А.а. касаткина, а.с. касаткина

Основными целями исследования А.А. Касаткиной и А.С. Касаткиной являются анализ деятельности Многостороннего инвестиционного гарантийного агентства (МИГА) как одного из способов защиты иностранных инвестиций, рассмотрение позиций национальных судов по данному вопросу, а также зарубежной судебной практики. Необходимым тезисом для обоснования своего исследования авторы считают указание взаимосвязи таких институтов, как страхование инвестиционных рисков и деятельность Международного центра по урегулированию инвестиционных споров (МЦУИС), как основы для совершенствования механизма регулирования инвестиционных споров с иностранным элементом.

Современный мир в результате интеграционных процессов выходит на новый уровень экономических отношений. Основные новшества в данном процессе - развитие механизмов ведения бизнеса и расширение границ рынка. Сегодня уже необязательно отправляться в другую страну, чтобы развивать бизнес на ее территории, нерационально расходуя ресурсы предпринимателя. Развитие корпоративного управления в нашей стране дало возможность предпринимателям возможность объединяться и вести коммерческую деятельность на мировом рынке.

В этом контексте актуальным становится вопрос инвестиций. Как финансовый инструмент инвестиции представляют собой вложение капитала в определенную хозяйственную деятельность. На мировом уровне это еще означает вложение средств в экономику страны, получающей инвестиции. Рассматриваемые вопросы носят трансграничный характер, соответственно, инвестор, как правило, далек от реального положения дел, его личное участие в инвестиционном проекте ограничивается лишь непосредственным вложением финансовых средств с целью получения прибыли. Таким образом, инвестор также не задействован в непосредственном управлении компанией. Отсюда логично вытекает, что с учетом вышеизложенного, с учетом трансграничного характера инвестиций могут возникнуть споры, касающиеся вложений инвесторов. Практика показывает, что подобные ситуации имеют место и в практике судов. Поскольку темой данной статьи является международные способы защиты иностранных инвестиций, речь пойдет преимущественно об инвестициях, носящих трансграничный характер.

Актуальность темы международной защиты иностранных инвестиций во многом обусловлена фактом, что в мире глобальных экономических отношений инвестору важно знать, что его инвестициям гарантируется защита от политических и иных рисков, не связанных с экономической составляющей. Инвестору необходимо знать, в какие органы он может обратиться в случае возникновения трансграничных споров по инвестициям. На сегодняшний день эта тема представляет еще большую актуальность ввиду того, что в России отсутствует практика решений по подобным спорам, нет агентств, занимающихся страхованием инвестиций на национальном уровне.

Страхование инвестиций. Предпосылки, механизм работы МИГА

Важнейшим основанием для стабильности инвестиционных отношений являются правовые гарантии таких инвестиций. Международная практика выработала несколько способов такой гарантии. Как отмечает Ю.С. Макшанцева, основной проблемой в международном инвестиционном праве является обеспечение правовой защиты иностранных инвестиций. Осуществляя инвестиционную деятельность в развивающихся странах и государствах с переходной экономикой со свойственной им политической и экономической нестабильностью, инвестор рискует тем, что в случае изменения политической ситуации его капиталы могут быть подвергнуты определенным ограничениям, а то и мерам принудительного изъятия его собственности. Другими словами, существует реальная опасность, что иностранные инвестиции могут быть национализированы, реквизированы без выплаты компенсации своевременно и в полном объеме, как того требуют международные правовые нормы <1>. Принимая на себя гарантии перед инвестором, государство обязуется не совершать в отношении его собственности определенные действия (не препятствовать репатриации капитала, не изымать инвестиции, которые могут быть уничтожены во время войны или гражданских беспорядков, и т.д.). Тем не менее, несмотря на то что правовые гарантии иностранных инвестиций закреплены законодательно, государство-реципиент на практике не всегда может обеспечить точное и неукоснительное соблюдение этих гарантий ввиду политической нестабильности, присущей развивающимся странам и странам с так называемой переходной экономикой. Россия в этом отношении не является исключением. В данном случае речь идет об обычном договоре страхования, где страхователем будет являться лицо, инвестор, а страховщиком - государство через специально созданные органы и агентства.

