Глава 14. обстоятельства, исключающие преступность деяния

§ 1. Понятия, виды и значение обстоятельств,

исключающих преступность деяния

Преступлением признается деяние, посягающее на наиболее важные объекты уголовно-правовой охраны, причиняющие им существенный вред и потому представляющие общественную опасность. Отсутствие этой опасности исключает преступность и наказуемость деяния.

Однако кроме общественной опасности преступление должно обладать и таким признаком, как противоправность, т.е. общественно опасное деяние должно быть предусмотрено уголовным законом в качестве преступления. Можно сказать, что преступление характеризуется органическим единством его общественной опасности и уголовной противоправности: никакое деяние, как бы ни была велика степень его общественной опасности, не может быть признано преступлением, если оно не запрещено уголовным законом. И наоборот, нельзя признать преступлением деяние, которое хотя и содержит признаки какого-либо состава преступления, но не является общественно опасным.

Между тем достаточно часто в различных экстремальных ситуациях человек может совершить действия, результатом которых будут последствия, предусмотренные уголовным законом. Поэтому с внешней стороны такие действия выглядят как преступления. Так, обороняясь от нападения преступника, гражданин может причинить ему вред здоровью различной тяжести; задерживая опасного преступника, пытающегося скрыться с места преступления, граждане или работники правоохранительных органов могут применить к нему насилие, причиняя ему порой весьма значительный вред; предупреждая распространение огня, пожарные вынужденно повреждают, а порой и уничтожают ценное имущество и даже целые постройки и т.п.

Эти действия, несмотря на то что они причиняют определенный ущерб личности или имущественным правам, другим объектам, не признаются преступлениями, поскольку не содержат главного признака преступления - общественной опасности. В то же время не следует смешивать деяния такого рода с малозначительными, о которых идет речь в ч. 2 ст. 14 УК РФ. Уголовная ответственность за подобные действия исключается не по малозначительности (вред, как было указано выше, может быть весьма существенным), а в силу прямого указания закона об отсутствии преступности подобных деяний.

Выделение в отечественном уголовном законодательстве самостоятельной главы (глава 8 УК РФ), в которой консолидированы все обстоятельства, исключающие преступность деяния, произошло впервые. В ней в качестве таковых закреплены

необходимая оборона (ст. 37),

причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление (ст. 38),

крайняя необходимость (ст. 39),

физическое или психическое принуждение (ст. 40),

обоснованный риск (ст. 41) и

исполнение приказа или распоряжения (ст. 42).

§ 2. Понятие и признаки необходимой обороны

Право на необходимую оборону - это естественное, данное каждому гражданину право. Его естественность состоит в том, что оно не создается государством, но признается и санкционируется им. Так, еще римское право высказывало, что право обороны вытекает из самой природы вещей, что vim enim vi defendere omnes leges omniaque jura permittunt <1>.

--------------------------------

<1> "Ведь силу отражать силой (защищать силой) все законы и права допускают".

Необходимая оборона регламентируется ст. 37 УК РФ. Согласно ч. 1 данной статьи при защите от общественно опасного посягательства обороняющийся вправе причинить любой вред посягающему лицу, если посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

В то же время в ч. 2 ст. 37 УК РФ уточняется, что защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни посягающего или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны.

Согласно ч. 2.1 ст. 37 УК РФ (включена в него Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ) не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства (а надо признать, что посягательство практически всегда совершается неожиданно для обороняющегося) не могло объективно оценить степень и характер опасности посягательства.

Право на необходимую оборону имеют в равной мере все лица независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения. Это зафиксировано в ч. 3 ст. 37 УК РФ. Законодатель признал оборону активной, наступательной деятельностью. С этой целью здесь же указано, что лицо может обороняться и в том случае, когда у него есть возможность избежать посягательства либо обратиться за помощью к другим лицам или представителям органов власти. Никто не может обвинить обороняющегося в том, что он причинил вред посягающему, хотя мог уклониться от физического контакта с ним путем бегства, создания препятствий на его пути, укрытия в помещениях и т.п.

Условиями правомерности необходимой обороны, относящимися к акту посягательства (нападения), признаются:

а) общественная опасность посягательства. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление" <1> (далее - Постановление), имеющем большое значение для решения спорных вопросов на практике, указывается, что в качестве общественно опасных признаются как насильственные, так и ненасильственные (в том числе и неосторожные) деяния.

--------------------------------

<1> БВС РФ. N 11. 2012.

К посягательству, защита от которого возможна в рамках ч. 1 ст. 37 УК РФ, Постановление относит деяние, которое в момент его совершения создавало реальную опасность для жизни обороняющегося или другого лица. О наличии такого посягательства могут свидетельствовать, в частности:

причинение вреда здоровью, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого лица (например, ранения жизненно важных органов);

применение способа посягательства, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого лица (применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, удушение, поджог и т.п.).

