Он заерзал на стуле так, словно для него не существовало ни одного удобного положения на свете.

— Отнеси эти канистры из-под Святой воды на парковку. Сегодня за ними должен приехать грузовик. — Он снова заерзал на стуле. — Пусть они отметят каждую. Приходится считать каждую копейку, пока я не могу работать.

— Мне оставить часть поддельных канистр для доказательств? — напомнила она. — Те, что я отобрала до этого, пропали в пожаре.

— Оставь штук пять. — Он нахмурился. — А почему святоша не обратил внимания, что номера не те, когда проводил инвентаризацию?

— Потому что там не было поддельных. Неверные даты освящения появились всего три недели назад.

Он с отвращением хмыкнул.

— Хотел бы я найти выродка, придумавшего всю эту схему. Бросил бы его тройбанам, чтобы сожрали живьем.

Райли вздрогнула: теперь она точно знала, как это выглядит. Харпер заметил ее реакцию, но, как ни странно, не стал подкалывать.

— На прилавке лежит заявление, — сказал он. — На Барахольщика. Ты же ловила их раньше, так?

Она кивнула. Демоны первого уровня разделялись на два подвида: Клептодемонов, собирающих яркие вещички, и Библиодемонов, портящих книжки и сквернословящих, как рэперы. Если бы она сама могла выбирать свою добычу, то остановилась бы на Клептодемонах — они были не слишком агрессивными, только слегка зацикленными.

— Когда поймаешь его, отнеси этому новому парню… Дэну, что ли, — приказал мастер. — И даже не думай приближаться к гомику, ты меня поняла?

К гомику. Наверное, он о пожарном Джеке. Похоже, у Харпера какой-то пунктик насчет гомосексуалистов.

— Я поняла. А где мне его найти?

Харпер ткнул пальцем в сторону прилавка:

— Его адрес лежит рядом с ордером.

Райли не стала заниматься бумажными делами и понесла канистры от Святой воды на парковку. Она решила перевязать их за ручки мотком бечевки, чтобы можно было перенести побольше за один раз. Курсируя между парковкой и домом Харпера, она заметила, что металлолома у него во дворе заметно поубавилось, — видимо, он перепродавал его, чтобы покрывать расходы. Получается, страховой фонд Гильдии не такой уж и щедрый и пособия не хватает.

Покончив с подсчетами, Райли стала ждать, опираясь на свою машину. У Харпера не будет лишних причин срываться на ученика — все сошлось. По крайней мере, эта причина уже исключена.

Райли услышала шум грузовика еще из соседнего квартала. Наконец огромная развалюха подъехала к ней и остановилась, тормоза натужно заскрипели. В кузове на специальных вешалках пылилось множество пластиковых канистр. Из кабины выскочили двое парней. Она передала одному из них заполненные бумаги.

— Ой, я видел тебя по телеку. Там, у Часовни, — сказал тот, что помладше, пока первый проверял документы. — Это было нечто!

— А что происходит с этими бутылками после того, как вы их собираете? — поинтересовалась она, пытаясь переключиться с главной темы своих ночных кошмаров.

К счастью, они заглотили наживку.

— С этими?

— Ага, — сказала она, махнув рукой на бутылки. Это был несложный вопрос.

— Они отправляются в переработку на завод, — настороженно ответил старший.

— А потом?

— Не знаю. Мы за это не отвечаем, — отрезал он, пересчитал деньги и вернул ей вместе с копией бумаг.

Она ткнула пальцем в листок.

— Подпишите, пожалуйста.

— Это не нужно. — Мусорщик уже хмурился.

— Пожалуйста! — невинно заныла она и захлопала глазками. — Мастер Харпер убьет меня, если что-то будет заполнено не так.

Мужчины переглянулись, и тот, что помоложе, нацарапал что-то на бумажке и вернул ей. Подпись было невозможно разобрать. Райли поблагодарила, но ей ничего не ответили. Они сели в машину, выехали с парковки и под визг тормозов скрылись в облаке выхлопов.

Укладывая бумажки в папку, Райли поняла, что ее смутило. Она посмотрела вслед удаляющейся машине. На ней не было никакого логотипа, никакой надписи. Все городские перевозчики носили на дверях официальный логотип Атланты: феникс, поднимающийся из пламени.

Кто в таком случае собирает все бутылки?

* * *

Беку никогда не нравились госпитали — ни военные, ни гражданские. Во время службы в армии ему пришлось провести некоторое время в одном из них, так что он прекрасно знал, как работает эта система. Там всегда стоял отвратительный, резкий запах и царила слишком стерильная атмосфера. Так что, расхаживая по больнице с визитами вежливости,как их называл Стюарт, он чувствовал себя не в своей тарелке. Ему казалось, что это обязанность священников, но тем не менее именно он разгуливал по больничным этажам, общаясь с ранеными ловцами и их семьями. Бек не понимал, почему Стюарт доверил ему эту обязанность, но не спорил, а просто выполнял приказ, как любой хороший солдат.

Он намеренно сделал Саймона последним пунктом в своем длинном списке. Он не только чувствовал угрызения совести из-за того, что позволил пострадать молодому ученику, но его еще и смущал тот факт, что Саймон встречается с Райли. Бек пока не разобрался в себе, как относится к этому. Он не испытывал никакой злобы по отношению к Адлеру, но что-то в нем было не так.

Хотя он еще не самый худший вариант.

Как, например, тот придурок Алан, с которым она встречалась пару лет назад. Бек понимал, что частично виноват в этом: когда он вернулся из армии, Райли запала на него, и все об этом знали. Все обошлось бы, не будь она дочерью Пола и к тому же сопливой пятнадцатилетней девчонкой. Ему тогда не нужны были лишние проблемы, и он грубо ее отшил. Тогда она тут же связалась с этим невменяемым выродком, который заставлял ее воровать для него. Все кончилось, как только тот рискнул поднять на нее руку.