Вдруг мгновенно все смолкает, и затем толпа испускает крик ужаса. 13 страница

обеде у коммерсанта Верле!

Гина. Нельзя сказать, что у коммерсанта. Это ведь сын прислал за ним.

(Немного погодя.) С коммерсантом у нас нет никаких делов.

Хедвиг. Вот будет хорошо, когда папа придет. Он обещал попросить для

меня у фру Сербю чего-нибудь вкусного.

Гина. Да, в этом доме найдется немало вкусных вещей, не сомневаюсь.

Хедвиг (продолжая рисовать). А я как будто и проголодалась немножко.

Старик Экдал с бумагами под мышкой и свертком в кармане пальто

появляется из входной двери.

Гина. Как дедушка поздно сегодня!

Экдал. Контору заперли. Пришлось ждать у Гроберга. И потом пройти

через... гм... Хедвиг. Дали новую переписку, дедушка?

Экдал. Целую кипу. Погляди-ка. Гина. Славно.

Хедвиг. И в кармане тоже у тебя сверток.

Экдал. Что? Глупости! Ничего там нет. (Ставит палку в угол.) Работы

надолго хватит, Гина. (Отодвигает одну (*658) половинку дверей в задней

стене.) Тсс! (Заглядывает в глубину и снова осторожно задвигает дверь.)

Хе-хе! Все прикорнули. А она забралась в корзинку. Xe-xe!

Xедвиг. А ей, наверно, не холодно в корзинке, дедушка?..

Экдал. Еще что выдумала! Холодно!.. Столько соломы! (Идет к двери в

глубине налево.) У меня там есть спички?

Гина. Спички на комоде.

Экдал уходит к себе.

Xедвиг. Вот славно-то, что дедушка опять с перепиской!

Гина. Да, бедный старик, теперь хоть карманными деньгами запасется.

Xедвиг. И не станет сидеть по целым утрам в этом трактире у противной

мадам Эриксен!

Гина. Да, и это тоже хорошо.

Небольшая пауза.

Xедвиг. Как ты думаешь, они все еще за столом сидят?

Гина. А бог их знает. Пожалуй.

Хедвиг. Подумай, каким вкусным обедом угощают там папу! Он, наверно,

придет веселый. Правда, мама?

Гина. Да. А если бы мы еще могли порадовать его, что комната сдана!

Хедвиг. Ну, это необязательно сегодня.

Гина. Пригодилось бы. Стоит ведь без всякой пользы.

Хедвиг. Нет, я хотела сказать, что сегодня это не обязательно. Папа и

так сегодня будет в духе. Лучше, если удастся порадовать его этим в другой

раз.

Гина (глядит на нее). А ты любишь радовать папу по вечерам чем-нибудь

таким хорошим?

Хедвиг. Да. Тогда сразу как-то веселее становится.

Гина (задумываясь). Да, да, пожалуй, так.

Старик Экдал выходит из своей комнаты и направляется к первой двери

налево.

(*659) (Поворачивается к нему.) Что-нибудь надо в кухне, дедушка?

Экдал. Да, надо. А ты сиди себе. (Проходит в кухню.)

Гина. Не затеял бы с угольями возиться. (Выжидает.) Хедвиг, поди-ка

погляди, чего он там...

Экдал выходит из кухни с кружкой кипятку, от которого идет пар.

Хедвиг. Ты за кипятком ходил, дедушка?

Экдал. Да. Нужно. Писать хочу, а чернила густые, как каша... Гм!..

Гина. Вы бы, дедушка, поужинали сначала. Там приготовлено ведь.

Экдал. Бог с ним, с ужином, Гина. Я ужасно занят, говорю тебе. И пусть

никто ко мне не входит. Никто... Гм!.. (Уходит к себе.)

Гина и Хедвиг переглядываются.

Гина (тихо). Как ты думаешь, откуда он раздобыл денег?

Хедвиг. Верно, от Гроберга получил.

Гина. Что ты! Гроберг всегда присылает деньги мне.

Хедвиг. Так, пожалуй, в долг взял где-нибудь бутылочку.

Гина. Бедный дедушка, вряд ли ему дают в долг.

Ялмар Экдал входит в пальто и серой пуховой шляпе. Гина бросает шитье и

встает.

