МАМОНТОВЫ Крупный бизнес, меценатство и развитие художественной жизни
Летом 1900 года следствие по делу Саввы Ивановича Мамонтова было закончено и передано в суд. «Над семьей Мамонтовых оправдалась старинная русская поговорка “От тюрьмы да сумы не открещивайся”» – так начал свою речь защитник Саввы Ивановича, лучший адвокат России, «московский златоуст» Федор Никифорович Плевако.Самый громкий на рубеже веков процесс проходил в Митрофановском зале 8-го отделения Московского окружного суда, в котором рассматривались все важные государственные дела. Из зала Савва Иванович вышел полностью оправданным и полностью разоренным. Все его имущество было продано с молотка, а построенные им железные дороги отошли государству.
Москвичи
Фамилию Мамонтов следовало бы писать несколько иначе – Мамантов – и произносить с ударением на втором слоге, ибо происходит она вовсе не от названия древнего животного, о котором в XVII веке вообще почти никто не знал, а от греческого имени Мамант, что означало «сосущий грудь». Именно такой была фамилия первого из Мамонтовых, Ивана, о котором нам известно только то, что родился он в далеком 1730 году и что в 1760 году у него родился сын Федор.О Федоре Ивановиче известно уже значительно больше. Жил он в городе Звенигороде, занимался откупным промыслом (читай – торговал водкой) на Сибирском тракте, помогал восстанавливать город после войны 1812 года (за что впоследствии благодарные звенигородцы воздвигли ему на кладбище памятник), скопил значительный капитал, который справедливо разделил между тремя сыновьями – Иваном, Михаилом и Николаем.Вот о них мы знаем уже практически все. Правда, о брате Михаиле знать особо и нечего: прожил он недолго, потомства не оставил и вообще ничем особенным себя не проявил. Брат Николай был более удачлив: на свою долю наследства он построил фабрику лаков и сургуча и в середине 1840-х годов, купив роскошный дом на Разгуляе, переехал в Москву. Семья у него была поистине огромной: он, жена Вера Степановна и тринадцать детей (вообще – 17, но четверо мальчиков умерли в детстве). Семью свою Николай Федорович любил настолько, что даже велел написать особенную картину, на которой она была изображена в полном составе. Возле нее, согласно оставленному завещанию, ежегодно в день именин Николая Федоровича Мамонтова представители этой фамильной ветви должны были собираться, «отложив свои неудовольствия между собою», а сама картина должна была находиться в доме того, «кто будет достаточнее и который в состоянии будет дать ей более приличное место».Лучше всех судьба сложилась у брата Ивана. Переняв отцовский бизнес, он торговал спиртным сначала в заштатном Мосальске, затем в провинциальных Шадринске и Ялотуровске, затем в губернских Орле и Пскове. Наконец, получив в свое распоряжение все откупное хозяйство Московской губернии, он переехал в 1849 году в Первопрестольную. Десять лет, вплоть до ликвидации откупной системы, вся торговля вином здесь шла исключительно под его патронажем. Соответственно, был он человеком очень состоятельным, потомственным почетным гражданином, хотя и числился долгое время купцом не московским, а чистопольским.Жил Иван Федорович с женой Марией Тихоновной и шестью детьми – Саввой (родился 2 октября 1841 года), Александром, Федором, Анатолием, Николаем и Ольгой – в купленном у самого графа Льва Толстого особняке на 1-й Мещанской. Воспитанием детей занимался специально выписанный из Ревеля выпускник Дерптского университета Шпехт. Основным средством воспитания у гувернера была розга, и в этом вопросе Иван Федорович Мамонтов был с ним вполне солидарен. «Русский человек задним умом крепок, – часто говаривал он мягкосердечной жене. – Чтоб ум в голову перешел, без воза лозы не обойтись».
