Какое место в системе гражданских договоров занимает признак экономического неравенства сторон? 28 страница

--------------------------------

<1> См. также: Постановление Президиума ВАС РФ от 27 марта 2012 г. N 15961/11.

В юридической литературе высказываются различные мнения о правовой природе встречных обязательств участия в долевом строительстве. Предлагается, в частности, квалифицировать их как разновидность договора купли-продажи будущей недвижимой вещи <1>; как самостоятельный вид обязательства, направленного на выполнение работы <2>; как договор об оказании услуг <3>; как инвестиционный договор <4> и т.д.

--------------------------------

<1> См.: комментарий С.В. Сарбаша к Постановлению Президиума ВАС РФ от 30 октября 2007 г. N 8105/2007: Правовые позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации: избранные постановления за 2007 год с комментариями / Под ред. А.А. Иванова. Также см.: Бевзенко Р.С. Квалификация и последствия сделок с будущей недвижимой вещью // Вестник ВАС РФ. 2012. N 3. С. 84 - 105.

<2> См.: Петрухин М.В. Понятие и признаки договора участия в долевом строительстве // Журнал российского права. 2010. N 3.

<3> См.: Фомина Е.В. Правовая природа договора долевого участия в строительстве // Правовые вопросы недвижимости. 2007. N 1.

<4> См.: Корнеева С. Особенности инвестиционного договора // Хозяйство и право. 2007. N 7. С. 43.

Если говорить о квалификации встречного договора участия в долевом строительстве по признаку направленности, то необходимо учитывать следующее.

Во-первых, его конечная цель заключается в передаче помещения в собственность дольщику. Это исключает его квалификацию как договора оказания услуг <1>.

--------------------------------

<1> В связи с этим можно отметить небесспорность высказывавшейся в юридической литературе точки зрения, согласно которой организация, аккумулирующая средства дольщиков и ведущая расчеты с подрядчиком, предоставляет им лишь услуги финансового характера и потому может отвечать лишь за качество этих услуг. См.: Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. С. 487.

Во-вторых, возмездная передача помещения в собственность дольщику - цель, характерная для группы договоров, направленных на возмездную передачу имущества в собственность (главным из которых считается купля-продажа), и для той категории обязательств, направленных на выполнение работы, которые предусматривают передачу заказчику права собственности на ее результат. Поэтому возникает вопрос: к какой из указанных групп ближе встречный договор участия в долевом строительстве?

Хотя и купля-продажа, и указанная разновидность договоров, направленных на выполнение работы, имеют одинаковую конечную цель, они относятся к различным группам, выделенным по признаку направленности. Разница заключается в том, что для участников обязательств второй группы имеет значение не только сама передача имущества в собственность, но и процесс его создания. В правоотношении долевого участия контрагенты связаны друг с другом в период строительства, их интересами охватывается не только конечный результат, но и процесс создания недвижимости. Закон об участии в долевом строительстве содержит немало норм, регламентирующих отношения сторон именно в процессе строительства (п. 3 ст. 6 - обязанности застройщика при нарушении сроков строительства, ст. 7 - права дольщика при нарушении условий о качестве, ст. 9 - основания и условия расторжения договора, ст. ст. 13 и 14 - обеспечение исполнения обязательств застройщика в период строительства залогом, ст. 18 - использование застройщиком денежных средств дольщиков в период строительства, ст. 21 - информация о проекте строительства и др.). Таким образом, встречное обязательство долевого строительства следует причислить к группе договоров, направленных на выполнение работы.