Ах, ты уж вернулся, Экдал!

Хедвиг (одновременно, вскакивая). Подумать, папа уже пришел!

Ялмар (откладывая шляпу). Да, теперь, верно, и все почти разошлись.

Хедвиг. Так рано?

Ялмар. Да ведь званы были к обеду. (Хочет снять с себя пальто.)

Гина. Постой, я тебе помогу.

Хедвиг. И я.

Снимают с него пальто, которое Гина затем вешает на стену. Много было

гостей, папа?

(*660) Ялмар. Нет, немного. Нас было за столом персон

двенадцать-четырнадцать.

Гина. И ты со всеми с ними разговаривал?

Ялмар. Да, немножко. Грегерс совсем завладел мною.

Гина. Что он, все такой же неказистый?

Ялмар. Да, не слишком хорош собой... А старик не вернулся?

Xедвиг. Как же. Сидит у себя и пишет.

Ялмар. Рассказывал что-нибудь?

Гина. Нет, что ему рассказывать?

Ялмар. Не упоминал?.. Говорили, кажется, что он был у Гроберга. Я

загляну к нему.

Гина. Нет, нет, не стоит.

Ялмар. Почему? Он разве сказал, что не хочет пускать меня?..

Гина. Ему, видно, не хочется никого пускать к себе сегодня.

Хедвиг (делая знаки). Гм!.. гм!..

Гина (не замечая). Ходил в кухню за кипятком.

Ялмар. А-а! И сидит теперь и...

Гина. Да уж наверно.

Ялмар. Господи боже! Мой бедный, седовласый отец!.. Ну, пусть его сидит

и наслаждается.

Старик Экдал в домашнем сюртуке и с раскуренной трубкой в руках выходит

из своей комнаты.

Экдал. Вернулся? Я и то слушаю - как будто твой голос.

Ялмар. Только что пришел.

Экдал . Ты, сдается, меня не видал?

Ялмар. Нет. Но там говорили, что ты прошел через... Я и хотел тебя

догнать...

Экдал. Гм... Очень мило с твоей стороны!.. А что за люди были там?

Ялмар. О, разные. Камергер Флор, камергер Балле, камергер Касперсон,

камергер такой-то и такой-то... не знаю всех.

Экдал (кивая). Слышишь, Гина! Все с одними камергерами сидел.

(*661) Гина. Да, видно, там теперь страсть как важно стало в доме.

Хедвиг. Что ж они, пели эти камергеры? Или читали что-нибудь вслух?

Ялмар. Нет, только вздор мололи. Хотели было меня заставить

декламировать, да не тут-то было.

Экдал. Не тут-то было, а?

Гина. А ты ведь отлично мог бы.

Ялмар. Нет, не следует быть к услугам всех и каждого. (Расхаживая по

комнате.) Во всяком случае, я не из таковских.

Экдал. Нет, нет, Ялмар не из таковских.

Ялмар. Не знаю, с чего бы это непременно мне занимать гостей, если я

редкий раз покажусь в обществе. Пусть другие потрудятся. Эти молодчики

только и делают, что переходят из дома в дом - поесть да попить. Пусть они и

расплачиваются за угощение.

Гина. Но, верно, ты там этого не сказал?

Ялмар (напевая). Хо-хо-хо! Пришлось-таки и им кое-что скушать.

Экдал. Самим камергерам!

Ялмар. Не без того. (Вскользь.) Потом у нас еще вышел маленький спор

насчет токайского.

Экдал. Токайское? Тонкое вино!

Ялмар (останавливаясь). Бывает и тонкое. Но, я скажу тебе, не все

выпуски одинаковы. Все дело в том, много ли солнца попало на виноград.

Гина. Все-то ты знаешь, Экдал!

Экдал. А они спорить стали?

Ялмар. Пытались было. Зато и узнали, что и камергеры недалеко ушли.

Тоже не все выпуски одинаковы. Одни получше, другие поплоше!

Гина. Нет, чего только ты не придумаешь!

Экдал. Хе-хе! Ты так им и преподнес?

Ялмар. Ха, что называется, не в бровь, а прямо в глаз!

Экдал. Слышишь, Гина? Самим камергерам! Прямо в глаз!

