Иерусалимский храм как финансовый и экономический центр Иудеи

Кроме богатств, которые нужны были для отправления религиозных обрядов (храмовая утварь), а также запасов продовольствия (для прокорма священников) в храме еще хранились сокровища, которые были, выражаясь современным языком, «финансовыми активами», или «ликвидными активами». Это были запасы монет и драгоценных металлов, которые выполняли роль денег и которые составляли казну храма. Ведь ‑ еще раз подчеркнем ‑ храм в Иерусалиме выполнял не только богослужебные, но и финансовые функции. Можно назвать три основные финансовые функции храма:

‑ сбор налогов и податей для обеспечения функционирования храма, а также отчасти для решения некоторых социально‑экономических проблем еврейского народа;

‑ обеспечение сбора налогов для метрополии (т.е. государства, под властью которого находилась Иудея);

‑ коммерческая деятельность.

Безусловно, основной была первая из названных функций. В разные моменты времени храм выполнял одну, две или все три финансовые функции.

В эпоху Первого храма складывалась национальная финансовая система иудеев. Это было время, когда они имели свое государство. Соответственно, финансовая система древних евреев в то время включала два основных компонента:

а) государственные финансы (казна царя);

б) финансы Иерусалимского храма (казна храма).

Тот, кто изучал историю еврейского народа, знает, что вскоре после царствования Соломона начался кризис еврейской национальной государственности. Он проявился прежде всего в разделении единого государства на северное (10 колен израильского народа) и южное (2 колена)^[455]. Вскоре Северное (Израиль) было покорено ассирийцами и прекратило свое существование. Южное государство (Иудея) в VI в. до н.э. было захвачено вавилонским царем Навуходоносором и восстановило свое существование через несколько десятков лет. Правда, в дальнейшем Иудея оказывалась последовательно под владычеством египетских царей, сирийских царей и римских императоров ‑ на правах вассального государства или провинции. Исключение составил период Маккавеев (II‑I вв. до н.э.), когда Иудея была независимым государством. Мы об этой истории говорим в данном случае для того, чтобы подчеркнуть следующую мысль: большую часть своей истории еврейский народ не имел своей государственности и своих государственных финансов. Финансовой основой его жизни была казна Иерусалимского храма ‑ своеобразная «общая касса», находившаяся в распоряжении или под контролем духовных вождей этого народа ‑ первосвященников и их ближайшего окружения .

Храмовая казна хранилась в сокровищнице в святилище^[456]. Кроме того, существовала «сокровищница посвященных даров», в которой хранились захваченные в ходе военных действий трофеи, а также дары царей и военачальников, равно как и подношения частных лиц. По‑видимому, в храме находились также десятина (зерно и крупный и мелкий рогатый скот) и продовольственные запасы, из которых выделялось содержание левитам^[457]. В храме также хранилось царское оружие (например, стрелы и щит Давида).

Изначально казна храма создавалась для того, чтобы обеспечивать нормальное функционирование самого храма, ‑ для выплаты жалованья священникам и левитам, ремонта и строительных работ в пределах храмовой территории, приобретения необходимых для богослужений предметов (масло, ладан, вино, священнические одеяния и т.п.).

В истории еврейского народа случались «чрезвычайные ситуации» ‑ например, голод или пожары. В таких случаях из казны храма могли выделяться средства для помощи нуждающимся жителям. В отсутствие государства храм мог выполнять и некоторые другие квазигосударственные функции ‑ например, обеспечивать поддержку систем водоснабжения в Иерусалиме, ремонт дорог и улиц в пределах городских границ (особенно накануне больших праздников).

Впрочем, из казны храма финансировались и некоторые расходы, которые были связаны с тайной политикой первосвященников. Наиболее известный случай ‑ оплата предательства Иуды: 30 полученных им сребреников были взяты из «сокровищницы церковной»^[458]. Наверное, те деньги, которые охранявшие гроб Иисуса Христа стражники получили после воскресения Спасителя, также имели своим источником казну храма^[459].

