Сказка о девяти братьях-разбойниках и о десятой сестрице Гале204 11 страница

– Ну хоть имя свое назови, будем помнить его и благословлять, чтоб добро не исчезло и не забылось.

– Добро, коли сделаешь его, хоть в воду кинь – не исчезнет. А я – та самая говорящая рыбка, которую ты пожалел.

И гость словно растворился на глазах у изумленных мужа и жены.

Непобедимый петух

Было ли, не было – жил на свете петух. Однажды он, как обычно, ковырялся в земле и вдруг нашел золотой.

Взлетел петух на крышу и закричал:

– Ку-ка-ре-ку, я деньги нашел!..

Услыхал это царь и приказал своим придворным-назирам-визирям пойти и отнять у петуха деньги. Пошли они, отняли и принесли золотой царю.

– Ку-ка-ре-ку, царь мною жив!.. – весело заголосил петух.

Царь вернул золотой назир-визирям и велел отдать его петуху.

Назир-визири пошли и отдали.

Петух опять взлетел на крышу и закричал:

– Ку-ка-ре-ку, царь меня испугался!..

Царь разгневался и говорит своим назир-визирям:

– Подите изловите этого негодника, отсеките голову, сварите его, подайте, я съем, и делу конец.

Назир-визири пошли, поймали петуха, чтоб царю отнести… Несут они его, а петух кричит:

– Ку-ка-ре-ку, царь меня в гости позвал!..

Принесли назир-визири петуха, зарезали, положили в котел варить, а петух снова голосит:

– Ку-ка-ре-ку, царь мне горячую баньку устроил!..

Сварили его, принесли, подали царю, а петух опять кричит:

– С царем в застолье восседаю, ку-ка-ре-ку!..

Царь скорей, скорей заглотнул петуха, а петух в глотке кричит:

– Узкой-преузкой улочкой прохожу, ку-ка-ре-ку!

Царь вконец растерялся: уж и проглотил его, а все не унимается. И приказал царь назир-визирям обнажить сабли и стоять наготове.

– Если петух еще раз закричит – рубите его! – сказал он.

Назир-визири обнажили сабли и стали один по правую, другой по левую сторону от царя.

Петух, едва оказался в царевом желудке, тут же и закричал:

– Жил на белом свете и вдруг угодил во тьму. Ку-ка-ре-ку!

– Рубите! – скомандовал царь.

Назир-визири ринулись с саблями и вспороли царю живот.

Петух выскочил, взлетел на крышу и залился:

– Ку-ка-ре-ку!.. Ку-ка-ре-ку!

Храбрый Назар

Жил да был бедняк по имени Назар. И был он, этот Назар, ни к чему не способный и очень ленивый человек, да еще трус. Такой трус, что один из дому шагу не сделает, хоть убей его.

С утра до вечера он все за женой ходил: она из дому – и он за ней, она в дом – и он опять за ней. Потому и прозвали его трусливым Назаром.

Как-то ночью вышел трусливый Назар с женой на порог. Вышел и видит, ночь ясная-преясная, лунная. И говорит он:

– Эй, жена, какая ночь, а? Самое время караваны грабить… Сердце мое шепчет: поднимайся, иди грабь шахский караван, что следует из Индостана, добудешь полон дом добра.

А жена ему в ответ:

– Сиди лучше да помалкивай! Тебе только этого не доставало – грабитель караванов!..

А Назар ей:

– Ах негодница, ты почему не отпускаешь меня ограбить караван и дом добром заполнить? Какой же я после этого мужчина и зачем тогда ношу папаху, коли ты смеешь так со мной разговаривать?!

Назар все ругался, а жене надоело его слушать, вошла она в дом и закрыла дверь.

– Пропади ты пропадом, трусливая голова, иди теперь, грабь караван!

И остался Назар за порогом. От страха у него внутри все задрожало. И как он ни просил, как ни молил, чтобы жена открыла дверь, она и слышать не хотела – не открывает, и все тут.

Делать нечего, притулился Назар к стенке и так, дрожа от страха, провел всю ночь до рассвета.

С первыми лучами солнца обиженный Назар стал ждать, что жена сама придет звать его домой.

День летний, жаркий, злые мухи покоя не дают, а Назар до того ленив, что и нос утереть ленится.

