ШУСТОВЫ Оригинальные спиртные напитки

АКТЪСоставленъ частнымъ приставомъ 2-го участка Басманной части московской полицiи коллежскiмъ асессоромъ Лычагинымъ Петромъ.Сего 1864 года, октября мсяца, 13-го числа въ трактир «Испанiя» былъ задержанъ городовымъ Алексевымъ Петромъ и препровожденъ въ 8-й околотокъ студентъ Московской коммерческой академiи Пращевскiй Петръ. Сей молодой человкъ, 22 лтъ отъ роду обвиняется въ томъ, что онъ, будучи въ нетрезвомъ состоянiи, зашелъ въ трактиръ и потребовалъ отъ полового принести ему бутылку шустовской водки. Половой, Андрей Смирновъ, сказалъ, что таковой водки сейчасъ нту и предложилъ принести другую, на что Пращевскiй началъ ругаться и ударилъ Андрея Смирнова по лицу, посл чего былъ схваченъ подоспвшимъ городовымъ и препровожденъ въ околотокъ. На вопросъ о причин драки студентъ Пращевскiй заявилъ, что былъ рассерженъ обманомъ вывески трактира, на которой было написано, что это одно из лучшiхъ заведенiй въ город, въ то время какъ заведенiе, въ которомъ не подаютъ шустовскую водку, которую онъ, Пращевскiй, считаетъ лучшей водкой въ мiрi, никакъ не можетъ считаться лучшимъ.Въ соотвтствiи съ уложенiемъ о гражданскiхъ наказанiяхъ на студента Пращевского Петра былъ наложенъ штрафъ 3 рубля въ пользу Смирнова Андрея.Студентъ Пращевскiй былъ освобожденъ изъ-подъ стражи подъ поручительство Тихомiрова Ивана 14-го октября 1864 года, состоящего приказчикомъ при торговомъ дом «Шустовъ и сыновья». Тмъ же Тихомiровымъ Иваномъ были оплачены штрафныя счета, наложенныя на Пращевского.

Во второй половине XIX века в России миллионные состояния делались буквально из воздуха. Бывшие деревенские мужики и их сыновья, совершенно не стеснявшиеся своего низкого происхождения, проворачивали сумасшедшие сделки и получали огромные барыши. Возникали фирмы, через которые прокачивались огромные денежно-товарные массы. Возникали для того, чтобы через год или два бесследно исчезнуть. Сметливый и практичный крестьянский ум помогал найти среди множества решений то самое, единственно правильное, которое быстро приводило на вершину финансового благополучия. Тогда же прогремела на весь мир и фамилия Шустовых.

Житие

В 1802 году приехал в Москву из села Дединова Зарайского уезда Рязанской губернии Леонтий Архипович Шустов (в ту пору говорили и писали не Архипович, а Архипов, подразумевая «Архипов сын»). Вольноотпущенный крестьянин из имения генерала Измайлова, окунувшись в московскую суету, довольно быстро освоился с новым бытом и уже в 1811 году получил звание купца третьей гильдии Кошельной слободы Яузской части Москвы. Правда, постоянной торговли у него не было, в городских документах он числился как «неторгующий купец», а основным источником средств к существованию была работа на ниве религиозного просвещения: Леонтий Архипович числился дьячком прихода церкви Николы в Кошелях. Жил он с женой Анисьей Ивановной сытой размеренной жизнью, и к 60 годам Бог подарил ему сына, нареченного при крещении Николаем, в честь Николая Чудотворца.Очень хочется сказать, что ребенок рос шустрым, не по годам смышленым, но не могу – о раннем периоде жизни основателя знаменитой фирмы «Шустов с Сыновьями» известно мало, почти ничего. Поэтому скажу то, что известно. Скандалистом и дебоширом Николай Леонтьевич не был. В его личном деле, заведенном в губернском полицейском департаменте, написано, что он «под судом и следствием не состоял». Напротив, вел Николай Леонтьевич вполне добропорядочную жизнь городского обывателя и уже в 20 лет, что по тем временам считалось довольно рано, обвенчался с дочерью замоскворецкого купца Аграфеной Алексеевной.А вот наследника у него долгое время не было. В 1843 году Бог наградил Николая Леонтьевича Шустова дочерью Надеждой, через пять лет жена принесла ему вторую дочь, крещенную Екатериной, еще через пять лет родилась Ольга, а через год, в 1854 году, – Наталья, и только пятым по счету ребенком оказался мальчик, названный в честь отца и отцовского же святого Николаем. В семье Шустовых появился наследник. Ради него уже стоило начинать большое дело, о котором Николай Леонтьевич думал давно.

