Судебная тяжба на народном собрании в Исландии.

Судебная процедура на тинге подробно описывается в «Саге о Ньяле». При этом часто применялась процедура делегирования противостоящими коллективами родичей своих союзников в коллегию третейских судей, состоящую из 12 человек. Подобный процесс описан в 122 главе «Саги о Ньяле». Однако, несмотря на усилия третейских судей, обмен издевательскими речами между сыном Ньяля Скарпхединым и Флоси приводит к срыву переговоров:

122. kafli "Hann mælti þá: "Svo sýnist mér sem mál þetta sé komið í ónýtt efni og er það að líkindum því að af illum rótum hefir upp runnið. Vil eg yður það kunnigt gera að eg unni meira Höskuldi en sonum mínum og þá er eg spurði að hann var veginn þótti mér slökkt hið sætasta ljós augna minn og heldur vildi eg misst hafa allra sona minna, og lifði hann. Nú bið eg þess Hall af Síðu og Runólf úr Dal, Gissur hvíta og Einar Þveræing og Hafur hinn spaka að eg nái að sættast á víg þetta fyrir hönd sona minna og vil eg að geri um þeir er best eru til fallnir."     Þeir Gissur og Einar og Hafur töluðu langt erindi sínu sinni hver þeirra og báðu Flosa sættast og hétu honum sinni vináttu í mót. Flosi svaraði þá öllu vel og hét þó eigi. Hallur af Síðu mælti þá til Flosa: "Vilt þú nú efna orð þín og veita mér bæn mína er þú hést að veita mér þá er eg kom utan Þorgrími syni Digur-Ketils frænda þínum þá er hann hafði vegið Halla hinn rauða?"   Flosi mælti: "Veita vil eg þér mágur því að þú munt þess eins biðja að mín sæmd sé þá meiri en áður."   Hallur mælti: "Þá vil eg að þú sættist skjótt og látir góða menn gera um og kaupir þú þér svo vináttu hinna bestu manna." Flosi mælti: "Það vil eg yður kunnigt gera að eg vil gera fyrir orð Halls mágs míns og annarra hinna bestu drengja að hér geri um sex menn af hvorra hendi löglega til nefndir. Þykir mér Njáll maklegur vera að eg unni honum þessa."… Síðan tókust þeir í hendur, Njáll og Flosi og Sigfússynir, og handsalaði Njáll fyrir alla sonu sína og Kára mág sinn það sem þessir tólf menn dæmdu. Og mátti svo að kveða að allur þingheimur yrði þessu feginn. Voru þá sendir menn eftir Snorra og Guðmundi því að þeir voru í búðum sínum. Var þá mælt að dómendur skyldu sitja í lögréttu en allir aðrir gengju í braut. 123. kafli Og kom svo að þeir hlutuðu um og hlaut Snorri upp að kveða.   Snorri mælti: "Ekki mun eg lengur yfir þessu sitja. Mun eg nú segja yður hvað mitt ákvæði er, að eg vil Höskuld bæta láta þrennum manngjöldum en það eru sex hundruð silfurs. Skuluð þér nú að gera ef yður þykir of mikið eða of lítið."