Облепили мухи ему все лицо. Когда совсем стало невмоготу, потянулся он рукой – и хлоп себя по лицу. Как хлопнул, мухи замертво и посыпались перед ним.

– Вах, что же это?.. – удивился Назар.

Попробовал он посчитать, сколько мух убил. Считал, считал и решил, что не меньше тысячи будет.

– Вах, – сказал он себе, – до сих пор и не знал, что такой я отважный… Видано ли, одним махом тысячу мух прибил! Чего же я, глупец, сижу при этой женщине…

Поднялся Назар и зашагал прямиком к сельскому попу.

– Благослови, святой отец!..

– Бог благословит, сын мой.

– А знаешь, батюшка, я-то ведь?..

И он рассказал о своих подвигах, а в довершение объявил, что уходит от жены, только надо, чтобы батюшка записал все совершенное и сказанное Назаром, чтоб не сгинуть ему в безвестности, чтоб люди читали и знали, каков он.

Поп шутки ради взял тряпицу и написал на ней:

Непобедимый наш Храбрый Назар,

Тысячу уложил за один удар!

И отдал это Назару.

Назар приладил тряпицу на конец длинной палки, привязал к поясу обломок ржавой сабли, забрался на соседского осла и выехал из села.

Выехал он из села и пустился в путь по дороге. А куда эта дорога ведет, Назар не знал.

Ехал он, ехал, оглянулся – видит, село уже далеко. И тут страшно ему стало. Чтоб подбодрить себя, начал Назар напевать под нос, разговаривать сам с собой, прикрикивать на осла. Чем дальше он отъезжал, тем больше одолевал его страх, а чем страшнее ему было, тем громче он пел, потом совсем уже начал горланить, а вслед за ним и осел заревел.

От эдакого крика и рева все птицы с деревьев поразлетались, зайцы из кустов поразбежались, лягушки попрыгали в воду.

А Назар горланит все громче и громче. Когда же он в лес вошел, ему почудилось, что за каждым деревом, за каждым кустом, из-за каждого камня грозит нападением какой-нибудь страшный зверь или разбойник. И тут уж Назар так испугался, так заорал, не приведи бог никому услыхать.

И поди же, в то самое время шел по лесу крестьянин и мирно вел за собою коня. Услыхал крестьянин этот ужасающий крик и остановился.

– Вай, – говорит, – неужто конец мне пришел? Ведь это, похоже, разбойники!..

Бросил он коня, сошел с дороги и лесочком, лесочком – две ноги свои и две взаймы у страха взял – пустился бегом удирать.

На зависть ты везуч, Храбрый Назар!

Горланя изо всей мочи, едет Назар и вдруг видит, стоит посреди дороги оседланный конь, словно его дожидается. Слез Назар с осла, взобрался на оседланного коня и дальше в путь.

Долго ли ехал, мало ли – о том только сам Назар знает, – но вот приехал в село. Он селу не знаком, и село ему – тоже. Куда ехать, куда не ехать?.. Из-за одной двери вдруг голоса послышались. Направил Назар коня на эти голоса и угодил прямо на свадьбу.

– Добрый вам день!..

– Тысячекрат пусть будет добрым! Милости просим! Пожалуйте!..

Пожалуйте, так пожалуйте. Гость, говорят, от бога.

Провели Назара, усадили вместе с его флагом на почетное место во главе застолья.

Вам бы все то увидать, что перед ним разложили – и кушаний и напитков.

Гостям свадьбы интересно узнать, кто он, этот необычный незнакомец. Один из стариков, что поодаль сидел, подтолкнул соседа, спросил, а тот толкнул и спросил другого, так все подряд толкали и спрашивали друг друга, пока очередь не дошла до сидевшего чуть ли не во главе стола сельского батюшки.

Батюшка с грехом пополам разобрал надпись на знамени гостя:

Непобедим наш Храбрый Назар,

Тысячу уложил за один удар!

Прочитал и в ужасе пересказал соседу, а тот другому, потом третьему, четвертому – и так до самой двери дошло, и уже все гости на свадьбе только о том и говорили, что новый гость – не кто иной, как:

…Наш Храбрый Назар,

Тысячу уложил за один удар!

– Храбрый Назар? Ну конечно же!.. – воскликнул один из гостей. – Как он изменился, я не сразу узнал его…

И нашлись люди, которые стали рассказывать о геройских подвигах Храброго Назара, о том, как они проводили с ним время.

