Глава 14. неудовлетворение гарантировано

Единственная возможность достичь удовлетворения, которую мы можем себе представить — это получить большее коли­чество того, что мы уже имеем. Но то, что мы уже имеем, делает всех неудовлетворен­ными. Так что же станет результатом уве­личения его количества: большее удовлетво­рение или большее неудовлетворение?

Психолог Джереми Сибрук, в интервью

Сейчас — больше, чем когда-либо, мы об­ладаем большими домами, но разрушенными семьями, имеем высокие доходы, но низкий моральный уровень, защищенные права, но пониженное уважение друг к другу. Мы пре­успели в зарабатывании себе на жизнь, но часто терпим поражение в строительстве этой жизни. Мы радуемся своему процвета­нию, но томимся от отсутствия цели. Мы заботимся о своей свободе и, в то же время, страстно желаем установить контакт с другими людьми. В наш век достатка мы ис­пытываем духовный голод.

Психолог Дэвид Майер

Это почти как тогда, когда заходишь в комнату и забыва­ешь, зачем зашел, только в этом случае забывчивой оказалась целая культура. Мы забываем спросить: «Для чего нужна эко­номика?»

По пути к новенькому, с иголочки, американскому тысячеле­тию, мы сбились с дороги. Ценники и штрих-коды начали обра­зовывать оболочку вокруг наших жизней, с тех пор как любое наше занятие превратилось в сделку. Еда, развлечения, обще­ственная жизнь, здоровье, даже религия — все приобрело ста­тус предметов потребления, которые можно купить или продать. Хочешь ли ты заснуть или заняться сексом — прими пилюлю. Хочешь есть — купи себе еды быстрого приготовления или зака­жи доставку обеда из трех блюд прямо к себе домой. Хочешь за­няться спортом — вступай в оздоровительный клуб. Хочешь раз­влечься — покупай электронные товары по Интернету. Хочешь бросить курить — купи себе заменитель никотина или попроси своего врача дать тебе клиническую дозу веселящего газа! (Это не шутка).

Мы покупаем, чтобы жить. Покупаем все (кроме, разумеется, чистого воздуха на заправочных станциях). Но этот способ жиз­ни не является удовлетворительным. Вы можете взять лишь ог­раниченное количество денег из трастовой компании (и ограни­ченное количество природного горючего и воды из земных недр). На вашей машине вы можете проехать лишь ограниченное ко­личество миль — даже если это гоночная машина высокого клас­са. Американский гоночный стиль жизни уже близок к своему краху, поскольку он требует долгих, наполненных стрессами не­дель, проведенных на работе, которые съедают огромные куски жизни, большие количества природных ресурсов и здоровья. Этот стиль жизни вынуждает нас подменять потреблением как гражданские, так и дружеские чувства. К тому же он пытается удовлетворять нематериальные нужды с помощью материальных товаров — стратегия, обреченная на провал.

ИГРА ОКОНЧЕНА

Психолог Ричард Райен обращает наше внимание на данные некоторых исследований — и, в том числе, своего собственного — которые демонстрируют, что богатство в материальном смысле не дает ощущения счастья. «Мы ищем источников удовлетворе­ния вовне, тогда как они находятся внутри нас, — поясняет он. У человеческих особей счастье наступает при достижении целей внутреннего порядка, например, когда человек любит и любим. Цели, имеющие внешний характер, такие, как материальное бо­гатство, слава, красивая внешность являются подставными це­лями, за которыми начинают гнаться люди, желающие набить себя материальными благами до отказа. Райен говорит: «Люди, преследующие внешние цели, оттачивают свою личность, что­бы завоевать окружающий мир, но они и понятия не имеют, как управлять своим внутренним миром».

«Мы установили, что факт отсутствия у людей ощущения сча­стья или защищенности, часто провоцирует стремление к бо­гатству», — продолжает он. И разве это удивительно, если уже доказано, что пагубные пристрастия развиваются у людей, с ко­торыми в детстве плохо обращались? Райен и его коллега Тим Кассер установили, что молодые люди, стремящиеся к богат­ству и славе, более склонны к депрессии и имеют более низкую самооценку, чем другие молодые люди, сосредоточенные на принятии себя, семье, друзьях и чувстве общности с другими людьми.

«Кроме того, у нацеленных на обогащение людей чаще воз­никают головные боли, боли в желудке, чаще бывают насморки, — считает Райен. Он убежден, что люди обладают врожденной лю­бознательностью, способностью ставить цели и добиваться их, жизнерадостностью, но слишком часто эти качества подавляют­ся «ограничениями, предписаниями, угрозами, директивами, на­вязанными оценками и целями», исходящими из внешнего ис­точника контроля, и не имеющими отношения к свободно сделанному выбору и самостоятельно поставленным целям. За­интересовавшись вопросом об источниках внешних целей, пси­хологи начали приглядываться к влиянию, которое оказывают на человека в семье. «Люди, имеющие властных и неласковых ма­терей (согласно восприятию других членов семьи и друзей), были более склонны основывать свою самооценку и чувство защищен­ности на внешних источниках, таких, как деньги».