Свет ученья
Положение обязывало дать детям классическое образование, и в 1852 году Иван Федорович определил сыновей во 2-ю Московскую гимназию на Елоховской улице. Сыновья были в учебе прилежны. Старался и Савва, хотя, бывало, оставался на второй год.Закончил обучение Савва со следующими показателями: Закон Божий – 3, математика – 4, естественная история – 2, география – 2, французский язык – 2, история – 2, латинский язык – 3. И 5 – по немецкому языку. Вместо аттестата Савве выдали табель со следующей записью: «Как не окончивший полного курса гимназического учения, он не может пользоваться правами, предоставленными окончившим оный».Иван Федорович Мамонтов, отец Саввы Ивановича Мамонтова
2-я Московская гимназияна Елоховской улице. Фотография начала ХХ века. Здание бывшей городской усадьбы А. И. Мусина-Пушкина, графа, историка, нашедшего и издавшего в 1800 году «Слово о полку Игореве»; построено на рубеже XVIII и XIX веков архитектором М. Ф. Казаковым, пострадало во время пожара 1812 года и позже было восстановлено
Но отец Саввы считал, что образование сыну, на которого он возлагал большие надежды, надо получить. И он нашел вуз, в котором при приеме не требовали аттестата: Петербургский институт Корпуса горных инженеров. Правда, для того чтобы поступить туда, Савве пришлось нанять специального человека, который сдал за него на вступительных латынь.В институте он проучился недолго: живому и шустрому юноше там было невыносимо скучно. И вскоре он перевелся на юридический факультет Московского университета. Здесь ему было гораздо веселее, здесь он пел в студенческом театре (по выражению отца, «музыкантил»), играл в карты, убегал с лекций на студенческие посиделки. Доубегался до того, что добрые люди прислали его отцу письмо, в котором советовали забрать сына из университета, «иначе может быть очень плохо». Разобравшись, Иван Федорович выяснил, что на этих самых посиделках молодежь вела разговоры, за которые можно было угодить на каторгу. А потому в 1862 году обучение Саввы было принудительно окончено, и непутевый отпрыск был отправлен в Баку, где Мамонтов-старший еще в 1857 году образовал Закаспийское торговое товарищество, занимавшееся изначально торговлей щелоком, а потом переключившееся на добычу нефти.
Абрамцево
Но нефть – это так, мелочь. Железные дороги – вот что было настоящим козырем в XIX веке. Кто владел дорогами, тот владел миром. Фактически страной правили железнодорожные олигархи. Новый вид транспорта приносил своим хозяевам невиданные барыши, а государственная поддержка поднимала предпринимателей-железнодорожников до высот недосягаемых. Стоит ли удивляться тому, что за подряды на строительство дорог самые именитые купцы бились насмерть, а откаты господам чиновникам достигали таких размеров, что, поруководив один раз железнодорожностроительным тендером, такой господин сразу после конкурса мог уходить на пенсию и всю оставшуюся жизнь проживать в спокойствии и довольстве.В 1859 году один из таких тендеров на постройку Троицкой железнодорожной линии Москва – Сергиев Посад выиграл Иван Федорович Мамонтов. Мамонтов-старший вложил в дорогу почти полмиллиона рублей, а после открытия движения стал членом правления Общества устроителей Троицкой дороги. Уже в первый год своего существования дорога принесла 476 000 рублей прибыли, окупив затраты на постройку, и дальше давала уже чистый доход.Между тем Савва, стосковавшийся в бакинской ссылке по московским друзьям, остепенился и с головой окунулся в работу по добыче нефти. Целый год он вкалывал в конторе и у нефтескважин как проклятый. Наконец отец сжалился над сыном и вернул страдальца в Москву. А в виде компенсации назначил его заведующим центральным отделением своей дороги. Уж так получилось, что из трех старших сыновей (Федор, Анатолий и Савва) Иван Федорович мог довериться только Савве. Федор был слаб умом, что, однако, не помешало ему выгодно жениться на дочери купца первой гильдии Кузнецова. Анатолий, напротив, умом был крепок, но вот женился неудачно: вопреки воле отца он обвенчался с актрисой Лялиной, а потому остался без доли в деле. Савва же обладал живым умом, но вот жениться еще не успел.