Первое дело

В Москве второй половины позапрошлого века существовало более трехсот заводов, заводиков и цехов, занимавшихся одним и тем же делом – производством хлебного вина, как тогда называлась обыкновенная водка. Воистину, веселием Руси было есть и наверное долго еще будет питие, а поэтому Шустов-старший, правильно решив, что, поставив на водку, не проиграет, зарегистрировал в 1863 году в Москве компанию – Торговый дом «Шустов с Сыновьями», которая согласно уставу «имела цлью производство и продажу дозволенныхъ закономъ спиртныхъ напитковъ». Сыновей к тому времени уже было двое: младшему, Володе, только-только исполнилось 2 года.Николай Леонтьевич Шустов

Первым предприятием молодой фирмы стал водочный завод, расположившийся в бывшей кузнечной мастерской на Маросейке. Накопленных родителями денег еле хватило на то, чтобы поставить перегонный чан и нанять троих рабочих. Хозяин знал толк в хорошей водке и прекрасно понимал, что если он будет гнать пойло низкого качества, коим была залита тогда вся Россия, то долго его заводику не протянуть. Конечно, свои деньги (и даже с немалым барышом) он все равно бы отыграл, но репутацию фирмы испортил бы навсегда. Поэтому за качеством производимого напитка Николай Леонтьевич следил строго. Так же, как за трезвостью своих рабочих.Однако на одном только качестве поднять предприятие было нелегко. Рядовой обыватель про новую водку знал крайне мало и предпочитал ей знакомые уже марки. Выходов было два: снижать цену за счет ухудшения качества либо тратить большие деньги на рекламную кампанию. Снижать качество Шустов не хотел, а большими деньгами не располагал. Поэтому им был найден третий путь, оказавшийся вполне успешным.Через своих знакомых Николай Леонтьевич нашел нескольких студентов, которые за хорошую плату ходили по кабакам и требовали везде подать именно «шустовскую водку». Студентам разрешалось даже немного подебоширить – на сумму не больше 10 рублей. Их заработком был процент от заказов, поступивших на фирму от «окученных» ими предприятий общественного питания и пития. Таким образом, за короткое время все московские кабатчики узнали о существовании весьма недурной и относительно дешевой водки. Дела фирмы пошли в гору, а результатом проведения такой (весьма своеобразной) рекламной кампании стал в 1865 году переезд завода в более просторное помещение на Мясницкой улице, где он просуществовал вплоть до 1880 года.К тому времени у компании «Шустов с Сыновьями» были уже и склады, и собственный магазин в доме предпринимателя Заводова. Да и количество сыновей выросло: видимо, почувствовав вину за большое количество дочерей, природа наградила Николая Леонтьевича и Аграфену Алексеевну еще тремя наследниками – Павлом (1868), Сергеем (1873) и Василием (1875).

Требуйте наливки Шустова!

В 1880 году московский завод Шустовых переехал в последний раз. Теперь его адрес звучал так: Большая Садовая, дом напротив церкви Святого Ермолая, Пресненской части. В том же году фирма стала постепенно переходить с хлебного вина на различного вида настойки, наливки и ликеры. Еще сам Леонтий Архипович Шустов, бывало, настаивал на водке разные травы и ягоды. Он знал великое множество рецептов таких настоек и свои секреты передал старшему сыну, Николаю, а тот пустил их в дело. И в наше время многим знакомы такие напитки, как «Зубровка», «Спотыкач», «Рижский бальзам», «Запеканка», «Нектарин», «Рябина на коньяке». Все эти наливки и настойки вот уже более ста лет выпускаются на основе рецептов и технологий, запатентованных в свое время Николаем Леонтьевичем Шустовым. Более того, «Рябина на коньяке», или просто «Рябиновая», считалась фирменным напитком Торгового дома. Ее бутылки вытянутой конусообразной формы украшали витрины всех шустовских магазинов, а их к концу XIX века было (как по Москве, так и вообще по Руси) уже множество, причем оформляли витрины везде одинаково – в центре стояла большая бутыль, в три раза больше, чем обычная, а вокруг нее выстраивались шеренги бутылок обычных.Продажа сопровождалась такой массированной рекламной кампанией, которую Россия еще не видела. Вот самое простое из рекламных объявлений фирмы Шустова.НЕСРАВНЕННАЯ РЯБИНОВАЯВЫ ЗНАЕТЕ, конечно, что рябиновая настойка – излюбленный напитокъ русской публики.ИМЙТЕ ВЪ ВИДУ, что колоссальный успхъ и повсемстное распространенiе ея обязаны помимо вкусовыхъ качествъ превосходному дйствiю на желудокъ рябины, ускоряющей пищеварительныя процессы.ЗАПОМНИТЕ, что Несравненная рябиновая Шустова есть въ настоящiй моментъ послднее слово водочнаго производства. Она незамнима по вкусу и качеству.НЕ ЗАБУДЬТЕ ЖЕ 6 рюмокъ Несравненной рябиновой Шустова при каждомъ завтрак, обд и ужин: Вы получите одновременно и удовольствiе, и пользу.