Из их открытий не следует, что богатые люди всегда несчаст­ливы (некоторые — да, некоторые — нет, в зависимости оттого, как они используют свои деньги). Но эти открытия указывают на то, что стремление к внешним целям может отделить нас от общения с людьми, природы, жизни человеческих сообществ — что, в свою очередь, может сделать нас несчастными.

Дисфункции и разобщение, кажется, сейчас равно присут­ствуют в жизни всех: и богатых, и бедных. Донелла Медоуз, го­воря об этом в книге «Сверх пределов», попала в самую точку:

— Люди не нуждаются в гигантских машинах, они нуждаются в уважении. Они не нуждаются в чуланах, набитых одеждой, они нуждаются в том, чтобы выглядеть привлекательно, в положительных эмоциях, разнообразии и красоте. Им не нужна электронная аппаратура, им нужно заниматься чем-то достойным в своей жизни. Людям нужна индивидуальность, чувство общности, дерзание, признание, любовь и радость. Попытаться удовлетворить эти потребности с помощью материальных вещей — это значит развить у себя неутолимый аппетит к неверным решениям реально существующих, но так никогда и не решаемых проблем. Возникающая в результате духовная пустота — один из самых сильных побочных эффектов стремления к материальному обогащению.

— Опросы общественного мнения показывают, что американцы тоскуют по воссоединению с истинными источниками удовлетворения, но мы не можем разыскать путь назад через все эти побрякушки, неподвижные, бесполезные предметы и кредитные счета. Мы выбираем проверенный клиническими ис­пытаниями способ снизить нашу сопротивляемость синдрому потреблятства, когда спрашиваем: «Сколько это стоит?» вмес­то: «Хорошо ли это?». Неизменным результатом может быть только гарантированное неудовлетворение. Количество не мо­жет удовлетворять так, как качество. И даже несметные возмож­ности виртуальной реальности никогда не принесут реального счастья.

НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА БОГАТСТВО

Чем больше мы имеем истинных богатств, таких, как друзья, умения, книги, дикая природа и послеобеденный сон — тем мень­ше мы нуждаемся в деньгах для того, чтобы быть счастливыми. Многие цивилизации на протяжении истории уже открыли эту истину, как описывает Тайчи Сакайа в книге «Ценностная рево­люция в области знания». Когда исчезли кедры Ливана и верх­ний черноземный слой Северной Африки, люди, жившие в этих областях, наконец прозрели и начали учиться замещать матери­альные ценности знаниями, радостью жизни, обрядами и обще­ственной деятельностью. Их культуры обогатились. «Обстоятель­ства изменились, и люди отошли от руководящего принципа, состоящего в том, что счастье наступает от потребления больше­го количества вещей... Выбиваться из сил просто для того, чтобы производить и потреблять больше вещей — это не то, что нужно делать... По-настоящему высококлассным стилем жизни считал­ся тот, при котором человек располагал свободным временем, которое использовал для обогащения сердца и души — и это при­вело к возрастанию интереса к религии. В средние века люди придавали особенное значение преданности и вере в самом ши­роком значении этих слов».

Во времена дефицита природных ресурсов в Японии разви­лись кендзюцу (фехтование на бамбуковых шестах), джиу-джитсу (боевые искусства), сака (чайная церемония и цветоч­ный дизайн), го (японский вариант шахмат) и появилось множество других культурных усовершенствований. По словам Сакайа, уровень японской культуры настолько возрос, что был наложен запрет на использование огнестрельного оружия как на слишком грубый и разрушительный способ урегулирования разногласий.

Когда психолог-гуманист Авраам Маслов стал в 1930 году изу­чать культуру канадских индейцев племени черноногих, он тоже с очевидностью установил, что понятие богатства — это соци­альный конструкт, основанный частью на инстинкте, а частью на последовательном стремлении к таким общественно одобря­емым целям, как справедливость, разнообразие и обилие ресур­сов. «Богатый член племени собирает кучу одеял, еды, целые связ­ки разного рода вещей, а иногда и ящик пепси-колы... Я вспоминаю церемонию Солнечного танца, когда один человек с важным видом демонстрировал то, чем он владеет, и, мы бы ска­зали, хвастался этим... А потом царским жестом великой гордос­ти, но не выказывая при этом никакого унижения, он отдал кучу своих богатств вдовам, сиротам, слепым и больным людям. В кон­це церемонии он стоял, освобожденный от всего, чем обладал, не имея больше ничего, кроме одежды, которая была на нем».

Маслов утверждает, что такое представление о богатстве ос­новывается на ценностях более высокого порядка, чем матери­альное вознаграждение. «Оно означает, что человек рождается и вступает в общество не как кусок глины, которому общество должно придать форму, а скорее, как, структура, которую обще­ство или подавляет, или строится на ней».