Он сделал это в 1865 году, выбрав в жены 17-летнюю Лизочку Сапожникову, кузину купца первой гильдии Константина Сергеевича Алексеева, больше известного нам под звучным псевдонимом Станиславский.Выбор сына Ивану Федоровичу пришелся по душе, и он, в качестве свадебного подарка, преподнес молодоженам ключи от двухэтажного особняка на Садовой-Спасской. Вскоре жена принесла первенца – Сергея, а спустя год у него появился брат Андрей. Позже к ним добавились еще Всеволод, Вера и Александра.Имена детям Савва подбирал не по церковному календарю и не абы как, а со смыслом. Вы его поймете, если сложите в одно слово первые буквы. Возможно, по этой же причине Савва Иванович Мамонтов на Александре и остановился.После смерти отца Савва Иванович встал во главе семейного бизнеса. В 1870 году он купил у дочери известного писателя Аксакова подмосковное имение Абрамцево. Савва Иванович отличался гостеприимством, простым нравом и любовью ко всему прекрасному. У него в Абрамцеве бывали Тургенев, Щепкин, Станиславский, Шаляпин, Репин, Нестеров, Васнецов, Поленов, Коровин, Врубель, Серов и многие другие. Кстати, на знаменитой картине Репина про запорожских казаков, пишущих письмо турецкому султану, в правом нижнем углу можно разглядеть подпись «Абрамцево, 26 июля 1876 г.».Вера Владимировна Сапожникова (урожденная Алексеева), мать Елизаветы Григорьевны Сапожниковой, которая стала женой Саввы Ивановича Мамонтова
Александр Григорьевич Сапожников, старший сын В. В. Сапожниковой
Владимир Григорьевич Сапожников, младший сын В. В. Сапожниковой
Вера Владимировна, родная сестра Сергея Владимировича Алексеева (отца К. С. Станиславского) вышла замуж за московского купца Григория Григорьевича Сапожникова. Его дед переселился в 1783 году из Углича в Москву. Сам Григорий Григорьевич в 1830-х годах вел торговлю шелковыми товарами в Китай-городе, в 1837 году открыл ткацкую фабрику у Красных ворот. После его смерти дела перешли жене, а от нее (в 1870 году) – сыновьям Александру и Владимиру. В том же году братья основали Торговый дом «А. и В. Сапожниковы».
С 1852 года Сапожниковы исполняли почетные и выгодные заказы – изготовлялись ткани для отделки дворцов, облачение духовенства для коронации императоров, военные знамена и штандарты. Мастерские Парижа и Лондона закупали у них ткани для пошива модной одежды и для отделки мебели.
После смерти Александра Григорьевича (в 1877 году) главой фирмы стал Владимир Григорьевич. В. Г. Сапожников был членом попечительских советов Практической академии, Строгановского училища и других учебных заведений. В 1909 году стал потомственным дворянином, в 1910 году – действительным статским советником
С. И. Мамонтов был человеком радушным и старался помогать всем, кто нуждался в помощи. В 1887 году художник В. А. Серов признавался в одном из писем: «Пишу я лица – портреты и по заказу и по собственному желанию. ...Живу я у Мамонтовых, положение мое... некрасивое. Нахлебничаю? Но это не совсем так – я пишу Савву Ивановича, оканчиваю и сей портрет будет так сказать оплатой за мое житье, денег с него я не возьму». Сохранились и карандашные наброски Серова, и его живописная работа о которой шла речь в письме, – портрет Мамонтова
Савва Иванович и Елизавета Григорьевна Мамонтовы. Живописные портреты работы И. Е. Репина. 1878 год. Хранятся в Абрамцеве
С. И. Мамонтов с сыном Андреем. Фотография 1874 года
Всеволод Саввич Мамонтов(1870–1951), сын С. И. Мамонтова. Портрет работы В. А. Серова (картон, масло), этюд, 1887 год. В. С. Мамонтов в 1890-е годы был директором правления Московско-Архангельской железной дороги. В последние годы жизни работал в Музее-усадьбе «Абрамцево»
Картина В. А. Серова «Девочка с персиками».1887 год. Портрет Верочки Мамонтовой. В. С. Мамонтова (1875–1907), в замужестве Самарина, – дочь С. И. Мамонтова
Константин Сергеевич Станиславский (1863–1938), настоящая фамилия Алексеев. Фотография 1885 года
Федор Иванович Шаляпин (1873–1938). Юношеская фотография
Савва Иванович Мамонтов (1841–1918). Работы В. А. Серова:
вверху – бумага, карандаш. 1879 год; внизу – холст, масло. 1887 год
Савва Иванович Мамонтов в своем кабинете в Абрамцеве. Фотография 1913 года