Обосновывая квалификацию рассматриваемых обязательств как договора купли-продажи, Пленум ВАС РФ сослался на п. 2 ст. 455 ГК, согласно которому предметом купли-продажи может быть товар, который будет создан или приобретен продавцом в будущем (договор купли-продажи будущей вещи) <1>. Однако, думается, указанная норма не дает таких оснований. Правило п. 2 ст. 455, на мой взгляд, предназначено не для того, чтобы нивелировать правовые различия между договорами, направленными на передачу имущества в собственность, и договорами, направленными на выполнение работы и передачу ее результата в собственность контрагенту. Смысл указанной нормы - в устранении сомнений относительно законности купли-продажи, не подразумевающей правовой связанности контрагентов на стадии создания договорного имущества. Например, сделка, предусматривающая передачу в собственность мебели определенного образца и не содержащая условий о ее изготовлении, должна квалифицироваться как купля-продажа; и факт отсутствия договорной мебели на момент ее заключения не должен свидетельствовать о незаконности купли-продажи. Однако если характер имущества безусловно подразумевает его создание в процессе исполнения договора и, соответственно, правовую связанность контрагентов на этом этапе, такая сделка не может квалифицироваться как купля-продажа. Не случайно в п. 2 ст. 455 ГК сказано, что купля-продажа будущей вещи допустима, если этому не препятствует характер товара. Специфика недвижимости (учитывая требование о государственной регистрации) предопределяет абсолютную ясность в том, существует ли она при заключении договора. Поэтому, если договорная недвижимость еще не построена, стороны неизбежно связывают друг друга юридически уже на стадии строительства, а такие правоотношения должны подчиняться правилам о договоре, направленном на выполнение работы. Иная квалификация необоснованно выводит рассматриваемые правоотношения из-под юридической базы, предназначенной для их эффективного регулирования <2>. Учитывая это, сложно согласиться также с выводом ВАС РФ о презумпции квалификации договоров, связанных с инвестиционной деятельностью в сфере финансирования строительства или реконструкции объектов недвижимости, как договоров купли-продажи будущей недвижимой вещи <3>.

--------------------------------

<1> См.: п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 11 июля 2011 г. N 54.

<2> Сказанное, однако, не ставит под сомнение вывод п. 10 указанного Постановления Пленума о том, что предметом договора купли-продажи будущей вещи может быть земельный участок, который на момент заключения договора еще не образован в порядке, установленном федеральным законом, так как в отличие от здания земельный участок не создается, а оформляется.

<3> См.: п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 11 июля 2011 г. N 54.

Недопустимость квалификации правоотношений участия в долевом строительстве как купли-продажи подтверждалась судебной практикой, сложившейся еще до принятия Закона об участии в долевом строительстве. Суды, сознавая, что справедливое решение можно вынести лишь с учетом подрядных норм, применяли к долевому участию правила о договоре подряда. Так, по одному из дел дольщик предъявил иск к заказчику о расторжении договора долевого участия на том основании, что, учитывая замедленный ход строительства, передача квартир в обусловленный срок стала невозможной. В гл. 30 ГК, регламентирующей куплю-продажу, такое основание для расторжения договора отсутствует. В то же время у суда не вызывало сомнений, что, поскольку дольщик связан с заказчиком в процессе строительства, он должен иметь возможность защищать свои права до окончания строительства. Институт подряда такие правовые средства предоставляет. В частности, ст. 715 ГК предусматривает, что договор может быть досрочно расторгнут заказчиком, если подрядчик своевременно не приступает к исполнению договора или выполняет работу настолько медленно, что окончание ее к установленному сроку становится невозможным. В итоге суд удовлетворил исковые требования со ссылкой на ст. 715 ГК <1>.

--------------------------------

<1> См.: дело Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа N Ф08-242/97-1.

В группу обязательств, направленных на выполнение работ и оказание услуг, входит договор строительного подряда, который, как и договор участия в долевом строительстве, направлен на создание и передачу объекта недвижимости в собственность контрагенту. Можно ли рассматривать договор участия в долевом строительстве в качестве договора строительного подряда, в котором дольщик выступает заказчиком, а застройщик - генеральным подрядчиком?

В юридической литературе высказываются различные аргументы против такой квалификации. В частности, указывается на то, что дольщик не обладает правомочиями, которыми наделен заказчик по строительному подряду (давать задание подрядчику, осуществлять контроль за ходом строительства и т.п.) и не обременяется обязанностями, характерными для заказчика (по обеспечению строительства материалами и оборудованием, оказанию подрядчику необходимых услуг и др.). В договоре строительного подряда подрядчиками выступают лица, имеющие лицензию на осуществление строительной деятельности, в то время как застройщиком в договоре участия в долевом строительстве может быть любое юридическое лицо или индивидуальный предприниматель, имеющие в собственности или на праве аренды земельный участок <1>. Также отмечается, что согласно ст. 747 ГК одним из существенных условий строительного подряда считается обязанность заказчика предоставить земельный участок, на котором подрядчик будет возводить объект недвижимости <2>. Однако, думается, обязанность по предоставлению земельного участка, отнесенную в ст. 747 к числу дополнительных обязанностей заказчика, нельзя считать квалифицирующим условием строительного подряда. Правоотношение, предусматривающее обязанность подрядчика построить здание на собственном земельном участке и передать его в собственность заказчика, также является договором строительного подряда.

