Результаты национализации земли
Ждать результатов национализации земель до тех пор, пока самый последний бывший землевладелец получит ему причитающееся - не нужно, результаты проявят себя немедленно, как только закон о национализации вступит в силу. Самый первый результат проявится в парламенте и вообще, среди политиков.
Подобно строителям вавилонской башни, парламентарии вдруг перестанут узнавать друг друга. Они возвратятся к своим семьям, внутренне изменившись до неузнаваемости, их будут теперь питать новые и возвышенные идеи. Потому то, за что они боролись (или с чем они боролись!), то, ради чего они изводили себя в прениях и выслушивании или озвучивании миллиона аргументов - вдруг пропадёт всуе. Мановением волшебной палочки былое поле яростных битв превратится в умиротворённый и умиротворяющий идиллический пейзаж. Никто более не сможет изыскать прибыль от частного владения землёй. А ведь ДО национализации - именно парламент был ареной схваток "медведей" и "быков", где каждый депутат ревел на каждого, а всё из-за того в том числе, что рента то падала, то - опускалась! Как окрестил один парламентарий, принимавший участие в работе этого органа, парламент - это место, где идёт страшная грызня за повышение тарифов. Он прав, потому что всё, что так или иначе обсуждается в парламенте, прямо или косвенно касается только одного вопроса - ренты на землю.
Величина ренты на землю является базой вообще всех телодвижений правительства; осью, на которой вертятся все осознанные или неосознанные мысли партий власти в Германии или ещё где. Если с рентой на землю всё в порядке, то и остальное будет всё в порядке.
Долгие и неприятные дебаты по поводу введения таможенных пошлин на импортное зерно свелись всё к той же ренте на землю. Все трудности, возникающие по любому из заключённых Германией договоров, возникли из-за интересов землевладельцев. Во время затянувшихся прений по поводу строительства средне-германского канала пришлось преодолевать не что-нибудь, а сопротивление землевладельцев. Все наши нынешние маленькие радости, как то: относительная свобода передвижения и поселения там, где хочется, отмена рабства и крепостного права, - были выиграны там в вооружённой борьбе против землевладельцев, которые отчаянно сопротивлялись. Долгая братоубийственная война в Соединённых Штатах была просто эпизодом в борьбе против землевладельцев. Оппозиция любому прогрессивному начинанию исходит от землевладельцев; если хоть что-то зависит от них, будь то свобода передвижения или поселения, право на избирательный голос, то они никогда не пойдут на жертву принесения своих интересов. Даже школы, университеты и церковь контролировались и контролируются землевладельцами, их интересами.
С национализацией земли все эти проблемы исчезнут. Мгновенно. Исчезнут политики от аграрной партии. Растаят как снег на солнце. Вместе с отменой частной собственности на землю каждый доселе имеющий быть интерес в политике потеряет почву под ногами. И уже никто не сможет набивать взятками карманы, работая в парламенте. Политика, как мы утверждали ранее, не приводимая больше в движение частными интересами, а приводимая общим благосостоянием, превратится в прикладную науку. Представители народа будут глубже участвовать в делах государства; они перенимут методы работы, которыми управляют не эмоции, а факты, и будут относиться трезво и здраво к тому, что вполне поддаётся исчислению простой статистикой и экспертным экономическим знанием.
Но так же, как политики от лагеря класса землевладельцев, станут бесполезными и политики от противоположного лагеря. Зачем делегируют в рейхстаг социалистов, либералов и демократов? Для защиты интересов простого народа против хищнических инстинктов землевладельцев. Но кого придётся защищать, если исчезнет сам агрессор? Вся программа либеральной партии реализуется с простой национализацией земли одномоментно и целиком. Никто даже не будет спрашивать об этой программе или как-то критиковать её, или даже инспектировать её положения - потому что каждый из нас в душе - либерал. А что есть партия консерваторов, каковая их программа? Да это всё та же рента на землю. И ничего более.