Гина. Да неужто! Прямо в глаз?

(*662) Ялмар. Да, только нечего об этом болтать. Таких вещей не

рассказывают. Притом весь разговор велся в самом дружеском, шутливом тоне,

разумеется. Люди, в сущности, все такие милые, славные; зачем было их

обижать? Не-ет!

Экдал. А все-таки - прямо в глаз!

Хедвиг (ласкаясь). Как интересно, что ты во фраке. Ужасно к тебе идет,

папа!

Ялмар. Правда? Он в самом деле сидит очень недурно. Почти как на меня

сшит... Разве чуточку режет под мышками... Помоги-ка, Хедвиг. (Снимает

фрак.) Лучше надеть пиджак. Ты куда девала пиджак, Гина?

Гина. Сейчас. (Приносит пиджак и помогает Ялмару надеть его.)

Ялмар. Вот так. Не забудь только вернуть Молвику фрак завтра же утром,

пораньше.

Гина (откладывая фрак). Да уж не забуду.

Ялмар (потягиваясь). А-а! Оно все-таки удобнее так. Да и такое

свободное домашнее платье больше подходит ко всему моему внешнему облику.

Что скажешь, Хедвиг?

Хедвиг. Да, папа!

Ялмар. А если еще растрепать галстук вот так - концами врозь... Гляди!

Что?

Хедвиг. Да, это очень идет к твоим усам и к длинным курчавым волосам.

Ялмар. Я бы не сказал - курчавым, а скорее волнистым.

Хедвиг. Да ведь они сильно курчавятся.

Ялмар. Скорее вьются.

Хедвиг (немного погодя дергает его за рукав). Папа!

Ялмар. Ну что?

Хедвиг. Ты сам знаешь.

Ялмар. Вот уж нет.

Хедвиг (смеясь и хныча). Ну, папа! Довольно мучить меня!

Ялмар. Да что такое?

Хедвиг (тормоша его). Ну, полно, полно, давай же, папа! Ты ведь обещал

мне принести что-нибудь вкусное!

(*663) Ялмар. Вот тебе раз, забыл!

Хедвиг. Неправда, неправда! Ты нарочно дразнишь меня! Стыдно! Куда ты

запрятал?

Ялмар. Да, по правде скажу, в самом деле забыл. Постой! Кое-что у меня

все-таки есть для тебя. (Идет и роется в карманах фрака.)

Хедвиг (прыгая и хлопая в ладоши). Мама, мама!

Гина. Вот видишь... Дай только срок и...

Ялмар (с листком в руках). Вот оно.

Хедвиг. Это?.. Бумажка?..

Ялмар. Это список блюд, всех блюд, какие подавались. Видишь, написано:

"Menu". Это и значит список блюд.

Xедвиг. А другого разве ничего не принес?

Ялмар. Говорят же тебе - забыл. Да и поверь мне - вредны все эти

сласти. Присядь там у стола и читай кушанья по порядку, а я тебе потом

опишу, каковы они были на вкус. На вот.

Хедвиг (глотая слезы). Спасибо. (Садится, но не читает.)

Гина делает ей знаки. Ялмар замечает это.

Ялмар (расхаживая по комнате). О чем только не приходится думать и

помнить отцу семейства! И стоит забыть самую безделицу - сейчас кислые мины.

Что ж, и к этому не привыкать стать. (Останавливаясь около печки, где сидит

старик.) Ты заглядывал туда вечером, отец?

Экдал. Еще бы! Она уселась в корзинку.

Ялмар. Неужели? Уселась-таки? Значит, привыкать начинает.

Экдал. Да. А я что говорил? Теперь только приладить кое-какие штучки...

Ялмар. Некоторые усовершенствования, да.

Экдал. Непременно надо.

Ялмар. Да, потолкуем-ка насчет этого. Иди сюда, сядем на диван.

Экдал. Ладно! Гм... Постой, я сперва набью трубку... да и прочистить,

кстати. Гм... (Уходит в свою комнату.)

Гина (с улыбкой Ялмару). Трубку прочистить, слышишь?

(*664) Ялмар. Ох, да, да, Гина. Пусть его. Бедный, потерпевший крушение

старец... Да вот эти усовершенствования... Самое лучшее завтра же отделаться

от них...