--------------------------------

<1> См.: Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд. М., 2011. Т. 2; Мочалова Т.В. Договор долевого участия в строительстве и договор строительного подряда: сравнительно-правовой аспект // Юридический мир. 2008. N 10.

<2> См.: Бевзенко Р.С. Указ. соч.

Представляется, что главным квалифицирующим признаком договора участия в долевом строительстве, предопределяющим особенности его регулирования, следует считать предмет обязательства. Договор участия в долевом строительстве заключается в отношении части здания, которая физически не может быть создана как самостоятельный объект (жилое или нежилое помещение в доме может быть построено только при строительстве дома в целом). Можно ли обязательство, основанное на этом признаке, считать видом строительного подряда или его следует квалифицировать как самостоятельный тип договора? Ответ на этот вопрос зависит от научного анализа двух факторов.

Во-первых, как правило, договор следует признавать видом другого договора, если в нем сохраняется нормообразующий признак последнего. Если правовая база строительного подряда обусловлена признаком создания недвижимости, не зависящим от вида недвижимости (целостный объект или помещение в здании), то следует признать, что этот признак сохраняется в договоре участия в долевом строительстве и, соответственно, это - аргумент в пользу признания его видом строительного подряда.

Во-вторых, в некоторых случаях договор, воспринявший квалифицирующий признак родового обязательства, тем не менее следует рассматривать как самостоятельный договорный тип, если его специфика требует кардинального изменения норм, обусловленных родовым признаком. Поэтому если особенности предмета договора участия в долевом строительстве настолько существенно повлияли на его регулирование, что исключили применение к нему правил строительного подряда, то его следует признать самостоятельным типом договора, несмотря на сохранение в нем родового признака строительного подряда.

Необходимо учитывать, что, поскольку указанный выше квалифицирующий признак (предмет обязательства - часть здания, которая физически не может быть построена как самостоятельный объект) предопределяет главные особенности рассматриваемого договора, общие нормы законодательства об участии в долевом строительстве должны распространяться на все правоотношения с таким предметом. Частные особенности могут служить лишь основанием для выделения отдельных разновидностей договоров участия в долевом строительстве. К примеру, их можно классифицировать по субъектному признаку на два вида: 1) договоры, в которых на стороне дольщика выступает юридическое лицо или индивидуальный предприниматель; 2) договоры с участием гражданина-потребителя. Для последних предусмотрено специальное регулирование не только в законодательстве о защите прав потребителей, но и в самом Законе об участии в долевом строительстве.

§ 3. Договоры на выполнение научно-исследовательских,

опытно-конструкторских и технологических работ

3.1. По договору на выполнение НИР исполнитель обязуется провести обусловленные техническим заданием заказчика научные исследования, а по договору на выполнение ОКР - разработать образец нового изделия, конструкторскую документацию на него или новую технологию, а заказчик обязуется принять работу и оплатить ее (ст. 769 ГК). В ГК 1922 г. и ГК 1964 г. указанный тип договора не выделялся. Первое упоминание о нем появилось в Основах гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г. N 2211-1, причем это упоминание ограничивалось одной статьей, помещенной в главе о подряде, и данный договор рассматривался как вид подрядного обязательства. В новом ГК он выделен в качестве самостоятельного договорного типа. Каково место рассматриваемого обязательства в системе гражданских договоров?

3.2. Во-первых, он относится к группе договоров, направленных на выполнение работ и оказание услуг. Именно направленность на выполнение работы лежит в основе отграничения договоров на выполнение НИР и ОКР от лицензионного договора. Первые направлены на выполнение определенной творческой работы и передачу ее результата заказчику, в то время как целью лицензионного договора является предоставление лицензиату уже существующего творческого результата. Цель правоотношения позволяет отграничить рассматриваемый договор от авторского, предмет которого - передача научного произведения для последующего распространения.

3.3. Во-вторых, выполнение НИР и ОКР создает результат, отделимый от работы, в чем проявляется их сходство с подрядом. На наш взгляд, этот признак рассматриваемых договоров иногда недооценивается. Некоторые авторы считают, что в отличие от подряда договоры на выполнение НИР и ОКР направлены на выполнение работ как таковых.

