Этическая мысль Нового времени

В Новое время на развитии этики сказывается усиление рационалистических тенденций в научном познании. В ней находят свое применение эмпирические методы, разработанные Ф. Бэконом, Р. Декартом и другими философами.

Р. Декарт (1596—1650) считает этику «высочайшей и совершеннейшей наукой», которая венчает философию. Ее незыблемо-истинные правила могут быть найдены не раньше, чем будет достигнуто полное знание других наук. А пока это не сделано, Декарт ограничивается «несовершенной» этикой и предлагает временные правила морали, одно из которых обязывает жить в соответствии с законами и обычаями своей страны, а другое — стремиться побеждать себя, а не судьбу.

Спиноза (1632—1677) в трактате «Этика» придает этике математизированный вид: в ней нет долженствований, наставлений и утешений, формулируется 26 определений, 18 аксиом, 259 теорем, 48 постулатов. Предмет и задача его этики — свобода человека как независимость от власти аффектов и пассивно-страдательных состояний. Эта свобода достигается через рационалистическое познание, составляющее сущность и могущество человека. Именно в рамках научного познания личность способна осуществлять свободный выбор. Чем глубже познание необходимости, содержащейся в этих законах, тем больше поле свободы человека. Так возникает понятие свободы как познанной необходимости.

Этика эпохи Просвещения (XVII—XVIII вв.) внесла значительный вклад в развитие этической мысли. Отличительная черта этики просветителей — ее предельная социализация; нормы морали она ставит в прямую зависимость от граждан­ских прав и обязанностей индивидов.

Английские философы-просветители Дж. Локк и Т. Гоббс (XVII в.) формулируют теории «естественного права» и «общественного договора», согласно которым нравственность возникает естественным путем из «человеческой природы». Человек изначально эгоистичен, нацелен на собственную выгоду. Естественным состоянием людей является «война всех против всех». Обладая разумом, индивид приходит к необходимости посредством «общественного договора» пожертвовать для общего блага часть своих возможностей, чтобы впоследствии общество защи­тило его «естественные права» (на жизнь, свободу и собственность) от произвола других индивидов.

Французское Просвещение продолжает дискредитацию идеи богоданности моральных норм (Д. Дидро) и разработку концепций общественного переустройства (Вольтер, Ж.-Ж. Руссо). Выдвинутая К. Гелъвецием и П. Гольбахом теория разумного эгоизма утверждала, что «правильно (разумно) понятый личный интерес есть залог общего блага всех».

Этика немецкой классической философии является кульминацией развития европейского рационализма. Соответственно, и этический рационализм достигает в начале XIX в. наивысшей точки. От изучения внешнего мира — сверхъестественного (Бог) и естественного (Природа) — разум перешел к анализу собственной внутренней структуры, занявшись этико-философской рефлексией. Впервые были сделаны попытки обосновать автономное существование морали как самодостаточного принципа, не зависящего от социальной среды и жизненного опыта личности.

И. Кант (1724—1804) в «Критике чистого разума», «Критике практического разума», «Основах метафизики нравственности» разделил все структуры сознания на два типа:

1) изначально, доопытно (априори) данные человеку способности познания; к ним относится и всеобщий нравственный закон — категорический императив:

«поступай только согласно такой максиме (правилу), руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом»;

«поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого, как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству».

2) полученное на протяжении жизни из опыта (апостериори) знание, в том числе гипотетический императив, обусловленный воспитанием, исторической эпохой, окружающей человека реальностью.

Исходя из того, что моральный закон обладает абсолютной необходимостью, Кант приходит к выводу, что он выступает как долг и совпадает со всеобщей формой законодательства. При этом свобода человеческих поступков не отменяет их необходимости, они существуют в разных, не пересекающихся плоскостях. Нравственность дана человеку постольку, поскольку он является разумным существом и принадлежит миру свободы.