До Шустова рекламодатели обращались к обществу как просители, Шустов же учил сыновей требовать. «Покупатель нам не друг, – внушал он своим детям, – он нам слуга и хозяин. Как слугу мы должны научить его покупать то, что выгодно нам, а как хозяина должны научить требовать в магазинах, чтобы им продали то, что нам выгодно. Поэтому лучшей рекламой будет написать не “спрашивайте в магазинах наливки Шустова”, а “требуйте везде шустовские наливки”».Такая рекламная формула, созданная в конце XIX века, просуществовала почти сто лет. Даже в послевоенном СССР можно было встретить плакаты с надписью «Требуйте во всех магазинах папиросы “Новость”». Убила ее только эпоха повсеместного дефицита, когда чего-нибудь требовать было не просто бесполезно, но и опасно.Однако тогда времена были другими, и покупатели смело требовали, а продавцы покорно заказывали шустовские водки, наливки, настойки и ликеры.В конце 1880-х фирма Шустова совершенно прекратила выпуск хлебного вина и полностью перешла на наливки и ликеры. Предпринимательское чутье Николая Леонтьевича сработало безошибочно: вскоре царское правительство ввело государственную монополию на производство водки. Наливки давали неплохой доход, но все равно это для настоящего предпринимателя было мелко. Надо было срочно искать новые точки приложения сил и капиталов.

Король пиара

«Земля здесь дает обильный урожай, в частности, превосходное вино, – писал в XVII веке посетивший Армению французский купец Шарден. – По преданию, первую виноградную лозу в Ереване посадил своими руками еще патриарх Ной. Именно здесь жил Ной до потопа, да и после него, когда спустился с горы Арарат, где остановился его ковчег».Впервые коньяк в Армении был произведен в 1887 году, когда купец первой гильдии Николай Таиров (Таирян) построил на месте старой Ереванской крепости первый в России коньячный завод. Он состоял из каменного одноэтажного здания для перегонного аппарата, 217 карасов для хранения вина общей емкостью 12 000 ведер и шести дубовых чанов по 150–200 ведер. Новое производство просуществовало до 1899 года, однако Таирову так и не удалось наладить сбыт своей продукции – несмотря на отменное качество напитка, люди не покупали дешевые армянские коньяки, предпочитая им дорогие французские. Практически разорившись на своем, как он думал, удачном коммерческом предприятии, Таиров в конце концов заложил завод в Тифлисском банке.К тому времени в фирме Шустова произошли существенные изменения. Компании было уже тесно в рамках Торгового дома, и в 1896 году она была преобразована в паевое товарищество с капиталом в 1 000 000 рублей. Во главе товарищества встал старший сын Николая Леонтьевича – Николай Николаевич. Сам Николай Леонтьевич к тому времени был уже тяжело болен. Через два года он умер и был похоронен на кладбище при Александровском женском монастыре.Перед смертью он сказал старшему сыну: «Николай, я много добра оставил вам в наследство. Но самое главное, я оставил вам имя, которое стоит сейчас больше, чем вся наша фирма. В нашу фамилию я вложил свой труд, и теперь она уже только одна может приносить хороший доход. Вы только ее не попортите. Это делать имя трудно, а испортить его ой как легко».К концу века в состав правления «Торгово-промышленного товарищества “Н. Л. Шустовъ съ Сыновьями”» входили Николай Николаевич, Павел Николаевич, Сергей Николаевич и Василий Николаевич Шустовы (Владимир умер в 1883 году). После смерти отца братья не передрались из-за наследства, а дружно взялись за дело дальнейшей раскрутки фирмы. Они были до того хваткими и до того твердо стояли друг за друга, что получили в народе прозвище «американцы».Первым и, безусловно, самым успешным предприятием Николая Николаевича Шустова на посту главы товарищества была покупка в 1899 году за 50 000 рублей заложенного Таировым коньячного завода.Чтобы не повторить ошибку прежнего хозяина, братья решили наладить сбыт новой продукции, для чего повели массированную рекламную кампанию.Николай Николаевич, помня пример отца, лично отобрал два десятка молодых юношей из хороших семей, положил им хорошую зарплату и на свои деньги послал в Европу и в Америку. В обязанности этих секретных шустовских агентов входило не менее чем два раза в день заходить с дамой в какой-нибудь шикарный ресторан, заказывать великолепный стол, а когда сервировка подходила к концу, просить обязательно принести «бутылочку шустовского коньячка». В ответ на заявление официанта о том, что про такую марку здесь никто и слыхом не слыхивал, молодой человек удивленно поднимал брови и, делая вид, что не верит своим ушам, переспрашивал: «Как, у вас нет шустовского коньяка, самого лучшего коньяка в мире?» Получив утвердительный ответ, он поднимался, извинялся перед дамой за то, что привел ее в эту «забегаловку», полностью расплачивался по счету, хотя не притрагивался ни к чему, и, пообещав, что никогда впредь ноги его здесь не будет, покидал заведение. Стоит ли говорить о том, что уже спустя месяц после начала акции все крупные западные рестораны, а вслед за ними и рестораны помельче, в спешном порядке стали заказывать странную марку из России. Пошла она весьма хорошо.Но это на Западе. Что касается России, то тут по агрессивности рекламы с шустовским коньяком не мог тягаться никто. Все газеты и журналы пестрили объявлениями.ЗАЧЕМ платить втрое дороже за заграничный коньякъ, когда можно съ пользою употреблять русскiй, дешевый, совершенно натуральный и прекрасно выдержанныйКАВКАЗСКIЙ И КРЫМСКIЙ КОНЬЯКИ торговаго дома Н. Л. Шустова въ Москв.

