ТЕТРАДЬ СТИХОВ, ПОСВЯЩЕННАЯ ОТЦУ. Что все они, их все переживанья
Что все они, их все переживанья
Душевное теряют содержанье.
Нам с Шиллером уж больше по пути: По крайней мере, у него найти
Мы можем в строчки влитые идеи,
Понять их смысла, правда, не умея.
VII НА НЕКУЮ ЛЫСУЮ ГОЛОВУ
Подобно молнии, из туч летящей, Мир озаряющей, блестящей,
Из головы Зевеса без помех
Афина вышла, облачась в доспех. Высокая ей радость овладела, Она на голову счастливцу села.
Пусть он в глуби ее не породил,
Хоть на себе ее он поместил.
VIII ПУСТКУХЕН (ЛОЖНЫЕ «ГОДЫ СТРАНСТВИЙ» ) m
Поэтом Шиллер был хоть куда; Знал библию он плохо, — вот беда!
В своем он «Колоколе» *, к сожаленью,
Не посвятил ни строчки вознесенью И тому, как на ослике своем Въехал в город Христос верхом.
А в драме «Валленштейн» — ведь вот обида! —
Ни слова нет о подвигах Давида.
Для женщин Гёте — отвратный дух,
Поскольку не годен совсем для старух. Природу берет он как таковую, Церковной моралью ее не шлифуя.
А надо б взять лютеровский катехизис —
Благие стихи из него б получились. Ах, Гёте, прекрасное делать он мог,
Да жаль, забывал прибавлять: «Сделал бог».
* Ф. Шиллер. «Песнь о колоколе». Ред.
ТЕТРАДЬ СТИХОВ, ПОСВЯЩЕННАЯ ОТЦУ 489
Ошибается тот жестоко, Кто Гёте так ценит высоко!
Низменны все его стремленья —
Для проповеди где его сочиненья? Разве есть у него благочестья частица, Чтоб учитель, крестьянин могли научиться!
Божьей печатью он не означен;
И школьной ему не решить задачи!
Историю с Фаустом вам изложу я, Поэт тут немало напутал, скажу я,
Был Фауст греховен, наделал долгов, Он был из азартнейших игроков. А сверху помощи вовсе нет, Позор его ждет. Как спастись от бед? И ужас беднягой такой овладел, Не шутка — ад ведь его удел! Тогда он подумал о смерти и жизни, О знанье и гибели в злом катаклизме. И наболтал об этом так много, страх, Все в темных и мистических словах. Украсить бы автору все, что коряво, И мысль провести: за грехом рыщет дьявол. А тем, кто спасенья ищет в кредите, Сказать бы: спасеньедуши соблюдите!
Фауст смеет размышлять в пасхальный день, —
И сатане возиться с ним не лень?
Ведь все равно: кто в пасху размышляет, Тот сам себя на муки ада обрекает.
К тому ж правдоподобья в драме нет: Ужель полиция спала б так долго?
В тюрьму попасть давно бы Фаусту след: Ведь он удрал, не уплативши долга!
ТЕТРАДЬ СТИХОВ, ПОСВЯЩЕННАЯ ОТЦУ
Фауста грех никак не тревожит,
Он для себя жить только может;
В боге сомневался, во Вселенной всей, Забыв, что их одобрял Моисей.
Зачем его глупая Грета любила —
Лучше б она ему внушила, Что черти душу его заберут И скоро наступит страшный суд.
«Прекрасная душа» 172 к чему-то годится, Но ей бы в монашку в очках нарядиться «Что сделал бог, того лучше нет», — Так начинает настоящий поэт.
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ЭПИГРАММА НА МАСТЕРА СУЕСЛОВИЯ 1"
Меси пирог свой, не жалея рук,
Лишь подмастерье пекаря ты, друг.
Кем Гёте был? — Ведь каждому понятно, Что ты не дашь ответ на это внятный,
Ведь ремеслом твоим он даже невладел.
А как же мудрым гениемон стать сумел?
ГАРМОНИЯ
Тебе известно ль волшебство,
Что души двух объединяет,
В одно дыханье их сливает И выявляет их родство?Они горят чудесно в розе алой, Их прячет мягкий мох, как покрывало.
Но знай, куда ты ни пойдешь,
Ты сним не встретишься, с желанным,
Его не свяжешь талисманом, Его по блеску не найдешь. Оно от солнца даже не возникло, К земной же пище вовсе не привыкло.
ТЕТРАДЬ СТИХОВ, ПОСВЯЩЕННАЯ ОТЦУ
Оно всегда в себе живет,
Пусть время быстро вдаль стремится,
Пусть Аполлон на колеснице Замедлит ход... и мир умрет...
Оно в себе могущество взрастило,
Пред ним миров, богов ничтожна сила.
Оно напоминает звук
Какой-то дивной лиры вечной,
Огонь горит в нем бесконечный, Высоких дум и сладких мук.
В тебе звенят все эти струны дружно...
Прислушайся — нигде искать не нужно.
ИСТЕРЗАННАЯБАЛЛАДА
I
Водежде пышной, багряной, Она у дверей стоит,
Атласный пояс вкруг стана С изяществом дивным обвит.
И розы с безмолвной негой Ей в кудри вплела любовь.
Одни — белее снега,
Другие — огонь и кровь.
Но только бледные щеки Свет роз не красит живой,
Она — как лань, что жестокий Охотник пронзил стрелой.
Напрасно алмазов сверкает Мерцающая волна,
От щек ее кровь отливает, И к сердцу стремится она.
«Опять я должна торопиться, В веселье пустом утопать,
В танце парить, как птица, И горе в груди скрывать. '17 м. и э., т. 40
ТЕТРАДЬ СТИХОВ, ПОСВЯЩЕННАЯ ОТЦУ
Другое таю желанье
В моей кипучей крови, Зачем мне огней сверканье
Холодное, без любви?
Сказать, что душу тревожит,
Сказать, что творится со мной,
Одно только небо может — Язык не знает земной.
Пусть смерти мне выпадет жребий, Пусть в муках я утопу,
Но только бы быть на небе, Увидеть чудес страну!»
Она в небеса голубые
В слезах вперяет свой взгляд, И только вздохи немые
О ее мечтах говорят.
Ложится в постель одиноко С молитвой кроткой своей,
И сон ей владеет глубокий, И ангел стоит над ней.
II
Минули года над нею,
Ее красоты не любя, Она стала тише, грустнее
И все углубленней в себя.
Она не в силах бороться
И горе утишить свое, И сердце бессильно бьется,
И ей не найти забытье.
Однажды она лежала
В постели, не зная сна,
Казалось, уже умирала От тяжкого гнета она.
Глаза широко раскрыла, Смятенье в них, пустота,