С введением национализации земли в действие даже самые реакционные вчерашние землевладельцы в одночасье превратятся в закоренелых либералов и прогрессистов. Они ведь тоже люди, как и все мы, ни лучше, ни хуже нас; они естественно защищали свои интересы, и так делает любой из нас в любых обстоятельствах. Землевладельцы не представляют из себя расу господ. Да, они объединены, но чем? Собственным интересом, которые, в свою очередь, через законы придаёт им силу и власть. С национализацией земель все землевладельцы вольются в народ на правах обычных граждан. Даже отпетые реакционеры станут демократами, ибо, как можно быть реакционером, не имея прав на землю? Аристократия и право собственности на землю - это две стороны одной медали. По лицу аристократа можно мгновенно просчитать количество земли, которой он владеет. Можно подсчитать и его доход в виде ренты.
Итак, какая-такая функция останется у политиков и политических партий? Ведь всё станет настолько ясным и естественным с распределением ренты на общественные нужды, абсолютно всё, а с другой стороны ничего не будет стоять на пути инноваций. "Дайте дорогу прогрессу!" - звучит лозунг либералов, и теперь дорога прогрессу открыта. Юрисдикция никогда больше не придёт в противоречие с частными интересами. Ликвидный капитал продолжит своё существование, он даже возрастёт за счёт миллиардов, выплачиваемых бывшим землевладельцам за отобранную у них ренту через выдачу им государственных долговых обязательств. Но такой капитал получит свободу передвижения через границы, станет истинно интернациональным, и весьма отличным от ранее существующего "земельного" капитала. Политики больше не смогут оказать никаких услуг ликвидному капиталу. (Это предположение будет более подробно разъяснено и доказано в тех главах, которые касаются рассмотрения теории процента на капитал). Более того, ликвидный капитал, будучи субъектом конкуренции разных стран, будет держать "нос по ветру" в плане прогресса где бы то ни было и неминуемо будет ему служить.
С отменой частной собственности на землю прекратит своё существование политический антагонизм между городом и деревней; и город, и деревня станут действовать сообща, цели у них будут одинаковые. Если, к примеру, сельское хозяйство, по тем или иным причинам, окажется поставленным в более привилегированное положение, то работники промышленности немедленно перейдут работать в село, а конкуренция на публичных аукционах по сдаче земель в аренду поднимет арендные цены так, что рано или поздно такая ситуация нивелируется этими ценами - и преимущество сельского хозяйства сразу исчезнет, восстановится баланс результатов труда в промышленности и в сельском хозяйстве. Привилегии труда в промышленности тоже исчезнут точно таким же образом. Потому что земля будет предоставляться любому желающему, на равных основаниях для всех. После национализации земли сельское хозяйство и промышленность не будут конфликтовать друг с другом экономически. Впервые в своей истории с/х и индустрии будут объединены гармонично в одно целое, причём и экономически, и политически, в такое огромное и подавляющее целое, где всё содействует друг другу и ничто не противостоит другу другу.
Если начать рассуждать о пользе введения национализации земли в сфере политики, то говорить надо будет много, но можно сказать и кратко: политика и партийная политика просто умрёт в любой своей форме; ибо политика и рента на землю - однояйцевые близнецы. Парламентская трибуна не останется пустой, она потребуется для решения других и различных проблем - но эти проблемы никоим образом не будут более касаться более частных интересов людей. Будут проходить научные заседания, и, вместо посылки в парламент представителей, которые должны решать одни и те вопросы "перетягивания одеяла на себя", а в конечном итоге так и не придут НИ К КАКОМУ мнению, будучи компетентными ВО ВСЁМ, мы будем выбирать экспертов по каждому отдельному вопросу. Другими словами, каждая проблема будет решаться экспертами. Научными методами. А что требуется от нынешнего парламентария? Он должен говорить об армии и флоте, о школе и религии, об искусствах и науках, о медицине, о железных дорогах, о почте, о законах, о сельском хозяйстве, в общем, о чём только он ни должен! Наши всеведущие парламентарии должны также решать вопросы текущей финансовой политики (к примеру, введение золотого стандарта), хотя у 99% из них нет ни малейшего понятия вообще, а что такое деньги есть, и чем они должны быть. Разве справедливо обвинять этих суетливых личностей в том, что они НЕ ЗНАЮ ВСЕГО ОБО ВСЁМ?