Приход государств к страхованию инвестиций не является спонтанной идеей. До того, как государства стали задумываться над созданием специальных организаций, занимающихся страхованием инвестиций, вопрос защиты последних вставал и на дипломатическом уровне. Так, инвестиции пользуются дипломатической защитой. Институт дипломатической защиты является общепризнанным в современном международном праве. Постоянная палата международного правосудия в решении по делу Мавромматиса (1924 г.) <2> определила право государства защищать своих граждан как основной принцип международного права. Право государства осуществлять дипломатическую защиту было подтверждено и Международным судом ООН. Институт дипломатической защиты закреплен и такими универсальными конвенциями, как Венская конвенция о дипломатических сношениях 1961 г. <3> и Венская конвенция о консульских сношениях 1963 г. <4>. Институт дипломатической защиты закреплен и внутренним правом государств - как конституционным, так и относящимся к органам внешних сношений. Предметом дипломатической защиты в юридическом плане являются права государства, а также личные и имущественные права граждан в сфере юрисдикции иностранного государства. Это касается прав как физических, так и юридических лиц.

Другим способом, который также является предпосылкой к страхованию инвестиций, являются двусторонние инвестиционные договоры. В основе этого способа защиты прав инвесторов лежат, как правило, двусторонние договоры между государствами о предоставлении благоприятных условий для иностранных инвесторов. В связи с этим в доктрине любопытны две позиции. Согласно первой (доктрина Калво) инвесторам на территории государства предоставляется национальный режим, который является правовой основой защиты иностранных инвесторов <5>. Другой позицией относительно двусторонних инвестиционных соглашений является американская доктрина Халла, согласно которой международное сообщество должно выработать минимальный набор прав, так называемый "минимальный стандарт", как правовую основу для иностранных инвестиций. Согласно этой позиции государства, действующие в рамках определенного рынка, в рамках международных соглашений должны гарантировать каждому участнику таких соглашений (инвесторам) минимальный набор прав и гарантий для их инвестиций <6>.

На этом фоне примечательным кажется позиция Н.Г. Дорониной, согласно которой создание организаций по страхованию инвестиций является кульминационным моментом в развитии интеграционных отношений трансграничного характера <7>. Трудно не согласиться с такой позицией, учитывая факт, что организации, создаваемые с целью страхования инвестиций, соответствуют реальности и наименее проблематичны в вопросе согласования условий предоставления режима для иностранных инвесторов. В создании подобных организаций лежит идея привлечения инвестиций, рекламой для которой является создание такого благоприятного инвестиционного климата. Во многих странах страхование некоммерческих рисков осуществляют различные организации. Ю.С. Макшанцева предлагает подразделить такие организации на следующие группы: частные (негосударственные) организации; государственные организации, осуществляющие страхование некоммерческих рисков национальных предпринимателей, выступающих в роли иностранных инвесторов за рубежом; межгосударственные региональные организации, осуществляющие страхование некоммерческих рисков на региональном уровне <8>. В этих условиях важное значение приобретает институт суброгации, действующий в системе международного инвестиционного права. Применение данного традиционного института страхования инвестиции от некоммерческих рисков осложнено тем, что ответчиком по требованию страховщика, заявленного в порядке суброгации, является суверенное государство, обладающее судебным иммунитетом, что делает весьма проблематичным для частной страховой компании возможность компенсировать свои затраты по выплате страхового возмещения путем взыскания с принимающего инвестиции государства суммы страхового возмещения в порядке суброгации. Интересным также видится представление о том, что сама природа отношений по страхованию инвестиций по сути ни чем не отличается от стандартной процедуры страхования, где есть страхователь и страховщик. Объектом страхования в данном случае выступают страховые риски, которые являются наиболее актуальными для иностранных инвесторов за рубежом. Отсюда видится причина создания таких организаций: мировая практика стоит на пороге глобализации, и развитие инвестиционного климата видится более прогрессивным в масштабах сообществ. Целью создания таких страховых организаций стало упрощение процедуры создания благоприятного климата для инвестиций.