Под посягательством, защита от которого допустима в пределах, установленных ч. 2 ст. 37 УК РФ, следует понимать совершение общественно опасных деяний, сопряженных с насилием, не опасным для жизни обороняющегося или другого лица (например, побои, причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью, грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья).

К иным, не сопряженным с насилием деяниям, предусмотренным Особенной частью Уголовного кодекса Российской Федерации, которые, с учетом их содержания, могут быть предотвращены или пресечены путем причинения посягающему вреда, Постановление относит, например, умышленное или неосторожное уничтожение или повреждение чужого имущества, приведение в негодность объектов жизнеобеспечения, транспортных средств или путей сообщения.

При этом, как указывается в Постановлении, необходимая оборона может быть признана правомерной независимо от того, отвечает ли признакам субъекта посягавшее лицо или же нет (например, в случае защиты от посягательства лица в состоянии невменяемости или лица, не достигшего возраста, с которого наступает уголовная ответственность);

б) наличность посягательства. Этот признак устанавливает пределы посягательства во времени - начало и конец. Под наличным посягательством понимается такое, которое уже началось, происходит, но еще не окончилось. Не подлежит также никакому сомнению, что состояние необходимой обороны возникает не только в момент осуществления посягательства, но и тогда, когда начало его настолько очевидно, что охраняемые законом права и интересы поставлены в непосредственную опасность, т.е. при наличии непосредственной (реальной) угрозы посягательства. Ожидать "начала посягательства", "первого удара" - это значит оказаться безоружным перед преступником, пострадать от него и не быть в состоянии защитить охраняемые интересы. Как указывается в Постановлении, о непосредственной угрозе применения насилия, опасного для жизни обороняющегося или другого лица, могут свидетельствовать, в частности, высказывания о намерении немедленно причинить обороняющемуся или другому лицу смерть или вред здоровью, опасный для жизни, демонстрация нападающим оружия или предметов, используемых в качестве оружия, взрывных устройств, если с учетом конкретной обстановки имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.

Наличность определяет не только начальный, но и конечный моменты существования у лица права на необходимую оборону. Начавшееся посягательство должно быть признано наличным вплоть до своего фактического окончания или иного завершения (например, в силу добровольного отказа от его продолжения).

Если общественно опасное посягательство носит длящийся или продолжаемый характер (например, незаконное лишение свободы, захват заложников, истязание и т.п.), то право на необходимую оборону сохраняется до момента окончания такого посягательства. В случае несовпадения юридического и фактического момента окончания посягательства право на необходимую оборону сохраняется до момента его фактического окончания.

Действия не могут признаваться совершенными в состоянии необходимой обороны, если вред посягавшему лицу причинен после того, как посягательство было предотвращено, пресечено или окончено и в применении мер защиты явно отпала необходимость, что осознавалось оборонявшимся лицом. В таких случаях в зависимости от конкретных обстоятельств дела причинение вреда посягавшему лицу может оцениваться по правилам ст. 38 УК РФ либо оборонявшееся лицо подлежит ответственности на общих основаниях.

Таким образом, не может считаться необходимой, правомерной как оборона от возможного, подготавливаемого, но еще не реализованного хотя бы в создании опасности посягательства, так и оборона от уже закончившегося посягательства;

в) действительность посягательства. Посягательство признается действительным, если оно реально существует, т.е. происходит в объективной действительности. Против кажущегося, только воображаемого нападения, созданного в сознании лица, оборона недопустима. Ошибочное представление лица о якобы совершаемом нападении, которого в действительности не было, и предпринятые им меры по пресечению воображаемого нападения образуют понятие мнимой обороны. При наличии мнимой обороны вопрос об ответственности "обороняющегося" решается не по правилам о необходимой обороне, а исходя из правил о фактической ошибке. При решении этого вопроса, как отмечается в Постановлении, возможны два основных варианта.

1. В тех случаях, когда вся обстановка происшествия давала лицу достаточные основания полагать, что имеет место реальное посягательство, и оно не сознавало и не могло сознавать ошибочность своего предположения, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. Если при этом лицо превысило пределы защиты, допустимой в условиях реального посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, или с непосредственной угрозой применения такого насилия, оно подлежит ответственности за превышение пределов необходимой обороны.

2. В случае если лицо, действующее в состоянии мнимой обороны, не сознавало, что в действительности посягательства нет, но по обстоятельствам дела должно было и могло это сознавать, ответственность за причинение вреда наступает по статьям УК, предусматривающим ответственность за преступления, совершенные по неосторожности.

Если же будет установлено, что вся обстановка происшествия не давала лицу никаких оснований заблуждаться относительно происходящего, оно подлежит ответственности на общих основаниях как за умышленное преступление. В этих случаях вред потерпевшему причиняется не в связи с действиями, принятыми за посягательство, а исключительно вследствие чрезмерной, ничем не оправданной (а страх нельзя считать оправданием) подозрительности виновного.

