Феномен Человека в истории Философии

В условиях Древней Индии оно ориентировано на достижение нирваны через отрешение от всего земного, на воссоединение «Атмана» (души) с «Брахманом» (космическим духовным началом). Традиционное общество Древнего Китая ориентирует человека на недеяние, которое лучше, чем деятельность без меры. Человек должен подчиниться потоку жизни, помня о том, что земля подчиняется законам Неба, а Небо подчиняется Дао как подлинному бытию мира. Из бытия мира все начинается и в него все возвращается, и человеку лучше следовать Дао, чем проявлять сомнительную активность. Древняя Греция порождает традицию космоцентризма, рассматривая человека и мир как единое целое. Человек — часть космоса, его микрокосмос. Правда, позже формируется тенденция к антропоцентризму. С софистов и Сократа формируется новая культура, настоятельно требующая самопознания человека, претендующего быть «мерой всех вещей». Новая культура ориентирует человека на познание и освоение мира с учетом человеческих потребностей, рассматривая человека как существо природное. Это существо человеческого детства. Оно проходит свою социализацию через культуру страха и стыда. В наиболее обобщенном виде это чувство представлено в греческом героическом эпосе. Боязнь стыда, страх показаться нелепым, определяла поведение древнего грека в обществе, нацеливала быть лучшим среди многих. Отсюда жажда к первенству, которая нашла свое выраже ние в расцвете театра, риторики, эристики;

соревновании ораторов, в организации и проведении Олимпийских игр. Достигнутая победа в любом начинании всего лишь первый шаг к новому успеху. В эпоху средневековья место космоцентризма занимает теоцентризм. Эта парадигма отводит человеку роль посредника Бога на земле. Человек есть существо духовное, устремленное в потусторонний мир. Парадигма теоцентризма «культуре стыда» противопоставляет «культуру вины». Эта культура предполагает другую систему ценностей — суд совести, не зависящий от суда толпы. В рамках этой культуры индивид ориентируется не на общественное мнение, а на признание своей вины перед Богом, на свое покаяние. Не от общества, а от индивида зависит его перспектива: рай или ад. И в этом смысле Средневековье выше античности настолько, насколько юность выше детства. В эпоху Возрождения концепция антропоцентризма теснит теоцентризм. Человек рассматривается в его земном предназначении. Он способен к самотворчеству. Способность к самотворчеству и подражанию обеспечила эволюцию человека от природного состояния до существа с претензией выполнить особое предназначение в этом мире. Человек свободен в выборе своей участи в этом мире. Он может подняться до заоблачных высот или опуститься до скотского состояния. Человек выбирает и несет ответственность за этот выбор. В эпоху Реформации (XVI в. в Западной Европе) при рассмотрении проблемы человека усиливается внимание к его активности. Активность человека рассматривается как знак богоизбранности. Человек живет не для того, чтобы есть (в этом случае он ничем не отличается от животного), а для того, чтобы работать. Только в работе он может найти себя, выразить свою подлинную сущность, самоосуществиться. В эпоху Просвещения вера уступает место разуму. Опираясь на разум человек должен реализовать свои естественные права в этом мире. Но «пещерный» капитализм с его фетишизацией товара, денег и капитала привел человека к отчуждению от всего, всех и самого себя. И хотя капризы общества и коллизии человека еще впереди, немецкая классика логически обосновывает необходимость и целесообразность Бога. В противном случае хаос захлест нет мир, а человек потеряет себя.