Агентством, созданным для страхования инвестиций, стало МИГА, которое наряду с Международной финансовой корпорацией (МФК), МЦУИС и Международным банком реконструкции и развития входит в Группу Всемирного банка, являющуюся специализированным учреждением Организации Объединенных Наций. Цель МИГА - содействие направлению прямых иностранных инвестиций в развивающиеся страны, страхование от политических рисков и предоставление гарантий частным инвесторам, а также оказание консультационных и информационных услуг. Правовой основой деятельности МИГА является Сеульская конвенция от 11 октября 1985 г. об учреждении Многостороннего агентства по гарантиям инвестиций (далее - Сеульская конвенция) <9>. Задачи МИГА сегодня - содействие привлечению прямых иностранных инвестиций в экономику развивающихся стран в целях стимулирования экономического роста, сокращения масштабов бедности и улучшения условий жизни населения. Эти задачи МИГА решает путем страхования политических рисков и предоставления инвесторам и кредиторам гарантии возмещения ущерба по некоммерческим рискам <10>. МИГА оказывает помощь инвесторам и кредиторам путем страхования проектов от убытков, связанных со следующими рисками:

- неконвертируемость валюты и ограничения на перевод валюты за рубеж;

- экспроприация;

- военные конфликты и гражданские беспорядки, в том числе террористические акты;

- нарушение условий договора;

- неисполнение государственных финансовых обязательств.

Как видно из анализа Положения о МИГА, задачи, которые ставит перед собой агентство, являются отражением минимальных стандартов гарантий инвестиций от некоммерческих рисков. МИГА является членской организацией, и согласно Сеульской конвенции правила МИГА распространяются только на его членов. Сегодня в МИГА представлено 177 стран <11>. Как отмечает В. Трапезников, МИГА носит довольно ограниченный характер, гарантии агентства защищают инвесторов от рисков ограничения перемещения средств, конфискации, военных и гражданских волнений, нарушения условий контракта. Однако страхование от коммерческих рисков, например от риска банкротства, не проводится. При предоставлении гарантий предпочтение отдается инвестициям в страны с низким доходом, с политическим риском или затронутые конфликтами, в экологически и социально значимые проекты, в развитие инфраструктуры. МИГА осуществляет также страхование инвестиций, проводимых между развивающимися странами. Претендовать на гарантии МИГА могут частные фирмы и граждане, не зарегистрированные в стране, куда направляются инвестиции. Гарантии предоставляются на срок от трех до 15 - 20 лет. В отличие от гарантий Всемирного банка, встречных гарантий от правительства страны инвестирования не требуется. В то же время МИГА не предоставляет кредиты и не является самостоятельным инвестором. Гарантии не выделяются для инвестиций в производство табака и алкоголя, в организацию азартных игр. Максимальный размер гарантий составляет в настоящее время 110 млн. долл. США <12>.

В настоящее время страхованием инвестиций занимается не только МИГА. Ранее в работе уже приводилась позиция Ю.С. Макшанцевой относительно классификации страховых организаций. Поэтому утверждать, что МИГА является единственным агентством, которое занимается страхованием иностранных инвестиций, представляется ошибочным. Внутри государств существует масса частных агентств, тоже занимающихся страхованием инвестиций. Выше уже говорилось о двусторонних инвестиционных соглашениях; во многом такие частные организации строятся именно по принципу взаимного предоставления условий для инвесторов. Среди ведущих мировых агентств следует назвать Корпорацию частных зарубежных инвестиций (США), "Гермес" (Германия), Департамент экспорта, импорта и торговли Министерства внешней торговли и промышленности Японии, Департамент экспортных кредитных гарантий Министерства экономики и промышленности Великобритании, "Кофас" (Франция).