Гина. Завтра тебе некогда, Экдал.

Xедвиг (быстро). Что ты, мама!

Гина. Не забудь, надо ведь отретушировать те карточки. За ними уже

сколько раз присылали.

Ялмар. Ну так! Опять эти карточки! Да успеется. А может быть, и новые

заказы были?

Гина. Нет, к сожалению. На завтра у меня только и есть те два портрета,

ты знаешь.

Ялмар. Только-то? Да, если не стараться, то...

Гина. Да что же я поделаю? Я и то уж публикую в газетах, сколько могу,

кажется.

Ялмар. Газеты, газеты! Сама видишь, много от этого толку. И комнату,

конечно, тоже никто не приходил смотреть?

Гина. Нет еще.

Ялмар. Так и надо было ожидать. Если не хлопотать!.. Надо взяться за

дело посерьезнее, Гина!

Xедвиг (подходя к нему). Не принести ли тебе флейту, папа?

Ялмар. Никакой флейты мне не надо. Не до развлечений мне. (Ходит по

комнате.) Да, буду работать завтра. За этим дело не станет. Буду работать,

пока сил хватит...

Гина. Но, милый мой, я совсем не то хотела...

Хедвиг. Папа, не принести ли тебе пива?

Ялмар. Не нужно. Ничего мне не нужно. (Останавлисаясь.) Пива? Ты пива

предлагала?

Хедвиг (живо). Да, папа. Чудесное, свежее...

Ялмар. Ну... если уж тебе непременно хочется... принеси бутылочку.

Гина. Да, да! Вот и хорошо будет.

Хедвиг бежит в кухню.

Ялмар (стоящий около печки, останавливает Хедвиг, смотрит на нее, берет

за голову и прижимает к себе). Хедвиг! Хедвиг!

Хедвиг (со слезами радости). Милый папочка!

(*665) Ялмар. Нет, не называй меня так. Сидел, угощался там всякими

яствами за столом богача... сидел и плавал в изобилии... и все же мог...

Гина (сидя у стола). Ах, пустяки какие, Экдал.

Ялмар. Да! Вы уж не должны обращать внимания на всякую мелочь с моей

стороны. Вы ведь знаете, я все-таки люблю вас.

Хедвиг (обвивая его руками). И мы тебя ужасно любим, папа!

Ялмар. А если я иной раз что и не так сделаю... то, господи боже мой...

помните, что меня одолевают заботы. Ну! (Отирает глаза.) Не надо пива в

такую минуту. Давай флейту.

Хедвиг бежит к полкам и приносит отцу флейту.

Спасибо!.. Вот так. С флейтой в руках, в кругу моих дорогих... О-о!

Хедвиг присаживается к матери. Ялмар, прохаживаясь по комнате,

старательно и чувствительно начинает выводить на флейте народный чешский

плясовой мотив в самом медленном элегическом темпе.

(Прерывая игру, протягивает жене левую руку и говорит растроганно.)

Пусть кров наш убог и тесен, Гина. Все же это наш собственный угол. И я

говорю: хорошо у нас здесь! (Снова начинает играть, но тотчас же раздается

стук во входную дверь.)

Гина (вставая). Тсс... Экдал, кажется, пришел кто-то.

Ялмар (кладет флейту на полку). Ну вот, опять! Гина идет и отворяет

дверь.

Грегерс Верле (за дверью). Извините...

Гина (отступая). Ах!

Грегерс. Здесь живет фотограф Экдал?

Гина. Тут.

Ялмар (идя к дверям). Грегерс! Ты все-таки... Ну, так входи же.

Грегерс (входит). Я ведь сказал, что хочу побывать у тебя.

Ялмар. Да, но сегодня?.. Ты бросил гостей?

Грегерс. И гостей и родной дом. Здравствуйте, фру Экдал. Узнаете ли вы

меня?

(*666) Гина. Как же. Не так трудно узнать молодого господина Верле.

Грегерс. Да, я похож на мать, а ее вы, конечно, хорошо помните.

Ялмар. Ты бросил родной дом, говоришь?

Грегерс. Перебрался пока в гостиницу.

Ялмар. Вот как! Ну, раз ты пришел, то раздевайся и будь гостем.