…   Eftir það var hringt og gengu allir menn til Lögbergs. Hallur af Síðu stóð upp og mælti: "Mál þessi, er vér höfum gert um, höfum vér orðið vel á sáttir og höfum gert sex hundruð silfurs. Skulum vér gjalda upp helminginn gerðarmenn og skal hér allt upp gjaldast á þinginu. En það er bænarstaður minn til allrar alþýðu að nokkurn hlut gefi til fyrir guðs sakir."… En gerðarmenn báru saman í bóndakirkjugarði fé það sem þeir höfðu heitið til að leggja. Njálssynir seldu fram fé það er þeir höfðu og svo Kári og var það hundrað silfurs. Njáll tók þá fé það er hann hafði og var það annað hundrað silfurs. Síðan var fé þetta borið allt saman í Lögréttu og gáfu menn þá svo mikið til að engan pening vantaði á. Njáll tók þá silkislæður og bóta og lagði á hrúguna ofan… Flosi bað þá Sigfússonu ganga til með sér. Gengu þeir þá út allir. Þeir gengu austan að Lögréttu. Njáll gekk vestan að Lögréttu og synir hans. Skarphéðinn gekk á meðalpallinn og stóð þar.   Flosi gekk í Lögréttu að hyggja að fénu og mælti: "Þetta fé er bæði mikið og gott og vel af höndum greitt sem von er að."   Síðan tók hann upp slæðurnar og spurði hver þær mundi hafa til gefið en engi svaraði honum. Í annað sinn veifði hann slæðunum og spurði hver til mundi hafa gefið og hló að og svaraði honum engi."   Flosi mælti þá: "Hvort er að engi yðvar veit hver þenna búning hefir átt eða þorið þér eigi að segja mér?" Skarphéðinn mælti: "Hvað ætlar þú hver til hafi gefið?"   Flosi mælti: "Ef þú vilt það vita þá mun eg það segja þér hvað eg ætla. Það ætla eg að til hafi gefið faðir þinn, karl hinn skegglausi, því að margir vita eigi er hann sjá hvort hann er heldur kona eða karlmaður."   Skarphéðinn mælti: "Slíkt er illa mælt að sneiða honum afgömlum er engi hefir áður til orðið dugandi maður. Megið þér og það vita að hann er karlmaður því að hann hefir sonu átt við konu sinni. Hafa fáir vorir frændur legið óbættir hjá garði vorum svo að vér höfum eigi hefnt." Síðan tók Skarphéðinn til sín slæðurnar en kastaði brókum blám til Flosa og kvað hann þeirra meir þurfa."   Flosi mælti: "Hví mun eg þeirra meir þurfa?" Skarphéðinn svarar: "Því þá ef þú ert brúður Svínfellsáss sem sagt er hverja hina níundu nótt og geri hann þig að konu."   Flosi hratt þá fénu og kveðst þá engan pening hafa skyldu af, kvað þá vera skyldu annaðhvort að Höskuldur skyldi vera ógildur ella skildu þeir hefna hans.