Позиция национального законодательства по вопросам защиты

иностранных инвестиций. Споры по данной категории дел

Российская Федерация на сегодняшний день не имеет специального органа, осуществляющего защиту и страхование инвестиционных рисков. Однако попытки в этом направлении предпринимались не раз (в частности, в 1990-е гг. Государственной инвестиционной корпорацией (Госинкор)). Для этого была создана специальная страховая организация, предоставляющая гарантии иностранным инвесторам от политических рисков (Российское агентство по страхованию инвестиций). Сегодня согласно Федеральному закону от 17 мая 2007 г. N 82-ФЗ "О банке развития" <13> на Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк) возложены некоторые функции по кредитной поддержке и страхованию инвестиций. В пункте 8 ст. 3 Закона банке развития говорится, что банк организует страхование экспортных кредитов и инвестиций от предпринимательских и (или) политических рисков.

Это единственный механизм и способ защиты инвестиций в России. Следует также отметить, что частные компании в России не берутся за страхование иностранных инвестиций. В международной страховой деятельности инвестиций действует принцип суброгации, согласно которому при заключении договора страхования страховщику, т.е. международной организации по страхованию, переходят все права страхователя по требованиям к третьим лицам, возникающим в результате наступления страхового случая. Поэтому российские частные страховые компании не берутся за страхование инвестиций, так как часто ответчиком в арбитраже будет суверенное государство. Забегая вперед, отметим, что на национальном уровне в международной практике довольно распространена практика, когда частные организации занимаются страхованием инвестиций в другие государства.

Деятельность иностранных инвесторов и правовой режим иностранных инвестиций в Российской Федерации регулируются Федеральным законом от 9 июля 1999 г. N 160-ФЗ "Об иностранных инвестициях в Российской Федерации" (в ред. от 5 мая 2014 г.) <14>. Статья 10 данного Закона предусматривает следующее: "Спор иностранного инвестора, возникший в связи с осуществлением инвестиций и предпринимательской деятельности на территории Российской Федерации, разрешается в соответствии с международными договорами Российской Федерации и федеральными законами в суде или арбитражном суде либо в международном арбитраже (третейском суде)". Как отмечает Н.Г. Доронина, практика разрешения инвестиционных споров показала, что эти споры, как правило, выходят за рамки действия национальной системы права. С самого начала развития инвестиционных отношений была выявлена одна из их особенностей: всегда, когда речь шла об иностранных инвестициях, возникала потребность в суде, стоящем над государством, поскольку одной из сторон в споре является само государство <15>. Первые инвестиционные споры, возникавшие в результате принятия государством законов о национализации, разрешались в рамках дипломатической защиты в соответствии со сложившейся практикой защиты прав иностранных лиц <16>. Необходимо сразу оговориться: мировым сообществом на основании Вашингтонской конвенции по урегулированию инвестиционных споров между государствами и гражданами других государств 1965 г. (далее - Вашингтонская конвенция) <17> был создан МЦУИС, призванный регулировать вопросы, вытекающие из инвестиционных споров. Однако практика МЦУИС не является очень широкой, и активность данного института оставляет желать лучшего. В компетенции МЦУИС находится разрешение правовых споров, возникающих непосредственно из отношений, связанных с инвестициями, между договаривающимся государством (или любым его уполномоченным органом, о котором сообщено договаривающимся государством МЦУИС) и лицом другого договаривающегося государства при условии наличия письменного согласия участников спора о передаче такого спора для разрешения Центру (п. 1 ст. 25 Вашингтонской конвенции).

Из содержания статьи 25 Вашингтонской конвенции вытекает, что компетенция МЦУИС определяется с учетом обстоятельств, относящихся к предмету рассмотрения (ratione materiae), и обстоятельств, относящихся к участвующим в споре лицам (ratione personae). Только споры между государством и лицом другого государства подлежат рассмотрению в МЦУИС. Что касается предметной подсудности, то ее определение связано с определением инвестиций.

