Но „Азбука“ полезна

– Ну вот, – начал совещание „на четверых“ президент Великой корпорации Безбашнев. – Вот мы и собрались, чтобы обсудить кое-какие изменения, которые ждут фабрику.

– Хорошо, – довольно отозвалась Бейбаклушкина. Она выглядела дружелюбной и заинтересованно поглядывала на Пионероге-роеву. – Тебя тоже вовлекли в эту пучину?

– Так, – неопределенно ответила Пионерогероева, помня о наставлении босса вести себя „со скрипом“.

– Давайте посмотрим, что у нас получается по структуре и по планам. Вот тут две матрицы …мы с Агриппиной подготовили. – Гадкоутенкова с интересом вглядывалась в документы, которые они „разработали“ с Безбашневым. – Вот так, значит, мы и будем работать.

На столе появились копии матриц-планов. Пионерогероева, как договаривались, внимательно их изучала, одновременно сканируя реакцию Бейбаклушкиной. Та никаких особых восторгов не высказывала, впрочем, и недовольства тоже.

– У меня по электрике проблемы, – обратилась она к Безбаш-неву, отложив в сторону матрицы. – Это все, конечно, красиво, но мои задачи поважнее будут. Когда будем решать – надо было уже вчера.

Безбашнев вел себя более чем странно. Казалось, он никак не мог озвучить условия „развода“ и поэтому все время цеплялся за какие-то мелочи.

– Нет, ты подожди, – остановил он Бейбаклушкину. – Посмотри, это надо изучить, может, у тебя вопросы появятся.

Пионерогероева для приличия тоже задала вопрос по поводу задач, прописанных в квадратиках, именуемых директивами. Бейбак-лушкину не заинтересовало ровным счетом ничего из написанного. Состав проекта для нее не выглядел удивительным, скорее всего, она просто не понимала, что, собственно, меняется. Чтобы привлечь ее внимание, президент Великой корпорации начал активно агитировать за новую информационную систему. Тут Бейбаклушкина откликнулась:

– Ты в своем уме, Безбашнев? Ты представляешь, сколько это будет стоить? И потом, у меня элементарно кабели не выдержат всю эту нагрузку, я же говорю – проблемы с электричеством. Это вопрос далекого светлого будущего. Сейчас другие заморочки.

На это президент с пылкостью новообращенного вдруг съехал на свое новое детище – корпоративный проект „Азбука“. Вот уже несколько дней сотрудники центрального офиса и участники будущего проекта усердно заполняли графы в табличках „Азбуки“, высказывая свои мысли о различных понятиях. Методист Дунько, вдохновленный президентом, каждый день раздавал листочки, а потом собирал их с записями. После это все вносилось секретарем в общую программу.

– Вот, посмотри, – подскочил президент, запихивая фрагмент печатной „Азбуки“ Бейбаклушкиной прямо в руки. – Посмотри, как все грамотно! Вот ты, например, хочешь узнать о чем-нибудь на букву „А“ – набираешь букву „А“, понимаешь? Потом смотришь, что ты хотела узнать. Например, что у нас с аутсорсинговы-ми услугами. У тебя открывается другое окошечко, представляешь? А там уже составлены реестры всех аутсорсинговых организаций по направлениям: наши поставщики, незайнеры, к примеру, обучающие компании и все такое. Класс? Сюда, в „Азбуку“, можно сейчас заносить какие-то идеи или задачи, которые решаются, например; вот „Б“ – бизнес-процессы. Можно записать, что мы сейчас зафиксировали БП в модели „как есть“, описали в модели „как надо“. Потом придет новый сотрудник, ему надо будет узнать – он откроет „Азбуку“, а она будет в профайле по всей компании – и в корпорации, и на фабрике. Вот так он и узнает, что было сделано.

– Хорошо-хорошо, – отмахиваясь от его воодушевленной настойчивости, засмеялась Бейбаклушкина. – Я уже все это поняла, развлекайтесь дальше со своей „Азбукой“, у нас проблемы не такие важные.

– Да нет, ты просто там зашилась совсем на своей фабрике, не отдаешь должное информационным технологиям.