Условиями, относящимися к акту защиты (обороны), являются:

а) допустимость причинения вреда только посягающему, но не третьим лицам. Оборонительные действия, предпринятые против общественно опасного посягательства, не должны быть направлены против третьих лиц, не причастных к созданию опасности. При этом защита в процессе необходимой обороны может выражаться в различных способах причинения физического, а иногда и имущественного вреда посягающему: нанесение побоев, причинение вреда здоровью различной тяжести и даже смерти, повреждение или уничтожение принадлежащего нападающему имущества (например, транспортного средства, одежды). Те же оборонительные действия, которые фактически не причинили посягающему ни физического, ни материального ущерба, признаками необходимой обороны вообще не охватываются;

б) соразмерность защиты характеру и опасности посягательства. Состояние необходимой обороны оправдывает причинение вреда посягающему лишь в том случае, когда защитные действия не выходят за пределы необходимой обороны. Превышение этих пределов (эксцесс обороны) представляет собой общественно опасное деяние. Закон (ч. 2 ст. 37 УК РФ) определяет превышение пределов необходимой обороны как умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства.

Содержание превышения пределов необходимой обороны изложено в законе как оценочная категория, в которой суждение о наличии в оборонительных действиях общественной опасности отдано на усмотрение суда.

Изучение теории необходимой обороны и практики применения ст. 37 УК РФ дает основание сделать вывод, что для правильного решения вопроса о соответствии защиты характеру и опасности посягательства наиболее важное значение имеют установление и оценка следующих основных обстоятельств:

1) важность объекта, на который направлено общественно опасное посягательство. Совершено естественно, что оборона более ценных благ допускает применение и более интенсивных мер защиты. Жизнь человека, как наивысшее социальное благо, может быть защищена даже путем причинения смерти нападающему. Как указано в Постановлении, при защите от общественно опасного посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия (ч. 1 ст. 37 УК РФ), а также в случаях, предусмотренных ч. 2.1 ст. 37 УК РФ, обороняющееся лицо вправе причинить любой по характеру и объему вред посягающему.

Таким образом, говорить о превышении пределов необходимой обороны можно лишь в отношении защитных действий от посягательства, указанного в ч. 2 ст. 37 УК РФ, с применением таких способов и средств, которые явно не вызывались характером и опасностью посягательства, в случае, когда посягавшему без необходимости умышленно причинены тяжкий вред здоровью или смерть.

Судебная практика превышением пределов необходимой обороны признает, например, убийство при пресечении кражи или грабежа, в т.ч. и насильственного. Неправомерно также, например, причинение нападающему тяжкого вреда здоровью при пресечении его попытки нанести побои или легкий вред здоровью;

2) орудия и средства нападения и противопоставляемые им орудия и средства защиты. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Омского областного суда переквалифицировала действия Т. со ст. 111 ч. 4 УК РФ на ст. 114 ч. 1 УК РФ (причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны), указав при этом, что применение Т. ножа с причинением смертельного ранения Н., который оружия в руках и при себе не имел, явно выходило за рамки необходимой обороны <1>.

--------------------------------

<1> Бюллетень судебной практики Омского областного суда. 2006. N 4(29) // СПС "КонсультантПлюс".

3) характер опасности, угрожающей правоохраняемым интересам, интенсивность, продолжительность и способ совершения посягательства. В Постановлении подчеркивается, что, разрешая вопрос о наличии или отсутствии признаков превышения пределов необходимой обороны, суды, в частности, должны учитывать:

- избранный посягавшим лицом способ достижения результата, тяжесть последствий, которые могли наступить в случае доведения посягательства до конца, наличие необходимости причинения смерти посягавшему лицу или тяжкого вреда его здоровью для предотвращения или пресечения посягательства;

- место и время посягательства, предшествовавшие посягательству события, неожиданность посягательства, число лиц, посягавших и оборонявшихся, наличие оружия или иных предметов, использованных в качестве оружия;

- возможность оборонявшегося лица отразить посягательство (его возраст и пол, физическое и психическое состояние и т.п.).

В Постановлении специально отмечено, что при посягательстве нескольких лиц обороняющееся лицо вправе применить к любому из посягающих такие меры защиты, которые определяются характером и опасностью действий всей группы.

Таковы основные условия (критерии), которые должны учитываться при решении вопроса о наличии или отсутствии превышения пределов необходимой обороны. Для его правильного решения перечисленные обстоятельства должны оцениваться в их совокупности, органическом и неразрывном единстве, что и позволит более полно и всесторонне выяснить вопрос о степени соответствия защиты характеру и опасности посягательства.

