Философская концепция как основной тезис

В самом общем виде концепцию В. Гумбольдта можно охарактеризовать следующим образом. Непосредственно данное неспособно представить существующие связи, и поэтому на этой основе нельзя формулировать законы. Чтобы сделать возможными научные заключения, необходимо допустить существование не данных непосредственному наблюдению вещей и процессов. Это разграничение между двумя подходами есть разграничение между наблюдением и познанием, но не все ограничивается этими двумя величинами, существует и играет столь же важную роль и третья величина. Познание возможно лишь тогда, когда познающий субъект (человек) наблюдает (а наблюдение никак не исключается) объект как нечто. И это "нечто" обусловливается теорией. В понимании В. Гумбольдта теория должна базироваться на понятии творческой деятельности, свойственной человеку, воплощающейся в языке и реализующейся силой мысли неоднородным образом в общественных образованиях - народах - и присущих им свойствах, что ныне можно соотнести с национальным характером. Все прочие положения учения В. Гумбольдта являются производными от этого основного тезиса.

Главным козырем при обличении В. Гумбольдта в беспросветном идеализме является его высказывание: «Язык народа есть его дух, и дух народа есть его язык, и трудно представить себе что-либо более тождественное».

Можно было бы отвести основанные на этом (и подобным им других высказываниях) обвинения В. Гумбольдта в представлении духа как верховного и руководящего начала простым указанием на то, что немецкое слово Geist , которое употребляется в данных случаях, в одинаковой мере означает и "дух, душа" и "ум, мысль, образ мыслей", и недаром в одном переводе произведения В. Гумбольдта говорится об «умственном развитии человеческого рода», а в другом переводе - о «духовном развитии человечества». Иными словами, приведенное предложение вполне допустимо перевести и так: «Язык народа находит свое воплощение в образе мыслей народа, и образ мыслей народа воплощается в его языке - и трудно представить себе что-либо более тождественное». Но нет надобности прибегать к таким элементарным приемам. В конце концов, и некоторые из тех ученых, для которых немецкий был родным языком, интерпретировали В. Гумбольдта в неокантианском плане, как это, например, делал Эрнст Кассирер. Гораздо важнее рассматривать отдельные высказываний в контексте всей системы взглядов В. Гумбольдта, где они обретают свое действительное содержание. Что же касается приведенной цитаты, то она получает свой подлинный смысл, даже если только привести ее вместе с непосредственно предшествующими словами: «Духовное своеобразие и строение языка народа настолько глубоко проникают друг в друга, что, коль скоро существует одно, другое можно вывести из него. Умственная деятельность и язык способствует созданию только таких форм, которые могут удовлетворить их обоих»

Язык и дух

Категория духа, духа народа – одна из центральных в концепции Гумбольдта. Это понятие входит в один синонимический ряд с такими понятиями, как духовная, интеллектуальная, умственная деятельность, духовное, интеллектуальное своеобразие народа, духовное начало, духовные особенности нации, духовная сила народа.

В анализе взаимоотношений между языком и духом в полной мере проявляется диалектический метод Гумбольдта. Главный лингвистический труд Гумбольдта «О развитии строения человеческих языков и его влияние на духовное развитие человечества» (1830 – 1835). Здесь он выделяет три взаимосвязанных понятия (явления): «человеческая духовная сила», «действие человеческой духовной силы», которая и влияет на «разделение человечества на народы и племена, и различие их языков и наречий». Как язык вообще неразрывно связан с «человеческой духовной силой», так каждый конкретный язык связан с «духом народа». Язык, в отличие от диалекта, с одной стороны, и языковой семьи, с другой, есть достояние отдельного народа, а народ – это множество людей, говорящих на одном языке.

Согласно Гумбольдту язык неотделим от человеческой культуры и представляет собой важнейший её компонент. По сравнению с другими видами культуры язык наименее связан с сознанием. Идея о полностью бессознательном развитии языка и невозможности вмешательства в него потом получила развитие у Ф. де Соссюра и других лингвистов.

Человек не может ни мыслить, ни развиваться без языка. Отсюда необходим стадиальный подход и кажущееся Гумбольдту несомненным разграничение более и менее совершенных языков. При этом он указывает, что «язык и цивилизация не всегда находятся в одинаковом соотношении друг с другом».

Язык, по Гумбольдту, - живая деятельность человеческого духа, единая энергия народа, исходящая из глубин человеческого существа и пронизывающая собой всё её бытие. В языке сосредотачивается не свершение духовной жизни, но сама эта жизнь. Язык – главнейшая деятельность человеческого духа, лежащая в основе всех других видов человеческой деятельности. Она есть сила, делающая человека человеком. Языки, по Гумбольдту, являются отражением первоначальной языковой способности, заложенной в человеке в виде некоторых смутно сознаваемых принципов деятельности и актуализирующейся с помощью субъективной активности говорящего.

Вильгельм фон Гумбольдт пишет: «Каким бы естественным ни казалось предположение об образовании языков, они могли возникнуть лишь сразу. Для того, чтобы человек мог постичь хотя бы одно единственное слово, весь язык полностью и во всех своих взаимосвязях уже должен быть заложен в нём». В этом же труде дано известное определение понятия «язык»: «По своей действительной сущности язык есть нечто постоянное и вместе с тем в каждый данный момент переходящее. Даже его фиксация посредством письма представляет далеко не совершенное мумиеобразное состояние, которое предполагает воссоздание его в живой речи. Язык есть не продукт деятельности (ergon), а деятельность (energiea). Его истинное определение, поэтому может быть только генетическим. Язык представляет собой постоянно возобновляющуюся работу духа, направленную на то, чтобы сделать артикулируемый звук пригодным для выражения мысли. В подлинном и действительном смысле под языком можно понимать только всю совокупность актов речевой деятельности. В беспорядочном хаосе слов и правил, которые мы по привычке именуем языком, наличествуют лишь отдельные элементы, воспроизводимые – и при том неполно – в речевой деятельности. Необходима всё повторяющаяся деятельность, чтобы можно было познать сущность живой речи и составить верную картину живого языка. По разрозненным элементам нельзя понять то, что есть высшего и тончайшего в языке; это можно постичь и уловить только в связной речи… Расчленение языка на слова и правила – это лишь мёртвый продукт научного анализа. Определение языка как деятельности духа совершенно правильно и адекватно уже потому, что бытие духа вообще может мыслиться только в деятельности и в качестве таковой».