Типы рациональности и их смена

Помимо научной можно выделить другие типы рациональ­ности (философская, религиозная, художественная), соответ­ствующие иным видам знания. Различные модели рациональ­ности частично пересекаются, но при этом сохраняют свои особенности. Отождествление рациональности с научностью, а научности, в свою очередь, со строгими логическими проце­дурами приводит к противоречивому пониманию самой науки. Поскольку ни контекст открытия научной теории, ни контекст ее оправдания никогда не осуществляются в соответствии только с формально-логическими схемами. Попытка связать научность и рациональность с априорными, неисторическими логическими критериями приводит к выводу о полной ре­лятивности критериев научности и иррациональности самой науки. Именно к такому выводу пришли постпозитивисты Т. Кун, И. Лакатос и П. Фейерабенд.

Таким образом, ошибочно сводить рациональность к авто­матическому следованию логическим правилам. Логичность — лишь один из вариантов рациональной нормативности. Боль­шая часть критериев рациональности имеет содержательный и исторически изменчивый характер. Выделяемые в современ­ной философии нормы рациональности подразделяются на три большие группы:

• эпистемические: логические законы и правила, принци­пы научной онтологии, стандарты объяснения и решения задач;

деятельностные: целесообразность, эффективность, опти­мальность, экономичность и т.п.;

нравственные: принятые в данном обществе представле­ния о добре, красоте и т.п., устоявшиеся социокультурные де­терминанты.

Таким образом, в качестве предпосылок рациональности выступают не просто содержательные, но внерациональные факторы: исторические идеалы, мировоззренческие принципы, эмоционально-ценностные пристрастия и т.п.

Однако отсутствие единого логического критерия рацио­нальности, многообразие и историческая изменчивость типов рациональности не означают отсутствия самой рационально­сти как особого типа постижения мира и отношения к нему.

XX век продемонстрировал, что некоторые представления и позиции, сохраняя все видимые признаки рациональности, оказываются формами авторитарного сознания, чуждого и даже враждебного критической мысли. Как считает один из исследователей проблемы рациональности В. Швырев, воз­можность догматизации заложена в самой природе рациональ­ного сознания. Дело в том, что рациональное сознание созда­ет теоретический мир — мир идеальных конструкций, который может отчуждаться от человека. Идеальные конструкции, пре­тендуя на окончательность и безусловность, подменяют собой реальную действительность. Человек, попавший в плен такого рода абсолютизированных конструкций, оказывается неспо­собным сопротивляться догматическому давлению и крити­чески относиться к предлагаемым ему теоретическим схемам, загоняя себя в рамки ограниченного представления о бытии. Подобные тотальные притязания рационального сознания способствуют его превращению в авторитарную догму.

Исходя из этого, В. Швырев предлагает различать откры­тую и закрытую рациональность, что соответствует традици­онному для философии различению рассудка и разума. Как считал И. Кант, рассудок — это способность субъекта состав­лять суждения и действовать в рамках заданных правил. Дея­тельность рассудка нормативна. Пытаясь выйти за пределы правил и норм, рассудок впадает в противоречия (антиномии), которые собственными силами разрешить не может. Разум — это способность субъекта создавать правила и принципы по­знания. Разум ставит цели рассудку и представляет собой выс­шую творческую способность человека. Как считает И. Кант, нельзя судить о мире с помощью одного только рассудка, он бессилен в сфере свободы, хотя вполне адекватен в мире необ­ходимости. Побуждаемый идеями разума, рассудок стремится выйти за пределы возможного опыта и впадает в иллюзии. Для того чтобы судить о вещах самих по себе, возможностей рассудка оказывается недостаточно. Различение рассудка и разу­ма в философии И. Канта аналогично выделению калькулиру­ющего и осмысляющего мышления философом-экзистенциа­листом М. Хайдеггером. Таким образом, идея различения разных интеллектуальных способностей субъекта сформули­рована не только в рамках классической рационалистической философии и современной философии науки, но имеет более широкую историко-философскую основу и достаточно дли­тельную историю.

Итак, рассудок, оперирующий в пределах уже сложившего­ся знания, и основанная на нем закрытая рациональность склонны к догматизму, поскольку представляют собой интел­лектуальную деятельность внутри заданных правил без попы­ток изменения этих правил и даже рефлексии по их поводу. Рас­судок — своего рода «духовный автомат», которому присуща тенденция к упрощению и схематизации. Позитивными функ­циями рассудка являются классификация, систематизация зна­ний и с помощью этого адаптация человека к привычным ситу­ациям. Разум же, соотносимый с открытой рациональностью, по природе антидогматичен, представляет собой творческую, конструктивную мысль, рефлексию по поводу заданных пра­вил, формирование новых правил и норм. Разум с этой точки зрения выходит за пределы наличного опыта, его функцией яв­ляется порождение новых знаний.