Анализируя этот вопрос исходя из построения системы договоров рассматриваемой группы, необходимо учитывать следующее. Любая работа выполняется для достижения того или иного экономического результата. Работа ради работы бессмысленна. Другое дело, что результат ее может быть различным. Он может быть отделим от работы, а может составлять с ней неразрывное целое, т.е. потребляться заказчиком в процессе выполнения работы. Когда результат неотделим от работы (как при возмездном оказании услуг), мы можем условно говорить о том, что договор направлен на выполнение работы как таковой (подразумевая тем не менее наличие неотделимого результата). Результат НИР и ОКР отделим от них, и именно для достижения этого отделимого результата стороны заключают договор. "Заказчиков интересует все же результат работ, пусть даже отрицательный, а не работы как таковые" <1>. Однако работа и отделимый от нее результат в рассматриваемых договорах имеют принципиальные особенности. Поэтому утверждение о том, что договоры на выполнение НИР и ОКР направлены на выполнение работ как таковых, необоснованно сближает их с договорами возмездного оказания услуг.

--------------------------------

<1> Сергеев А.П. Гражданское право. СПб., 1997. Ч. 2. С. 365.

Направленность НИР и ОКР на достижение отделимого результата отражена в ГК. Хотя в ст. 769 ГК говорится о выполнении и принятии работы, правовой режим рассматриваемых договоров включает также элементы, связанные с их результатом (обязанность передать и принять его, соблюдать порядок использования полученного от контрагента результата и т.д.) <1>.

--------------------------------

<1> См.: Брагинский М.И. Договор подряда и подобные ему договоры. С. 203.

Направленность на достижение результата, отделимого от работы, позволяет применять к указанным обязательствам подрядные нормы, на которые не влияет специфика научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ. В ст. 778 ГК говорится о применимости к этим обязательствам ст. ст. 708, 709 и 738 ГК, содержащих общие положения о подряде. В ст. 770 ГК имеется ссылка на ст. 706 ГК. Согласно ст. 778 к государственным контрактам на выполнение НИР и ОКР для государственных нужд применяются правила ст. ст. 763 - 768 ГК, регламентирующие подрядные работы для государственных нужд. По нашему мнению, к договорам на выполнение НИР и ОКР применимы и некоторые другие подрядные правила, в частности ст. 707 (участие в исполнении работы нескольких лиц), ст. 711 (порядок оплаты работы), ст. 712 (право подрядчика на удержание) и ст. 719 (последствия неисполнения заказчиком встречных обязанностей) ГК.

3.4. В-третьих, рассматриваемые правоотношения отличаются от подрядных и образуют самостоятельный договорный тип. Целью договора подряда является результат, основные характеристики которого могут быть определены при заключении договора. В силу обычности и предсказуемости такого результата цель подрядного договора достигается при надлежащем исполнении сторонами договорных обязательств. Кроме того, НИР и ОКР имеют творческий характер. Их цель выражается в формулировании новых научных выводов, создании образца нового изделия или конструкторской документации на него или новой технологии. Поэтому самый добросовестный исполнитель не может гарантировать достижения договорного результата. Таким образом, различия между подрядом и НИР, ОКР лежат не в области отделимости (неотделимости) результата, а в характере работы и отделимого результата <1>.

--------------------------------

<1> Мнение о самостоятельном значении договоров на выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ высказывалось в юридической литературе и до принятия действующего ГК. См., например: Ринг М.П. Договоры на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. М., 1967. С. 10; Иоффе О.С. Обязательственное право. С. 476.

Особенности работы и результата обусловили специальное регулирование, закрепленное в гл. 38 ГК. Для договоров на выполнение НИР, ОКР установлен особый принцип распределения рисков между сторонами. В силу п. 3 ст. 769 ГК риск случайной невозможности исполнения несет заказчик, что прямо противоположно общему правилу, в силу которого риск случайной гибели или случайного повреждения результата выполненной работы до ее приемки заказчиком возлагается на подрядчика (п. 1 ст. 705 ГК). Специфика рассматриваемых договоров выражается также в регулировании оснований и объема ответственности сторон за нарушение обязанностей (только за вину и лишь в пределах реального ущерба) <1>. Кроме того, специальные нормы касаются возможности привлечения третьих лиц к выполнению договорных работ, условий надлежащего выполнения обязанностей исполнителем; прав на объекты интеллектуальной собственности, возникающих в процессе и в результате исполнения договора; предоставления заказчиком информации, достаточной для выполнения работы.