– Но как же это при таком человеке нет никаких слуг?! – с недоумением спрашивали иные.

– Так уж он привык, не любит путешествовать со слугами. Как-то спросили его об этом, а он говорит, зачем мне слуги, когда весь мир у меня в услуженье.

– Да, но почему у него нет хорошей сабли, какой-то ржавый обломок железа болтается на поясе?..

– В том-то и хитрость, чтобы вот эдакой ржавой железякой раз ударить и сразу тысячу уложить, а с хорошей-то саблей всякий не оплошает.

И изумленные гости поднялись, стоя выпили за здоровье Храброго Назара. А тот, кто считался самым мудрым из собравшихся, произнес речь.

– Мы, – сказал он, – давно слыхали о твоей отваге, Храбрый Назар, и сегодня рады, что ты среди нас.

Назар только вздохнул и махнул рукой.

Люди переглянулись, по-своему поняв этот вздох.

И ашуг, бывший на свадьбе, тут же сложил песню и спел ее:

Добро пожаловать, тысячекратно добро!

Отважный орел наших гор!

Слава и гордость нашей страны,

Непобедимый наш Храбрый Назар,

Тот, что тысячу уложил за один удар.

Бедным и слабым опора –

Освободишь всех от бед.

Спасешь нас от несправедливых

Непобедимый наш Храбрый Назар,

Тот, что тысячу уложил за один удар.

Встанем под знамя твое,

Веди нас, мы верой и правдой

Будем служить тебе,

Непобедимый наш Храбрый Назар,

Тот, что тысячу уложил за один удар.

И захмелевшие гости разошлись, разнося во все концы, что, мол, ждите, едет

Непобедимый наш Храбрый Назар,

Тысячу уложил за один удар!

Всюду рассказывали о необыкновенных геройских подвигах Храброго Назара, описывали его грозный вид. И всюду стали нарекать новорожденных младенцев именем Назара.

Покинув свадебное пиршество, Назар тронулся в дальнейшую дорогу.

Ехал он, ехал и выехал на зеленую поляну. Расседлал коня, пустил его на травку, а сам воткнул палку со знаменем в землю, прилег рядышком да и заснул.

И не знал, не ведал Храбрый Назар, что попал он во владения семи братьев-великанов, семи разбойничьих атаманов. А крепость этих братьев была на горе. Они сверху сразу увидали, что какой-то незнакомец расположился у них на поляне, и очень удивились, подумали: какой же, должно быть, это храбрец и о скольких он головах, коли без спроса явился сюда, в их владения, пустил коня пастись и сам как ни в чем не бывало разлегся!

У каждого из братьев было по пудовой палице. Взяли они эти свои пудовые палицы и пошли. Приходят – и что же видят? Пасется конь, неподалеку лежит и спит человек, а над головой у него развевается знамя, и на нем написано:

Непобедимый наш Храбрый Назар,

Тысячу уложил за один удар!

– Вай, сам Храбрый Назар!..

Великаны так и остолбенели. Оказывается, молва, которую разнесли захмелевшие гости свадебного пиршества, дошла и до них. И вот стоят братья-разбойники в испуге и ждут, когда Назар проснется.

Назар проснулся, протер глаза и видит – над ним стоят семь страшных великанов с пудовыми палицами в руках. У бедняги с перепугу душа ушла в пятки. Сжался он в комок у своего знамени и дрожит, словно осенний лист. А великаны увидали, как он в лице изменился да задрожал, решили, что Храбрый Назар сердится и вот-вот одним махом прибьет их, всех семерых.

Повалились они ему в ноги и взмолились:

– Непобедимый Храбрый Назар, имя твое мы слыхали и очень хотели увидеть тебя. Счастливы, что ты посетил наши владения. Мы, семь братьев, все – твои верные слуги, а там на горе наша крепость, и в ней наша красавица сестра. Просим тебя, окажи нам честь, раздели с нами хлеб-соль.

Назар только на этих словах наконец перевел дух, успокоился, влез на коня, а братья-великаны подняли его знамя и, идя впереди него, торжественно проводили Храброго Назара в свою крепость. Там они оказали ему царские почести. И столько рассказывали о его подвигах, так хвалили за храбрость и отвагу, что их красавица сестра влюбилась в Назара.

Нечего и говорить, что почет и уважение к Назару возросли еще больше.