При таком понимании философия оказывается сопостави­мой с открытой рациональностью, понимаемой как рефлек­сивность. Открытая рациональность предполагает самокри­тичность и плюрализм, равноправие различных позиций как внутри философии, так в других сферах культуры. Диалог раз­личных теоретических позиций является тем средством, кото­рое препятствует замыканию сознания на себя, на свою личност­ную, профессиональную, национальную, религиозную и т.п. ограниченность.

Другой российский исследователь В. Степин предлагает различать классическую, неклассическую и постклассическую формы рациональности. Классическая рациональность связа­на с такими способами постижения действительности, при ко­торых субъект полностью исключается из системы познания. Классическая рациональность имеет установку на объективи­рованное познание действительности, влияние человека на познавательный процесс не учитывается. Классическая рационалистическая парадигма рассматривает науку как абсолют­но истинное знание, существующее вне какого-либо социо­культурного контекста.

Неклассическая рациональность характеризуется осозна­нием неустранимого влияния познавательных средств на объект и процесс исследования. Иначе говоря, неклассическая рационалистическая парадигма учитывает влияние человека на познавательный процесс, однако по-прежнему не осознает­ся социо-культурная, мировоззренческая обусловленность на­учного познания.

Постклассическая рациональность связана с осознанием неразрывной связи между ценностно-смысловыми структура­ми сознания познающего субъекта и характером его познава­тельной активности. Человек влияет на результаты познания в силу наличия у него специфических ценностных установок, которые формируются с опорой на ненаучный контекст. Та­ким образом, в рамках постклассической рационалистичес­кой парадигмы осознается связь познавательной деятельнос­ти, в том числе и научной, с социо-культурным контекстом, в котором эта деятельность осуществляется. Требование учета и истолкования ценностей становится предпосылкой получения объективных знаний о мире. По мнению В. Степина, каждый следующий тип рациональности не отрицает предшествующе­го, но лишь обозначает его границы и проблемы. Можно так­же добавить, что на смену постклассической рациональнос­ти со временем придут иные ее формы.

Помимо выделения различных типов научной рациональ­ности, современная философия говорит и от нее ненаучных фор­мах. Существует целый спектр возможностей реализации принципа рациональности в науке, искусстве, философии. По­этому следует говорить не столько о рациональности, сколько о творческой разумности человека как его сущностной особен­ности. Под творческой разумностью имеется в виду способ­ность к свободному практическому действию, к порождению нового в обыденной жизни, искусстве, науке и философии. Классическая научная рациональность — лишь одна из воз­можностей реализации разума. Вслед за И. Кантом вся пост­классическая философия пыталась преодолеть узкорассудоч­ные пределы сциентизированной философии и повернуть ее лицом к человеку. Постклассическая философия продемонст­рировала, что разум покоится на не разуме, логика на не логике, что разум — лишь средство существования философии, но не ее единственная цель.

Наука и техника

Слово «техника» происходит от греческого «techne» — ис­кусство, мастерство. Техника понимается как, с одной сторо­ны, способ и умение достигать чего-либо, с другой — как сово­купность средств человеческой деятельности, использующихся для преднамеренного изменения действительности в соответ­ствии с потребностями и желаниями человека. Для понимания сущности техники уместно проследить историю ее становления.

Одной из теорий является концепция происхождения тех­ники из целесообразной деятельности человека, целесообраз­ного использования средств этой деятельности.

Другую теоретическую позицию проводит представитель философии жизни О. Шпенглер. Техника, по его мнению, про­исходит из совместной деятельности больших масс людей и является способом организации этой деятельности. Поэтому технику следует рассматривать не как совокупность инстру­ментов, а как способ обращения с ними.

Оригинальную концепцию происхождения техники предло­жил Л. Мамфорд, который считает, что орудийная и машинная техника есть продолжение биотехники. Под биотехникой по­нимается все необходимое человеку для жизни. Основной мо­мент деятельности человека — он сам, поэтому техника проис­ходит из особенностей функционирования человека и в своем происхождении тесно связана с природой человека. Техника в примитивных сообществах была, прежде всего, жизнеориентирована, а уже затем трудоориентирована. Техника, нацеленная на производство и власть, возникла, по мнению Л. Мамфорда, значительно позже.

Еще одной версией происхождения техники является кон­цепция российского ученого Б. Поршнева. Согласно его иде­ям, техника возникает в результате недостаточности биологи­ческих способов адаптации человека к действительности. Вместо зубов и когтей человек вынужден использовать камни и палки, которые рассматриваются в качестве прототипов со­временных технических приспособлений.

Различают три этапа становления техники: господство орудий труда, господство машин, господство автоматов. На первом этапе, который длился с доисторических времен до XIX в., техника представлена орудиями труда. Основной си­лой производства является человек, а орудия труда выступают в качестве дополнительных усилителей его природных физи­ческих способностей. На этом этапе техника находится в при­митивном, неразвитом состоянии, и поэтому как культурный феномен практически не замечается.

Второй этап развития техники связан с появлением машин­ного производства в XIX в. В этот период начинается процесс сближения науки и техники, а также стремительное развитие последней. Теперь основной силой производства выступает машина, а человек превращается в ее придаток. Именно в этот период складывается современная техническая или технотрон­ная цивилизация, техника становится важнейшим элементом культуры, поэтому в философии формулируется проблема ее осмысления.

