Философия это критика и технологии модернити

Философия – это не кабинетное занятие, философия – это реальная культурно-социальная прак­тика, реальная работа человеческого ума по установлению надежных скреп между раз­ломами человеческой культуры, установка надежных стоек в пещерах ее фундамента. Достигается это путем критики, доходящей до террори­стических крайностей. Путем этой критики достигается врачевание культуры: очищение наносов, прояснение смысловых основ культуры, лечение злокачественных опу­холей её. В данном случае Философ Ландшафта является врачом культуры.

Философия как реальная культурно-социальная практика включена в историю. Без этой реальной включенности в историю, она лишь бессмысленный набор фраз. Когда философия выключается из истории и превращается в архивную работу, то она самоуничтожается. Собственно этот процесс самоуничтожения наблюдается сейчас. Кардинальное лечение современного философского знания именно состоит в обращении философии к истории. Философия приобретет новый жизненный импульс только в историчности человеческого бытия, в присутствии ее в решении реальных забот и проблем культуры. Философия всегда это философия Настоящего, и только с точки зрения бушующего Настоящего она понимает свое Прошлое и инициирует свое Будущее. Только будучи философией своего Настоящего она становится Вечной философией. Именно таковой была философия Гераклита, Платона, Аристотеля и Канта.

К. Ясперс писал: «Будущая мировая философия должна стать про­странст­вом, в котором специфическая историчность когда-нибудь имевшего место соб­ствен­ного философст­вования проясняется в отношении историчности человече­ского бытия в целом» (Ясперс К. Все­мирная история философии. Введение. СПб., 2000. С.133). Уместно тут ещё вспомнить выдающегося итальянского фило­софа Б. Кроче (1866-1952), который утверждал, что единственная цель и задача философии – быть ме­тодологией истории культуры, видя в этом единственный способ преодоления «метафизической» философии.

1. ФИЛОСОФСКОЕ МЫСЛЕДЕЙСТВИЕ

Философия является реальной культурной практикой, включенной в контекст исторического процесса, в тот или иной тип социальной группы, принимающей тот или иной вид философствования. Как писал, в частности Б. Кроче: «Настоящая философия, в отличие от безжизненных школярских схем, исполнена страстью: чувством добра она питает умственные закоулки, утишает боль душевного подполья. Именно страсть выносит на передний план философских истин историческую ситуацию, готовя ее последующее разрешение провоцируемым действием. Это не стерильное созерцание и поклонение божественной жизни, описываемое фанатичными риторами, хотя и этому можно найти подходящие поводы, и не мучительное освобождение от жизненных тягот. эТо, скорее, всегда непростое соучастие в непрекращающемся творении всегда нового мира. Такой логике отвечает вся история философии, любому из понятий которой так или иначе соответствует жизненная роль» (Кроче Б. Антология сочинений по философии. СПб. 1999. С.22).

Это не только тотальная критика, как известно, именно так понимали философию первое поколение представителей социальной франкфуртской школы, но и тип культурного действия, как понимает её поздний представитель этой же школы Ю. Хабермас.

2. ФИЛОСОФИЯ – МЕТОДОЛОГИЯ ДЕКОНСТРУКЦИИ

Философия является технологией модернизации культуры. Как говорил М. Хоркхай­мер: «Под­линная общественная функция философии состоит в критике существую­щего» (цит. Ба­бушкин В.У. О при­роде философского знания. М.,1978 с.128). Её расцвет всегда прихо­дится на периоды, когда со всей остротой встают проблемы модернизации ментально­сти, социальных форм и систем хозяйствования. Её расцвет приходится на тот период, когда в теле культуры образуются «разрывы» и «складки», в которых начи­нают «копошиться» разного рода философские концепты. Это от­носится к периоду возникнове­ния философии как суверенной формы мен­тальности, т.е. к греческому об­ществу от времен Солона до времен Александра. Это относится к китайской, индийской и арабской культуре, это от­носится и к западноевро­пейскому обществу XVI-XX вв. Ввиду принятого стиля «модернити» в нашей жизни философия сей­час вы­ступает вообще как центральная и структурообра­зующая мен­тальная форма, заменив рели­гию. Если отсутствует необходимость модернизации, принимается идео­логия кон­серватизма, то фи­лосо­фия автоматически преобразуется в процессе культурного твор­чества в религиозную форму са­краль­ного или секуляризированного типа, постепенно приобретая свойственные религии черты.

Мысль – есть суть процесса модернизации, размышление – суть философии. Мыслить – это оз­начает философствовать. Философия, как технология модернизации, всегда вы­ступала против здравого смысла - носителя тра­диции. «Философия встает на сторону идиота, как человека без допущений» (Делёз Ж. Различие и повторение. Спб., 1998. С.164). Потому постановка парадоксаль­ных вопросов, особенно со вре­мени Парменида и Зенона, яв­ляется одной из функций философии. Парадокс разрушает тради­цию, тре­нировка в парадоксальных размышле­ниях формирует мен­тальность модерниза­цион­ного типа. Это осо­бенно заметно, к при­меру, у представите­лей мегарской школы, когда в элли­нистический пе­риод философия и воспринималась в большей степени как игра ума.