122 глава   Тогда он сказал: «Так кажется мне, что дело это пришло в бесполезное состояние, и этого следовало ожидать, потому что произросло оно от злых корней. Хочу я, чтобы вам было известно, что я любил Хёскульда больше, чем моих сыновей, и когда я узнал, что он убит, показалось мне, что угас вернейший свет очей моих, и лучше бы я потерял всех моих сыновей, а он бы жил. Ныне прошу я вас, Халь с Побережья и Рун-Ольв из Долины, Гицур Белый и Эйнар с Поперечной Реки, и Хавр Мудрый, чтобы я смог примириться в этой распре (букв.- «войне»), [приняв дело] из рук моих сыновей, и хочу я, чтобы это сделали бы те, кто этого больше всего достоин». И Гицур, и Эйнар, и Хавр по очереди долго говорили с Флоси, как им было поручено, и просили Флоси замириться, и обещали ему свою дружбу взамен. Флоси на все отвечал хорошо, но, однако, ничего не обещал. Халь с Побережья сказал тогда Флоси: «Хочешь ли ты ныне исполнить свое слово, данное мне, и свое обещание, которое ты обещал выполнить, когда я вывез из Исландии Тор-Грима, сына Толстого Кетиля, когда он убил Халля Рыжего?». Флоси сказал: «Воздать [добром] хочу я тебе, тесть, [за родича моего,] потому что ты станешь просить меня только о том, от чего мне будет больше чести».   Халь сказал: «Тогда хочу я, чтобы ты примирился как можно быстрее и дал добрым людям вершить приговор, и купил бы ты так дружбу лучших людей». Флоси сказал: «Хочу я, чтобы вам было известно, что я намерен действовать по слову Халя, родича моего, и других самых лучших мужей, чтобы выделили шесть человек с каждой стороны, как положено по закону. Мне кажется, что Ньяль достоин того, чтобы я его так уважил»…   Потом взялись они за руки, Ньяль и Флоси, и сыновья Сиг-Фуса, и поручился Ньяль за всех своих сыновей и за Кари, тестя своего, исполнить то, что эти двенадцать человек присудят. И можно так сказать, что все участники тинга стали этому рады. Послали тогда людей за Снорри и Гуд-Мундом, потому что они были в своих землянках. Было тогда сказано, что судьи должны заседать в Лёг-Ретте, а все другие пойдут прочь. 123 глава И кончилось тем, что они бросили жребий, и выпало высказаться Снорри. Снорри сказал: «Не собираюсь я долго над этим сидеть. Сразу скажу вам, каков мой приговор. Я хочу, чтобы за Хёскульда возместили тройной платой за человека, и это – шесть сотен серебра. Теперь вы должны поправить меня, если вам кажется, что это слишком много или мало»…     После этого прозвонил колокол, и пошли все люди к Скале Закона. Халь с Побережья встал и сказал: «По делу этому, по которому мы вынесли приговор, мы пришли к согласию и присудили шесть сотен серебра. Мы, третейские судьи, должны выплатить половину, и все должно быть выплачено здесь, на этом тинге. И в том состоит просьба моя ко всему народу, чтобы дали некую часть виры ради Бога»…   Третейские судьи собрали все деньги на церковном дворе бондов, все те, которые они обещали положить. Ньялевы сыновья отдали все те деньги, которые они имели, также и Кари, и это – сотня серебра. Ньяль принес те деньги, которые у него были, и это – другая сотня серебра. Потом принесли все эти деньги вместе в Лёг-Ретту, и дали люди тогда так много, что собрали все до последнего пенинга. Ньяль взял тогда шелковое женское длинное одеяние и сапоги и положил их на эту кучу сверху… Тогда Флоси попросил сыновей Сиг-Фуса пойти с ним. Все они тотчас вышли. Они вошли в Лёг-Ретту с востока. Ньяль и сыновья его вошли в Лёг-Ретту с запада. Скарп-Хедин подошел к Срединной Скамье и встал там.   Флоси пошел в Лёг-Ретту, чтобы прикинуть, сколь велики деньги, и промолвил: «Большие это деньги и добрые, и хорошо из рук в руки выплачены, как и следовало ожидать».   Потом взял он то женское длинное одеяние и спросил, кто его дал, но никто не ответил ему. В другой раз помахал он тем женским одеянием и спросил, кто его положил, и рассмеялся, но опять никто не ответил ему.     Флоси тогда сказал: «Что же, никто из вас не знает, кто владеет этой одежей, или вы не смеете сказать мне?».   Скарп-Хедин сказал: «А как ты думаешь, кто это дал?».     Флоси ответил: «Если ты хочешь это знать, тогда я скажу тебе, что я думаю. Думаю я, что это дал твой отец, этот безбородый мужик, потому что многие не знают, когда его видят, мужик он или баба».     Скарп-Хедин молвил: «Говорят, плохо нарезать на ломти старца, которого прежде не поносил никакой достойный человек. Ты знаешь, что он мужчина, потому что он прижил сыновей со своей женою. Мало наших родичей лежат неотплаченными у двора нашего так, чтобы мы не отомстили за них!». Потом взял Скарп-Хедин себе это длинное женское одеяние, а во Флоси бросил синими штанами, и сказал, что он в них больше нуждается.   Флоси сказал: «Почему это я в них больше нуждаюсь?». Скарп-Хедин отвечает: «Потому что ты – жена аса Свиной Горы [хутор Флоси – И.Г.], ведь говорят, что он каждую девятую ночь пользует тебя как жену».     Флоси отпихнул тогда те деньги и сказал, что ни единого пенинга не возьмет, и добавил, что должно случиться одно из двух: или Хёскульд останется неотплаченным, или они отомстят за него. (Перевод мой).