--------------------------------

<1> Подробнее об этом см.: Брагинский М.И. Договор подряда и подобные ему договоры. С. 211 - 215.

Вопросы квалификации договора на выполнение НИР, ОКР и применения специального законодательства, обусловленного его особенностями, оказались в центре внимания суда при рассмотрении следующего дела.

Между предпринимателем и АО был заключен договор, согласно которому предприниматель обязался провести работы по снижению объемного веса керамзитобетона с экономией расхода цемента, а также разработать рецепты-дозировки на все выпускаемые комбинатом марки керамзитобетона. Заказчик обязался оплатить работы по снижению объемного веса керамзитобетона в сухом состоянии из расчета 100% суммы, полученной от экономии цемента; работы по снижению расхода цемента при производстве керамзитобетона оплатить из расчета 50% суммы, полученной от экономии цемента по внедренной технологии за три года. Стороны подписали акт о выполненных работах.

В связи с тем что работы не были оплачены, предприниматель обратился в арбитражный суд с иском о взыскании с АО основного долга, штрафа и пеней за просрочку оплаты. Исковые требования были частично удовлетворены. Отменяя решение, Президиум ВАС РФ указал следующее. Оспаривая заявленные исковые требования, ответчик сослался на то, что акт является предварительным, а экономия цемента достигнута не за счет разработок истца, а благодаря конструктивным особенностям турбулентного смесителя. Согласно техническому паспорту использование смесителя данной модели позволяет снизить расход цемента по сравнению с типовыми нормами, а при введении в состав смеси пенообразующих и воздухововлекающих добавок добиться и снижения объемного веса керамзитобетона. Суд не выяснил предмет договора: то ли это пусконаладочные работы по доведению бетоносмесителя до максимальной проектной мощности, то ли опытно-конструкторские разработки истца, позволяющие получить экономию цемента, превышающую проектные возможности бетоносмесителя, то ли совокупность указанных работ. Без определения предмета договора невозможно установить, какими правовыми нормами регулируются правоотношения сторон и является ли акт надлежащим доказательством исполнения истцом договорных обязательств <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 7 апреля 1998 г. N 5791/97.

3.5. Договор на выполнение НИР и ОКР сформулирован как один договорный тип, но в его рамках выделены два вида договора: на выполнение НИР и на выполнение ОКР. Оба вида договора характеризуются указанными выше общими признаками, обусловившими единое правовое регулирование. Однако есть между ними и различия, предопределяемые разной степенью творческого характера выполняемой работы. Специфика каждого из этих договоров закреплена в ст. ст. 770, 775 и 776 ГК.

§ 4. Договор возмездного оказания услуг

4.1. Согласно договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги (ст. 779 ГК). В ст. 779 ГК дан примерный перечень обязательств по оказанию услуг: это медицинские, ветеринарные, аудиторские, консультационные, информационные услуги, услуги по обучению, туристическому обслуживанию, связи. Возмездное оказание услуг впервые выделено в действующем ГК как самостоятельный тип договора, имеющего собственную нормативно-правовую базу.

Институт возмездного оказания услуг предназначен для регулирования правоотношений, которые, с одной стороны, не могут быть эффективно регламентированы подрядными нормами, а с другой стороны, по своей значимости и индивидуализирующим свойствам еще не достигли той степени, при которой оказывается необходимым выделение каждого из них в особый договорный тип. Глава 39 ГК не претендует на то, чтобы охватить регулирование конкретного типа договора; напротив, она заведомо предполагает наличие различных видов договоров, отвечающих лишь общим признакам договора возмездного оказания услуг <1>. Поэтому нормы гл. 39 ГК рассчитаны исключительно на такие услуги, которые еще законодательно не сформированы как самостоятельные типы договоров.

--------------------------------

<1> См.: Брагинский М.И. Договоры подряда и возмездного оказания услуг по гражданскому законодательству. С. 42, 43; Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга третья: Договоры о выполнении работ и оказании услуг. С. 237.