А тем временем в этих местах объявился тигр и нагнал на всех ужас.

Кому другому, как не Храброму Назару, избавить народ от эдакого бедствия и у кого еще найдется отваги схватиться с тигром?

Люди с надеждой взирали на Назара – на небе бог, на земле он, Храбрый Назар.

А Назар, услышав про тигра, ринулся было бежать, убраться подальше от греха, назад к себе домой. Но люди вокруг решили, что это он спешит скорее убить тигра. Невеста остановила Храброго Назара. Куда же, говорит, ты так, без оружия? Надо вооружиться.

И принесли ему оружие, чтобы Храбрый Назар схватился с грозным тигром и прибавил к своей славе еще один подвиг.

Взял Назар оружие и отправился в путь. Пришел он в лес, забрался на дерево и спрятался в кустах, чтобы ему тигра не видеть и тигр бы его не увидал.

Съежился Назар на ветке – сам не свой, а душа стала с просяное зернышко.

И как назло, проклятый тигр притащился и разлегся именно под этим деревом.

Увидел Назар тигра – кровь в жилах заледенела, в глазах стало черно, руки-ноги онемели и – бух! – свалился он с ветки прямо на зверя.

Тигр в ужасе вскинулся и помчался куда глаза глядят. А Назар, вконец обезумев, вцепился ему в спину.

Так они и неслись: очумелый тигр и вцепившийся в него обезумевший от страха Назар. Неслись, не разбирая куда, через горы и долины, через скалы и кручи.

А люди смотрели и дивились:

– Э-эй, глядите-ка, Назар оседлал тигра, как коня!.. Ай да храбрец! Давайте за ним!..

И, осмелев, отовсюду кинулись люди с криками, с гиканьем – кто с кинжалом, кто с мечом, кто с ружьем, а кто с камнем и с палками – и прибили тигра.

Назар пришел в себя и развязал язык.

– Жалко, – говорит. – Зачем тигра убили? Я с таким трудом его укротил. Только бы и покататься на нем…

Весть донеслась до крепости. Мужчины и женщины, старый и малый – все высыпали встречать Назара. И все пели песню, которую про него сложили:

В этом мире,

Среди людей,

Кто сравнится с тобой,

О Храбрый Назар?

Как коршун,

Как молния и огонь.

С высокой крепости

Слетел и тигра настиг,

О Храбрый Назар!

Настиг и сделал своим конем,

Взнуздал его и помчался

С горы и на гору,

О Храбрый Назар!

Избавил ты нас

От лихой беды,

Хвала и слава тебе в веках,

О Храбрый Назар!

И поженили Храброго Назара с красавицей сестрой семи великанов.

Семь дней и ночей справляли свадьбу и песней славили молодоженов.

– Новый месяц над горой взошел,

На кого похож?

– Новый месяц над горой взошел,

Это – Храбрый наш Назар.

– Всходит ясное светило,

Это его нежная Яр.

Красив наш царь

И солнцелика его суженая.

Его корона ой красна!

Его наряд ой красен!

Храброму Назару слава!

Его нежной Яр слава!

Всему свету мир и слава!

А надо сказать, что еще раньше к сестре великанов сватался царь соседней страны. И когда он узнал, что великаны ему отказали, а выдали сестру за другого, поднял этот царь свое войско и пошел войной на братьев.

Семь великанов кинулись к Храброму Назару, поведали о том, какая их ждет беда, поклонились ему в ноги и стали ждать приказаний.

Едва услыхав про войну, Назар содрогнулся от страха и опять решил бросить все и бежать к себе в село. А люди вокруг подумали, что он собрался тотчас выступить навстречу вражьему войску. Преградили они Назару дорогу, стали уговаривать: дескать, куда же он один, без оружия, без снаряжения. Или головы ему своей не жаль?..

Принесли оружие, приготовили снаряжение. И жена Назара заклинает своих братьев, чтобы не оставляли Назара одного в сражении с врагом.

А тем временем во всех концах – и в народе, и в воинстве, а через лазутчиков и во вражьем стане – разнесся слух, что, мол, Храбрый Назар, в одиночку, без всякого оружия, уже было ринулся на врага и что его насилу остановили и теперь он идет с большим войском.