Безусловно, деньги Иерусалимского храма были той «кровью», которая давала жизнь экономике древней Иудеи. Вот что пишет об экономической роли храма современный еврейский автор: «И, конечно, Храм был важным экономическим центром ‑ фактически, его хранилище было государственной казной. Кроме того, Храм задействовал вокруг себя целый ряд профессий. Так, мы знаем, например, что одежды, в которых священники должны были служить Всевышнему и исполнять свои обязанности в Храме, после недели службы запрещено было использовать повторно. Эти одежды должны были сохраняться, но для каждой следующей группы священников требовались новые, причем одежды священника должны быть специально сотканы, а не сшиты. Сегодня в Йерихо (Йерихоне) археологи находят гигантские склады продукции, которая производилась для Храма. Кроме массы льняной, хлопковой и шерстяной одежды и различных тканей, которые должны были быть изготовлены строго определенным образом, Храму требовались вино для возлияний и масло для воскурений; дерево, которое сжигалось на жертвеннике; сосуды, как правило, из драгоценных металлов или из камня, ‑ и все это далеко не исчерпывало список продукции, необходимой для Храмовых нужд. Еще надо было сажать деревья, растить животных, которых приносили в жертву в Храме, выращивать лен и хлопок, ткать одежду; изготавливать украшения, сосуды и другую утварь для Храма. Таким образом, необходимость в целом ряде специальностей вызывалась и поддерживалась Храмом»^[460].

Надо иметь в виду, что храм обеспечивал работой жителей Иудеи также благодаря громадному спросу на продукты питания и жертвенных животных со стороны паломников, которые несколько раз в году стекались на большие праздники в Иерусалим. По некоторым оценкам, численность населения Иерусалима во времена Иисуса Христа могла реально находиться в диапазоне 200‑300 тыс человек, а число приезжих во время больших праздников было на порядок больше^[461]. Нетрудно понять, что при таком резком увеличении числа людей в любом городе (даже современном) неизбежно цены повышаются, иногда в разы. А надо учитывать, что хороших транспортных коммуникаций Иерусалим не имел, поэтому быстрый подвоз товаров был затруднен. В Иерусалиме в такие дни не хватало даже питьевой воды^[462]. Поэтому цены были запредельными не только на жертвенных животных и предметы, необходимые для богослужений, но также на продукты питания и другие товары первой необходимости, жилье.

Читаем у К. Каутского: «Храмовые сборы и паломники должны были приносить огромные суммы денег в Иерусалим и кормить там немало людей. За счет культа Яхве жили в Иерусалиме, прямо или косвенно, не только храмовые священники и книжники, но и лавочники, менялы, ремесленники, а также селяне, земледельцы, скотоводы из Иудеи и Галилеи, находившие в Иерусалиме прекрасный сбыт для пшеницы и меда, для овец и коз, для рыбы, которую они ловили в море или Генисаретском озере и отправляли в Иерусалим в сушеном или соленом виде»^[463].

Таким образом, как священническая верхушка Иерусалима, так и простой народ Иудеи были в равной степени экономически заинтересованы в сохранении и укреплении Иерусалимского храма.

Храмовый налог и десятина

За счет чего пополнялась храмовая казна? Основных источников два ‑ храмовая подать и десятина.

Храмовая подать, или храмовый налог. Это основной источник пополнения казны храма, который, по замыслу вождей еврейского народа, не должен зависеть ни от каких конъюнктурных факторов (например, от величины урожая). Сначала ставка налога составляла треть сикля (шекеля), а потом ‑ половина сикля (шекеля) с человека. Как сказано в «Краткой еврейской энциклопедии», этот налог «платил каждый совершеннолетний свободный еврей мужского пола как в Эрец‑Израиль, так и диаспоре; женщины, несовершеннолетние, а также рабы могли платить налог добровольно»^[464].

В эпоху Первого храма нормы и порядок осуществления платежей в казну храма неоднократно менялись, зачастую не было четко прописанных норм, что снижало эффективность сбора средств. Да и «сознательность» населения оставляла желать много лучшего, а «карательные» меры в отношении неплательщиков не всегда давали желаемый эффект.