В этих условиях Бог выступает как «Абсолютная идея» и назначение человека немецкая классика видит в том, чтобы всемерно содействовать ее саморазвитию. В этом проявляется и целесообразность и необходимость активности человека, включая и его социальную активность. Л. Фейербах протестует против такой интерпретации отношения человека к Богу. С позиции антропологического материализма он объявляет Бога прообразом человека, а сущность последнего пытается рассматривать как производное природы. Критически преодолевая свои симпатии, К. Маркс (молодой Маркс был гегельянцем и фейербахианцем), усиливает антропологический материализм, наполняя его социальным содержанием. Человек рассматривается не как природное существо, а как социальное, как совокупность общественных отношений, как существо безликое и абстрактное. Такой вывод вполне соответствовал человеку товарного производства, где все покупается и все продается, где человека превращают в производительную силу, одномерное существо, функцию производства. Превращение человека в общественную функцию влечет за собой потерю человеческого. Последнее облегчает инверсию человека из цели в средство осуществления любого социального проекта. Ностальгия по человеческому нашла свое выражение в русской религиозной философии сродности, соборности и софийности. Чтобы обрести себя и иметь свое будущее, человек обязан постичь свою сродность с природой, обрести соборность (единство) с миром и проявить софийность (мудрость) в своих поступках. Только в этом случае он сможет поставить под сомнение схему Нового времени: «Человек человеку — волк» и реализовать формулу: «Человек человеку — Бог». Нетрадиционный взгляд на проблему человека просматривается и в западной философии. Его выразителем был С. Кьеркегор. Будучи неистовым борцом за чистоту и подлинность религии, выступая противником буржуазного самодовольного лицемерия и оппонентом гегелевской концепции абстрактной сущности человека, датский философ форме предпочел содержание, сущности человека — его существование.

По Кьеркегору существование богаче сущности. Только в существовании раскрывается уникальность и неповторимость человеческой жизни. В философии экзистенциализма категория «существования» станет отправной точкой построения концепции о человеке, как самопроектирующемся существе. Человек сам выбирает и реализует проект своего бытия. Но с этим выбором связана тревога за правильность совершенного поступка. Человек испытывает бессилие из-за отсутствия точки опоры в этом противоречивом мире, переживает отчаяние от действий, не обеспечивающих надежду на осуществление своих желаний106. Интересный поворот во взглядах на человеческую проблематику демонстрирует З. Фрейд. Его модель человека представляет собой структурно организованное единство «Я», «сверх-Я» и «Оно», где «Несчастное Я» вынуждено приспосабливаться, искать компромисс между стихийными влечениями и требованиями реальности, испытывая постоянную неудовлетворенность. Неофрейдизм оказался более оптимистичен, чем классический психоанализ. Конфликтной ситуации отчасти можно избежать, избрав смысл жизни с ориентацией на «быть»107. Чтобы избежать схемы «или–или», человек должен сам обрести свой смысл. Это вдвойне необходимо, когда человек разорвал естественные связи с природой. Природа больше не диктует, что человек должен делать, а сам он не знает, что ему надо. Оригинальный подход к проблеме человека демонстрирует философская антропология М. Шелера и Г. Плеснера. С их точки зрения природа человека эксцентрическая. Человек потерял свою самость и в силу этого «приговорен» к вечному поиску самого себя. Развивая идеи философской антропологии, Э. Фромм отмечал, что поскольку человек вышел из мира природы, то ему в этот мир дорога уже закрыта. Остается двигаться только вперед, преодолевая неопределенность и храня надежду обрести гармонию с миром природы и миром общества, реализуя оптимальное отноше ние в системе «микрокосмос и

макрокосмос». А первый президент Римского клуба Аурелио Печчеи добавил: «…создавая условия постепенного и целенаправленного изменения природы человека, как предпосылки предотвращения глобальной экологической катастрофы»109. Подводя итог историко-философского анализа феномена человека, можно сделать выводы: Во-первых, несмотря на усилия мыслителей различных исторических эпох, человек продолжает хранить свою загадку, инициируя множество версий по вопросам: откуда он и какова его сущность. Во-вторых, история человечества косвенно свидетельствует, что человек — существо пограничное. Он рожден природой, своим становлением он обязан обществу, а развитием — только себе. В-третьих, если человек эксцентричен по своей природе, то он, похоже, единственное существо, способное выйти за свои пределы, взглянуть на себя со стороны, осуществить самоанализ и отредактировать свое поведение, свое отношение к миру. Человек в состоянии оттолкнуться от реального сущего, спроектировать идеальное должное своего «Я» и осуществить этот проект в процессе своей жизнедеятельности, заявив о себе как субъект и объект, режиссер и актер, архитектор и судья. В-четвертых, человек заявляет о себе как существо вечной неудовлетворенности, что инициирует его проявления в самых различных ипостасях. В-пятых, наделенный разумом, человек единственное существо, способное осознать свое бытие как проблему. Он обязан ее осмыслить и решить, поскольку не может вернуться к дочеловеческому состоянию гармонии с природой, он должен восстановить эту гармонию на качественно ином уровне. В-шестых, как свидетельствует история человечества и история философии, быть человеком никогда не было легко.

