Лихие 90-е. Операторы и их опера
Какими бы ни были средства на счетах оффшорных компаний, контролируемых чекистами, просто взять и скупить огромную страну и ее активы было невозможно. Крушение СССР и советской экономики открыло эту возможность. Реализация которой заняла почти 20 лет.
Поздний Советский Союз – это страна, контролируемая и управляемая партийно-хозяйственной элитой. Причем больший вес в этой конструкции имела именно хозяйственная элита. Директора крупных заводов, руководители добывающих объединений. Крушение советской системы нанесло по ней сильный удар, однако она по-прежнему оставалась реальной силой, и под их контролем находились все значимые активы страны. И вот эти самые лихие 90-е – они в том числе и про борьбу за собственность и власть между партхозактивом и чекистами. И октябрь 1993-го, и залоговые аукционы, и консолидация нефтяных активов Восточной Сибири ЮКОСом – про это. Ну, может, не только про это, но в том числе и про это.
Какие ресурсы были у «операторов»? Деньги. В России в начале 90-х больше ни у кого не было настоящих денег. Но в мире они были. И одной из главных задач было – не допустить крупные иностранные деньги в Россию. Это было не так сложно. Большие деньги – деньги осторожные и понятливые. Надо было только внятно объяснить всем, кто интересовался, что вложения в Россию крайне рискованны. И это удалось – деньги не пошли в Россию. Даже такой игрок, как Сорос, вынужден был действовать очень осторожно: сначала вкладывая в чистую благотворительность (кстати, очень полезную и эффективную). Только позже, вроде бы нащупав почву, он решил приступить к вложению денег в активы и, как потом он сам неоднократно говорил, это стало главной ошибкой во всей его карьере. Что говорить про куда менее крутых игроков типа Кеннета Дарта. За тем, чтобы деньги чекистов были монопольными, очень внимательно следили специальные люди.
Но сами по себе деньги – это всего лишь деньги. Нужны были те, через кого они проходят, те, кто скупает ваучеры, создает компании, участвует в залоговых аукционах и получает лицензии. Нужны экономические контрагенты, через которых деньги превращаются в активы. И это должны быть лучшие, удачливые и, что очень важно, контролируемые. Волков рассказывает про разные компании (например, «Совинторг»), которые были в начале 90-х на том же ходу, что и ЮКОС. Кто-то из них справлялся с заданиями – и с ними работали дальше. Кто-то не справлялся, оказывался неэффективным (как экономический контрагент или как недостаточно контролируемая структура) – и их оттирали. И если внимательно изучить историю того или иного нефтяного или металлургического гиганта 90-х, то в путаной схеме оффшоров непременно найдется оффшор со странным названием, который был создан в 70-х – начале 80-х и со счетов которого поступили основные инвестиции для всех крупных сделок начального периода. В свое время Александр Привалов, разбирая первый процесс по делу Лебедева и Ходорковского, недоумевал: почему вдруг адвокаты Ходорковского не поставили вопрос о том, кто же реально владеет оффшорами «Килда» (создан в 1974 году) или «Джамблик» (создан в 1984 году), к которым сходились все ключевые нити обвинения. Кстати, оффшор с названием «Джамблик» в 1996 году – уже владелец большого пакета акций Братского алюминиевого завода и других активов империи братьев Черных.
Впрочем, в выбранные компании операторы вкладывались не только деньгами. Они вкладывались также и… чекистским ресурсом. И этот ресурс был важнейшей частью всей схемы. Чтобы решать вопросы в судах и управах, чтобы помогать контрагентам разбираться с возникающими проблемами, ну и, наконец, чтобы контролировать этих самых контрагентов, получать полноценную информацию о них, необходимы были конкретные люди. Опера. Бывшие (а их тогда образовалось великое множество) сотрудники КГБ, сохранившие и развивавшие тесные связи с действующими сотрудниками спецслужбы, которая теперь часто меняла руководителей и названия.
Оперская деятельность была разнообразной, но, пожалуй, главным инструментом, на который была сделана ставка, довольно быстро стала база компрометирующих материалов (БКМ), точнее, умение ее создавать и работать с ней. Разумеется, если на уровне борьбы за активы работа с компроматом была всего лишь одним из элементов, то на уровне решения кадровых вопросов, взаимоотношений с чиновниками и общим контролем за ситуацией в стране компромат был определяющим элементом.
Были, разумеется, и другие формы работы. Вот, например, когда Ходорковский завоевывал Восточную Сибирь, аккумулируя нефтяные активы. Там было много случаев, когда нефтяные генералы (руководители нефтедобывающих предприятий) – люди тертые и очень непростые – внезапно тонули или гибли на охоте. Впрочем, все же знают, что это дело рук исключительно Ходорковского с Пичугиным.