Грегерс. Благодарю. (Снимает пальто. Он уже успел переодеться в простой

серый костюм деревенского покроя.)

Ялмар. Сюда, на диван. Усаживайся поудобней.

Грегерс садится на диван, Ялмар на стул у стола.

Грегерс (озираясь). Так вот твоя пристань, Ялмар. Вот ты где живешь.

Ялмар. Это, собственно, ателье, как видишь...

Гина. Здесь попросторнее, мы тут все больше и сидим.

Ялмар. Прежде у нас было помещение получше. Но эта квартира удобнее

тем, что есть лишние углы...

Гина. У нас есть еще комнатка за колидором, с отдельным ходом. Ее мы

сдаем.

Грегерс (Ялмару). Вот как, и у тебя жильцы?

Ялмар. Пока еще нет. Дело не так-то скоро делается, видишь. Приходится

хлопотать. (Хедвиг.) Так что же с пивом?

Хедвиг кивает головой и уходит в кухню.

Грегерс. Так это твоя дочь?

Ялмар. Да, это Хедвиг.

Грегерс. Одна-единственная?

Ялмар. Единственная. В ней вся наша радость и (понижая голос) в ней же

и глубочайшее наше горе, Грегерс!

Грегерс. Что такое ты говоришь?

Ялмар. Да видишь ли, ей грозит беда - ослепнуть!

Грегерс. Ослепнуть!

Ялмар. Да. Пока налицо лишь первые симптомы. И еще некоторое время

может пройти благополучно. Но доктор предупредил нас. Это неотвратимо.

Грегерс. Какое ужасное несчастье! С чего это у нее?

Ялмар (со вздохом). Наследственное, вероятно.

(*667) Грегерс (пораженный). Наследственное?

Гина. У матери Экдала тоже были слабые глаза.

Ялмар. Да, отец говорит. Я ее не помню.

Грегерс. Бедная девочка! А как она относится к этому?

Ялмар. Да ты понимаешь, у нас духу не хватает открыть ей это. Она и не

подозревает опасности. Веселая, беззаботная, щебеча как птичка, летит она

навстречу вечному мраку. (Совсем подавленный.) Ах, это прямо убивает меня,

Грегерс.

Хедвиг приносит поднос с бутылкой и стаканами, который ставит на стол.

(Гладит ее по голове.) Спасибо, спасибо, Хедвиг.

Хедвиг обвивает рукой его шею и шепчет ему что-то на ухо.

Нет. Бутербродов не надо. (Оглядываясь.) Впрочем, может быть, Грегерс

скушает что-нибудь?

Грегерс (делая отрицательный жест рукой). Нет, нет, благодарю.

Ялмар (в том же грустном тоне). Ну да подай все-таки... Хорошо, кабы

нашлась горбушка. Только намажь хорошенько маслом, не забудь.

Хедвиг весело кивает и уходит опять в кухню.

Грегерс (следивший за ней глазами). А с виду она довольно крепкая,

здоровая, мне кажется.

Гина. Да, ни на что больше, слава богу, пожаловаться нельзя.

Грегерс. Она, верно, будет со временем похожа на вас, фру Экдал.

Сколько ей лет?

Гина. Скоро аккурат четырнадцать. Послезавтра ее рождение.

Грегерс. Высокая для своих лет.

Гина. Да, она страсть вытянулась за последний год.

Грегерс. По таким вот подросткам лучше всего и можно проследить, как

сам старишься... Сколько же лет вы женаты?

Гина. Да вот... да, скоро пятнаднать.

Грегерс. Скажите! Уже столько?

(*668) Гина (настораживаясь, смотрит на него). Да, разумеется, так.

Ялмар. Так, так. Пятнадцать лет без малого. (Переходя в другой тон.)

Медленно, должно быть, тянулись для тебя эти годы там, на заводе, Грегерс?

Грегерс. Тянулись медленно, пока я тянул там лямку. Теперь же просто и

не знаю, куда они девались.

Старик Экдал выходит из своей комнаты, без трубки, но в старой военной

фуражке. Поступь нетвердая.

Экдал. Ну вот, Ялмар, теперь сядем и потолкуем... Гм!.. О чем бишь

это?..