В разделе поэзии то там, то тут проскакивали такие вирши.Жена мне говорит с упреком:

– Вы, все мужчины, не верны,

Убеждена, что в целом свете

Нет необманутой жены.

– Мой друг, на это есть причины,

Все в мире жаждет перемен.

Будь жены коньяком Шустова,

Тогда бы не было измен!

Или так, в подражание Бальмонту.Хочу быть дерзким, хочу быть смелым,

Амуру гимны хочу слагать,

Хочу, чтоб Бахус, с бокалом пенным

Стал при невзгоде мне помогать.

Хочу быть дерзким, хочу быть смелым,

И, предрассудкам наперекор,

Вновь оживая душой и телом,

Коньяк пить буду я с этих пор.

С 38-ю статьей устава

Пусть попаду я порой впросак,

Все же красива моя забава —

Шустовский буду я пить коньяк.

В разделе загадок печатали произведения под названием «Что такое?».Что такое? Золотистый

Цвет приятный, нежный вкус,

Жизнерадостно-искристый

И полезный всем к тому-с!

Дух упавший поднимает,

И о нем в России всяк

С наслаждением мечтает...

– Знаю! – ...

На обороте помещалась отгадка: шустовский коньяк.В разделе «Анекдоты» часто рассказывали истории, по-всякому обыгрывающие тот же напиток.Закон инерции

– Папа, не можешь ли ты мне указать примеры закона инерции?– Лучший пример в этом случае шустовский коньяк. Если, положим, ты выпиваешь одну рюмку, то со следующей уже дело устанавливается само собою по инерции.

Все это печаталось не в какой-нибудь бульварной прессе, а в главных печатных органах. Многие годы на обложке самого читаемого в России журнала «Нива» помещалась реклама шустовского коньяка – прямо под названием журнала.Популярная в Москве артистка Тамара (фамилию свою она скрывала, что так и осталось для истории загадкой; говорили, будто она была незаконнорожденной дочерью князя Трубецкого), находясь в образе Ларисы («Бесприданница», пьеса Островского), просила подать ей именно «шустовского коньяку», хотя во времена написания пьесы такая марка еще не существовала. За эту невинную историческую ложь она получала ежемесячно 1500 рублей.Плакаты с фирменным знаком компании – медным колокольчиком и надписью «Коньяки Шустова» – украшали борта пароходов и дирижаблей, таблички с таким же содержанием были прикручены к конным экипажам. Та же надпись была выведена на вагонах конки, а когда на улицы Москвы выбежал первый трамвай, на его крыше красовалась нарядная рекламная шустовская табличка...Реклама сделала свое дело: уже в начале ХХ века о русском коньяке знала не только Россия, но и заграница. Для того чтобы еще больше укрепить славу своей продукции, Николай Николаевич Шустов в 1900 году инкогнито послал образцы коньяка на выставку в Париж. Жюри, состоявшее из маститых французских дегустаторов, единодушно присудило неизвестному виноделу Гран-при, а узнав, что он не француз, настолько удивилось, что даже в порядке исключения даровало Н. Н. Шустову, единственному в мире иностранному виноделу, привилегию на бутылках со своей продукцией писать не «бренди», как это было положено, а именно «cognac». Больше такого права за историю коньячного производства не удостаивался никто. Всего же «русские коньяки Шустова» получили более трех десятков медалей на выставках в Турине, Нью-Йорке, Милане, Лондоне, Льеже, Глазго, Бордо, Амстердаме, Антверпене, Новом Орлеане.