С. И. Мамонтов (крайний слева) с гостями на балконев Абрамцеве. Фотография 1888 года; крайний справа –художник Валентин Александрович Серов (1865–1911)
Опера
Петь Савва Иванович любил с детства. Пел и в гимназии, и в университете, и на домашних концертах, за что не раз подвергался отцовской критике. Учился пению в Италии. А в 1885 году основал первую в России частную оперу, которая так и называлась – Московская частная русская опера. Для того чтобы компаньоны не посчитали его за транжиру, первый год Опера существовала под чужим именем и именовалась Частной оперой Короткова.Сперва в здании театра в Газетном переулке, где выступала мамонтовская опера, пели все больше итальянцы, однако через пару лет труппа стала почти полностью российской. Театр закрылся в 1886 году, ввиду полной его убыточности: москвичи смотреть новую оперу не пошли.Свой оперный эксперимент Савва Иванович повторил через шесть лет. В 1894 году Частная опера Мамонтова была возрождена. Теперь Савва Иванович набрал великолепную труппу; «абрамцевские» художники – Васнецов, Поленов, Коровин, Левитан и Серов – создали для него прекрасные декорации; Римскому-Корсакову были заказаны две оперы – «Царская невеста» и «Сказка о царе Салтане». В 1896 году на Нижегородской ярмарке Савва Иванович встретил 23-летнего Федора Шаляпина, певца «с приличным, но совершенно неотесанным голосом», работавшего тогда в Мариинском театре. В том же году Мамонтов пригласил Феденьку (как он называл Шаляпина) в свой театр. «Не знаю, был бы ли я таким Шаляпиным без Мамонтова», – писал много лет спустя великий бас. Да, Мамонтову были обязаны многие. «Постоянное общение с Саввой Ивановичем и его друзьями было для меня, молодого художника, настоящей школой», – признавался Коровин, которого Мамонтов поставил главным художником своего театра.Избалованной московской публике голос Шаляпина, музыкальные эксперименты Римского-Корсакова и декорации Поленова пришлись по вкусу. Народ в оперу пошел. И ходил в нее пять лет. До 11 сентября 1899 года. О том, что случилось, – отдельный рассказ.
Крах
Савва Иванович стал настоящим российским железнодорожным магнатом и, как следствие, одним из богатейших людей империи. В 1872 году он купил контрольный пакет акций Московско-Ярославской железной дороги и повел ее на север – к Костроме и дальше до Архангельска. Одновременно он получил концессию на строительство Донецкой каменноугольной дороги, движение по которой открылось в 1882 году. В 1894 году его посетила идея, казавшаяся многим совершенно безумной: протянуть дорогу до Мурмана (Мурманска).Новая идея требовала вложения колоссальных финансовых средств, и для того, чтобы их получить, Савва предложил российскому правительству выкупить у него Донецкую дорогу. Правительство согласилось, заявив, что часть оплаты будет произведена натурой, а именно: Мамонтову предлагалось взять по сходной цене полуразваленный казенный Невский паровозный завод. Соглашение было подписано в 1896 году. Началось строительство первой северной железной дороги.Строительство продвигалось с трудом. Кредиты получать было все сложнее, правительственные чиновники все чаше воротили нос, ревизоры дневали и ночевали в дирекциях компании. «Я как-то не пойму, – жаловался Савва Иванович своему другу художнику Коровину, – есть что-то новое и странное, не в моем понимании. Открыт новый край огромного богатства. Строится дорога, кончается, туда нужно людей инициативы, нужно бросить капиталы, золото, кредиты... а у нас все сидят на сундуках и не дают деньги... Заказы дают, торгуясь так, что нельзя исполнить. Мне один день стоит целого сезона Оперы».А летом 1899 года министерство финансов уполномочило чиновника особых поручений Хитрово провести полный аудит мамонтовской компании. Чиновник справился с этим делом настолько блестяще, что Плевако на процессе сказал о нем: «Удивительно, как много говорит о человеке фамилия». В результате аудита выяснился вопиющий факт: оказалось, что хозяева фирмы – сам Мамонтов, его сыновья Всеволод и Сергей, брат Николай, дворянин Арцебушев и купец Кривошеин – совершили страшное преступление, а именно вложили в восстановление Невского паровозного завода 9 000 000 рублей, взяв их из кассы железной дороги, что было противозаконно. Сразу после обнаружения этого факта и на железной дороге, и на заводе было введено внешнее управление, возглавил которое тот же Хитрово.