Сущность Человека

Историко-философский анализ феномена человека позволяет поставить вопрос о сущности человека. Пришло время плодотворного соединения философского и естественнонаучного знания, чтобы на стыке общего и единичного (конкретного)

обрести особенное; то специфическое, которое приоткрывает занавес над загадкой о сущности человека. Примером такого единства философского и естественнонаучного знания является философская антропология, возникшая в 20-х гг. нашего столетия. И хотя один из ее основоположников, М. Шелер, заявляет о принципиальной невозможности определить сущность человека, тем не менее, его работа «Положение человека в космосе», а также работа Г. Плеснера «Ступени органического и человек» заложили традицию поиска решения проблемы сущности человека через призму соотношения общего и единичного, метафизического и физического. На сегодня философская антропология стремится систематизировать знание о человеке. Не заявляя абсолютных принципов, она ставит вопросы о смысле бытия человека и его сущности, рассматривая человека как творца и как творение, вскрывая онтологические основания его свободы и смысла жизни. Вопрос о сущности человека равен вопросу о сущности бытия мира. Отрицать сущность человека — это, значит, отрицать то основание, которое объединяет всех людей мира. Сущность человека напрямую связана с проблемой происхождения человека. Существует ряд версий происхождения человека, в диапазоне от божественного творения до результата эволюции природы в рамках действия закона естественного отбора. XX в. принял в качестве парадигмы концепцию эволюции. Поэтому актуальным является вопрос, чем отличается человек от высокоорганизованного животного; как человек прошел дорогу от животного до существа с претензией выполнить свое особое назначение в мире. Человек существо пограничное. Он одновременно принадлежит к миру природному, духовному и социальному. Посему, в силу своей «эксцентричности» и в стремлении ее преодолеть, человек, в процессе своей жизнедеятельности, может вести себя в различном измерении, используя чужое «поведенческое амплуа». Генетическая программа поведения животного фиксируется в молекулах ДНК. Инструментом фиксации и трансляции программы поведения людей является язык, образное рациональное мышление. И то, и другое позволяет заменить генетическую конструкцию нормой, а наследственность преемственност

через культуру. Биологическая популяция инверсировала в социальную общность, когда сформировалась ойкумена. Единство природных условий и человеческого фактора с его способностью создавать и использовать искусственные орудия труда обеспечило становление пракультуры, а после — и ее развитие. Культура и только культура оказалась исходным отличительным признаком формирования человека разумного. Становление и развитие разумности стало возможным благодаря культуре мифа, как культуре запретов и возмездия. Разумность сдерживала и контролировала природные влечения, инстинкты. Благодаря разуму человек постигал тайны бытия, открывал законы мироздания, изобретал технику, осваивал природу и создавал искусственную среду обитания. Благодаря разуму у человека возникает различение добра и зла, прекрасного и безобразного, формируется эстетическое видение мира, складывается механизм волевой регуляции, оформляются и совершенствуются сущностные силы; возникает вера в Бога, память о прошлом и надежда на будущее. Благодаря разуму человек осваивает искусство любить и ненавидеть, оценивать и судить, фантазировать и творить. Только разум компенсирует физическую слабость человека. Человек, как слабое биологическое существо, стал самой могущественной силой на Земле. Совокупная антропогенная деятельность превышает геологические изменения. Поэтому сущность человека заключается в его способности мыслить и постигать тайны бытия, находить свое место в мире. Эта сущность не является чемто заданным, а как было уже отмечено, она созидается в каждой культуре по своему. Стало быть, нет оснований говорить о врожденной агрессивности или, наоборот, о врожденной солидарности, ибо те природные задатки, которые без сомнения имеются у каждого человека, успешно подавляются или интенсифицируются усилиями конкретного общества. Люди должны были всему научиться и все что они умеют — это прежде всего продукт культурного развития, воспитания и образования. Человеком не рождаются, человеком становятся. Авторитетный исследователь проблемы человека Э. Фромм в своей работе «Анатомия человеческой деструктивности» в каче стве объекта философского анализа