Создатели Вашингтонской конвенции, заинтересованные в более широком применении унифицированных подходов к регулированию инвестиционных отношений, не стали определять эту правовую категорию. В то же время определение иностранных инвестиций, которое содержится в национальном законодательстве государства - участника спора, может конкретизировать круг отношений, подпадающих под действие Вашингтонской конвенции. Отсутствие определения иностранных инвестиций в самом тексте Конвенции позволяет относить к отношениям, регулируемым Вашингтонской конвенцией, любую экономическую деятельность, в которой участвует государство, в том числе коммерческие сделки, в которых проглядывается так или иначе публичный интерес. Как отмечает Н.Г. Доронина, арбитраж МЦУИС, определяя свою компетенцию в разрешении того или иного спора, выработал определенную позицию в части выделения в обороте отношений, которые могут рассматриваться как инвестиционные. В ряде дел, квалифицируя отношения как инвестиционные, арбитраж МЦУИС учел, например, следующие факторы: длительный срок действия отношений; регулярное извлечение дохода от активности; факт распределения инвестиционного риска между участниками отношений; исполнение сторонами гражданско-правовых обязательств по договору <18>.

Сегодня статистика показывает, что за 2014 г. МЦУИС рассмотрел всего девять дел <19>. Большинство же дел рассматривается национальными судами. В Российской Федерации спор передается в третейский суд на основании соглашения сторон. При этом при толковании третейского соглашения государственный суд исходит из существа отношений сторон, а не из формальной стороны вопроса. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июня 2010 г. подтвердило такое отношение государственного арбитража к третейскому суду. Дело было рассмотрено в ВАС РФ. Спор возник между обществом с ограниченной ответственностью "КИТ Финанс" и банком. Решение третейского суда о взыскании в пользу банка денежной суммы подлежало принудительному исполнению по решению арбитражного суда. Определением Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области требование банка было удовлетворено, и был выдан исполнительный лист на принудительное исполнение решения третейского суда Московской межбанковской валютной биржей (далее - ММВБ). Однако ФАС Северо-Западного округа отменил определение суда первой инстанции и в удовлетворении требования банка отказал.

Банк обратился в ВАС РФ с заявлением о пересмотре постановления суда кассационной инстанции в порядке надзора. Проверив обоснованность доводов, изложенных в заявлении, Президиум ВАС РФ удовлетворил заявление банка. В обоснование своей позиции суд привел положения, имеющие значение в целом для разрешения споров в сфере биржевой торговли, в том числе для инвестиционных споров.

В Постановлении подчеркивается, в частности, что особенности биржевой торговли предопределяют специфику заключения третейского соглашения. В соответствии с пунктом 1 ст. 5 Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 102-ФЗ "О третейских судах" <20> спор может быть передан на разрешение третейского суда при наличии заключенного между сторонами третейского соглашения. Согласно пункту 1 ст. 7 данного Закона третейское соглашение считается заключенным в письменной форме, если оно содержится в документе, подписанном сторонами, либо заключено по телеграфу или с использованием других средств электронной или иной связи, обеспечивающих фиксацию такого соглашения. При этом важно учитывать, что ссылка в договоре на документ, содержащий условие о передаче спора на разрешение третейского суда, является третейским соглашением при условии, что договор заключен в письменной форме.