Последовательно уточняющая характеристика договора возмездного оказания услуг может быть представлена следующим образом. Во-первых, он относится к группе договоров, направленных на выполнение работ (оказание услуг). При этом указанная направленность применительно к рассматриваемому обязательству неразрывно связана с его возмездностью. Во-вторых, он направлен на выполнение лишь таких работ, результат которых неотделим от самой работы. Рассмотрим более подробно каждый из этих признаков.

4.2. Родовой признак возмездного оказания услуг выражается в направленности на возмездное выполнение работы в целях получения определенного результата. Этот признак объединяет рассматриваемый договор с рядом других обязательств, в частности с договором подряда. Общность направленности является основой для применения к возмездному оказанию услуг значительного количества норм, регулирующих подряд. В ст. 783 ГК сказано, что общие положения о подряде применяются к договору возмездного оказания услуг, если это не противоречит нормам гл. 39 ГК, а также особенностям предмета договора возмездного оказания услуг.

Единство направленности на возмездное выполнение работ обусловило возможность применения к услугам не только общих положений о подряде, но и норм о видах подряда, специфика которых не противоречит возмездному оказанию услуг. Вторичные особенности отдельных видов подряда лишь уточняют регулирование, обусловленное направленностью на возмездное выполнение работ. Это касается в том числе унифицированных правил, регламентирующих эти отношения независимо от отделимости результат от работы. Поэтому нормы, отражающие специфику отдельных видов подряда, применимы к возмездному оказанию услуг, если в нем присутствует соответствующий вторичный признак. Например, специфика бытового подряда обусловлена экономическим неравенством подрядчика-профессионала и гражданина, вступающего в договор с потребительской целью. Поэтому к договору возмездного оказания услуг с участием таких сторон применимы не только правила гл. 39 ГК, но также общие положения гл. 37 ГК и нормы о бытовом подряде, не противоречащие особенностям возмездного оказания услуг. Возможность применения норм о бытовом подряде к возмездному оказанию услуг предусмотрена ст. 783 ГК. К договору возмездного оказания услуг, имеющему признаки подрядных работ для государственных нужд, применимы положения § 5 гл. 37 ГК.

4.3. В чем заключаются особенности договора возмездного оказания услуг, выделяющие его в качестве самостоятельного договорного типа? Правильный ответ на этот вопрос позволяет применять положения гл. 39 ГК только к тем обязательствам, для регулирования которых они предназначены, не распространяя специальных норм о возмездном оказании услуг на договоры, не имеющие соответствующей специфики.

В отличие от определения договора подряда (ст. 702 ГК) в определении договора возмездного оказания услуг отсутствует ссылка на результат, подлежащий передаче заказчику (ст. 779 ГК). В юридической литературе характерной особенностью услуг, отличающей их от подряда, также называется отсутствие результата, отделимого от процесса работы. Общий признак, свойственный различным услугам, перечисленным в п. 2 ст. 779 ГК, заключается в том, что их предметом являются, как правило, соответствующие действия, а не их овеществленный результат. Поэтому при оказании услуги продается не сам результат, а действие, к нему приводящее <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (части второй) (под ред. О.Н. Садикова) включен в информационный банк согласно публикации - КОНТРАКТ, ИНФРА-М-НОРМА, 1997 (2-е издание, исправленное и дополненное).

<1> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. С. 348 (автор комментария - Т.Л. Левшина).

Тезис об отсутствии результата, отделимого от услуги, не означает, что оказание услуги вообще не может приводить к какому-либо результату, отделимому от процесса ее оказания. Такой результат может и наличествовать, но в силу специфики рассматриваемого обязательства он не зависит полностью от оказываемой услуги. Он может не наступить, даже если исполнитель надлежаще оказывал договорные услуги. Если услуга оказывается должным образом, считается, что исполнитель надлежаще выполняет обязательство, даже если конечный результат не наступил <1>. Наступление такого результата может при определенных условиях свидетельствовать лишь о качественности услуг, однако его отсутствие не доказывает их некачественности. В связи с этим "отделимый" результат деятельности по оказанию услуг нельзя рассматривать как результат, имеющий ту же правовую природу и, соответственно, те же правовые последствия, что и результат подрядных работ. Наличие такого результата (именно наличие, а не его отсутствие) при определенных условиях может быть лишь одним из критериев качества услуг, о чем более подробно будет сказано в дальнейшем.