Ялмар (идя ему навстречу). Отец, у нас гость, Грегерс Верле... Не знаю,

помнишь ли ты его.

Экдал (смотрит на Грегерса, который встает). Верле? Это сын, что ли?

Чего ж ему от меня надо?

Ялмар. Ничего. Он ко мне пришел.

Экдал. Ну, значит, ничего такого нет?

Ялмар. Нет, разумеется, ничего.

Экдал (размахивая руками). Не потому, видишь ли... Я не боюсь, а...

Грегерс (подходит к нему). Я привез вам поклон от старых охотничьих

угодий, лейтенант Экдал.

Экдал. От охотничьих угодий?

Грегерс. Да, от тех, что раскинулись около завода в Горной долине.

Экдал. Ах, вот что. Да, я когда-то хорошо знавал эти места.

Грегерс. В те времена вы были лихим охотником.

Экдал. Был, был. Как же. Вы смотрите на фуражку? Я никого не

спрашиваюсь - ношу дома. На улицу в ней не выхожу - и довольно.

Xедвиг приносит тарелку с бутербродами и ставит на стол.

Ялмар. Присаживайся, отец, и выпей стаканчик пивца. Пожалуйста,

Грегерс.

Экдал что-то бормочет и нетвердой походкой направляется к дивану.

Грегерс садится на стул ближе к нему, Ялмар рядом с Грегерсом по другую

сторону. Гина сидит немного поодаль за шитьем. Хедвиг стоит возле Ялмара.

(*669) Грегерс. Помните вы, лейтенант Экдал, как мы с Ялмаром приезжали

к вам туда на каникулы - летом и на рождестве?

Экдал. И вы? Нет, нет, не помню. Но, смею сказать, я был лихой охотник.

И медведей бил. Целых девять штук уложил.

Грегерс (с участием глядя на него). А теперь больше уж не охотитесь?

Экдал. Не говорите, старина. Иногда еще охочусь. Конечно, не на тот

манер. Потому что лес, видите ли... лес - лес!.. (Пьет.) Он там все такой же

красивый?

Грегерс. Не такой уж, как в ваше время. Чертовски много повырублено.

Экдал. Повырублено? (Понизив голос, как бы со страхом.) Опасная это

штука. Даром не проходит. Лес мстит.

Ялмар (подливает ему в стакан). Пей на здоровье, отец. Еще немножко.

Грегерс. Как такой человек, как вы... привыкший к простору, вольному

воздуху... может уживаться в душном городе, вечно в четырех стенах?

Экдал (посмеивается и поглядывает на Ялмара). Ну, здесь не так уж худо.

Совсем не так худо.

Грегерс. Да где же здесь все то, с чем вы сроднились? Где свежее

дыхание ветра, вольная жизнь на лоне природы, среди зверей и птиц...

Экдал (улыбаясь). Ялмар, показать ему, что ли?

Ялмар (быстро и смущенно). Нет, нет, отец. Не сегодня.

Грегерс. Что такое хочет он мне показать?

Ялмар. Так, пустяки. В другой раз посмотришь.

Грегерс (продолжая свой разговор со стариком). Да, так вот что я хотел

сказать вам, лейтенант Экдал: поедемте со мной на завод. Я, должно быть,

скоро опять уеду. Переписка для вас и там, верно, нашлась бы. А тут ведь у

вас ничего такого нет, что могло бы скрашивать, оживлять вашу жизнь.

Экдал (с удивлением глядит на него). У меня нет ничего, что могло бы...

(*670) Грегерс. Ну, конечно, у вас есть Ялмар, но у него уже своя

семья. А такой человек, как вы, которого всегда так тянуло на простор,

поближе к природе...

Экдал (ударяя рукой о стол). Ялмар, теперь он должен взглянуть!

Ялмар. Да стоит ли, отец? Темно уже...

Экдал. Вздор. Луна светит. (Встает.) Теперь он должен увидеть, говорю

я. Пропустите-ка меня. Да иди пособить, Ялмар!

Xедвиг. Да, да, папа!

Ялмар (встает). Ну, ладно.

Грегерс (Гине). Что у них там такое?

Гина. Вы не думайте, не бог весть что.