.:

После убийства семьи Ньяля (в 1010 или 1011 г.) проходят ряд тингов, региональных и общеисландских, на которых иск предъявляют родичи Ньяля, заручившись поддержкой людей Западных Фьордов, а Флоси защищают люди Восточных Фьордов. Кровник за Ньяля Мёрд договорился с известным толкователем законов Тор-Халлем, сыном Ас-Грима, а Флоси поступил неэтично с точки зрения древнеисландской морали - он подкупил известного беспринципного «крючкотвора» Эй-Ольва. От борьбы между этими знатоками традиционного права зависел исход тяжбы.

В 142 главе «Саги о Ньяле» детально описывается процедура ведения тяжбы на тинге «по законам все-войска» (at allsherjar lögum), т.е. вооруженного, по древнегерманскому обычаю, народа. Сторона истца, используя одинаковую терминологию, дважды предъявляла обвинение, затем два свидетеля предъявления обвинения (lýsingarvottar) слово в слово повторяли обвиненя истца. Предоставлялись соседи места убийства (vettvangsbúar) – 9 человек, которые выносили предварительный приговор. Наконец, три дюжины судей (dómendur) выносили окончательный приговор по рассматриваемому на тинге делу об убийстве:

142. kafli Bjuggu þeir sig þá til hvorirtveggju og vopnuðust. Þeir gerðu hvorirtveggju herkuml á hjálmum sínum... Þeir komu nú allir saman og gengu þegar til Austfirðingadóms. Þeir gengu sunnan að dóminum. Þeir Flosi og allir Austfirðingar með honum gengu norðan að dóminum. Mörður Valgarðsson nefndi sér votta og bauð til hlutfalla öllum þeim mönnum er skóggangssakar áttu að sækja í dóminn, hver sína sök skyldi fyrstur fram segja eða hver þar næst eða hver síðast… Síðan kvað hann svo að orði: "Þórodd nefndi eg í vætti, annan Þorbjörn nefndi eg í það vætti að eg lýsti lögmætu frumhlaupi á hönd Flosa Þórðarsyni á þeim vettvangi er Flosi Þórðarson hljóp lögmætu frumhlaupi til Helga Njálssonar þá er Flosi Þórðarson særði Helga Njálsson holundarsári eða heilundar eða mergundar því er að ben gerðist en Helgi fékk bana af. Taldi eg hann eiga að verða um sök þá mann sekan, skógarmann óalanda, óferjanda, óráðanda öllum bjargráðum. Taldi eg sekt fé hans allt, hálft mér en hálft fjórðungsmönnum þeim er sektarfé eiga að taka eftir hann að lögum. Lýsti eg til fjórðungsdóms þess sem sökin á í að koma að lögum. Lýsti eg löglýsing. Lýst eg í heyranda hljóði að Lögbergi. Lýsti eg nú til sóknar í sumar og til sektar fullrar á hönd Flosa Þórðarsyni… Mörður Valgarðsson nefndi sér votta "í það vætti," sagði hann, "að eg býð búum þeim níu, er eg kvaddi um sök þessa er eg höfðaði á hönd Flosa Þórðarsyni, til setu vestur á árbakka og til ruðningar um kvið þann. Býð eg lögboði að dómi svo að dómendur heyra." … " Enn nefndi Mörður sér votta "í það vætti," sagði hann, "að nú eru frumgögn öll fram komin þau er sökinni eiga að fylgja: boðið til eiðspjalls, unninn eiður, sögð fram sök, borið lýsingarvætti, borið sakartökuvætti, boðið búum í setu, boðið til ruðningar um kvið… . Flosi mælti til þeirra: "Það munu Sigfússynir vita hversu réttir vettvangsbúar þessir eru er hér eru kvaddir." Ketill úr Mörk svarar: "Hér er sá búi er hélt Merði Valgarðssyni undir skírn en annar er þrímenningur hans að frændsemi."… Nú mælti öll alþýða og kváðu ónýtt málið fyrir Merði. Urðu þá allir á það sáttir að þá væri framar vörn en sókn… Búar Marðar gengu þá að dómi. Taldi einn fram kviðinn en allir guldu samkvæði og kvað svo að orði: "… Vorum vér kvaddir að bera um það hvort Flosi Þórðarson hljóp lögmætu frumhlaupi til Helga Njálssonar á þeim vettvangi er Flosi Þórðarson særði Helga Njálsson holundarsári eða heilundar eða mergundar því er að ben gerðist en Helgi fékk bana af. … Höfum vér nú allir eiða unnið og réttan kvið vorn og orðið á eitt sáttir, berum á Flosa Þórðarson kviðinn og berum hann sannan að sökinni. … Í annað sinn báru þeir kviðinn og báru um sár fyrr en um frumhlaup síðar en öll önnur orð báru þeir sem fyrr. Báru þeir á Flosa kviðinn og báru hann sannan að sökinni.