К сожалению, эта функция философии часто губительно сказывается на её языке и смысловом содержании философии, которая обычным людям часто непонятна, ибо от­рывается от реальностей их жизни. С одной стороны, это полезно, ибо путем «отрыва» формируются новые области понимания, новые перспективы мысли, - а именно в этом состоит суть философии как технологии модернизации. Но, во всем должна быть мера, ибо излишняя гипертрофированность языка и смыслов приводит к прямом противопо­ложному результату, - непонятный язык и смысловая сумбурность философствования не будит у людей мысль, не открывает им новые горизонты реальности, а, наоборот, за­крывает все горизонты, приводит саму философию к отрыву от действительности, фи­лософия сво­дится в внутрицеховым словопрениям «посвященных», а культурная функ­ция философии как технологии модернизации не выполняется.

Но иногда эта «инновационная болезнь» приобретает уродливые формы, что позволяет некоторым говорить о бессмысленности философствования, делать вывод о бесполез­ности фи­лософии. Как, к примеру писал Э.Б. Кондильяк: «Таков в общем характер фи­лософских школ: стремящиеся к исключительному господству, они редко ищут истину, больше всего хотят быть оригинальными. Они рассматривают пустые вопросы, выдают свои грезы за истолкования при­роды. Наконец, занятые тем, чтобы нанести друг другу вред, а себе создать новых привержен­цев, школы используют для этого всякие средства и все приносят в жертву взглядам, которые хотят распространять» (Кондильяк Э.Б Со­чинения: в 3-х т. Т.3. М.: Мысль, 1983.с.231)

«…скептицизм есть привал для человеческого разума, где он может обдумать свое дог­матическое странствование и набросать план местности, где он находится, чтобы из­брать дальнейший свой путь с большей уверенностью, но это вовсе не место для посто­янного пребывания; такая резиденция может быть там, где достигнута полная достоверность познания самих предметов или границ, в которых заключено все наше знание о предметах» (Кант И. Сочинения в 6-ти томах. М. 1964. Т.3. С.632).

Технология модернизации выступает в разных формах. Во-первых, модернизация идет путем, декон­струкции ментальности самого субъекта: во-вторых, путем деконструкции понимания мира этим субъектом. Это приводит к различению форм философии на «идеалистические» и «материалистиче­ские», но это различение может иметь лишь «пропедевтический» характер, ко­торый при более под­робном анализе «снимается», а выступает на первый план та роль и значе­ние, которую выполняет та или иная филосо­фия в качестве технологии модернизации. Эту за­дачу философия решает в разных фор­мах. Главный же метод модернизации состоит не в от­вержении традиции, а, как правило, в проясне­нии и уточнении существующей традиции. Воз­можен и иной вари­ант – обращение к более древней тради­ции.

3. АБСУРДНЫЙ РАЗУМ

Философ создает фикции (Г. Файхингер) – концептуальные замыслы, которые создают лишь предпосылки для зарождения каких-либо религиозных систем, художественных творений, научных теорий, но сами таковыми не являются. Удивите­лен факт, что, к примеру, совершенно ненаучная концепция С. Киркегора привела Н. Бора к его квантовой теории и к принципу дополнительности, т.е. как та или иная фи­лософская концепция порождает разнообразнейшие символические формы в менталитете. Суть философской концепции не в ее истинности или соответствии ре­альности, а в том, что она образует энергетические потенциалы, порождающие религии, творения искусства и научные теории, которые отвечают тем или иным по­требностям человеческой культуры

Это абсурдное образование ментальности – оно конструирует абсурды, которые своими импульсами взрывают устоявшиеся ментальные структуры, вызывая в ней ин­новаци­онные процессы.

Как верно подмечал в своем «Левиафане» Т. Гоббс человеку свойственно не только го­ворить, писать и размышлять, но и «человеческое превосходство связано с противопо­ложной привилегией, а именно привилегией абсурдов, которым подвержено ни одно живое существо, кроме человека. А из людей более всего подвержены им те, кто зани­мается философией. Очень верно Цицерон где-то сказал, что нет такого аб­сурда, кото­рого нельзя было бы найти в книгах философов» (Гоббс Т. Со­чинения в двух томах. Т.2 М.,1991 с.33)

