Ночь, дополняющая до четырехсот девяноста
Когда же настала ночь, дополняющая до четырехсот девяноста, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Булукия, увидав, что Аффан сгорел и превратился в кучу тепла, упал, покрытый беспамятством, и господь (да возвысится слава его!) примазал Джибрилю[485]спуститься на землю, прежде чем змея подует на Булукию. И Джибриль поспешно спустился на землю и увидал, что Булукия без памяти, а Аффан сгорел от дуновения змеи. И Джибриль подошёл к Булукии и пробудил его от беспамятства, и когда он очнулся, Джибриль приветствовал его и спросил: «Откуда вы пришли в это место?»
И Булукия рассказал ему свою повесть от начала до конца, и затем он сказал: «Знай, что я пришёл в это место только из-за Мухаммеда (да благословит его Аллах и да приветствует!), потому что Аффан рассказал мне, что он будет ниспослан в конце времён и что с ним встретится только тот, кто проживёт до той поры, а проживёт до той поры лишь тот, кто напьётся воды жизни, а это возможно, только если раздобудешь перстень Сулеймана (мир с ним!). И я сопровождал его до этого места, и случилось то, что случилось, и вот он сгорел, а я не сгорел. Я хочу, чтобы ты рассказал мне про Мухаммеда: где он находятся?» – «О Булукия, – сказал Джибриль, – иди своей дорогой, время Мухаммеда далеко».
И затем Джибриль тотчас же поднялся на небо, а что до Булукии, то он заплакал сильным плачем и раскаялся в том, что сделал. Он стал размышлять о словах царицы змей: «Не бывать тому, чтобы кто-нибудь мог взять перстень!» – и пришёл в смущение и заплакал, а затем он опустился с горы и пошёл, и шёл не переставая, пока не приблизился к берегу моря. И он просидел там некоторое время, дивясь на эти горы и острова, и провёл ночь в этом месте, а когда наступило утро, он намазал себе ноги тем соком, который они извлекли из травы, и сошёл в море и шёл по нему в течение дней и ночей, дивясь ужасам моря, его чудесам и диковинам.
И Булукия не переставая шёл по поверхности воды, пока не дошёл до одного острова, подобного раю, и тогда он вышел на этот остров и стал удивляться ему и его красоте. Он побродил по острову и увидел, что это – большой остров, на котором земля из шафрана я камушки из яхонта и роскошных металлов и ограды из жасмина, а растительность из прекраснейших деревьев и красивейших и наилучших цветов. Там протекали ручьи, и вместо дров там лежало камарское и какуллийское алоэ, а вместо камышей там рос сахарный тростник, вокруг которого цвели розы, нарциссы, жасмины, гвоздики, ромашки, лилии и фиалки, и всего этого были на острове разные сорта неодинакового цвета. И птицы щебетали на деревьях, и был этот остров прекрасен по качествам, обширен, обилен благами, и объял он все свойства и разновидности красоты. Щебетание его птиц было мягче жалобного звона второй струны лютни, деревья его вздымались вверх, птицы его говорили, каналы разливались, и ручьи бежали, и воды на нем были сладки. Там резвились газели, и водились дикие коровы, и птицы щебетали на ветвях, утешая влюблённого, потерявшего разум.
И подивился Булукия на этот остров и понял, что он сбился с дороги, по которой шёл в первый раз, когда с ним был Аффан. И он бродил по этому острову и гулял по нему до вечера, а когда наступила ночь, он влез на высокое дерево, чтобы поспать на нем, и стал думать о красоте этого острова.
И когда он был на верхушке дерева, вдруг море забилось, и из него появился огромный зверь, который закричал громким криком, так что животные, бывшие на острове, испугались этого крика. И Булукия посмотрел на этого зверя, сидя на дереве, и увидел, что это – зверь огромный, и стал дивиться на него. И не успел он очнуться, как через некоторое время вслед за зверем появились из моря животные разных видов, и в лапах у каждого из них был драгоценный камень, который сиял, точно светильник, так что на острове стало как днём от сияния этих камней. А спустя немного времени пришли из глубины острова звери, число которых знает только Аллах великий. И Булукия посмотрел на них и увидел, что это звери пустыни – львы, пантеры, барсы я другие сухопутные животные. И эти зверя земли не переставая приходили, люка не столпились вместе с морскими зверями на краю острова, и они разговаривали до утра, а когда наступило утро, они расстались друг с другом, и каждый из них ушёл своей дорогой.
И когда Булукия увидал их, он испугался и, слезая с дерева, отошёл к берегу моря, намазал себе ноги соком, который был у него, и вошёл во второе море. Он шёл по поверхности воды ночи и дни и дошёл до большой горы, а под горой находилась долина, которой не было конца, и камни в этой долине были магнитные, а из зверей были в ней львы, зайцы и пантеры. И Булукия (влез на эту гору и бродил по ней с места на место, пока не опустился над ним вечер, и тогда он присел под одним из холмиков и к этой горе, близ моря, и стал есть сухую рыбу, которую море выбрасывало.
И когда он сидел я ел эту рыбу, вдруг подошла к нему большая пантера и хотела его растерзать, и Булукия обернулся к этой пантере и увидел, что она бросается на него, чтобы его растерзать, я тогда он намазал себе ноги соком, который был у вето, и вошёл в третье море, убегая от этой пантеры. И он пошёл в темноте по поверхности воды (а ночь была чёрная, с великим ветром) и шёл до тех пор, пока не подошёл к острову.
Он поднялся на этот остров и увидал там деревья, зеленые и высохшие, и тогда Булукия взял плодов с этих деревьев и поел, хваля Аллаха великого.
И он ходил по острову, прогуливаясь, до вечерней поры…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.