Храмовую подать приходилось «выбивать», она превращалась в «добровольно‑принудительную». При составлении книг Пятикнижия Моисеева (книги Закона Моисеева) туда включались юридически выверенные положения, которые регламентировали порядок уплаты храмовой подати и определяли ответственность за уклонение от такой уплаты. Некоторые исследователи вообще полагают, что именно желание обеспечить железную дисциплину в обществе, включая дисциплину уплаты налогов в храмовую казну , подтолкнуло духовных и политических вождей еврейского народа разработать и принять свод законов, который позднее стали называть книгами Закона Моисеева. По мнению этих вождей, именно отсутствие указанной дисциплины сыграло свою роковую роль в том, что Первый храм был разрушен и жители Иудеи уведены в плен на берега Вавилона.

Н. М. Никольский в работе «Древний Израиль» отмечал, что Пятикнижие было написано уже после пленения (по крайней мере, большая его часть) и что этот документ стал своеобразной конституцией еврейского народа. Эта конституция регламентировала многие стороны экономической жизни евреев; она требовала, чтобы каждый взрослый еврей мужского пола исправно платил налоги в казну храма: «Народ клялся, что будет свято хранить закон о седьмом (субботнем) годе, когда надлежало отпускать на волю иудейских рабов. Народ клялся приносить аккуратно и неопустительно все указанные в законе ежедневные жертвы и всесожжения, жертвы субботние, новомесячные, праздничные, благодарственные и платить в храм за жертвоприношения и на содержание храма третью часть шекеля ежегодно . Наконец, народ клялся, что отныне он будет точно исполнять предписания закона о посвящении господу начатков хлеба, вина и масла, первенцев скота и первенцев человеческих и что он аккуратно будет платить десятину левитам» ^[465]. Верховным правителем у евреев почитался персидский царь, которому они исправно должны были платить дань; во внутренних делах ими управляли жрецы иерусалимского храма.

В дополнение к законодательным мерам использовались и другие средства. В частности, стали организовываться переписи населения . Очевидно, что основной целью переписи была фискальная^[466].

Постепенно удалось организовать эффективный сбор храмового налога, его собираемость в Иудее стала более высокой, чем собираемость налогов государственных. «Каждый член любой иудейской общины ежегодно должен был посылать в Иерусалим одну дидрахму в виде взноса на храм; этот взнос поступал более правильно, чем [все] государственные подати (курсив мой. ‑ В. К. )»^[467]. За несколько недель до пасхи по всей Иудее начиналась кампания по сбору храмового налога. Высший суд в Иерусалиме направлял в села и города Иудеи эмиссаров с напоминанием о необходимости уплатить налог. Организованно проходил также сбор налога за пределами

Иудеи ‑ среди еврейской диаспоры. Те иудеи, которые были не способны заплатить налог, давали долговую расписку^[468].

Десятина ‑ дополнительный источник поступлений в казну Иерусалимского храма. Десятина ‑ род дара, известный евреям еще задолго до времен Моисея^[469]. Это приношение, составлявшее дар Богу, состояло из десятой части произведений земли, стад и т.п. Оно шло в пользу левитов, не имевших земельных уделов и потому нуждавшихся в средствах существования. Таким образом, десятина напоминала род ренты, уплачиваемой левитам взамен земли. Одну десятую часть своей десятины левиты уступали в пользу первосвященника^[470]. Поскольку число левитов исчислялось несколькими десятками тысяч^[471], то суммы, поступавшие первосвященнику в виде десятины, были очень большими.

Закон предусматривал возможность уплаты десятины ‑ как натурой, так и деньгами. Об этом со всей очевидностью говорится в следующем отрывке из книги Левит: «И всякая десятина на земле из семян земли и из плодов дерева принадлежит Господу: это святыня Господня. Если же кто захочет выкупить десятину свою, то пусть приложит к [цене] ее пятую долю»^[472]. Если человек не мог принести десятину в храм в виде натуральных продуктов (из‑за дальнего расстояния или по иной причине), то он имел право вернуть эту десятину в денежной форме ^[473]. Упоминание о десятине мы встречаем в Новом Завете: «Но горе вам, фарисеям, что даете десятину с мяты, руты и всяких овощей, и нерадите о суде и любви Божией: сие надлежало делать, и того не оставлять»^[474]. Следовательно, десятина не утратила своего значения во времена Иисуса Христа.