Уголовная ответственность за превышение пределов необходимой обороны предусмотрена в ч. 1 ст. 108 УК РФ (убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны) и в ч. 1 ст. 114 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны). Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, повлекшее по неосторожности смерть посягавшего лица, надлежит квалифицировать только по ч. 1 ст. 114 УК РФ. Умышленное причинение посягавшему лицу средней тяжести или легкого вреда здоровью либо нанесение побоев, а также причинение любого вреда по неосторожности, если это явилось следствием действий оборонявшегося лица при отражении общественно опасного посягательства, состава преступления не образует.

§ 3. Причинение вреда при задержании лица,

совершившего преступление

Существенную роль в борьбе с преступностью играет институт задержания преступника (ст. 38 УК РФ), способствующий реализации принципа неотвратимости ответственности - одного из важнейших условий предупреждения преступлений. Задержание преступника позволяет в ряде случаев пресечь совершаемое посягательство, предотвратить или уменьшить наступление вредных последствий, восстановить нарушенный интерес, возместить причиненный ущерб, т.е. в конечном счете обеспечить защиту правоохраняемых интересов. Следовательно, задержание преступника является общественно полезным поступком. Поощряя граждан к подобной деятельности, закон стимулирует их правоохранительную активность, способствуя возникновению дополнительных сдерживающих мотивов у лиц, склонных к совершению преступлений.

Существенное отличие задержания преступника от необходимой обороны, связанное с тем, что правомерность этих действий имеет различные основания (при необходимой обороне - пресечение совершаемого посягательства, а при задержании преступника - обеспечение неотвратимости ответственности), настоятельно требовало самостоятельной правовой регламентации данного института как особого обстоятельства, исключающего преступность деяния. Уголовный кодекс РФ 1996 г. предусмотрел его в следующей редакции: "Не является преступлением причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным и при этом не было допущено превышения необходимых для этого мер" (ч. 1 ст. 38 УК РФ).

В Постановлении обращается внимание на то, что задержание лица, совершившего преступление, может производиться и при отсутствии непосредственной опасности совершения задерживаемым лицом общественно опасного посягательства. При этом задержание такого лица осуществляется с целью доставить его в органы власти и тем самым пресечь возможность совершения им новых преступлений.

Право задерживать лиц, совершивших преступление, предоставляется всем гражданам - как потерпевшим от преступления, так и любым очевидцам, а также лицам, которым стало достоверно известно о совершенном преступлении; для сотрудников полиции и других представителей власти, осуществляющих обязанности по охране общественного порядка, применение мер по задержанию преступника составляет служебный долг, который они должны выполнять, несмотря на определенный риск.

Основанием причинения вреда при задержании преступника является совершение им любого преступления, независимо от его тяжести, вида и размера предусмотренного за него наказания, и последующие за этим действия, направление на уклонение от задержания. Поэтому если лицо совершает общественно опасное деяние в условиях полной очевидности и не намеревается при этом избежать ответственности, то причинять ему вред с целью задержания никакой надобности нет.

Характер вреда, причиняемый преступнику при его задержании, законодательно не определен. Однако если вред преступнику при его задержании ограничивается лишением его личной свободы, то общественная полезность подобных действий настолько очевидна, что вопрос об их правомерности, как правило, не возникает вообще. Но для успешного задержания зачастую приходится совершать действия, которые по своему характеру и интенсивности существенно отличаются от указанных выше. Причиняемое при этом насилие направлено на такие блага (объекты), как здоровье, а иногда и жизнь задерживаемого. В указанных случаях и может возникнуть вопрос о соответствии причиненного вреда тяжести совершенного преступления и обстановке его задержания.

Причинение вреда при задержании преступника может быть допустимо лишь при наличии определенных условий правомерности этого акта. Эти условия характеризуют как поведение задерживаемого, так и действия лиц, проводящих задержание.

Первая группа условий определяет наличие самого права на задержание, а вторая - пределы возможного вреда, причиняемого задерживаемому.

К первой группе условий относятся:

- вред при задержании может быть причинен только лишь тем лицам, которые совершили преступление, а не какое-либо иное правонарушение. Следовательно, основанием для задержания не может быть совершение лицом административного, гражданского или дисциплинарного правонарушения. Какие-либо ограничения по кругу преступлений, которые могут служить правовым основанием задержания преступника, в УК РФ отсутствуют. В Постановлении указывается, что к лицам, совершившим преступление, следует относить лиц, совершивших как оконченное, так и неоконченное преступление, а также соучастников соответствующего преступления. При этом наличие вступившего в законную силу обвинительного приговора в отношении таких лиц не является обязательным условием при решении вопроса о правомерности причинения им вреда в ходе задержания. Если при задержании лицо добросовестно заблуждалось относительно характера совершенного задержанным лицом противоправного деяния, приняв за преступление административное правонарушение или деяние лица, не достигшего возраста уголовной ответственности, либо лица в состоянии невменяемости, в тех случаях, когда обстановка давала основания полагать, что совершалось преступление, и лицо, осуществлявшее задержание, не осознавало и не могло осознавать действительный характер совершавшегося деяния, его действия следует оценивать по правилам ст. 38 УК РФ, в том числе и о допустимых пределах причинения вреда.

