Личность с навязчивостями и любовь

Любовь, это иррациональное, безграничное, трансцендентное чувство, которое может перерасти в опасную страсть, ввергает этих людей в глубокое беспокойство. Они расценивают это чувство как нечто вторгающееся в их волю, как проникновение в их жизнь болезненного и невозможного; им кажется, что оно нарушает их собственные законы, и потому они снова и снова обращаются за помощью к разуму. Все это представляет тяжелое испытание для ощущения собственной безопасности личностей с обсессивным развитием и требует от них мобилизации их волевых качеств.

В связи с этим личности с навязчивой структурой пытаются “собрать в кулак” свои чувства, взять их под контроль. Несмотря на то что чувство любви не покидает их, субъективно они переживают его непостоянство и изменчивость. Страсть кажется им подозрительной, она не поддается расчету и рассудку и является, скорее всего, признаком слабости. Поэтому свою симпатию они пытаются расчетливо дозировать, сдерживают свои чувства и проявляют мало понимания по отношению к партнеру. Неуместной деловитостью они пытаются отрезвить свои чувства.

К тому же во всех партнерских отношениях они проявляют повышенное чувство ответственности и отстаивают принятые раз и навсегда решения. Им не­легко признать равноправие партнера, они скорее склонны к “вертикальному порядку”, им ближе соот­ношение “выше или ниже”, быть “молотком над на­ковальней” для них предпочтительней, чем неизбежное “или-или” — но кому же нравится быть “наковальней”? Таким образом, любая связь для них становится борьбой за подчинение партнера.

Как депрессивные личности в своих партнерских отношениях исходят из страха утраты и ставят себя в зависимость, так личности с навязчивым развитием исходят из потребности властвовать, вследствие чего хотят формировать партнерские отношения по своей воле. Это дается им тем тяжелее, чем сильнее партнер, которым они хотят обладать полностью, которого хотят сделать своей собственностью, подчинить своей воле. В партнерских отношениях нередки случаи, когда личности с навязчивым развитием живут “по расчету”, требуя от партнера, прежде всего, подчинения и покорности. С другой стороны, связь представляется им чем-то “роковым”. Будучи тяжеловесными и основательными, они считают необходимым соблюдать верность по вполне понятным экономическим причинам.

Нередко они вступают в брак по расчету; материальные соображения и прочие вопросы, касающиеся обеспечения условий жизни, играют для них нема­ловажную роль. Прежде чем вступить в связь, они пе­реживают длительный период сомнений, для них так­же характерно стремление увеличивать срок обручения и многократно откладывать бракосочетание. Вступив в связь, они считают эти узы нерасторжимыми, опи­раясь при этом на религиозные или этические моти­вы даже тогда, когда эта связь становится нежела­тельной и причиняет страдания обоим партнерам, и даже в тех случаях, когда сам человек с обсессивным развитием нуждается в расторжении этих отношений.

Когда одна дама спросила своего мужа, почему он не соглашается на развод, который она давно уже предлагала ему, так как брак из-за отсутствия взаимного чувства стал непереносимым для обоих, он ответил “Потому что мы женаты”, имея в виду, что раз брак зарегистрирован, то он нерушим Он сказал это не из религиозных или каких-либо других понятных соображений, а просто потому, что, вступая в брак, он женился раз и навсегда

Обычно в таких случаях играет роль потребность властвовать; кроме того, такому человеку кажется предпочтительным удерживаться в рамках существую­щего положения, так как все новое он расценивает как рискованное. Даже тогда, когда в этом браке тлеет ненависть и противоположная сторона отвергает вся­кую попытку сближения, приносящую лишь мучение и страдание, он не расторгает брак, в котором каж­дый ждет смерти партнера.

Чем более выражен процесс навязчивого разви­тия личности, тем чаще брак рассматривается ею как юридический контракт со строгим распределением прав и обязанностей. Формальная сторона брачных отношений приобретает для них сверх ценный харак­тер, и они всегда ссылаются на нее. Пока все остается в разумных пределах — “clara pacta — boni amici” (“ясные договоры — лучшие друзья”) — это не вызывает возражений. Если же эмоциональные отношения под­меняются формальностью, когда партнер настаивает на своем мнимом “праве” и в достижении своих прин­ципов доходит до садизма, то под маской корректности мы обнаруживаем враждебные чувства и претен­зии на власть.