Примерно со второй половины XX в. начинается третий этап развития техники, связанный с применением автоматов. Человек постепенно выводится за пределы процесса производ­ства и выступает в качестве организатора и руководителя это­го процесса. Машина теперь не просто орудие, средство; чело­век в определенном смысле вступает с ней в коммуникацию. Так, например, компьютер можно рассматривать как прими­тивный аналог мыслительной деятельности человека. Безус­ловно, компьютер — средство, с помощью которого человек решает множество разнообразных задач. Но при этом, взаи­модействуя с компьютером, человек испытывает влияние вир­туальной среды, появляющейся вместе с компьютерной техни­кой. Как и всякое общение, коммуникация человека и машины строится по определенным правилам. Человек, с одной сторо­ны, задает эти правила, а с другой — вынужден подчиняться им. Учитывая, что процесс компьютеризации становится то­тальным, проблема взаимодействия человека и машины из ча­стнонаучной переходит в разряд общегуманитарной.

Немецкий философ К. Ясперс выделяет следующие харак­терные черты современной техники. Техника есть применение силы природы против нее самой, она характеризуется способ­ностью господствовать, а не созидать. Техника выступает по­средствующим звеном между человеком и природой и являет­ся частью общей рационализации современного общества. Создание и использование техники основано на использовании научного знания и, следовательно, техника напрямую свя­зана с наукой.

Современная техника является практическим продолжени­ем пауки. Технические новшества основываются на научных знаниях, а развитие техники, в свою очередь, ставит перед нау­кой новые задачи. В современной цивилизации наука превра­щается в непосредственную производительную силу, что соз­дает предпосылки поточного производства орудий труда, технических приспособлений, которые становятся искусствен­ными органами человека. В XX в. заговорили о новом культур­ном явлении, основанном на неразрывном единстве науки и техники, — научно-технической революции и ее следствии — научно-техническом прогрессе.

В философии XX в. наряду с понятиями «биосфера», «ноос­фера» появляется понятие «техносфера», которым обознача­ется все то, что связано с производством и использованием тех­ники. Это новая искусственная среда, созданная человеком и, с одной стороны, развивающая в нем способности изобрета­тельства и предпринимательства, а с другой — порабощающая его. Влияние техники на культуру и цивилизацию чрезвычай­но разнообразно, а в перспективе — даже трудно предсказуе­мо. Действительно, техника создает новые эффективные сред­ства для самореализации человека, но при этом накладывает на него серьезные ограничения. Рост потребностей человека только ускоряет этот двуединый процесс. Развитие техники способствует все более полному и адекватному удовлетворе­нию потребностей человека, облегчению его труда и сокраще­нию каждодневных физических усилий. Но, с другой стороны, оно порождает целый ряд гуманитарных проблем: хищничес­кое использование природного сырья, одностороннюю специ­ализацию труда, уменьшение ценности отдельной личности, появление невиданного прежде оружия массового уничтоже­ния, загрязнение окружающей среды и т.п. Именно поэтому отношение к технике у современного человека двойственное. Ряд философов рассматривает технику и технический прогресс как несомненное зло, следствием которого является выхола­щивание духовности, которое в конечном итоге приведет к са­моуничтожению человечества. Сторонники технического прог­ресса, напротив, указывают на то, что техника освобождает человека от рутинного труда, экономит его время и позволяет сосредоточиться на более сложных задачах. И сторонники, и противники технического прогресса улавливают объективные моменты, связанные с состоянием современной технотронной цивилизации.

Однако более взвешенной является нейтральная позиция, продемонстрированная К. Ясперсом. Немецкий философ счи­тал, что сама по себе техника не является ни добром, ни злом. Она имеет смысл только как средство достижения человеком определенных целей. Поэтому этические вопросы возникают в связи с тем, как техника используется человеком, т.е. в связи с человеческой деятельностью, но не с техникой самой по себе. Система техники, возникшая вместе с машинным производ­ством, включает в себя человека не просто как необходимый, но как существенный элемент. Техника неустранима из совре­менной цивилизации, поэтому человеку придется находить решение тех проблем, которые она порождает. При этом инст­рументом решения проблем может стать сама техника. Чело­веку следует находить разумные способы гармоничного соче­тания техники с другими сферами культуры.

Возникновение философии техники как особой области фи­лософского знания связывают с появлением в 1877 г. труда Э. Каппа «Основания философии техники». Философия техни­ки выделяется в особый раздел философии и является относи­тельно самостоятельной областью исследования, тяготеющей, прежде всего к гносеологии и эпистемологии. Тем не менее, зна­чительная часть проблем имеет ярко выраженный аксиологи­ческий, праксеологический или антропологический характер. Таким образом, можно говорить о том, что философия техни­ки фокусирует на себе широкий круг философских проблем, вызванных к жизни современной технотронной эпохой, про­блем, которые не могут быть решены в рамках узкоспециаль­ного научного исследования.