– Да ради всего святого! – взмахнула руками Бейбаклушкина. – Я только „за“! Делайте на здоровье, ставьте нам серверы, что там еще, ставьте нам современную информационную систему, сколько мы можем на колотой работать? Мы же разве против? Только давайте решать еще и срочные жизненные проблемы, а не то произ-волство встанет в один прекрасный день – и никакие азбуки нам не помогут.

– Тут можно фиксировать, кстати, все возникающие проблемы, – игнорируя последнее заявление, продолжил Безбашнев. – Запиши, Пионерогероева: с целью фиксации возникающих затруднений и чтобы не повторять прошлых ошибок, надо вести реестр проблем, да? Что-то мы можем решить сейчас, что-то позже, но опыт наших решений надо фиксировать и сохранять. А лучше бы было еще и диктофон включить, понимаешь, вот я же тебе говорил – надо все записывать. Потом бы сели – расшифровали, лишнее – вжить! – президент сделал выплескивающий жест. – А нужное все чик-чик – по полочкам разложили.

Гадкоутенкова во время этой пламенной речи президента удовлетворенно кивала, в каких-то местах активно поддакивала, призывая Бейбаклушкину и Пионерогероеву оценить преимущества замечательного корпоративного проекта. Для Пионерогероевой „Азбука“ была такой же „новостью“, как и лежавшие на столе без внимания матрицы-планы по реструктуризации компании. Что-то процесс агитации явно затягивался, и она решила слегка откорректировать ход милой презентации.

– Позвольте все же вернуться к первоначальной теме, – напомнила Пионерогероева аккуратно. – Насколько я понимаю, в процессе реструктуризации образуется два проекта – бизнес-проект БМХ и произволственный. В структуре каждого будут созданы и выделены центры ответственности по направлениям, так? У каждого центра ответственности будет свой руководитель – это я вижу из документа. Можно было бы подробнее о кандидатурах?

Руководитель проекта попыталась мягко подвести к анонсированию своей новой должности, иначе президент никогда бы не дошел до этого спорного места.

– Да, – спохватился Безбашнев. – Вот мы тут обсудили все и обратились к госпоже Пионерогероевой с предложением помочь нам в этих процессах.

– И правильно сделали! – Бейбаклушкина весело посмотрела на консультанта. – Только тебе нужна эта бодяга? Ты же теперь уже знаешь, сколько у нас проблем? Хотя только ты и сможешь, наверное, бродажи настроить. Слава богу, этого красавца Пустового наконец проводили.

Стоп. У Пионерогероевой в голове замельтешил проблесковый маячок: „Она думает, что меня пригласили на место Пустового. Вот Безбашнев со своей демагогией чего добился, азбуки свои рекламировал, до сути так и не дошли“.

Пионерогероева решила взять инициативу в собственные руки:

– Мне сделано другое предложение.

На этих словах дернулись все – Безбашнев, озираясь по сторонам, будто кто-то мог услышать эту крамолу, Гадкоутенкова, глядя на президента, и Бейбаклушкина, уловив в атмосфере какие-то изменения.

– А какое? – тихо, чуть ли не по слогам, произнесла Бейбаклуш-кина.

– Так мы тут обсудили и решили, что госпожа Пионерогероева, как опытный консультант, поможет нам с реорганизацией на первом этапе. Да, конемерческую структуру поднять, профурсетинг организовать и прочее. Все объединить, так сказать, – Безбашнев посмотрел на начальницу по кадрам, ища поддержки. Та опустила голову.

– Это руководство бизнес-проектом, – так же тихо сказала Пио-нерогероева.

– Ну да, я про это и говорю, – подтвердила Бейбаклушкина, – нашим менеджерам по бродажам давно пора иметь грамотного руководителя. Теперь можно еще людей набрать – у меня там есть претенденты. Ой, только куда же мы вас сажать будем, места-то мало? Может, Уходченко подвинуть, он со своим отделом столько места занимает, самое большое помещение у него.

– Люди, давайте как-то двигаться к завершению, – призвала Гад-коутенкова, – а то у меня голова сейчас не работает – у меня же елки новогодние, пустите меня поработать.

– Да что ты, Агриппина, – откликнулся довольный президент, – вот какая ты труженица! Конечно, иди, мы уже и закончили. Девушкам надо будет подумать немного, а потом уже встретимся, детали обсудим.