Возвращаясь далее к этой теме при анализе типов речи и неправильных форм её упот­реб­ления он пишет следующее: «Есть еще недостаток в рассуждениях людей, которые также может быть при­числен к видам сумасшествия, именно то злоупотребление сло­вами, о ко­тором я сказал раньше в главе V, говоря об абсурдах. Это когда люди говорят такие слова, в сочетании кото­рых нет ника­кого смысла, но которыми одни просто поль­зуются, не по­нимая этих слов, вос­принятых от других и заученных, другие- ставя це­лью ввести в за­блуждение нелепостью. И это свойственно исключи­тельно тем, кто вроде схоластиков разговаривает о непонятных предметах или обсуждает вопросы тем­ной философии» (там же с.61)

Философ вообще творец абсурда, парадоксально, но именно само существование че­ло­века яв­ляется абсурдом в этом мире. Самое главное, люди склонны прислушиваться к абсурдному, ибо абсурд – это уход от каких-то заданных схем, сулящий какие-то но­вые пути. Человек и произошел от обезьяны благодаря абсурдным решениям, которые не соответствовали заданным обезьяне генетическим программам видения мира и по­ведения. Р. Карнап был абсолютно прав объявив, что философские предложения не поддаются верификации, имеют квазисинтаксиче­ский характер. И это действительно так, но эти предложения, как сам он подчеркивает не явля­ются и «неподлинными», они, следовательно имеют какой-то иной характер – этот характер со­стоит в том, что они создают и инициируют «возможные миры», возможные концептуальные направления Мысли.

Как пишет И.Т. Касавин: «…заблуждение – продукт высокоорганизованного мышления» (Заблуждающийся разум?: Многообразие вненаучного знания. М. 1990. С.7)

Именно роль философии состоит в том, чтобы дать набор абсурдных с точки зрения обыденного мировоззрения решений. В этом состоит роль философии в создании науки, в соз­дании, как ни странно, научных предложений и высказываний. Правильно подчеркивает один их лидеров современной русской философии В.С. Степин: «Как правило, в фундаментальных областях исследования развитая наука имеет дело с объ­ектами, еще не освоенными ни в произ­водстве, ни в обыденном опыте (иногда практическое освоение таких объектов осуществляется даже не в ту историческую эпоху, в которую они были открыты). Для обыденного здравого смысла эти объекты могут быть непривычными и непонятными. Знания о них и методы полу­чения таких знаний могут существенно не совпадать с нормативами и представлениями о мире обыденного познания соответствующей исторической эпохи. Поэтому научные картины мира (схема объ­екта), а также идеалы и нормативные структуры науки (схема метода) не только в период их формирования, но и в последующие периоды пере­стройки нуждаются в своеобраз­ной стыковке с господствующим мировоззрением той или иной исторической эпохи, с категориями ее куль­туры. Такую «стыковку» обеспечивают философские основания науки. В их состав наряду с обосновывающими постулатами входят также идеи и принципы, которые обеспечивают эври­стику поиска. Эти принципы обычно целенаправляют перестройку нормативных структур науки и картин реальности, а затем применяются для обоснования по­лученных результатов – новых онтологий и новых представлений о методе»(Степин В.С. Тео­ретическое знание. М. 2000. С.260-261). Далее он пишет: «Если в культуре не сложилась кате­гориальная система, соответствующая новому типу объек­тов, то последние будут восприни­маться через неадекватную сетку категорий, что не позволит науке раскрыть их существенные характеристики. Адекватная объекту категориальная структура должна быть выработана зара­нее, как предпосылка и условие познания и понимания новых типов объектов. Но тогда возни­кает вопрос: как она формируется и появляется в науке? Ведь прошлая научная традиция может не содержать категориальную матрицу, обеспечи­ваю­щую исследование принципиально новых (по сравнению с уже познанными) пред­метов. Что же касается категориального аппарата обы­денного мышления, то, поскольку он складывается под непосредственным влиянием предметной среды, уже созданной человеком, он часто оказывается недостаточным для целей научного познания, так как изучаемые наукой объекты могут радикально отличаться от фраг­ментов освоенного в производстве и обыденном опыте предметного мира.

Задача выработки категориальных структур, обеспечивающих выход за рамки традиционных способов понимания и осмысления объектов, во многом решается бла­годаря философскому по­знанию.*

Философия способна генерировать категориальные матрицы, необходимые для науч­ного ис­следования, до того как последнее начинает осваивать соответствующие типы объектов. Разви­вая свои категории, философия тем самым готовит для естество­знания и социальных наук своеобразную предварительную программу их будущего по­нятийного аппарата» (Степин В.С. Теоретическое знание. М.; 2000. С.263-264)

4. ФИЛОСОФИЯ – ЭТО ИДЕОЛОГИЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОГО ТЕРРОРИЗМА

Философ всегда взрывает устоявшиеся система ментальности, общества и типы деятельности, выпуская в мир «красные бригады» философских концептов

Философ – это генератор инноваций, изгой-революционер и чудак-изобретатель

Философы – это шахиды культуры.

Как правило, после того как произошел процесс революционных преобразований, от такого типа людей общество избавляется.