(*Государство должно полностью избавится от бремени содержания государственных школ, государственной церкви, государственных университетов и прочих институтов, которые были введены землевладельцами для того, чтобы отклонять внимание людей от реального источника разногласий.)
В общем, всезнайки исчезнут вместе с национализацией земли, а люди станут выбирать представителей-экспертов, чьи законодательные функции будут жёстко повязаны на решение экспертных вопросов. Причём, после решения того или иного вопроса, законодательной власти эти представители будут тут же лишаться.
Национализация земли затронет социальные условия не в меньшей степени, чем политику, и здесь также прямо с момента объявления об этом.
Осознание того факта, что отныне все люди имеют равные права на землю наполнит их гордостью и будет выражено даже в том, как по-новому они будут смотреть на окружающий мир. Каждый будет держать голову прямо, и даже государственные служащие потеряют свою лакейскую прирученность сильным мира сего. Все будут знать, что при любых обстоятельствах они могут вернуться на землю, на свой участок, припасть к матери-земле и чувствовать себя в полной безопасности. Земля будет принадлежать всем, будет предоставляться всем на равной основе, богатым и бедным, мужчинам и женщинам, всем, кто способен её обрабатывать.
Здесь нам могут возразить, позвольте, а что сейчас существуют какие-то трудности в плане аренды земли и её обработки? Нет, земли сколько угодно, пожалуйста, арендуйте. Всё это так, но не следует забывать о том, что рента идёт прямиком в карманы землевладельцев, частных лиц, и зарабатывать себе на жизнь приходится очень тяжёлым трудом. С национализацией земли рента будет целиком поступать в государственную казну и распределяться всем через предоставление государственных услуг. В этой связи труд, приложенный к земле, будет легче. Его будет нужно меньше для обеспечения себе достойной жизни; достаточно будет взять шесть или семь акров земли, а не десять, поэтому многие, чьё здоровье испорчено жизнью в продымленных городах могут воспользоваться возможностью переселиться на свежий воздух и зарабатывать хлеб свой фермерством. На развитие экономики будет, разумеется, влиять и денежная реформа, которую мы опишем позже, ведь по её осуществлении исчезнет процент на заёмный капитал. Тогда хватит и четырёх акров, а не десяти.
Экономическая сила и экономическая независимость изменят все взаимоотношения между людьми; характеры, обычаи, речи и поведение. Всё станет свободнее и возвышеннее.
После запрета на попадание ренты в частные руки, а также после отмены роста денежного капитала по проценту, каждая здоровая женщина сможет заработать себе на жизнь и воспитать своих детей, трудясь на земле. Если для этой цели будет достаточно и трёх акров земли, то простой женской силы и выносливости хватит там, где сейчас требуется мужская сила. И, кстати, не будет ли возвращение женщины к земле и к сельскому хозяйству решением всем набившего оскомину вопроса о "феминизме"?
Сделано предложение выплачивать всем матерям суммы, собранные как ренту за использование земли, ренту, эквивалентную той, что получается в результате использования земли примитивной женщиной далёких веков. Предложено платить матерям ренту непосредственно, а не так, как предложил Генри Джордж, где рента на землю является вычетом из налогооблагаемой базы, либо полным запретом на налоги.