Экдал с Ялмаром идут в глубину комнаты и раздвигают двери - каждый свою

половину; Хедвиг помогает старику. Грегерс стоит около дивана. Гина спокойно

продолжает шить. В широкое дверное отверстие виден просторный, длинный,

неправильной формы чердак, с закоулками и печными трубами. В крыше несколько

слуховых окошек, сквозь которые проникает яркий лунный свет, освещающий

некоторые углы чердака, остальное тонет во мраке.

Экдал (Грегерсу). Вам надо подойти сюда поближе.

Грегерс (идет к ним). Да что же тут у вас такое, собственно?

Экдал. А вы поглядите. Гм...

Ялмар (несколько смущенно). Тут владения отца, понимаешь?

Грегерс (у дверей заглядывает на чердак). Вы держите кур, лейтенант

Экдал!

Экдал. Полагаю - держим кур. Теперь все сидят на нашестах. А поглядели

бы вы их днем, этих кур-то!

Хедвиг. А потом еще...

Экдал. Тсс!.. Ни слова пока.

Грегерс. И голуби у вас есть, как вижу.

Экдал. О да. И голуби у нас найдутся! Для них под самой крышей и ящики

прилажены, для кладки яиц. Голуби, знаете, любят гнездиться повыше.

Ялмар. Это все не простые голуби.

Экдал. Простые! Я думаю! У нас турманы! И зобастые есть тоже. А вот

подите-ка сюда! Видите ящик там у стены?

(*671) Грегерс. Да. Для чего же он вам служит?

Экдал. Там спят ночью кролики, старина.

Грегерс. Так у вас и кролики есть?

Экдал. Да, как видите, черт возьми, и кролики! Слышишь, Ялмар? Он

спрашивает, есть ли у нас кролики. Гм... А вот теперь самое главное. Сейчас.

Отодвинься, Хедвиг. А вы станьте тут. Вот так. И глядите сюда... Видите вон

там корзинку с соломой?

Грегерс. Да. И в ней вижу какую-то птицу.

Экдал. Гм... "птицу"!..

Грегерс. Утка, что ли?

Экдал (шокированный). Ну, понятно, утка.

Ялмар. Да какая утка, как ты думаешь?

Хедвиг. Это не простая утка...

Экдал. Тсс!..

Грегерс. Ну и не турецкая же...

Экдал. Нет, господин... Верле. Это не турецкая утка. Это дикая утка.

Грегерс. Да неужели? Дикая?

Экдал. Именно! Эта "птица", как вы изволили ее назвать, - дикая утка.

Наша дикая утка, старина.

Хедвиг. Моя дикая утка, потому что она мне принадлежит.

Грегерс. И она может жить тут, на чердаке? Прижилась?

Экдал. Да вы же понимаете, у нее целое корыто с водой, где она может

плескаться вволю.

Ялмар. Воду через день меняем.

Гина (обращаясь к Ялмару). Но, милый Ялмар, вы такого холоду сюда

напустили!

Экдал. Гм... так закроем. Да и не надо их тревожить на ночлеге. Берись,

Хедвиг.

Ялмар и Хедвиг сдвигают вместе обе половинки двери.

В другой раз рассмотрите ее хорошенько. (Садится в кресло у печки.) Они

такие удивительные, эти дикие утки.

Грегерс. Да как же вы ее поймали, лейтенант Экдал?

Экдал. Я не ловил. Мы обязаны ею некоему господину здесь в городе.

(*672) Грегерс (несколько пораженный). Уж не отцу ли моему?

Экдал. Именно. Как раз вашему отцу. Гм...

Ялмар. Вот забавно - как ты это отгадал, Грегерс?

Грегерс. Ты недавно рассказывал, скольким ты обязан отцу... ну вот, я и

подумал...

Гина. Да, но мы не от самого же коммерсанта получили ее.

Экдал. Все равно, Гина. Мы ею обязаны Хокону Верле. (Грегерсу.) Он,

видите ли, катался в лодке и подстрелил ее. Видит-то он плохо... гм... Ну,

вот только и подстрелил.

Грегерс. А-а! Всадил ей, значит, несколько дробинок в тело.

Ялмар. Да, две-три дробинки.

Xедвиг. Под самое крыло. И она не могла улететь.