Привели на поле боя лихого скакуна, уважительно подсадили Назара в седло, и, приободренные, подстроившись к нему, все ринулись вперед с криками:

– Слава Храброму Назару! Смерть врагу!..

А конь под Назаром, почуяв неумелого седока, заржал, закусил удила и помчался прямиком на врага. Войско, решив, что Храбрый Назар бросился в атаку, тоже ринулось с криками «ура!» за ним.

Назар видит, что ему не сладить с конем, что, того и гляди, конь его сбросит, на ходу схватился за дерево, хотел повиснуть на нем, а дерево, как назло, оказалось гнилым, ветка толщиной с хорошее бревно надломилось и осталась в руках у Назара.

Вражьи войска, уже наслышанные о подвигах Храброго Назара, без того были в страхе.

А как увидали его своими глазами, совсем растерялись. И такое тут поднялось.

Стали все кричать наперебой:

– Спасайся кто может! Храбрый Назар несется на нас, на скаку вырывая деревья с корнями.

В тот день врагов было перебито видимо-невидимо. А те, кто жив остался, сложили оружие к ногам Храброго Назара и поклялись отныне служить ему верой и правдой.

И Храбрый Назар с победой возвратился с поля битвы в крепость братьев-великанов.

Народ встречал его с несказанной радостью, с песнями и музыкой. Девушки осыпали его цветами.

Говорили речи. Все славили, возносили Храброго Назара. Да так, что он совсем растерялся.

С такими-то почестями и хвалой нарекли Храброго Назара царем и возвели его на трон.

И стал Храбрый Назар царем, а каждого из братьев-великанов наделил чинами. И не успел оглянуться, а мир у него в кулаке!

Говорят, и по сей день живет и царствует Храбрый Назар. И когда при нем заходит разговор о храбрости, об уме и великих способностях, он посмеивается:

– Какая там храбрость, какой ум, какие еще способности?! Пустое все это. Дело в везении. Везуч человек – и пируй себе!..

И говорят, по сей день Храбрый Назар пирует себе и посмеивается над миром.

Аветик Исаакян 245

Самая нужная вещь

Жил-был некогда в одной из чудесных стран Востока справедливый и мудрый царь. И было у него три сына.

Случилось так, что царь этот состарился и пожелал он еще при жизни передать бразды правления тому из своих сыновей, кто окажется более способным к этому нелегкому делу.

Призвал царь сыновей и говорит:

– Дорогие мои сыновья! Вы видите, что отец ваш уже стар и не может больше править страной. Я уж давно бы отрекся от трона, если б увидел воплощенной в жизнь мою давнюю мечту, которая никогда не дает мне покоя. Вот я и надумал: кому из вас по силам исполнить мою мечту, тот и унаследует корону, станет править моим народом.

– Пусть здравствует наш любимый отец, воля его священна для нас! Что же это за мечта, исполнить которую не смог наш мудрый родитель?

– Видите вон то огромное и вместительное хранилище, построенное мною уже давно? Я мечтал заполнить его чем-нибудь таким, что было бы самым нужным на этом свете, чем я сумел бы осчастливить весь свой народ. Хранилище это пока пустует. И вот теперь тот из вас, кто сумеет заполнить его до отказа – все углы из конца в конец – этой самой нужной в мире вещью, пусть и удостоится трона. Возьмите из моих сокровищ сколько пожелаете и отправляйтесь каждый сам по себе, из города в город, из страны в страну, отыщите ту самую нужную вещь и заполните мое хранилище. Даю вам сроку три раза по сорок дней.

Сыновья поцеловали руку отцу и пустились в путь.

Три раза по сорок дней ходили и ездили они из города в город, из страны в страну, навидались людей диковинных, насмотрелись обычаев неведомых и в назначенный день явились – предстали перед отцом.

– Добро пожаловать, бесценные мои сыновья. Ну и как, удалось вам найти и доставить ту самую нужную в мире вещь?

– Да, нашли, дорогой наш отец! – отвечали царю сыновья.

И отец тотчас повел сыновей к двери хранилища. А там уже собрались все придворные и народу видимо-невидимо.

Царь отворил двери и подозвал старшего сына.

– Чем ты заполнишь это огромное хранилище, дорогой мой сынок, какой такой самой нужною в мире вещью?