Гл. 142. И те, и другие снарядились и вооружились. И те, и другие сделали боевые значки на своих шлемах. ..   Они собрались все вместе и тотчас пошли к Суду Восточной Четверти. Они стали к югу от этого суда. Люди Флоси и с ним все люди Восточных Фьордов стали к северу от суда… Мёрд, сын Валь-Гарда, назвал своих свидетелей и предложил бросить жребий всем тем людям, которые искали в том суде изгнания противников в лес, кто свое дело должен говорить сначала, кто – потом, а кто напоследок… Потом изрек он такие слова: «Тор-Одда назвал я свидетелем, и другого – Тор-Бьёрна - назвал я свидетелем того, что я предъявил иск о противозаконном нападении от руки Флоси, сына Торда, на том лугу, где Флоси, сын Торда, бросился в противозаконное нападение первым на Хельги, сына Ньяля, когда Флоси, Тордов сын, ранил Хельги, сына Ньяля, раной внутренностей или костей, так что кость показалась, и Хельги принял от этого насильственную смерть. Сказал я, что он должен стать за убийство человека лесным человеком, которого не кормят, не указывают ему путь, не дают советы в помощь. Сказал я, что он должен лишиться всего своего имущества, - половину мне, а половину – тем людям Четверти, которые имеют право на имущество объявленного вне закона. Заявил я об этом Суду Четверти, в который иск должен идти по закону, и заявил по закону. Заявил это я во всеуслышание со Скалы Закона. Предъявил я иск и полное осуждение на руки Флоси, Тордова сына, ныне летом… Мёрд, Валь-Гардов сын, назвал своих свидетелей. «В том свидетельствую», сказал он, «что я предлагаю тем девятерым соседям места преступления, которых я вызвал по этому иску, который я передал в руки Флоси, Тордова сына, сесть западнее на речном берегу, чтобы другая сторона отвела тех из них, которые неправомочны. Предлагаю я по закону на суде, так что судьи слышат»… И назвал Мёрд себе свидетелей. «В том свидетельство», сказал он, «что ныне пройдено все, что должно следовать этому иску: предложено принести клятву, принесена клятва, изложен иск, принесены свидетельские показания о предъявлении обвинения, принесены свидетельские показания о передаче тяжбы, предложено соседям места преступления сидение, предложено отвести неправомочных соседей места преступления… Флоси молвил им: «Должны Сиг-Фусовы сыны знать, насколько правомочны эти соседи места преступления, которые вызваны сюда. Кетиль из Леса отвечает: «Здесь тот сосед места преступления, который крестил Мёрда, Валь-Гардова сына, а другой – троюродный родич по дальнему родству»… Теперь поднялась молва во всем народе, и говорили, что бесполезен иск Мёрда. Стали тогда все в том согласны, что защита опередила обвинение… Мёрдовы соседи места убийства вышли тогда на суд. Один высказал следующее решение, и другие ответили согласием: «…Нас вызвали, чтобы вынести решение о том, бросился ли Флоси, Тордов сын, в незаконном нападении первым на Хельги, сына Ньяля, на том лугу, где Флоси, Тордов сын, ранил Хельги, сына Ньяля, раной внутренностей или костей, так что обнажилась кость, и Хельги принял от этого насильственную смерть. .. Ныне мы все дали клятвы, и правое решение наше и слова в единой истине выносим против Флоси, Тордова сына, и объявляем его виновным в том обвинении...   В другой раз вынесли они это решение, но сказали сначала про рану, а про нападение – потом, но все другие слова они сказали, как прежде. Вынесли они то решение против Флоси и признали его виновным в том обвинении» (Перевод мой).