Советы директоров были моментально изменены, а векселя завода, находившиеся в железнодорожной кассе, признаны недействительными. Деньги, 9 000 000 рублей (сегодня примерно 4 миллиарда долларов), повесили на Савву Ивановича как недостачу, которую следовало немедленно покрыть. Однако покрывать было нечем, и 11 сентября 1899 года коммерции советник, потомственный почетный гражданин, купец первой гильдии, кавалер ордена Святого Владимира Савва Иванович Мамонтов был арестован и под конвоем доставлен в Таганскую тюрьму, а на все его имущество был наложен арест. При обыске в его доме были найдены деньги в размере 53 рублей, кредитный билет в 100 германских марок, револьвер и записка: «Тянуть дальше незачем, без меня все скорее уладится и проще разрешится. Ухожу с сознанием, что никому зла намеренно не делал, кому делал добро, тот вспомнит меня в своей совести. Фарисеем никогда не был».15 сентября Савва Иванович написал прошение об изменении меры пресечения на домашний арест. Следователь назначил залог в 763 000 рублей. Когда родственники требуемую сумму собрали, размер залога был увеличен до пяти миллионов.Пока шло следствие, Хитрово успел с блеском закончить свою миссию: акции мамонтовской северной дороги и Невского паровозного завода были проданы в казну практически за бесценок, за 30 % от настоящей стоимости. Поскольку полученных денег на покрытие недостачи не хватило, все имущество Саввы Ивановича, включая дом, усадьбу, картинную галерею, библиотеку и прочее было продано с молотка. Узнав об аресте Саввы Ивановича, из его театра ушли Шаляпин и Коровин. Ни тот ни другой ни разу не посетили его в тюрьме. Ушла от него и любовница, актриса театра Татьяна Любатович, из-за которой Савва в середине 90-х годов расстался с женой. И не просто ушла, а распродала декорации и костюмы Частной оперы, присвоив себе несколько десятков тысяч рублей.Справедливости ради стоит сказать, что так поступили далеко не все из друзей Саввы. Серов, например, писавший портрет царя, ходатайствовал перед Николаем II о своем благодетеле.В июне состоялся суд. Блестящий Плевако отработал свой адвокатский хлеб на славу, наголову разбив обвинение и доказав, что в действиях C. И. Мамонтова и его компаньонов не было ни грамма преступного умысла. Присяжные оправдали Савву Ивановича Мамонтова и остальных участников процесса по всем пунктам, и 3 июля они были отпущены на свободу прямо из зала суда.– Подсудимые, вы свободны! – объявил председатель.Услышав это, Савва Иванович уткнулся в плечо адвоката и заплакал.
Свобода
Отныне он был абсолютно свободен. Без имущества, без капитала, без положения в обществе. Савва Иванович вернулся к жене. Поселился он с Елизаветой Григорьевной в небольшом деревянном домике у Бутырской заставы.Частной опере продержаться еще пару сезонов помогли артель театральных гардеробщиков и Общество народной трезвости (общество выкупало билеты на все утренние спектакли). Театр просуществовал до 1904 года.Некоторое время Савва Иванович работал в театральной студии Станиславского и Мейерхольда на Поварской, затем организовал небольшой керамический заводик и даже иногда сам вставал к гончарному станку. Но в 1907 году его постиг новый удар – умерла любимая дочь Вера, та самая, с которой Серов писал свою «Девочку с персиками». Еще через год умерла Елизавета Григорьевна. Такие потрясения подкосили психику Саввы Ивановича, у него появились провалы в памяти, он начал путать имена близких людей. В 1913 году Савва Иванович похоронил внука Сережу. В 1915 году заболел и умер сын Сергей. А в 1918 году не стало и самого Саввы Ивановича. На фоне событий, потрясавших страну, его смерть оказалась почти незамеченной.
* * *
Потомков Мамонтовых эмиграция занесла аж в Аргентину. Оттуда они недавно вернулись в Россию. Сейчас праправнук Саввы Мамонтова гражданин России Сергей Мамонтов живет в подмосковной деревне Десна и работает в Москве представителем нескольких аргентинских и чилийских винных заводов.