На практике основанием насильственного задержания выступает совершение преступлений, представляющих повышенную общественную опасность, причем преступлений бесспорных, явных, очевидных;

- стремление лица, совершившего преступление, уклониться от законного задержания. Об этом может свидетельствовать, например, его отказ следовать в полицию или другие органы власти, действия по уничтожению доказательств совершения преступления, попытка скрыться с места преступления или по пути следования в соответствующие правоохранительные органы и т.п.

Ко второй группе относятся следующие условия:

- вред задерживаемому может причиняться только в том случае, если есть все основания считать, что именно он совершил преступление. Убеждение задерживающего, что он применяет насильственные меры именно к преступнику, должно основываться не просто на подозрениях, догадках или намеках других лиц и иных непроверенных данных, а на твердой уверенности, основанной на личном наблюдении, показаниях очевидцев и других объективных обстоятельствах дела. Если при задержании лицо добросовестно заблуждалось относительно того, кто именно совершил преступление, а обстановка давала ему основание полагать, что преступление было совершено задержанным им лицом, и при этом лицо, осуществлявшее задержание, не осознавало и не могло осознавать ошибочность своего предположения, его действия следует оценивать по правилам ст. 38 УК РФ.

Если при задержании лицо не осознавало, но по обстоятельствам дела должно было и могло осознавать указанные обстоятельства о характере противоправного деяния и о том, кто именно совершил преступление, его действия подлежат квалификации по статьям Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающим ответственность за преступления, совершенные по неосторожности;

- насилие, применяемое к преступнику (лицу, совершившему общественно опасное деяние), должно быть вынужденной, крайней мерой, когда иными средствами "обезвредить" его оказалось невозможно. Вопрос о наличии или отсутствии такой возможности должен решаться в каждом конкретном случае следственными и судебными органами исходя из обстоятельств дела, с учетом опасности совершенного преступления, личности задерживаемого, его силы, степени оказываемого им противодействия и других обстоятельств.

Целями задержания закон называет доставление лица органам власти и пресечение возможности совершения новых преступлений. Наличие таких целей позволяет отграничить правомерное причинение вреда от незаконного. Нельзя исключать, что действия по задержанию преступника могут быть предприняты для достижения иных целей, например для самосуда или отобрания похищенного имущества. В этом случае они теряют правомерный характер и квалифицируются как умышленное преступление против личности на общих основаниях.

Вред, причиненный преступнику при задержании, должен быть соразмерен характеру и опасности совершенного им преступления и обстоятельствам задержания. Чем опаснее преступление, тем больший вред может быть причинен виновному при задержании. Из этого, впрочем, не следует, что причинение преступнику вреда, даже соответствующего опасности посягательства, всегда означает его правомерность. Так, причинение тяжкого вреда здоровью убийцы соответствует, конечно, опасности совершенного им преступления. Однако если имелась реальная возможность задержать преступника с применением более мягких средств, то причинение тяжкого вреда здоровью нельзя считать оправданным. Поэтому нужно учитывать не только соответствие причиненного вреда опасности посягательства, но и соответствие его обстоятельствам (обстановке) задержания.

К обстоятельствам задержания (обстановке задержания), которые должны учитываться при определении размеров допустимого вреда, Постановление относит все обстоятельства, которые могли повлиять на возможность задержания с минимальным причинением вреда задерживаемому (место и время преступления, непосредственно за которым следует задержание, количество, возраст и пол задерживающих и задерживаемых, их физическое развитие, вооруженность, наличие сведений об агрессивном поведении задерживаемых, их вхождении в состав банды, террористической организации и т.п.).

Вопрос о превышении пределов причинения вреда при задержании преступника решается с позиции ч. 2 ст. 38 УК РФ, в которой указывается, что превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Неправильная оценка этих обстоятельств способна привести к судебным ошибкам. Так, М., был осужден по ч. 2 ст. 114 УК РФ за то, что в ходе задержания несовершеннолетнего К. после совершения последним разбойного нападения на сторожа воскресной школы, превышая меры, необходимые для задержания, умышленно причинил ему тяжкий вред здоровью. Вышестоящая судебная инстанция приговор отменила и прекратила уголовное дело за отсутствием в деянии состава преступления, указав при этом, что с учетом обстановки нельзя сделать вывод о том, что принятые М. меры явно не соответствуют характеру и степени общественной опасности совершаемого задерживаемыми лицами преступления, совершенного с насилием, опасным для жизни сторожа школы <1>.

--------------------------------

<1> Судебная практика по уголовным делам Верховного суда Республики Карелия за I полугодие 2004 г. // СПС "КонсультантПлюс".

