним и дискомфорт Неро.

Несмотря на то, что Неро осуществил все свои самые смелые мечты, и денежно, и интеллектуально, ему стало казаться, что он что-то в жизни упустил. В иерархии Уолл-Стрит появление таких типов, как Джон, означало, что Неро перестал быть значимым трейдером. И хотя Неро обычно мало заботила иерархия, мысли о Джоне, его доме и его автомобилях не давали ему покоя. Все было бы хорошо, если б Неро не видел этот глупый большой дом через улицу, раздражавший его каждое утро. Что бы сказали на это генетики со своей теорией размеров? Еще хуже было то, что Джон был приблизительно на пять лет его моложе и, несмотря на более короткую карьеру, имел, по крайней мере, вдесятеро больший доход.

Когда они пересекались, Неро чувствовал, что Джон смотрит на него сверху вниз, да еще и снисходительно. А иногда Джон его полностью игнорировал. Если бы Неро читал о Джоне только в газетах, ситуация была бы другой. Но Джон был во плоти и крови, и был его соседом. Ошибка, которую сделал Неро, состояла в том, что он заговорил первым с ним, и сразу же сработало правило социальной иерархии. Неро пробовал сгладить свой дискомфорт, выбрав поведение Свана, персонажа Пруста из романа "В поисках утраченного времени". Сван, художник, искусствовед, человек образованный и тонко чувствующий, был накоротке с людьми из высшего света, его считал своим другом Принц Уэльский, но в присутствии среднего класса Сван вел себя так, как будто должен что-то кому-то доказывать. Для Свана было намного легче смешаться с аристократией, чем для карабкавшихся по социальной лестнице Вердюренов, потому что в аристократической среде он был гораздо более уверен в себе — и она принимала его соответственно его самоощущению.

Как и Свана, Неро уважали известные и умнейшие люди. С ним любил гулять и беседовать, например, ученый, эрудит Нобелевского калибра, из тех людей, которые уже никому ничего не хотят доказать. Известный миллиардер-спекулянт регулярно звонил ему, чтобы узнать его мнение об оценке деривативов на некоторые бумаги. Но Неро попытался заручиться уважением какого-то переплаченного выскочки, с дешевым нью-джерсийским ("ну-джойзи") акцентом. (Если бы я был на месте Неро, я бы выказывал часть моего презрения Джону посредством языка тела, но Неро – не такой человек.)

Ясно, что Джон не был столь образован, столь воспитан, столь физически тренирован, как Неро, но он ведь даже меньше понимал в ценных бумагах! Неро встречал истинно одаренных в этом вопросе людей в биржевых ямах Чикаго, которые мыслили с такой скоростью, каковую он и близко не мог обнаружить в Джоне. Неро был убежден, что этот человек был самоуверен и пустоголов, а преуспел потому, что никогда не делал поправку на свою уязвимость. Но часто Неро не мог подавить свою зависть - и он задавался вопросом, была ли его оценка Джона объективной, или к такой оценке Джона его толкали чувства? Может быть, именно Неро был совсем не лучшим трейдером? Может быть, это Неро следовало сильнее себя подталкивать, быстрее думать и ловить свой шанс - вместо "размышлений", писания статей и чтения запутанных бумаг? Возможно, он должен был быть вовлечен в высокодоходный бизнес, где он блистал бы среди пустоголовцев, подобных Джону.

Поэтому Неро успокаивал свою оскорбленную гордость, исследуя правила построния социальной иерархии. Физиологи Канеман и Тверски показали, что большинство людей предпочитает делать 70,000$, когда другие вокруг них делают 60,000$, чем делать 80,000$, когда другие, вокруг них делают 90,000$. "Экономика-шмекономика, все это – социальная иерархия", – думал он. Но никакой анализ не мог удержать его от оценки своего состояния в абсолютном виде, а не в относительном. С Джоном Неро особенно ясно видел, что при всей его интеллектуальной тренировке, он был всего лишь один из тех, кто предпочитает делать меньше денег, при условии, что другие сделают еще меньше.

Неро думал, что есть как минимум одно явное доказательство того, что Джону просто повезло: Неро, в конце концов, не было нужды переезжать от палаццо своего соседа. Джон мог взорваться. Не осознавая, что он принимает один большой скрытый риск, риск, который он не мог видеть, не обладая достаточным опытом (и мозгом, чтобы изучить историю). Бизнес бросовых облигаций зависит от некоторого знания "шансов", вычисления вероятности редких (или случайных) событий. Что такие дураки, как Джон, могут знать о шансах? Они используют "количественные инструменты", которые дают им шансы, но этот высокодоходный рынок напоминает сон на железнодорожных рельсах. В какой-то момент неожиданный поезд переезжает вас. Вы делаете деньги каждый месяц, в течение долгого времени, затем теряете большую часть из вашего совокупного дохода за несколько часов. Неро видел это у продавцов опционов в 1987, 1989, 1992, и 1998. Однажды их уводят из помещений биржи, в сопровождении здоровенных охранников и никто их больше не видит.