И старший сын вынул из кармана горсть зерна и, протягивая отцу, сказал:

– Хлебом заполню я это огромное хранилище, дорогой отец! Что в мире нужнее, чем хлеб? Кто сможет прожить без хлеба? Много я постранствовал, много навидался, ничего не нашел я нужнее хлеба!

И тогда отец подозвал среднего сына.

– Чем ты заполнишь это огромное хранилище, дорогой мой сынок, какой такой самой нужною в мире вещью?

И средний сын вынул из кармана горсть земли и, протягивая отцу, сказал:

– Землею заполню я это огромное хранилище, дорогой отец! Что в целом мире нужнее, чем земля? Без земли нет и хлеба! Кто может прожить без земли? Много я постранствовал, много навидался, ничего не нашел нужнее, чем земля.

Тогда отец подозвал младшего сына.

– Чем ты заполнишь это огромное хранилище, дорогой мой сынок, какой такой самой нужною в мире вещью?

При этих словах младший сын решительным шагом подошел к хранилищу, переступил его порог, вынул из кармана маленькую свечку и огниво, высек о кремень искру, запалил трут, а потом и свечу.

Все решили, что он хочет при свете свечи получше рассмотреть хранилище, увидеть, сколь оно необъятно.

– Ну, говори, сын, чем заполнишь? – с нетерпением в голосе спросил отец.

– Светом заполню я это огромное хранилище, мудрый отец, только светом! Много я постранствовал, много навидался, ничего не нашел нужнее, чем свет. Свет – самое нужное в мире. Без света земля не уродит хлеба. Без света на земле не было бы жизни. Много я постранствовал, повидал множество стран и понял, что свет знаний – самая нужная вещь. Только светом знания можно управлять миром!

– Многие лета тебе, мой сын! – воскликнул обрадованный отец. – Ты по праву заслуживаешь и трона и скипетра, потому как хочешь самого прекрасного, хочешь наполнить светом и знанием свое царство и души людей.

– Да здравствует наш молодой светоносный царь! – возгласили воодушевленные придворные и весь народ.

Умники города Нукима

Был некогда город по названию Нуким. Название осталось, только где он был, этот город, неведомо и по сию пору.

В городе Нукиме было очень холодно – две зимы, одно лето.

Вот как-то народ с шумом-гвалтом собрался у домов почтенных горожан.

– В этом городе невмоготу больше жить. Заморозились мы, братцы, вконец заморозились! Собирайтесь, идите посланцами к царю. Идите и скажите ему, если не сделает так, чтобы было у нас два лета и одна зима, – не жильцы мы больше в этом городе.

Собрали они совет и решили идти к царю с просьбой. А чтобы расположить его к себе, взяли мешочек с золотом в подарок от народа. Изготовили специально длинное-длинное копье и навесили мешочек на конец этого копья. «Где ты, царь? Идем к тебе!» – сказали почтенные горожане и пустились в путь.

Проходят селом, видят: у одного из лавочников продается нечто красное, похожее на языки пламени. Очень это завлекло посланцев города Нукима.

– Что ты такое продаешь, брат? – спрашивают они.

– Перец, – отвечает лавочник.

В первый раз видят перец, в первый раз слышат это название.

– И съедобная штука? – спрашивают у него.

– Съедобная, а как же, – отвечает лавочник.

– Коли так, взвесь нам.

Старший из посланцев надкусил один перец – рот огнем обожгло, из глаз полились слезы. Передал другому, и тот куснул, передал следующему.

Так все до последнего отведали.

С горящими губами, слезящимися глазами, на чем свет стоит понося лавочника, они продолжали свой путь.

Проходя другим селом, видят: и тут у лавочника на подносах лежит что-то неведомое.

– Что это ты продаешь, брат?

– Виноград.

В первый раз видят виноград, в первый раз слышат это название.

– И съедобная штука?

– Еще какая! – отвечает лавочник.

– Ну, так взвесь нам.

Уплатили. Взяли, поели, приятный вкус так и остался во рту.

Облизывая губы и благословляя лавочника, они продолжали свой путь.

Проходя еще одним селом, видят – у лавочника что-то белое, кусочками.

– Что это ты продаешь?

– Сахар.

Сахар?.. И не видели и не слышали.

– И съедобная штука? – спрашивают они.

– Еще какая!..

– Ну, так взвесь нам.

Уплатили. Взяли – крт-крт, – поели, вкус так и остался во рту.