Отменяя решение суда первой инстанции, суд кассационной инстанции указал: волеизъявление сторон относительно рассмотрения спора третейским судом при ММВБ было фактически подменено императивным решением биржи, усилиями которой был создан третейский суд и которая не была стороной в сделке, являвшейся предметом спора (сделка РЕПО). Ошибка суда кассационной инстанции заключалась в том, что он неправильно квалифицировал договорную природу отношений, возникающих при осуществлении портфельных инвестиций в ходе биржевой торговли. Третейское соглашение заключают участники биржевых торгов, возлагая на себя обязательство следовать биржевым правилам <21>. Важной частью Постановления Президиума ВАС РФ выступает указание на то, что содержащееся в нем толкование правовых норм является общеобязательным и подлежит применению при рассмотрении арбитражными судами аналогичных дел. Как отмечает Н.Г. Семилютина, особенностью разрешения споров на рынке портфельных инвестиций является то, что в данном случае не имеет значения, было стороной в биржевой сделке иностранное лицо или нет. Защита иностранного инвестора на финансовом рынке осуществляется строго в соответствии с принципом обеспечения равных условий деятельности для всех участников рынка. Разный порядок разрешения споров для внутренних отношений и для отношений с участием иностранного лица может стать основанием для возникновения препятствия в торговле. Чтобы устранить это препятствие, следует унифицировать порядок разрешения спора третейскими судами и международным коммерческим арбитражным судом. Как отмечается в российской доктрине, различие состоит в разном определении формы арбитражного соглашения, в соответствии с которым становится возможной передача спора в третейский суд <22>. Судебная практика разрешения арбитражными судами споров, связанных с защитой иностранных инвестиций, изложена в информационном письме Президиума ВАС РФ от 18 января 2001 г. N 58 <23>.

Основными положениями данного документа являются следующие: правовой режим иностранных юридических лиц не может быть менее благоприятным, чем правовой режим иностранных инвесторов из любых третьих стран (режим наибольшего благоприятствования); к иностранному инвестору применяется принцип защиты от ужесточения национального законодательства, регулирующего режим инвестиций в течение конкретного периода; иностранные инвесторы вправе защищать свои экономические интересы в качестве третьих лиц в деле, рассматриваемом арбитражным судом Российской Федерации; иностранное юридическое лицо, уплатившее налоги в бюджет Российской Федерации, при исполнении денежного обязательства по внешнеэкономическому контракту не может считаться не исполнившим денежное обязательство; иностранным предпринимателям предоставляются налоговые льготы согласно нормативным актам о создании свободных экономических зон; международные региональные тарифные преференции к иностранным инвесторам применяются лишь при условии происхождения инвестора из государства - участника соглашения о таких преференциях; арбитражный суд оставляет иск без рассмотрения в случае наличия во внешнеэкономическом контракте арбитражной оговорки о том, что споры по контракту разрешаются в международном коммерческом арбитраже "ad hoc"; в случае обращения спорящих сторон арбитражный суд принимает к рассмотрению иск об исполнении договора с иностранным инвестором, содержащего третейскую запись; арбитражный суд исполняет решение третейского суда при наличии явно выраженного волеизъявления о передаче частного спора в третейский суд; арбитражный суд принимает иск с участием иностранного лица к рассмотрению в случае наличия норм о подведомственности ему таких споров в международном договоре Российской Федерации <24>.

Сегодня в российском правовом сообществе наблюдаются некоторые новеллы в области разрешения споров по иностранным инвестициям. Планом законопроектной деятельности Правительства РФ предусмотрена подготовка проекта закона, учитывающего совершенствование международно-правового регулирования рассмотрения международных экономических споров. Изменения вносятся прежде всего в Закон РФ от 7 июля 1993 г. N 5338-1 "О международном коммерческом арбитраже" <25> и в Арбитражный процессуальный кодекс РФ от 24 июня 2002 г. <26>. Принятие данных изменений означает признание Россией принятых на международном уровне подходов к регулированию деятельности международных коммерческих арбитражей в решении экономических споров. Нельзя не согласиться с мнением Н.Г. Дорониной, которая говорит, что если для Российской Федерации, возможно, и является оправданным существование двух законов об альтернативном механизме разрешения споров, то нельзя согласиться с тем, чтобы понимание арбитражного соглашения в практике применения российского законодательства для внутренних отношений значительно отклонялось от подхода к той же категории арбитражного соглашения в унифицированных положениях, существующих в Типовом законе ЮНСИТРАЛ. Однако именно это и происходит, по мнению специалистов.