Большой дом - это просто займ; Джон может закончить, как продавец роскошных автомобилей, где-нибудь в Нью-Джерси, продающий авто разбогатевшим за один день парням. Неро не может взорваться. Его небольшой дом с четырьмя тысячами книг является его собственным. Никакой случай на финансовых рынках не может забрать это у него Каждая из его потерь ограничена Его достоинству трейдера ничто не может угрожать.

Джон, в свою очередь, думал о Неро, как о неудачнике, снобствующем и умствующем неудачнике Неро участвовал в зрелом бизнесе и Джон полагал, что тот уже взошел на свой холм". "Эти независимые трейдеры умирают", - имел обыкновение говорить Джон. "Они думают, что они умнее всех, но они - устарели"

Раскаленное Лето

Наконец, в сентябре 1998, Неро был отомщен. Утром он увидел Джона перед домом, курящим сигарету. Он не был одет в деловой костюм и выглядел скромнее, чем когда-либо. Из его надутости выпустили воздух. Неро понял, что Джон был уволен, но не сразу понял, что Джон вообще потерял почти все, что имел. Мы увидим детали краха Джона в Главе 5.

Неро почувствовал стыд за свое злорадство, но он не мог подавить его. Кроме того, что это неблагородно, это, как считают, приносит неудачу (Неро несколько суеверен), но в этом случае, веселье Неро проистекало не из того факта, что Джон вернулся на свое место в жизни, но, большей частью, из того, что методы Неро внезапно получили полное подтверждение. Часть восторга Неро также проистекала из его гордости за свою стойкую приверженность своей стратегии, несмотря на все соблазны.

Серотонин и случайность

Можем ли мы судить об успехе людей по их виду и по их личному богатству? Иногда, но не всегда. Мы увидим, как в любой момент времени, большая часть бизнесменов будет генерировать результат не лучше, чем беспорядочно брошенные дротики дартса. А наименее квалифицированные бизнесмены зачастую станут самыми богатыми. Но никогда не признают роль удачи в своей деятельности.

Удачливые дураки не выносят даже крохотного подозрения, что они могут быть удачливыми дураками - по определению. Они будут действовать так, как будто они заслужили деньги. Строчки их финансовых отчетов вызывают в них такой прилив серотонина (или другого подобного вещества), что они окончательно уверяются в своей способности выиграть у финансовых рынков (наша гормональная система не знает, зависят ли наши успехи от случайности). Это можно заметить в их поведении; прибыльный трейдер ходит гоголем и стремится говорить больше, чем проигрышный трейдер. Ученые выяснили, что серотонин, или вещество-нейротрансмиттер, кажется, отвечает за большую долю нашего человеческого поведения. Он устанавливает положительную обратную связь, положительный цикл, но вследствие внешнего случайного толчка, может начинать обратное движение и вызывать отрицательный цикл.

Показано, что обезьяны, которым вводили серотонин, перемещались вверх в социальной иерархии, что, в свою очередь, вызывало увеличение уровня серотонина в их крови - пока положительный цикл не нарушался и не начинался отрицательный. В течение отрицательного цикла неудача заставляет особь сползать вниз по иерархической лестнице, что провоцирует поведение, которое приводит к еще большему унижению в сложившемся порядке подчинения. Аналогично, увеличение личных достижений (независимо от того, вызвано ли это детерминированным способом или при посредстве госпожи Фортуны) стимулирует повышение серотонина в субъекте, непосредственно вызывая то, что обычно называется способностью к лидерству. Некоторые неуловимые нюансы в поведении, как, например, способность выражаться ясно и открыто, создают субъекту образ «сияния» - как будто они впрямь заслужил "награду". Таким образом, случай будет исключен как возможный фактор достижения результатов, пока он снова не покажет свое лицо и не запустит отрицательный цикл.

Люди, плохо воспитанные, часто спрашивали меня, был ли мой торговый день прибылен. Если бы мой отец был там, он остановил бы их, сказав "никогда не спрашивают человека, не из Спарты ли он: если бы он был оттуда, он сообщил бы вам такой важный факт, а если — нет, вы могли бы оскорбить его чувства". Аналогично, никогда не спрашивайте трейдера, прибылен ли он; вы можете легко увидеть это в его жестах и походке. Утром после того, как Джон был уволен, он безусловно, потерял большую часть своего серотонина (если это не было другое вещество, которое исследователи обнаружат в следующем десятилетии). Один шофер такси в Чикаго объяснил мне, что он за полминуты может определить, преуспевают ли трейдеры, которых он подсаживает в машину около Чикагской Торговой Палаты, фьючерсной биржи. "Они очень надуваются", - сказал он. Я нашел интересным (и загадочным) то, что он мог обнаруживать это так быстро. Позже я нашел вероятное объяснение этого в эволюционной психологии, которая утверждает, что такие физические проявления жизненных достижений, так же, как и доминирующее состояние у животных, могут использоваться для передачи сигналов: делать победителей различимыми, что эффективно сказывается на выборе вожаков.