Шли они, шли. Но вот ночь их настигла. Воткнули в землю копье, улеглись вокруг него и безмятежно заснули. Что, мол, тревожиться, как вору на такую высоту дотянуться, чтобы мешочек с золотом с копья снять? Да и немыслимо эдакое…

И надо же, будто назло, шел ночью этой дорогой путник. Идет и видит: лежат вокруг воткнутого в землю шеста люди и безмятежно спят. Глянул он вверх, на шесте что-то висит. Пригнул шест, развязал мешочек, а в нем золото поблескивает.

Ссыпал он золото в хурджин, а вместо него наполнил мешок щебнем да песком и снова выпрямил шест.

Утром умники города Нукима пошли своей дорогой. Шли, расспрашивая, и добрались до стольного города.

У ворот города присели ненадолго, – подсчитать все расходы, чтоб по чести, по совести поделить их между собою.

Старший из посланцев и говорит:

– Та красная штука, что я попробовал, отдал тебе, ты попробовал, передал другому, – один серебряный. Та штука, что самим богом сотворена, а нами съедена, – один серебряный. И та штука, что была белее снега и слаще материнского молока, – два серебряных.

Подсчитав все расходы и с этим покончив, пошли они к царскому дворцу.

Подошли к воротам и стали.

Стражники дали знать царедворцам, что прибыли посланцы города Нукима.

Царь повелел позвать их.

Посланцы поклонились царю и стали перед ним.

Старший из посланцев протянул царю мешочек с золотом и говорит:

– Да приумножит господь твои годы, великий царь, мы прибыли с просьбой от имени жителей города Нукима. Этот мешочек с золотом – подарок тебе от них. Город наш очень холодный – две зимы, одно лето. Если не соизволишь сделать нам два лета, одну зиму, мы не жильцы в этом городе, так и знай!

Другие посланцы кивком головы подтвердили сказанное им.

А тем временем царский казначей, принявший мешочек, шепчет на ухо царю, что, мол, вместо золота в мешочке щебень и песок.

Царь задумался: «Что бы это значило? С умыслом они вместо золота принесли щебень и песок или по простоте душевной?» И чтоб испытать их, повелел подать прибывшим блюдо с черносливом вперемешку с черными жуками.

Посланцы накинулись на угощенье. А старший из них и говорит:

– Давайте-ка, братцы, сначала те, что с ножками, поедим, пока не разбежались, а безногие и так наши.

Царь увидел меру их ума и говорит:

– Возвращайтесь-ка к себе домой. Пока дойдете до места, там уже будет второе лето.

– Да оставайся непоколебимым на своем троне! – сказали посланцы и, довольные, пустились в обратный путь.

Нико Ломоури 246

Русалка

I

Помню, когда я был еще совсем маленьким и не мог уверенно держать в руке не то что пастушеский бич, но даже прут, которым погоняют волов; в пору, когда мне не доверили бы не только стадо, но даже поросенка в поле, – у меня было одно заветное желание: мне хотелось побывать в лесу. Все, кому я решался высказать свое желание, неизменно подымали меня на смех.

– Экая подумаешь невидаль – лес! Ты что же, малыш, клад там зарыл или зерна жемчужные посеял?

Клад! Жемчужные зерна! В ту пору я даже не понимал значения этих слов. Мои желания не простирались тогда так далеко.

Обычно мой отец и три моих дяди привозили мне из лесу то голубиные яйца, то зайчонка, то маленьких пискливых перепелят; они дарили мне пригоршни лесных орешков с плотными сочными ядрышками – мое любимое лакомство; привозили они мне и пучки красноватых гибких ивовых прутьев, из которых я плел потом маленькие запруды для рыб, водившихся в нашей речушке. Каждую весну я получал в подарок маленькую звонкую дудочку, искусно вырезанную из тростника.

Я чувствовал себя в ту пору безгранично счастливым.

Если иметь в виду, какое впечатление производили на меня, маленького мальчика (звали меня Симоном), все эти подарки, привезенные из лесу, – могло ли показаться смешным и необычным мое желание увидеть лес.

Не удивительно, что тогда я не мог и не решился бы задать этот вопрос. Но я отлично чувствовал, что родные были неправы, подымая меня на смех. Вместо того чтобы выполнить мою неприхотливую просьбу, они, как я уже сказал, потешались надо мной, думая тем самым отбить у меня охоту увидеть лес.