В спорах, возникающих при осуществлении биржевой торговли, формулировка Закона о третейских судах отличается от унифицированного понимания арбитражного соглашения, которое содержится в Законе РФ от 7 июля 1993 г. N 5338-1 "О Международном коммерческом арбитраже" <27>: заключение третейских соглашений в том порядке, как это предписано пунктом 3 ст. 5 Закона о третейских судах, на практике сегодня вообще не встречается.

Международная практика разрешения инвестиционных споров

Безусловно, западные соседи уже давно занимаются вопросом страхования инвестиционных рисков, иной защитой иностранного капитала. Помимо универсального агентства по страхованию инвестиций (МИГА) в странах Запада существует практика страхования подобных рисков через частные организации и проправительственные агентства. В большинстве случаев страхование инвестиции от политических рисков возлагалось на государственные организации, занятые страхованием экспортных кредитов. Так, по Английскому закону 1972 г. об инвестициях за рубежом и экспортных гарантиях (Overseas Investment & Export Guarantees Act) функции страховщика от политических рисков были возложены на Департамент гарантии экспортных кредитов (Export Credit Guarantees Department - ECGD) <28>. Тем же путем пошли Япония, Канада и другие страны. В настоящее время большинство страховщиков страхуют как инвестиции, так и экспортные кредиты. Исключение, помимо Корпорации частных зарубежных инвестиций (OPIC), составляет Дания, где Датское агентство международного развития (DANIDA) было учреждено исключительно для страхования инвестиций. За исключением Бельгии национальные агентства по страхованию инвестиций от политических рисков не предлагают дополнительно страхование от рисков неполитического характера (например, страхование от стихийных бедствий, доступное бельгийским инвесторам), чтобы не конкурировать с частными страховщиками <29>. Любопытным представляется мнение В. Трапезникова в отношении национальных агентств по страхованию инвестиций. Автор говорит, что основным и неизбежным недостатком государственного страхования инвестиций является его национальная ограниченность - национальные агентства страхуют только "своих" инвесторов, не уделяя достаточного внимания инвестициям, совместно осуществляемым инвесторами, имеющими различную государственную принадлежность. Речь идет об инвестициях, осуществляемых в рамках международного консорциума (объединение лиц, не обладающее правами юридического лица, созданное для кооперационного осуществления работ, проводимых партнером в третьей стране) <30>. Ю.С. Макшанцева также считает, что национализирование механизма страхования инвестиционных рисков не представляется вполне эффективным и рациональным. Консорциальные соглашения особенно распространены в капиталоемких секторах экономики (например, энергетика и разработка полезных ископаемых). Поскольку национальные агентства по страхованию инвестиций работают только с национальными инвесторами, получается, что каждый из участников консорциума должен самостоятельно договариваться со своим национальным агентством в отношении страхования только своей доли инвестиций, и в случае ущерба каждый из них получит разную компенсацию от страховщиков (в силу различий в национальных страховых программах, особенно в вопросе размера возмещаемого убытка), а затем неизбежно возникнут трудности при урегулировании отношений страховщиков с принимающим государством, которые будут основываться на опять-таки разных договорах о поощрении и взаимной защите капиталовложений <31>.