Грегерс. И, верно, нырнула?

Экдал (сонным заплетающимся языком). Известно... дикие утки всегда так.

Нырнут на дно... в самую глубь, старина... вцепятся в траву, водоросли... и

во всякую чертовщину там внизу... и уж наверх больше не всплывают.

Грегерс. Но ведь ваша утка всплыла, лейтенант Экдал?

Экдал. У вашего отца такая лютая собака. Нырнула и вытащила утку.

Грегерс (Ялмару). И она попала к вам?

Ялмар. Не сразу. Сначала-то она попала к твоему отцу. Но там она не

прижилась, стала хиреть, и Петтерсену велели ее прикончить...

Экдал (в полусне). Гм... да, да... Петтерсен - болван.

Ялмар (понижая голос). Вот таким-то образом она досталась нам. Отец

немножко знаком с Петтерсеном, узнал от него насчет этой дикой утки и

устроил так, что ее уступили нам.

Грегерс. И тут у вас на чердаке ей живется отлично.

Ялмар. Удивительно! Даже разжирела. Да, положим, она здесь уже столько

времени, что успела забыть настоящую волю. А в э_т_о_м-т_о все и дело.

(*673) Грегерс. Пожалуй, ты прав, Ялмар. Пусть только не видит никогда

неба и моря... Но я не смею дольше засиживаться, отец твой, кажется, заснул?

Ялмар. Ну, из-за этого-то...

Грегерс. Кстати, ты говорил, вы сдаете комнату? И она сейчас не занята?

Ялмар. Да, а что? Ты кого-нибудь знаешь?..

Грегерс. Могу я снять эту комнату?

Ялмар. Ты?

Гина. Нет, что вы, господин Верле!..

Грегерс. Отдадите вы ее мне? Тогда я завтра же утром перееду.

Ялмар. Да с величайшим удовольствием.

Гина. Нет, господин Верле, она для вас окончательно не годится,

неподходящая.

Ялмар. Да что ты, Гина? Как ты можешь говорить так?

Гина. Да как же? И тесна, и свету мало, и...

Грегерс. Это все не беда, фру Экдал.

Ялмар. По-моему, вполне приличная комната. И обставлена недурно.

Гина. Да ты вспомни, кто живет внизу... Эти двое...

Грегерс. Кто эти двое?

Гина. Да один прежде был домашним учителем...

Ялмар. Кандидат Молвик.

Гина. А еще один доктор, Реллинг по фамилии.

Грегерс. Реллинг? Его я немножко знаю. Он практиковал одно время в

Горной долине.

Гина. Это такие несуразные господа! Часто кутят по вечерам, домой

приходят поздней ночью и не всегда в своем...

Грегерс. К этому скоро можно привыкнуть. Надеюсь, что и я, как дикая

утка...

Гина. Гм... я думаю, вам лучше отложить до завтра... Утро вечера

мудренее.

Грегерс. Вам что-то очень не хочется пускать меня к себе в дом, фру

Экдал.

Гина. Бог с вами! Что вы!

(*674) Ялмар. Да, это в самом деле странно с твоей стороны, Гина.

(Грегерсу.) А скажи мне, ты, значит, рассчитываешь остаться на время в

городе?

Грегерс (надевая пальто). Да, теперь рассчитываю.

Ялмар. Но не дома, у отца? Что же ты намерен предпринять?

Грегерс. Да, знай я только это... тогда бы еще было с полгоря. Но когда

имеешь несчастье зваться Грегерсом... Грегерс... да еще Верле... Слыхал ли

что-нибудь хуже?

Ялмар. Я совсем не нахожу...

Грегерс. Брр! Я бы плюнул на другого молодчика с таким именем. Но раз

самому выпал на долю крест быть Грегерсом Верле, как вот мне...

Ялмар (смеясь). Ха-ха-ха! А чем же хотел бы ты быть, если не Грегерсом

Верле?

Грегерс. Если бы я мог выбирать, я бы лучше всего хотел быть ловкой

собакой.

Гина. Собакой!

Xедвиг (невольно). Да нет же?!

Грегерс. Да. Настоящей, умной, ловкой собакой, из таких, которые ныряют

на дно за дикими утками, когда те идут ко дну, вцепляются там в водоросли и