Что идет в конце начала

После ереванского братья купили коньячный завод в Кишиневе, так что хорошо знакомый всем россиянам «Белый аист» тоже по праву может называться шустовским коньяком. А вообще, к началу XX века фирме «Шустов с Сыновьями» принадлежали: водочный и ликерный завод в Москве с 250 рабочими, коньячный завод в Ереване (тогда – Эривань) с 25 рабочими, коньячный завод в Кишиневе с 20 рабочими, виноградники в Кюрдамире, коньячные и ликероводочные склады в Москве, Варшаве и Кюрдамире. Товарищество имело отделения в Петербурге, Нижнем Новгороде, Вильно, Одессе, Смоленске, а также в Лондоне и Париже, куда ежегодно поставлялось несколько тысяч ящиков «коньяка от Шустова».В 1912 году товарищество получило высочайшее по тем временам звание «поставщиков двора Его Императорского Величества». Для того чтобы удостоиться такого титула, претендент должен был за восемь лет работы не получить ни одной рекламации на качество своей продукции. К тому времени годовой оборот фирмы составлял огромную для России сумму – 10 000 000 рублей, а ее активы оценивались в 6 000 000 рублей. Только в Москве товарищество занимало территорию в два с половиной квадратных километра, на которой находилось около сорока строений. По производству коньяков товарищество занимало четвертое место в мире, а по производству ликеров и наливок – первое.1 апреля 1913 года Товарищество с помпой отметило свое пятидесятилетие. Коньяки и вина лились рекой, служащим компании было выделено 60 000 рублей в качестве премии. И никто не мог даже подумать, что этот год будет последним удачным годом шустовской империи.В 1914 году, после начала Первой мировой войны, Государственная дума объявила в России «сухой закон». Все шустовские предприятия были законсервированы. Как тогда считали, временно. В отчете по акцизным сборам за 1915 год значилось: «По Эриванской губернии действующих коньячных заводов нет, недействующих – 14».В 1917 году молодое большевистское правительство одним из своих декретов национализировало имущество фирмы. Николай Николаевич Шустов, глава фирмы, потомственный почетный гражданин города Москвы, гласный Московской городской думы, выборный московского купеческого сословия и Московского биржевого общества, член Русского технического общества, почетный член Русского спортивного кружка, член совета Русского гимнастического общества, член правления Благотворительного общества при городской больнице Святого Владимира и почетный член Московского отделения Попечительства императрицы Марии Александровны о слепых, много лет возглавлявший Пресненское попечительство о бедных, не дожил до этого момента. Умер 19 января 1917 года. В завещании он отписал свой дом (Большая Грузинская, 9) Пресненскому попечительству для создания в нем богадельни, яслей, народной столовой и вечерних классов для рабочих.Оставшиеся братья всеми силами старались вернуть хоть часть принадлежавшего им имущества. С большевиками вести переговоры было бесполезно, и они обратились к правительству Армении с требованием вернуть коньячный завод в Ереване, но в ответ получили категорический отказ. Тогда, для того чтобы получить хоть какую-то компенсацию, братья пошли на крайний шаг – они переработали на коньяк считавшийся ранее неприкосновенным драгоценный запас коньячных спиртов еще «таировской» выдержки.О послереволюционном периоде жизни братьев Шустовых известно крайне мало. Достоверно известно только то, что они не уехали за границу. Сергей Николаевич работал в Центросоюзе. В 1927 году вышла его книга «Виноградные вина, коньяки, водки и минеральные воды». И сейчас в России живет много потомков Шустова, одним из которых был прекрасный советский актер Зиновий Яковлевич Гердт.Павел Николаевич Шустов

* * *

В советские времена фамилия Шустовых официально упоминалась только в личной переписке Черчилля. Черчилль, который, как известно, всем напиткам предпочитал армянский коньяк, не упускал случая подразнить советскую власть, упорно заказывая себе шустовский. В год Черчиллю отправляли по 400 бутылок, из расчета одна бутылка в день, а остальное – для гостей. Коньяк для него в самом деле брали из особой бочки, заложенной на ереванском заводе еще Шустовыми. Но во всех сопроводительных документах советская власть упрямо поправляла Черчилля: «бывший шустовский».