Нерегулярные доходы храма

Казну храма пополняли также иные платежи, которые нельзя отнести к налогам. Речь идет о плате за некоторые «услуги», оказываемые Иерусалимским храмом членам иудейского общества. Такие платежи свидетельствовали о наличии своеобразных «товарно‑денежных отношений» между иудеями и их богом, а храм выступал посредником, приходующим денежные платежи.

Среди таких иных платежей наиболее важным был так называемый выкуп обетов, о котором достаточно подробно сказано в книге Левит: «И сказал Господь Моисею, говоря: объяви сынам Израилевым и скажи им: если кто дает обет посвятить душу Господу по оценке твоей, то оценка твоя мужчине от двадцати лет до шестидесяти должна быть пятьдесят сиклей серебряных, по сиклю священному. Если же это женщина, то оценка твоя должна быть тридцать сиклей, а от месяца до пяти твоя оценка мужчине должна быть пять сиклей серебра, а женщине оценка твоя три сикля серебра. От шестидесяти лет и выше мужчине оценка твоя должна быть пятнадцать сиклей серебра, а женщине десять сиклей»^[475]. В этом отрывке и далее в главе 27 книги Левит мы видим строгую регламентацию «выкупа обетов», т.е. освобождения человека от ранее данного Богу обещания, которое по тем или иным причинам оказалось не исполненным. Например, обещание выполнять какие‑то работы при скинии завета, а позднее при храме. Деньги за «выкуп обета» вносились в казну храма.

Некоторые исследователи забывают еще об одном источнике пополнения казны храма. Видимо потому, что он не относится к разряду постоянных источников. Речь идет о некоторой части добычи, получаемой в войнах, которая, согласно Закону Моисееву, причиталась служителям Иерусалимского храма. Н. Зайцев в книге «Очерки быта древних евреев» (1869 г.) писал: «Раздел добычи при Моисее (Числ. 31) должен был оставаться образцом для евреев и на последующие времена. Каждый воин оставлял при себе то, что он добыл из золота, серебра, одежд и т.п.; отдавать что‑либо из этого в святилище, как то делали особенно начальники войска (Числ. 31:48), представлено было воле каждого (Числ. 31, 48‑54). Пленники, а также скот были собираемы в одно место, перечисляемы, и половина оставалась воинам, а другая народу, не участвовавшему в походе. Затем каждый из воинов давал одну пятисотую часть своей добычи священнику, а из народа каждый пятидесятую часть левитам»^[476].

Мы уже отмечали, что какая‑то часть иудейского общества, несмотря на все меры политических и религиозных вождей, уклонялась от платежей в храм. Вместе с тем часть иудеев, наоборот, сверх должных (нормативных) платежей осуществляли еще дополнительные, добровольные платежи. Достаточно вспомнить историю из Евангелия о бедной вдовице, которая положила в сокровищницу храма две лепты. В том же повествовании было сказано, что также «многие богатые клали много» ^[477]. Вот что пишет о таких добровольных «сверхнормативных» платежах И. Я. Богоявленский в книге «Значение Иерусалимского храма в ветхозаветной истории еврейского народа» (1915 г.): «Обыкновенно присылались деньги; но “очень часто, ‑ говорит Ширер, ‑ были присылаемы отдельные предметы, которые употреблялись для богослужения или служили для украшения храма.; даже знатные неиудеи присылали нередко дары для храма. В сокровищнице храма были поставлены тринадцать сундуков, в которых лежали деньги, назначенные для целей богослужебных. Не менее шести из них заключали только “добровольные дары без определенного ближайшего назначения”»^[478].

