Вклад раннего старообрядчества в развитие национального самосознания
СТАРООБРЯ́ДЦЫ (СТАРОВЕ́РЫ) — общее название последователей религиозных течений в России, выделившихся в результате церковных реформ, проведенных патриархом Никоном (1605—1681). С. не принимали никоновских "нововведений" (исправление богослужебных книг, изменение обрядов), трактуя их как антихристовы. Сами С. предпочитали называть себя "староверами", подчеркивая древность своей веры и ее отличие от веры новой, которую они считали еретической. Во главе С. стоял протопоп Аввакум
Философские идеи в старообрядчестве
В середине XVII в. в российском обществе произошел церковный раскол. Причиной раскола стала попытка патриарха Никона и его преемников при активном участии царя Алексея Михайловича произвести преобразование богослужебной практики русской церкви, полностью уподобив ее восточным православным церквам или, как тогда говорили, «греческой церкви». Необходимость этого преобразования, по мнению реформаторов, была вызвана тем, что в России, вследствие невежества, неграмотности и вмешательства «ересеучителей», произошли существенные искажения в церковных книгах и в формах богослужения.
в 1653 г., Никон единоличным решением разослал по московским церквам распоряжение, предписывавшее изображать крестное знамение не двумя, а тремя пальцами. Все иконы и богослужебные книги переписывать по греческим образцам, а старые уничтожить. Все это вызвало резкое осуждение многих священнослужителей, в том числе протопопов Ивана Неронова и Аввакума. На следующий год (1654) Никон добивается согласия церковного собора на исправление богослужебных книг по «древним славянским и греческим образцам».
Никоновская реформа проводилась крайне жесткими, авторитарными мерами. Вековые церковные традиции объявлялись еретичеством и грубыми заблуждениями, использование старых обрядов воспрещалось под угрозой наказаний. В 1667 г. Большой Московский собор с участием двух греческих патриархов осудил древнюю церковную традицию и подверг анафеме ее защитников—старообрядцев. Значительная часть духовенства, предводительствуемая протопопом Аввакумом, который стал символом старообрядчества, не сочла возможным подчиниться властям в том, что представлялось им злоумышленным искажением «древ- лего благочестия». Старообрядцы именовали себя православными христианами, желая подчеркнуть, что, с их точки зрения, не они, а реформаторы («никониане») отделились от истинного православия.
старообрядчество создало свой особый мир, где помимо древлеправославного вероучения хранится традиционный уклад жизни со своей этикой, эстетикой, традициями, бытом, искусствами и ремеслами. Этот мир всегда существовал несколько обособленно, изолированно от российского общества, которое под влиянием начатых Петром I преобразований стремительно секуляризовывалось, порывало с религиозными традициями и устоями старины.
В соответствии с религиозно-философскими воззрениями, принятыми в православии и унаследованными староверческими книжниками, церковные таинства, священнодействия суть особого рода символы, точки соприкосновения, встречи двух миров: мира сверхъестественного, трансцендентного и мира сотворенного, земного. Божественная благодать является людям в определенных видимых формах, что связано с двойственной природой человека, состоящего из души и тела. Старообрядческая мысль особо подчеркивала, что сверхъестественное является в мир в строго определенных внешних формах священнодействий.
старообрядцы считали несостоятельным утверждение, что реформа не затронула сущности священнодействий, изменив «только» формы их совершения. Искажение форм, по их мнению, и есть внешнее, очевидное доказательство перемены в сущности, ибо то и другое взаимосвязано. Конечно, случайные погрешности «от неведения или забвением человеческим» — неизбежный спутник несовершенной человеческой природы. И исправление этих ошибок является постоянным и необходимым процессом. Другое дело, если происходит не случайная ошибка, а сознательное искажение форм богопочитания, тогда внешнее изменение сопряжено с переменой сущности, с утратой божественной благодати.
В гносеологической области идеологи старообрядчества затрагивают проблемы истины и ее критериев. для старообрядческих мыслителей познание — это прежде всего познание религиозных истин, связанных с отношениями между Богом и человеком, имеющих иную природу, чем знания о земном мире. Непременным условием этого познания считалось личное духовное совершенство, святость. Поэтому одним из критериев истинности учения признавалась личная праведность автора. Истинность доктрины или утверждения определяется и по тому, насколько они согласуются с христианским учением в целом. Важным критерием истины считалась внутренняя непротиворечивость, отсутствие взаимоисключающих, логически несоединимых элементов в суждении.
Проблематика изучения и истолкования текстов получила большое развитие в старообрядческой литературе, особенно в рамках полемики между самими староверами. Полемизирующие стороны пользовались одними и теми же текстами православно-христианской традиции. При обсуждении какого-либо конкретного вопроса спорящие стороны приводили для подтверждения своей правоты различные церковные каноны, правила, выдержки из Библии и творений святых отцов. Но в огромном массиве писаний, постановлений соборов и примеров из жизни церкви оппоненты отыскивали те, которые, по их мнению, подтверждали их позиции, подчас противоположные друг другу.
Коллизии подобного рода приводили к необходимости исследования внутреннего смысла и границ применимости текстов, поскольку механическим комбинированием цитат, начетничеством в худшем смысле слова можно было «доказать» все, что угодно. Таким образом, сам характер внут- ристарообрядческой полемики стимулировал разработку герменевтических принципов, развитие методики понимания, истолкования текстов и изучения взаимосвязи текста с контекстом.
Вклад старообрядчества в развитие национального самосознания, русской идеи проявился в защите самобытной формы религиозности, самобытных духовных начал (приоритет духовных ценностей, внутренняя свобода, духовный разум, духовная эстетика, соборное миропонимание). Хотя защита русских ценностей сопровождалась негативными тенденциями фанатизма, подавления инакомыслия. Мысль о падении третьего Рима и воцарении в мире антихриста означала для старообрядцев нарушение провиденциального баланса, прекращение истории, что вылилось в пессимистический эсхатологизм, «апокалиптический испуг», попытки покинуть мир, вплоть до самоистребления. Русское национальное самосознание, русская идея в старообрядестве впервые стали прочитываться в русле глобальной темы «Запад - Восток». Ранние старообрядцы - ярко выраженные изоляционисты.
Изоляционизм старообрядчества предопределен тем, что оно сформировалось, во многом, как реакция на активное проникновение во 2-й половине XVII в. чуждой по своим духовным основам европейской культуры, что было расценено старообрядцами как посягательство на последний оплот истинного благочестия в мире - третий Рим. Их изоляционизм являет собой срыв русской национальной идеи: утрачивая вселенское значение, она вырождается в узкий провинциальный национализм. Заслуга же старообрядцев в развитии национального самосознания в том, что они четко сформулировали духовные начала западной культуры, прежде чем отвергнуть их - как противоречащие русским православным устоям, традициям: «ложное» вероучение, приоритет материальных ценностей, внешняя мудрость, чувственная эстетика.
С одной стороны, здесь проявилась косность, неотзывчивость на требо- вания времени, отрицание самостоятельных исканий разума. С другой стороны, как представители средневекового русского православного сознания, они указали на негативные последствия западного влияния: секуляризацию русского общества, подмену духовных ценностей материальными. В этом они выступили как противовес тем силам и тенденциям, которые вели к перерыву органического самобытного развития русской православной культуры, и в этом их значительный вклад в развитие национального самосознания, русской идеи в XVII в.