На этом они с Гадкоутенковой поднялись из-за стола и быстро вышли.

Пионерогероева тоже встала и понимающе улыбнулась Бейбак-лушкиной.

– Нам тоже надо бы поработать?

– А что, все мне понятно. Что тут в деталях обсуждать? – исполнительный директор еще раз посмотрела на матрицу проекта. С левой стороны были перечислены все центры ответственности во вновь создаваемой управляющей структуре: управление развитием, департамент развития профурсетинга (реклама, PRфорс, бренчинг), департамент развития бродаж (розница, корпоративные, салон и VIP), служба исходящей фигистики (склад, транспорт), департамент артикулярного развития (малер-блок, незайнеры, лепульторы). Графа „ответственный“ по каждому направлению пустовала – так попросил Безбашнев.

– А здесь что – профурсетинг и бродажи отдельно? – заметила вдруг Бейбаклушкина. – Так, а фигистика только исходящая, а на произволстве какая – входящая? А почему произволство и бизнес-проект разделили на два листа?

– Так в этом, я понимаю, и есть суть реорганизации. Он же только что говорил (ничего он не говорил, это я сказала) – создается управляющая компания, произволство будет одним из ресурсов, ориентация меняется с произволственной на бродажную. – Пионерогероева на свой риск пыталась хоть как-то донести до Бейбаклушкиной суть происходившего.

– Да, я это поняла, так почему два листа?

– Потому что два проекта: один – создаваемая структура, а другой – реорганизация произволства для нужд бизнес-проекта.

Бейбаклушкина сильно задумалась и стала попеременно заглядывать то в одну, то в другую бумажку.

– Ну, над этим еще надо подумать, – наконец сказала она, убирая документы в сумку.

„Это ты еще не знаешь, что проект уезжает в отдельный офис“, – подумала Пионерогероева.

– А тебя-то куда назначат? – наконец осенило исполнительного директора.

Пионерогероева ручкой очертила неопределенный круг над матрицей БМХ:

– Вот здесь где-то и есть моя работа.

Бейбаклушкина покинула переговорную в полном недоумении.

Пионерогероева с утра пребывала в прекрасном настроении. Во-первых, они с Глашей стараниями добросовестного Серегина определились с помещением. Оно соответствовало всем необходимым критериям, было отремонтировано, там имелось множество комнат для всех планируемых департаментов. Место оказалось шикарным – представительским и удобным одновременно, прямо на набережной. „Випарям“ понравится, тем более что в офис было не два, а целых три входа. Увидев готовое и оборудованное помещение, Пионерогероева с Глашей прямо запрыгали на месте. Переезжать можно было хоть завтра – так сообщил арендодатель. Они немедленно известили президента Великой корпорации о том, что поиски увенчались успехом. На что Без-башнев, посмеиваясь, сообщил, что он-де так и думал, потому как успел это помещение посмотреть до них и теперь решил его купить для проекта.

Во-вторых, после проведенного совещания „на четверых“ Пио-нерогероева высказала свое недоумение президенту. Сказала, что все повисло в большом тумане и Бейбаклушкина, ради которой это все затевалось, так ничего и не поняла, а когда стала вникать, очень озадачилась. Роль Пионерогероевой осталась для нее пока невыясненной. На это президент оптимистично заметил, что так все и задумывалось. Бейбаклушкиной информацию стоит выдавать „воздушно-капельным путем“, тогда меньше споров. И вообще, это не она, Пионерогероева, работает с Бейбаклушкиной годы, а он, президент. Ему и знать, как с ней обращаться, чтобы нейтрализовать возможное противодействие. Заверил, что все прошло идеально, как и требовалось. Пионерогероева подумала, правда, что если бы с ней так обращались, она бы завыла от досады и непонимания. Но президент вел себя с ней совсем иначе, очертил ее деятельность весьма конкретно.

Сказал, что как только закончится подготовка к выставке, они сразу начнут проект по формированию новых экспериментальных коллекций. Вот тогда-то и можно будет протестировать процессы, чего так долго добивалась своим внедрением Пионерогероева.