Тому есть много причин, почему надо сделать именно так. Во-первых, рента есть создание матерей, поскольку именно они дают (рожают) население, которое, собственно, своим трудом и создаёт ренту. По принципу "suum cuique" матери без сомнений имеют первейшее право на получение ренты от использования земли. Кстати, к таким же выводам приходишь, если сравниваешь роль первобытной женщины, которая контролировала, как царица, все дары природы вокруг себя, с ролью современной женщины из пролетариата, повязанной нищетой. Сравнение показывает, что мы в своё время попросту украли ренту у женщины-матери. Среди всех примитивных народов Азии, Африки и Америки нет ни одной матери, которая была бы так безжалостно лишена доступа к естественным ресурсам, как его лишена любая женщина из пролетариата Европы. Первобытные матери владеют всем, что их окружает. Она собирает хворост для костра, берёт его там, где находит, и строит себе хижину там, где пожелает. Её куры, гуси, козы, коровы - все пасутся около её хижины. Её собака охраняет стадо. Один её сын ловит форель в ручье; другой её сын в саду сажает растения и собирает урожай, другие сыновья и дочери приходят из леса и приносят дрова и ягоды; а самый сильный её сын охотится на оленя и приносит домой его мясо. Вместо всего этого место прекрасных даров природы ныне занимает тучная фигура гнусного взимателя ренты - землевладельца. Вы только представьте себе положение беременной женщины из пролетариата, которая лишена доступа к окружающей её природе, лишена земли, на которую она могла бы положить своего новорождённого, вот только представьте себе эту картину и вы поймёте, что нынешняя экономическая система с её границами, рентами и прочим - принадлежит женщине!
Судя по подсчётам, данные для которых, увы, неполны на нынешний день, примерно $12 в месяц могут быть распределены на каждого ребёнка в стране, если взять ренту целиком и разделить на количество детей менее 15 лет. С такой поддержкой каждая женщина у нас в стране могла бы спокойно воспитывать детей, даже без принуждения на то, чтобы полностью зависеть от финансовой поддержки со стороны мужчин. Экономические причины не будут больше подрывать дух женщины. Её сексуальные предпочтения, желания и инстинкты - вот что будет преобладать в мотивах её действий и решений. Женщина будет полностью свободна в выборе партнёра, мужа, она будет обращать внимание на его здоровье, умственные способности, а не на то, способен ли он материально содержать её. Женщины снова станут максимально свободно решать с каким мужчиной они хотят быть и жить - это их величайшее право, право естественного отбора. И это право гораздо важнее, чем весьма иллюзорное право выбирать какого-нибудь политика на очередной срок.
С национализацией земли в одном государстве, у каждого гражданина появится свободный доступ к земле, к любому участку территории, а когда этот принципе будет перенесён на весь земной шар - то и на любой участок земли на Земле. Если сравнить людей будущего, то нынешние короли по сравнению с ними станут последними бродягами. Каждый из новорождённых, в законном браке или незаконном, будет полным владельцем 195 550 000 квадратных миль земли, 125 792 миллионов акров в полном его распоряжении. И каждый получит право ехать туда, куда хочет, и поселяться там, где хочет; никто не будет привязан к своему клочку земли по экономическим обстоятельствам, как раб. Те, кому по тем или иным причинам, не понравится жить на той земле, где они раньше проживали, могут спокойно разорвать контракт об аренде и уехать. В этом случае немецкие крестьяне, которые, как во времена феодального рабства, крепко-накрепко привязаны к своей земле и никогда не видят ничего другого в округе, кроме башни своей церкви, могут тронуться в путь, увидеть другие земли, перенять новые обычаи, методы работы, новые и свежие мысли. Разные люди будут знакомиться друг с другом и учиться друг у друга, смотреть кто как и что делает удачливее и проворнее других, и почему у них социальная жизнь всё ещё пребывает в когтистых лапах идиотской системы. И поскольку люди, как правило, смущаются больше находясь в окружении чужаков, то мобильность населения и перенятие чужих обычаев будет способствовать заглушению своих отрицательных черт, и в общем, очистит и оздоровит общую атмосферу среди людей.