рассматривает феномен некрофилии. Он подробно описывает, как носители некрофильского синдрома обесценивают жизнь, подменяя любовь к жизни любовью к ценностям техногенной цивилизации, не понимая, что тотальная технология — это новое обличье смерти. Отныне Матерью человека выступает не природа, а мир техники. Мир искусственной природы, где бал правит не творческая, а репродуктивная деятельность, расщепляющая интеллект и волю, разрывающая сознание человека. А это уже форма социальной шизофрении с последующим психозом в виде ненависти, разрушающей все, в том числе и ее носителя. Эрих Фромм отмечает, что любовь к жизни и любовь к смерти — это основополагающая альтернатива, которая так или иначе стоит перед каждым человеком. Некрофилия расцветает там, где увядает биофилия. Некрофилия — это плата за чрезмерную любовь к себе, за глухоту и слепоту к проблемам другого человека. Способность радоваться жизни дана человеку природой, но он может и не реализовать ее, ступив на путь некрофилии, избрав дорогу разрушения. «Анатомия человеческой деструктивности» должна послужить уроком для самоанализа и предостережением для тех, кто уповает исключительно на силу, игнорирующую голос совести, чести и долга; кто предал забвению простую истину, что «человеком не рождаются, человеком становятся» и для этого нужны усилия и усилия. В свое время культура мифа обеспечила переход от биологической популяции к человеческой (социальной) общности. Это был своеобразный «инкубационный» период становления человечества, где еще нет индивида, но уже есть протообщество, как общество в своем становлении111. Общество — это не простая совокупность людей, находящихся во взаимосвязи и взаимодействии. Особенность человеческого общества заключается в его надбиологичности, ибо в его основании не функциональные дифференциации организмов, а опреде ленный способ производства на базе конкретной

ойкумены. Культура задает направленность производства, а затем производство предопределяет регламент общественных отношений. Другими словами, общества нет там, где не состоялась культура, где отсутствуют надбиологические нормативные ценности, регулирующие поведение людей. Культура — это специфический способ организации и развития человеческой жизнедеятельности, представленной в процессе и результатах труда, в системе общественных норм и учреждений, в материальных и духовных ценностях; в совокупности отношений людей к природе, между собой и к самим себе; оформляющей общество как социокультурное образование. В процессе производства человек собственной деятельностью опосредствует, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и природой. И в этом смысле, производство является не просто отличительным, но и основополагающим признаком человека разумного. В рамках производства человек создает искусственную природу, становится общественным существом. Но это уже история становления человечества, а вот его предистория остается такой же загадкой, как и возникновение жизни на Земле. Версий много, но достоверность их сомнительна, ибо исключается возможность их верификации. При сохранении загадки относительно истоков (антропологи продолжают искать недостающее звено в биологической эволюции от животного к человеку, а философы ломают голову, пытаясь осмыслить «скачок», который похоже имел место в процессе становления человека). С определенной мерой достоверности можно сделать вывод о том, что антропогенез (становление человека) и социогенез (становление общества) были звеньями одной цепи, временной интервал развития которой составил несколько миллионов лет. Антропосоциогенез стал реальностью исключительно благодаря трудовой деятельности. Это еще не повод, чтобы сказать, что вначале было «Дело», а потом «Слово», но это повод, чтобы рассматривать труд в качестве основополагающего фактора становления человека. Труд стал предпосылкой взаимодействия людей, их общения, заявив о себе как антропосоциогенетический фактор. Главным признаком труда является способность изготовлять и применять