--------------------------------

Отсюда и различная практика судов по решению инвестиционных споров. Сегодня МЦУИС активно развивается, однако в основном дела рассматриваются в национальных судах. Американский континент вовсе имеет свою позицию по поводу решения инвестиционных споров. Будучи по своей природе частноправовыми, инвестиционные споры всегда стоят перед решением проблемы отказа в признании иммунитета государства, так как государство является стороной в споре. Так, в одном из решений Суд округа Колумбия принял к исполнению решение Американской арбитражной ассоциации, вынесенное по инвестиционному спору "Maritime International Nominees Establishment (MINE) v. Republic of Guinea". Поскольку компанией был заявлен иск к Республике Гвинея в Американском окружном суде, именно американский суд решал вопрос о своей компетенции рассматривать спор. Суд признал, что спор подлежит рассмотрению арбитражным судом Американской арбитражной ассоциации, ссылаясь на Закон о федеральном арбитраже 1976 г. (Federal Arbitration Act 1967) <32>. Впоследствии окружной суд издал документ об исполнении решения арбитража, вынесенного в пользу компании, в котором признавалась виновность Республики Гвинея в причинении ущерба компании. При принятии решения арбитры основывали свое решение на действии Закона об иммунитете иностранного государства 1976 г. (Foreign Sovereign Immunity Act 1976). При принятии решения о передаче спора для его разрешения в арбитраж Американской арбитражной ассоциации окружной суд исходил из признания недействительности достигнутого сторонами арбитражного соглашения о передаче спора в специализированный арбитраж МЦУИС. Факт заключения арбитражного соглашения является основанием, согласно положениям американского закона об иммунитете, для отказа в признании иммунитета иностранного государства. Это же положение явилось основанием для решения окружного суда о передаче спора в международный коммерческий арбитраж США <33>. Однако, на наш взгляд, необходимым является развитие прежде всего направления на заключение пророгационных соглашений между сторонами, что в случае спора дело будет рассматриваться в МЦУИС. Направленность МЦУИС на защиту частноправовых интересов в споре снижает вероятность обращения инвесторов в национальные суды для разрешения конфликта. Решение американского суда по делу "Maritime International Nominees Establishment (MINE) v. Republic of Guinea" о подчинении спора национальной юрисдикции, связанное с отказом в признании иммунитета Республики Гвинея, повышает шансы международного коммерческого арбитража при выборе инвестором надлежащего юрисдикционного органа.

***

Подводя итог, можно сделать некоторые выводы. Прежде всего, следует сказать, что сегодня вопрос защиты инвестиций, тем более иностранных, является по-прежнему очень актуальным и много в этом вопросе еще требует совершенствования. Сегодня можно наблюдать такую картину, когда инвесторы готовы вкладывать капитал в проекты, однако, как только встает вопрос гарантий, возникают сложности. В такой ситуации необходимо выработать четкий механизм работы по защите инвестиций. В работе были приведены два, на наш взгляд, важных аспекта, касающихся этого вопроса. Прежде всего, это страхование инвестиций как основа правового режима иностранного капитала в трансграничных отношениях. В статье был рассмотрен механизм работы МИГА, основные принципа работы этого агентства. Сегодня именно МИГА должен стать центром страхования инвестиций. Однако на практике дело обстоит сложнее ввиду ряда причин. Во-первых, целью такого страхового агентства является создание благоприятного инвестиционного климата. Сами же агентства не заинтересованы в нарушении прав инвесторов на территории иностранного государства, так как в этом случае агентствам придется производить огромные страховые выплаты. Поэтому размер страховой суммы во многом ограничен. Следовательно, когда возникает спор по инвестиционному вопросу, исход дела остается за судом, который рассматривал дело. Именно поэтому разработчики МИГА создали МЦУИС с целью унификации процедуры рассмотрения инвестиционных споров. Иными словами, гораздо удобнее, когда есть один суд, который компетентен в разрешении подобных вопросов. Именно в этом случае будет сформирован еще один механизм защиты иностранных инвестиций. Во-вторых, МИГА сегодня не является единственным участником рынка страхования инвестиций; наряду с ним действуют другие подобные организации, также имеющие задачу привлечения инвесторов (например, Арабская корпорация по защите инвестиций и Исламская корпорация по защите инвестиций).

Вместе с тем на сегодняшний день по-прежнему отсутствует единая судебная практика по данной категории дел. Практика иностранных судов тоже не носит унифицированный характер. Все эти вопросы требуют совершенствования и правового закрепления. Таким образом, вопрос правовых гарантий и защиты инвестиций по-прежнему остается достаточно актуальным.