Вопрос относительно возможности признания правомерным причинения преступнику смерти при его задержании в законе своего отражения не получил. В литературе по этому поводу высказаны противоположные точки зрения. Представляется, что причинение смерти преступнику при его задержании может быть признано правомерным в исключительных случаях, когда совершенное преступление представляет повышенную общественную опасность (убийство при отягчающих обстоятельствах, террористический акт, бандитизм и т.п.), сам преступник вооружен и представляет опасность для окружающих, а задержать его иными средствами не представляется возможным.

Уголовная ответственность при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, наступает за убийство, а также умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью (ч. 2 ст. 108 УК РФ, ч. 2 ст. 114 УК РФ).

§ 4. Крайняя необходимость

Состояние крайней необходимости возникает там, где сталкиваются два правоохраняемых интереса и сохранение одного (более ценного) достигается принесением в жертву другого (менее ценного). Можно сказать, что лицо, действующее в состоянии крайней необходимости, вынуждено из двух зол выбирать меньшее и путем сознательного нарушения одного из правоохраняемых интересов спасать другой, более важный. Именно то обстоятельство, что под угрозу поставлен правоохраняемый интерес, и придает действиям лица с внешней стороны вид преступного деяния. Однако по своему характеру действие или бездействие, совершенное в состоянии крайней необходимости, является правомерным в силу прямого указания закона.

Согласно ч. 1 ст. 39 УК РФ не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, т.е. для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости.

Например, для того чтобы спасти тонущий корабль, севший на мель, капитан отдает распоряжение выбросить за борт часть груза; гражданин, чтобы срочно оказать помощь больному, которому грозит смерть, самовольно использует чужое транспортное средство.

Действия капитана, уничтожившего часть груза, формально подпадают под признаки деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 167 УК РФ; ответственность за угон транспортных средств предусмотрена ч. 1 ст. 166 УК РФ. Однако ни капитан судна, ни угонщик уголовной ответственности не подлежат, так как их внешне сходные с преступлением действия совершены в состоянии крайней необходимости, для спасения наиболее важной ценности - человеческой жизни.

Акт крайней необходимости будет признан правомерным, если при этом были соблюдены определенные условия. Эти условия характеризуют как грозящую опасность, так и сами действия, направленные на ее устранение.

Условиями правомерности крайней необходимости, относящимися к грозящей опасности, являются:

- должна иметь место опасность причинения вреда правоохраняемым интересам. При этом источник опасности может быть самый разнообразный: общественно опасные действия человека, различные явления и силы природы (пожар, стихийное бедствие), нападение животного, физиологические и патологические процессы, проходящие в организме (голод, переохлаждение, болезнь), технологические процессы, вышедшие из-под контроля людей и создающие всеобщую опасность, действия источников повышенной опасности, одновременная необходимость выполнения различных обязанностей (коллизия обязанностей) и т.д. Исчерпывающий перечень источников опасности, порождающих состояние крайней необходимости, дать невозможно, ибо никакой, даже самый обширный, перечень не может предусмотреть каждый конкретный случай.

Так, П. был оправдан по ст. 199.2 УК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления. Он обвинялся в том, что, и.о. директора ФГУП "Красноуральский химический завод", достоверно зная о наличии у предприятия задолженности по обязательным платежам в бюджет и внебюджетные фонды в сумме 365993528 рублей, обладая сведениями о том, что на расчетные счета предприятия выставлены инкассовые поручения, допустил расчеты с дебиторами векселями по имеющейся задолженности на сумму 1208995 рублей, минуя расчетные счета предприятия и нарушая установленный ст. 855 ГК РФ порядок очередности платежей. Вместе с тем, как видно из материалов дела, расчеты векселями и взаимозачетами производились с целью оплаты поставки предприятию газа, света и воды. В случае отключения завода от указанных источников энергии и воды в связи с особенностями производства произошло бы нарушение технологического процесса, что могло привести к взрыву завода, находящегося в городской черте. Таким образом, П. действовал в состоянии крайней необходимости, то есть с целью устранения опасности, которая угрожала жителям города в случае отключения завода от источников энергии и воды <1>;

--------------------------------

<1> Свердловский областной суд. Справка по результатам обобщения практики рассмотрения дел о налоговых преступлениях // СПС "КонсультантПлюс".

- наличность опасности. Только непосредственная, неизбежная опасность создает ситуацию крайней необходимости. Поэтому как предполагаемая, возможная лишь в отдаленном будущем, так и миновавшая опасность не может быть оправданием причинения вреда со ссылкой на крайнюю необходимость. Так, угроза со стороны вымогателя причинить в будущем какой-либо вред не может рассматриваться как наличная опасность, и поэтому передача вымогателю вверенного имущества неправомерна;

- действительность, реальность угрожаемой опасности. Воображаемая, мнимая опасность не порождает состояния крайней необходимости. Ответственность лица, действующего в состоянии мнимой, крайней необходимости, должна, так же как и при мнимой обороне, определяться по правилам влияния фактической ошибки на форму вины.