Во время кризиса брачных отношений одна дама обратилась к адвокату с просьбой составить договор, в котором определялась бы частота супружеских отношений, определяющая желательную ей атмосферу в семье, одновременно в договоре должно было быть оговорено, что мужу запрещено курить в спальне, там же устанавливался денежный штраф за нарушение или несоблюдение указанных условий. Она хотела продолжать руководить отношениями в этом браке и была серьезно убеждена в том, что ее предложения существенны и корректны.

В данном случае установление регулирующих условий как бы устраняет проблему, лежащую в основе конфликта между супругами: эмоциональное непонимание себя и своего положения и стремление к принудительному исполнению собственных желаний.

В конфликтах и спорах лицам с обсессивным развитием недостает благоразумия, они с трудом соглашаются с чем-либо, им тяжело признать свою неправоту. Они цепляются за прошлое и скрупулезно, педантично перечисляют и подсчитывают все случаи, когда партнер, как им кажется, обманывал их. Во время конфликтов они высказывают странные предложения по устранению недостатков партнера, приводя при этом давно известные и избитые примеры. Если они не могут удержать чувства партнера, то разрабатывают специальную программу поведения, пытаясь установить правила, которым должны следовать оба партнера.

Если жена жалуется на то, что муж по выходным занимается своими марками или поделками, а ей скучно и она предпочла бы делать все это вместе, он выдвигает целый ряд компромиссных предложений и составляет программу, согласно которой жена каждое второе воскресенье может заниматься своими любимыми делами, в которых он также должен принимать участие. У таких личностей все запланировано — проявление симпатии, забота о партнере, близость с ним. Все это носит принужденный и, в конечном счете, фальшивый характер, так как они превращают в долг то, что должно исходить из чувства, и предполагают, что тем самым выполняется их часть партнерских обязанностей. Человек с навязчивым развитием личности может быть очень удивлен и огорчен, если жена отказывается от “обязательной” совместной экс­курсии или не испытывает удовольствия от общения с ним, поскольку нуждается в участии и внимании, которых муж ей не дает.

Эти примеры могут быть дополнены многими по­добными образцами поведения, с помощью которых лица с навязчивыми расстройствами пытаются разре­шить свои партнерские проблемы. К тому же партне­ры этих личностей не в состоянии понять, чего же, собственно, от них хотят — больше радости, больше активности, больше чувственности, больше разно­образия или практичности в повседневной жизни. В ответ лица с навязчивым развитием получают от парт­нера то, что заслужили своей скупостью и сдержанностью, — чувство неудовлетворенности, и для обоих проблемы взаимоотношений становятся все более и более неразрешимыми.

Особую роль играет для таких личностей постоян­ство, обеспеченность, экономность и пунктуальность во взаимоотношениях; здесь их стремление к власти проявляется особенно выразительно. Пища должна быть подана на стол немедленно, деньги, предназна­ченные для ведения хозяйства, делятся и подсчиты­ваются до гроша, муж должен отдавать свою зарплату полностью и получает выговор за то, что оставляет себе карманные деньги, необходимость новых приоб­ретений превращается в настоящую трагедию, предстоящие покупки бесконечно дискутируются и, в конечном счете, являются показателем расточительности партнера, особенно если он небрежно обращается с вещами. Денежные проблемы в таких браках являются одной из наиболее частых причин конфликтов.

Патриархат часто дает мужу основания для контроля за расходами жены. Отдельной проблемой явля­ется “исполнение супружеского долга”, при которое муж с обсессивным развитием личности пренебрегает сексуальностью жены и тем самым унижает себя самого. В следующей части, посвященной истерии, мы увидим, как женщина мстит за подобное унижение. При патриархате муж устанавливает повседневный порядок, он относится к жене как к неразумному ре­бенку, проявляя мелочную заботливость и устанавли­вая полную зависимость от себя.

При тяжелых навязчивых расстройствах для таких личностей основным является требование, чтобы парт­ нер “функционировал” пунктуально, точно, надежно и бесперебойно, как хорошо смазанная машина, без собственных желаний и эмоциональных запросов. Вме­сто любящего обмена взаимными требованиями и вознаграждениями отношения строятся на условиях и предписаниях, которыми партнер обязан руковод­ствоваться. Можно себе представить, каким холодным и “запрограммированным” является такой брак, при котором сексуальность реализуется с регулярностью железнодорожного расписания, как некое исполне­ние долга в порядке очереди, не зависящее от влече­ния и расположенности.