Национализация земли будет способствовать дальнейшему проникновению в разум человека других основополагающих принципов устройства жизни. Исчезнет рабский дух, который ещё главенствует среди людей, не полностью выветрился за столетия рабства (и это касается также и властителей, а не только бывших крепостных!); причина нынешнего существования этого духа проста: с частной собственностью на землю, рабство никуда не исчезло. Этот дух исчезнет полностью только тогда, когда исчезнет подпитка ему в виде частной собственности на землю. Человек выпрямится и будет стоять, как прямая сосна, гордо и значимо - хозяин. "Человек, даже рождённый в путах, всё равно свободен", - говорит Шиллер. Человек воспринимает перемены, происходящие в его жизни, и эти восприятия влияют на дальнейшие поколения. Но нельзя наследовать рабство, рабский дух, поэтому исчезновение частной собственности на землю не оставит ни следа в душах людей. Рабство просто исчезнет и всё.
С экономически обоснованной и поэтому правильной, глубоко укоренённой свободой, которая появится у нас всех в результате национализации земли, мы вполне резонно сможем ожидать, что цивилизация принесёт нам то, что в иных условиях она не могла никак породить. Политический мир без границ будет распространён до самого дальнего уголка Земли, так умиротворение человека видно в его глазах. Вульгарный и брутальный тон, вынужденно необходимый там, где социальные отношения испорчены правом собственности на землю, переносится всюду и на всё: на политическую жизнь и отраву в отношениях между государствами. Нескончаемый конфликт интересов между разными людьми, возникающий в силу частной собственности, приучил нас видеть врага в каждом соседе и в каждой соседней нации - а там, где есть понятие врага, там есть и оружие для защиты от него. Нации не видят сейчас в других нациях братьев. Они видят в них собственников земли. Если в двух соседних странах отменят частную собственность на землю, то исчезнет напрочь и единственная причина для возникновения вражды между ними. Из алчных приобретателей земли мы превратимся в людей, которым нечего терять из общего, но одновременно можно всё приобретать и всем наслаждаться, а именно: удовольствие от труда, от религии, от искусств, от способа мышления, от моральной атмосферы, от законов. Когда земля национализирована, ни один человек не извлечёт прибыли из более высокой ренты, а если не извлекут прибыли из ренты целые страны, то никому (в том числе и странам!) не придёт в голову извлекать прибыль из импортных пошлин, которые так расшатывают экономическую жизнь ныне, перестанут возникать расхождения во мнениях, ведущие к увеличению гонки вооружений, перестанут копиться факты и случаи, которые напрямую ведут, рано или поздно, к возникновению войны за защиту своих интересов. С национализацией земли, а ещё больше с денежной реформой, запущенной в жизнь (опишем дальше), свободная торговля продуктами будет естественным состоянием вещей. А, если позволить свободной торговле развиться в течение нескольких десятилетий, то все осознают, насколько прочно связано благосостояние всех с этой свободной торговлей. Целые нации будут настроены дружелюбно к соседним нациям; у семей появятся дружеские связи с другими семьями за рубежом, дружба и сотрудничество между коллегами-профессионалами, учёными, людьми искусства, простыми рабочими, торговцами и религиозными деятелями будет укрепляться и процветать. В конечном итоге это сведёт весь земной шар в лигу наций у которой будут только общие интересы. Без частной собственности на землю, без права извлечения ренты нет необходимости, нет причины для войн, ибо в результате войны не выиграть никаких преимуществ. Их и так нет. Национализация земли означает свободную торговлю и мир во всём мире.
Эффект земельной реформы на состояние дел с миром и войной ещё только изучается. Эта область недостаточно изучена, вглубь темы ещё не проникали немецкие исследователи по ренте. В этой области их ждёт масса открытий. Кто возьмётся за эту проблему? Густав Симонс, Эрнст Франкуфурт или Паулюс Клюпфель? Последний бы смог, он очень хорошо подготовлен. И если бы не его ранняя смерть, в самой середине жизни, то как знать, что бы вышло.
В книге "Свободная земля, фундамент всеобщего мира" я только коснулся краем этой проблемы.
А в связи с общей проблемой оплаты труда мне осталось лишь сказать, что после национализации земли и консолидации всего долга бывшим землевладельцам вся рента на землю поступит в общий фонд оплаты труда, а все результаты труда будут равны продуктам труда, минус процент на капитал.