Условиями правомерности крайней необходимости, относящимися к защите, являются:

- причинение вреда третьим лицам - единственное возможное средство для спасения правоохраняемых интересов. Крайняя необходимость исключает общественную опасность совершенного действия лишь в тех случаях, когда грозящая опасность не могла быть устранена другими мерами. Собственно, само название рассматриваемого обстоятельства это и подтверждает: закон говорит не просто о необходимости, а именно о крайней необходимости. Такое требование предъявляется законом потому, что в данном случае опасность с одного защищаемого законом блага переносится на другое, также пользующееся его охраной. Поэтому, если для предотвращения грозящей опасности есть путь, не связанный с причинением вреда кому-либо, следует избрать его и избежать тем самым причинения вреда;

- причиненный вред должен быть менее значителен, чем вред предотвращенный.

Вопрос, какие блага более ценны и какие менее ценны, разрешается в каждом отдельном случае в зависимости от всей конкретной обстановки события. При сравнительной оценке причиненного и предотвращенного вреда следует учитывать ценность нарушенного и сохраненного объектов, а также характер и величину причиненного и предотвращенного вреда.

Если имеется примерное равенство причиненного и предотвращенного вреда, состояние крайней необходимости отсутствует. Недопустимо, в частности, спасение собственной жизни путем причинения смерти другому лицу. Так, Санкт-Петербургский городской суд, осуждая Р. и О.Р. за убийство, которое они совершили по требованию другого лица, направившего на них ружье "Сайга 12К", в приговоре указал, что по характеру опасности соотношение сохраняемого блага (жизнь подсудимого) и умышленно причиненного вреда (лишение жизни потерпевшего) явились равноценными, а следовательно, О.Р. и Р. превысили пределы крайней необходимости и на основании ст. 39 ч. 2 УК РФ подлежат уголовной ответственности за содеянное <1>.

--------------------------------

<1> Приговор Санкт-Петербургского городского суда от 14 июня 2011 г. // СПС "КонсультантПлюс".

Однако при стечении исключительно экстремальных условий ссылка на состояние крайней необходимости возможна, когда ценой жизни одного человека спасается жизнь нескольких (многих) людей.

Если у лица имелось несколько возможностей для устранения опасности, осуществление каждой из которых причиняло бы вред, вовсе не обязательно, чтобы причиненный вред был наименьшим из всех возможных вариантов вреда. Важно, чтобы причиненный вред был менее значительным по сравнению с предотвращенным.

Что касается понятия превышения пределов крайней необходимости (эксцесса крайней необходимости), то ч. 2 ст. 39 УК РФ определяет это понятие как причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный. Такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда.

Специальных норм, предусматривающих ответственность за превышение пределов крайней необходимости, УК РФ не содержит. Однако данное обстоятельство должно быть учтено в качестве смягчающего при назначении наказания по общей норме, предусматривающей ответственность за причинение умышленного вреда (п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК РФ).

§ 5. Физическое или психическое принуждение

Данное обстоятельство предусмотрено ст. 40 УК РФ. Она регламентирует случаи причинения лицом вреда под воздействием внешнего фактора, а именно принуждения со стороны другого лица (лиц). Уголовно-правовая оценка содеянного под принуждением напрямую зависит от вида и степени принуждения.

Физическое принуждение - это любое физическое (удары, иные насильственные действия, причиняющие физическую боль, применение оружия) или физиологическое (введение сильнодействующих препаратов, лишение пищи, сна и т.п.) воздействие. При этом уголовная ответственность лица исключается, если вследствие такого принуждения оно не могло руководить своими действиями (бездействием). В таком случае можно утверждать, что воля лица была полностью подавлена и совершенное им деяние не является таковым в уголовно-правовом смысле. Если у причинителя вреда оставалась возможность выбора модели поведения и, следовательно, он мог руководить своими действиями, ответственность наступает по правилам крайней необходимости.

Психическое принуждение - это угроза применения физического насилия или физиологического воздействия непосредственно к причинителю вреда или другим лицам (например, его близким). Вопрос об уголовной ответственности лица, причинившего вред под угрозой применения насилия, решается по правилам крайней необходимости. Так, некто К., ранее неоднократно судимый, под угрозой ножа заставил Ш., инвалида II группы, возвратиться в дом, где находилась убитая им потерпевшая С., найти принадлежавшие ей деньги и вытереть следы, оставленные на месте преступления.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР указала, что действия Ш., выразившиеся в краже денег и сокрытии следов убийства, не являются преступными, ибо совершены в состоянии крайней необходимости. Для устранения опасности, угрожающей его жизни, Ш. вынужден был согласиться с преступными требованиями К. <1>.