Отчасти добровольные взносы в казну храма со стороны евреев можно объяснить тем, что в Пятикнижии Моисеевом содержится множество предписаний о необходимости совершения актов благотворительности ‑ раздачи денег, питания, вещей бедным. Передача денег в казну храма фактически означала для богатых выполнение этих предписаний. Современный израильский автор П. Люкимсон пишет: «...в соответствии с заповедями Торы каждый еврей должен был ежегодно отделить сумму до 20% своего дохода на нужды Иерусалимского храма, не имеющих своих земельных наделов левитов и коэнов, а также на нужды неимущих»^[479].

Особенно велик был приток добровольных платежей в период строительства Второго храма, а также коренной реконструкции Второго храма во времена царя Ирода Великого. Это и понятно: строительство требовало таких денежных сумм, которые не могли быть обеспечены с помощью обычной храмовой подати. «Наряду с храмовым налогом в Храм поступали частные дары и пожертвования от евреев и чужеземцев. Так, в частности, висевшие в притворе золотые короны были подарены вернувшимися из Вавилонии евреями Хелдаем, Товией и Иедайей.»^[480]

После Вавилонского плена сложилась уникальная ситуация: самого храма еще не было, но казна храма, куда поступали деньги на его восстановление, уже существовала. Кстати, пожертвования в период возведения Второго храма предназначались не только на цели строительства храма, но также на помощь приезжающим из плена евреям для их обустройства.

П. Люкимсон пишет об этой помощи: «...несколько тысяч евреев решили вернуться из вавилонского плена на историческую родину. Их встретила разоренная, опустевшая земля, и они вряд ли смогли бы укрепиться на ней и восстановить разрушенное хозяйство, если бы не финансовая помощь, поступавшая сначала от персидских царей, а затем в качестве пожертвований от богатых евреев, разбросанных по просторам Персидской империи. Впоследствии эта традиция приобрела характер религиозной заповеди, получившей название “халука” ‑ “отделение”, то есть выделение определенной суммы на нужды евреев, живущих в Земле Израиля»^[481].

Краткая еврейская энциклопедия акцентирует внимание на том, что дары в виде недвижимости продавались и уже в денежной форме поступали в казну храма: «Многие посвящали Храму свои дома и поля, но поскольку Храм не держал земельной собственности, пожертвованные земли подлежали продаже, а вырученные деньги поступали в храмовую казну». Удивительно, но щедрые дары поступали не только от богатых евреев, но также от иностранных правителей. Вспомним, что персидский царь Кир оказывал материальную помощь в возведении Второго храма в Иерусалиме. Его преемники Дарий I и Артаксеркс I оказывали содействие в сооружении евреями крепости около Иерусалима^[482]. О последующих иностранных жертвователях в казну Иерусалимского храма мы читаем в еврейской энциклопедии: «Птолемей Филадельф подарил Храму золотой стол и великолепные золотые сосуды; Селевк IV, как и другие эллинистические правители, выделил средства на регулярные храмовые жертвоприношения. Антиох III подарил двадцать тысяч шекелей на жертвоприношения, большое количество муки, зерна, соли и стройматериалы, включая ливанский кедр, необходимые для ремонта здания. Римские правители также посылали в Храм всевозможные дары»^[483]. Почти во всех случаях такая щедрость со стороны правителей в адрес скромной провинции Иудея объяснялась тем, что евреи оказывали этим правителям содействие в достижении тех или иных политических и военных целей. Мы, например, отмечали, что трогательно‑внимательное отношение персидского царя Кира к евреям было обусловлено тем, что они в качестве соглядатаев помогли ему завоевать Вавилонское царство. Юлий Цезарь в своем восхождении на вершину власти также был обязан евреям, и в этой связи он предоставлял им «режим наибольшего благоприятствования» в Римской империи^[484].

В свете этих данных трудно согласиться с оценками тех авторов, которые утверждают, что Иудея и иудеи, пребывая в составе великих империй, всегда испытывали жесточайшее колониальное угнетение со стороны метрополий. Бывали, конечно, трудные периоды в истории Иудеи, но она преимущественно занимала достаточно привилегированное положение в составе империй^[485].