Крючкотвор Эй-Ольв сумел так запутать дело формальными придирками (имевшими, однако, в глазах древнеисландского общества большой вес), что стало невозможно добиться справедливости. Он обманом добился того, что сторона Мёрда вывела из состава коллегии судей шесть членов, чего не сделала сторона Флоси, в результате чего у коллегии судей оказался неправомочный численный состав. Таким образом, сторона кровников Ньяля проиграла иск. На тинге произошла крупная битва между людьми Западных и Восточных фьордов (в 1011 или 1012 г.). В битве люди Флоси потерпели поражение, и собравшийся после нее тинг решением 12 третейских судей теперь решил дело уже в пользу Мёрда и других кровников Ньяля (гл 145).

Следует отметить что, как правило, противостоящим коллективам родичей удавалось примириться, когда была сполна выплачена подходящая вира. Однако преступник мог быть объявлен человеком вне закона (буквально – «лесным человеком», т. е. изгнанником). Это происходило, во-первых, если не была достигнута договоренность о приемлемой для кровников вире и, во-вторых, если было совершено слишком тяжкое по меркам архаического общества преступление (например, убийство близкого родича или женщины, которое не искупалось никакой вирой).

Вероятно, корни древнеисландских судебных процедур следует искать в глубинах архаики. Об этом говорит, в частности, описание суда по древнему архаическому способу «суда у дверей» (duradomr) (процедура которого была сходна с тинговой) с вредоносными восставшими мертвецами, наславшими на людей пагубное колдовство и мор, в гл. 53-55 «Саги о людях с Песчаного Берега» (т.н. «чудеса на Вещей Реке» в 1000-1001 гг. н.э.).

Заключение.

На материале саг выявляются следующие черты обычая кровной мести:

1. Чудо с Амундом, которого Бог временно исцелил от слепоты ради совершения мести за отца, указывает на высшую положительную оценку кровной мести, на ее сакрализацию (гл. 106 «Саги о Ньяле).

2. Стюр, доблестно сражаясь в своей дружине, тем не менее игнорирует подчинение вождю своей дружины, убивает воина из нее ради совершения долга кровной мести (гл. 44 «Саги о людях с Песчаного Берега»). Иначе говоря, традиции «горизонтального» взаимодействия равных в правовом отношении коллективов родичей были гораздо сильнее «вертикальных» вождеств, подчинения военному лидеру.

3. Защищенная законом подстрекательница к мести, судя по всему, не литературный образ, а социальная реальность (гл. 116 «Саги о Ньяле» - подстрекательство Хильди-Гунн).

Тинг проходил следующим образом:

1. Нередкая практика – формирование тяжущимися коллективами родичей коллегии третейских судей из своих влиятельных союзников (гл. 122-123 «Саги о Ньяле»).

2. Существовала неписаная, но четкая регламентация процедуры ведения тяжбы на тинге. Вначале следовало предъявление иска истцом или его представителем, это делалось дважды, потом свидетели предъявления обвинения слово в слово вновь издагали дело. Затем соседи (места убийства), числом девять, не будучи родичами истца или зависимыми от него людьми, выносили предварительное решение по делу. Коллегия из трёх дюжин судей (отвода отдельных членов которой могла потребовать сторона защиты, т.е. сам обвиняемый, его родичи и сторонники (гл. 142-145 «Саги о Ньяле») выносила окончательный приговор.

3. Основным средством урегулирования распри было присуждение и выплата возмещения, которое должны были выплатить убийца и его родня (12 эйриров за раба-трэля, за свободного человека выкуп мог достигать нескольких сот эйриров, как за Хёскульда в «Саге о Ньяле»). В случае срыва договоренности или особой тяжести содеянного (убийства женщины или близкого родича) обвиняемый мог лишиться покровительства закона (стать изгнанником, «лесным человеком») и в таком случае преступник мог быть безнаказанно убит, а его имущество могло быть конфисковано (гл. 13 «Саги о Хравнкеле, годи Фрейра»).

Библиография