орудия, обеспечивая процесс производства благ, необходимых для удовлетворения потребностей человека. В орудиях труда и в навыках по их применению накапливаются и закрепляются знания, реализуется творческое начало человека. Но и труд мог стать реальностью только при наличии таких факторов социализации, как язык, психика и сознание. Язык, как информационно-знаковая система, не только хранил и передавал накопленный опыт, но и выступал фактором формирования производства, обеспечивая его социальность (взаимосвязь и взаимодействие людей). Существенную роль в становлении и осуществлении антропосоциогенеза сыграли табу (нравственно-социальные запреты мифологического мировоззрения протообщества). Нельзя не принимать во внимание и такой мощный фактор антропосоциогенеза, как семья. Пройдя длительный путь развития, она выступила ячейкой общества, регулируя свое воспроизводство и обеспечивая воспроизводство общества. Анализ факторов становления антропосоциогенеза свидетельствует о том, что трудовая деятельность является оптимальным способом бытия человека. Но эта деятельность может осуществляться только в системе определенных общественных отношений. Вне общества, вне общественных отношений говорить о человеке можно, но только на уровне абстракции. Человек существо социальное и таковым он является, будучи включенным в определенную систему общественных отношений. Вместе с тем, человек и существо природное, ибо выйдя из природы, он сохраняет с ней связь как на уровне общества, так и на уровне индивида. Наделенный разумностью, человек заявляет о себе и как существо духовное, способное постигать тайны бытия и соотносить знания о себе и знание о мире. Человек заявляет о себе и как родовое существо. Его родовое начало обусловлено общечеловеческим генофондом и информационной памятью прошлых поколений. И, наконец, человек, не без оснований, заявляет о себе как космическое существо. Его космическое начало представлено теми циклами и ритмами, которым следует Земля, Галактика, Вселенная и… человек. Все пять начал в своем единстве создают неповторимую уникальность феномена человека, в которой переплавляются внутрен ние задатки и внешние факторы; где

формируются его сущностные силы: воля, чувства, интеллект. Преобразуя природу, человек преобразовал собственную природу. Он прошел длительный и сложный путь эволюции, который можно классифицировать по следующим основаниям: * человек как животное; * человек как особое животное; человек как не животное; * человек как существо с претензией на особое место в мире. В своем становлении человек начинается как животное. В историко-философской традиции можно найти ряд определений человека как животного, в диапазоне «человек — это двуногое животное с мягкой мочкой уха, но без перьев» до «человек — это млекопитающее животное с затянутой фазой становления, что позволяет осваивать и усваивать чужой опыт». Далее человек эволюционирует как особое животное, когда о нем можно сказать, что он эксцентричное, стыдящееся наготы, погребающее себя существо, одаренное разумом. По мере эволюции человек обретает новое качество, когда о нем говорят как о существе, принципиально отличном от животного, отмечая его способность к этическому и эстетическому отношению к миру; указывая на его способность при необходимости быть по ту сторону выгоды, преодолевать волю к жизни; рефлексировать; творить себя и мир по канонам разума, добра и красоты. Эти качества являются предпосылкой для осознания человеком особого положения в мире, когда он заявляет о своих претензиях, сохраняя при этом тайну своего происхождения. В этом случае речь идет о том, что природа создала человека как свое зеркало, с тем чтобы по необходимости смотреться в него и редактировать свое дальнейшее развитие. Человека рассматривают как посредника Бога на земле и как субъекта общего дела; как планетарное существо. Все эти группы признаков прямо или косвенно подтверждают концепцию эволюции человека, не перечеркивая возможности объяснить природу человека на основе других версий, но подчеркивая необычайную сложность феномена человека, который может проявляться в самых различных аспектах и измерениях. Рассмотрение антропосоциогенеза позволяет сделать некоторые выводы, дополняющие заключения историко-философского анализа.

Во-первых, человек как некая целостность, открытая миру, включает такие компоненты, как: уровень природного (биологического); уровень духовного; уровень социального (общественного); уровень родового (общечеловеческого) и уровень космического. В своем единстве эти уровни и обеспечивают сущность человека, особую и неповторимую, принципиально отличную от сущности других проявлений жизни на Земле. Во-вторых, онтологическим основанием бытия человека являются его сущностные силы, его способность к целесообразной деятельности. В-третьих, главное качество человека — его человеческое содержание. Это стыд и совесть; сострадание как солидарность; благоговение перед природой; принятие жизни как высшей ценности. В-четвертых, человек принадлежит одновременно двум мирам: феноменальному и интеллигибельному. Он постоянно преодолевает свою феноменальность, создает свой собственный лик и свое содержание на пути диалога и разрешения противоречия души и тела. В-пятых, в поисках себя за пределами своей природы, человек использует игру и творчество. Он проектирует желаемый образ и идет на риск выбора, перечеркивая все другие возможные варианты. В-шестых, человек живет в определенной культурной парадигме, которая задает определенную его направленность и вызывает определенные ассоциации. В-седьмых, человек живет в состоянии принципиальной незавершенности. У него есть прошлое, настоящее и будущее. Выступая субъектом возможного, человек постоянно демонстрирует свое состояние неудовлетворенности.