--------------------------------

<1> См.: Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР и определений Коллегии Верховного Суда СССР по уголовным делам. 1971 - 1979. М., 1981. С. 110.

Таким образом, можно утверждать, что оснований рассматривать в качестве самостоятельного обстоятельства, исключающего преступность деяния, причинение вреда в результате психического принуждения не имеется. Оно охватывается таким обстоятельством, как "крайняя необходимость".

§ 6. Обоснованный риск

Данное обстоятельство предусмотрено в ст. 41 УК РФ и представляет собой вид правомерного поведения лица, заключающийся в причинении вреда охраняемым уголовным законом интересам при обоснованном риске для достижения общественно полезной цели. Риск предполагает условия неопределенности действия, когда существует вероятность неблагоприятного исхода.

Общественно полезная цель - это результат, стремление к которому безоговорочно одобряется и моралью, и правом. К таковым следует отнести, например, спасение жизни людей, научные достижения, значительную прибыль предприятия и т.п.

Риск признается обоснованным, если указанная цель не могла быть достигнута не связанными с риском действиями (бездействием) и лицо, допустившее риск, предприняло достаточные меры для предотвращения вреда охраняемым уголовным законом интересам (ч. 2 ст. 41 УК РФ).

Очевидно, что обоснованный риск чаще всего встречается в профессиональной сфере. Как и человеческая деятельность, он имеет разнообразные проявления. Можно выделить, например, производственный, медицинский, финансовый и другие виды риска.

Так, Верховный Суд РФ в кассационном определении по делу С., давая оценку представленным материалам, фактически установил факт осуществления им предпринимательской деятельности без лицензии и в нарушение лицензионных условий, но сделал вывод о том, что его действия в силу ст. 41 УК РФ были обоснованным риском <1>.

--------------------------------

<1> Определение Верховного Суда РФ от 21.08.2007 N 70-о07-17 // СПС "КонсультантПлюс".

Критериями обоснованности (условиями правомерности) риска является следующее:

- наличие социально полезной цели;

- достижение цели невозможно без совершения рискованных действий;

- предприняты достаточные меры для предотвращения вреда правоохраняемым интересам.

При обоснованном риске лицо анализирует ситуацию, рассчитывает свои действия, прогнозирует возможные негативные последствия и принимает необходимые меры для их ненаступления.

Риск не признается обоснованным, если он заведомо был сопряжен с угрозой для жизни многих людей, с угрозой экологической катастрофы или общественного бедствия (ч. 3 ст. 41 УК РФ).

Причинение вреда при нарушении условий правомерности риска влечет уголовную ответственность на общих основаниях, однако учитывается в качестве обстоятельства, смягчающего наказание (п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК РФ).

§ 7. Исполнение приказа или распоряжения

Согласно ч. 1 ст. 42 УК РФ не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам лицом, действовавшим во исполнение обязательных для него приказа или распоряжения. Уголовную ответственность за причинение такого вреда несет лицо, отдавшее незаконные приказ или распоряжение.

Обязательность приказа или распоряжения для лица связывается с двумя критериями: во-первых, он должен быть отдан соответствующим компетентным лицом (начальником) и, во-вторых, должна быть соблюдена соответствующая надлежащая форма отдачи приказа или распоряжения.

Таким образом, приказ или распоряжение, которые носят для лица обязательный характер, должны восприниматься им как законные, т.е. не противоречащие действующим нормативным актам. Их невыполнение предполагает возможность наступления юридической ответственности (дисциплинарной, административной, уголовной).

В соответствии с ч. 2 ст. 42 УК РФ лицо, совершившее умышленное преступление во исполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения, несет уголовную ответственность на общих основаниях.

Заведомость означает явность, очевидность для исполнителя того факта, что приказ, отданный ему, является преступным. Осознание этого должно иметь место еще до начала исполнения приказа.

Использование законодателем термина "заведомый" в сочетании с указанием на единственно возможную форму вины в совершенном преступлении - умысел - исключает какую-либо возможность совершения исполнителем неосторожного преступления во исполнение приказа, о преступности которого он осведомлен не был.

Исполнитель, осознававший незаконность приказа, несет уголовную ответственность за причинение вреда в результате совершенного им во исполнение приказа умышленного преступления наряду с начальником, отдавшим приказ. При этом лицо, отдавшее преступный приказ, несет уголовную ответственность как организатор преступления <1>.

--------------------------------

<1> В теории уголовного права имеется и другая точка зрения, согласно которой отдача незаконного приказа должна квалифицироваться как подстрекательство к преступлению (см.: Соломоненко И. Соучастие в исполнении незаконного приказа // Российская юстиция. 2000. N 5. С. 40, 41).

Неисполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения исключает уголовную ответственность (например, по ст. 332 УК РФ).