В-третьих, Правдолюбова написала заявление об увольнении из своей компании и, после того как отработает положенные две недели, уже точно вольется в проект. Она, правда, несколько раз спрашивала, должен ли босс сообщить ей о том, что она принята на работу, звонила даже по этому поводу Гадкоутенковой. Но и Пионерогероева, и Гадкоутенкова заверили будущего директора по профурсетингу, что согласия президента достаточно, а решение принимает руководитель проекта. Вострикова и Гойда тоже обрадовались будущему приходу Правдолюбовой и общей активизации процессов. Глаша же долго спрашивала, кто такая Правдолюбова, а узнав, что это ее непосредственный руководитель, как-то сразу перевела разговор на другую тему. Не поняла, наверное. Наконец у Глаши появится работа, прямо связанная с ее обязанностями.

В-четвертых, процессы рекрутинга набирали обороты, и Пио-нерогероева просмотрела столько кандидатов в отдел бродаж на все направления, что с радостью поняла – департамент будет укомплектован. Особую гордость вызывали у Пионерогероевой кандидаты – менеджеры по VIP-бродажам, которых она добывала уже не технологиями рекрутмента, а самыми наглыми технологиями хенд-хантинга. Эти ребята работали с проектами от полутора миллионов американских денег, что и требовалось доказать. Ей даже удалось таким же способом сманить к себе управляющего рисками, очень грамотного специалиста.

В целом все удавалось. И даже те небольшие изменения, которые Пионерогероева успела произвести в отделе бродаж в отсутствие Пустового, уже принесли первые результаты – появились заказы от корпоративных клиентов. Правда, оставался вопрос – кому ими заниматься, квалификация менеджеров слегка не соответствовала уровню клиентов. Но Пионерогероева уже назначила серию тренингов, ребята способные – быстро подтянутся.

С радужными мыслями Пионерогероева зашла в магазин подарков „Симптомы внимания“. Выбор был огромный, на любой вкус. Естественно, опытным взглядом она сначала оценила, их ли это сегмент, и осталась довольна оценкой. Возможно, эта сеть не тянула на „бренчевую точку“, реестр которых сейчас составлялся по прямому указанию президента. Но в разряде „корпоративных подарков“ они вполне проходили. Новая структура бродаж, которая вот-вот заработает (в этом Пионерогероева уже нисколько не сомневалась) проведет экспресс-мониторинг точек реализации, и вот эту уж точно возьмет на заметку. Если профурсетинг одобрит, конечно. Стоявшая „на входе“ Правдолюбова, погрузившаяся по уши в содержание своей будущей работы, долго и утомительно твердила руководителю проекта про внимательное отношение к бренчу. Только в соответствии с бренчевой политикой, говорила дотошная Правдолюбова, и полученным бренч-буком они и будут дальше действовать. И только в соответствии с жесткими правилами они станут жить, размещать продукцию в точках реализации (ее до глубины души задело, что пятидырочная свистулька – копия памятника великой императрице, вполне претендующая на „бренчевое изделие“, встретилась ей в переходе метро и какой-то сельповской лавке). Что делала Правдолюбова в переходе метро – еще можно было понять, но в сельповскую лавку по каким нуждам ее занесло – загадка. Но факт еще тот – ничего от ее профурсетингового взора не укрылось. Без бренч-бука, стращала Правдолюбова, она никому не даст сделать и шага. Только по утвержденным правилам давать рекламу и планировать PRфорсинговые акции, экспонироваться на нужных выставках, формировать инсталляции и даже разговаривать с кем бы то ни было – такой закон собиралась ввести Правдолюбова.

Пионерогероевой приглянулся замечательный сувенир – боксерская груша на большой пружине. При каждом ударе динамик выдавал шум, похожий на аплодисменты и рык страшного зверя одновременно. Пионерогероева решила, что эта груша – прекрасное средство для снятия стресса и решила одарить этим сувениром уставшего в борьбе президента Великой корпорации. „Сюда можно прикреплять фотографии тех, кто особенно на этой неделе утомлял“, – подумала она, запаковывая подарок.

А вечером, в дополнение к „стрессоизгонителю“ набросала несколько строк в качестве „вредной инструкции по применению“. Ей очень хотелось, чтобы Безбашнев, явно не потерявший чувства юмора, получил свою порцию удовольствия.