Г.Ф.В. Гегель (1770—1831) в трудах «Наука логики», «Эн­циклопедия философских наук», «Философия права» связыва­ет мораль со структурами сознания.

Моральность и нравственность у Гегеля не тождественны: мораль — это область духовных ценностей, нравственность — соответствующие им социальные отношения. Гегель обосновывает мораль как объективное состояние и как субъективный принцип долженствования, утверждающий лицо в качестве субъекта. Отсюда моральная воля — «для себя сущая свобода».

Нравственность же есть действительность морали, она представляет собой всеобщий образ действий индивидов, в ней свобода, не переставая быть субъективным принципом моральности, возвышается до действительного — объективного состояния. Если категориями морали являются «умысел», «вина», «намерение», «благо», «добро», «совесть», то категории нравственно­сти — «семья», «гражданское общество», «государство», то есть область гражданской этики.

Этика Л. Фейербаха (1804—1872) превращает, по его собственным словам, «человека... в единственный, универсальный и высший предмет философии», делая его воплощением единства материального и духовного вне конкретно-исторических условий его существования. Антропологизм Фейербаха проявился в созданной им «новой религии любви», главным принципом которой он провозгласил веру не в Бога, а в Человека как Бога для человека. В основе этой религии лежит взаимная любовь, требующая разумного самоограничения, бескорыстия, справедливого «распределения» счастья между людьми, когда стремление к счастью одного человека согласовывается с таким же стремлением другого. Этика Фейербаха, особенно по сравнению с авторитаризмом этики Гегеля, безусловно, носит гуманистический характер.

Этические искания второй половины XIX века проходят под знаком промышленного переворота, отразившегося на всех сторонах моральной жизни общества. Восточные цивилизации вынуждены радикально ломать существующие традиции, западные ведут борьбу за сферы влияния. Существующие мировые религии, в силу межконфессиональных разногласий, не могут решить задачу создания моральной идеологии, способной консолидировать массы в глобальном масштабе.

Этические воззрения русской религиозной философии опираются на два положения:

1. Критика западного общества с его свободной конкуренцией и всеобщим отчуждением. Н.Ф. Федоров (1828—1903) в «Философии общего дела» говорит о появлении небратских, «сиротских» отношений между людьми, забывшими своих «отцов», утратившими связь с прошлым. В.С. Соловьев (1853—1900) в «Критике отвлеченных начал» осуждает рационализм и «отвлеченный морализм» Канта. Ф.М. Достоевский (1821—1881) в «Легенде о великом инквизиторе» («Братья Карамазовы») обвиняет католическую церковь, которая соблазнилась светской властью, получила «царства земные», но отринула Бога.

2. Поиск «Всеединства» и «соборности» — своеобразного русского варианта гражданственности. Н. Федоров создает систему «супраморализма, или всеобщего синтеза», где технический прогресс подчинен высшей цели — достижению человечеством бессмертия (в биологическом смысле), телесного воскрешения умерших «отцов» и освоения космического пространства («бу­дущее астрономии»). В. Соловьев утверждает, что социум должен перейти от «природных» религий (античность, буддизм) и эпохи «богочеловека», начавшейся с возникновением христи­анства, к периоду «богочеловечества», когда все религии и все народы соединяются вместе. Лев Толстой (1828—1910) предла­гает отказаться от промышленности, вернуться к «простой» крестьянской жизни, руководствуясь принципом непротивле­ния злу насилием. Н. Бердяев (1874—1948) провозглашает «новую этику творчества», где люди объединяются через сопричастность открытой самореализации личностного потенциала.

Таким образом, русская религиозно-философская этика конца XIX — начала XX в. вдохновлена идеей морально суверенной личности, но без отказа от идеи изначальной коллективности человеческого существования. Обе идеи имеют религиозно-мистические формы: основания морали усматриваются в божественном абсолюте, коллективность интерпретируется как религиозно-духовная всечеловеческая соборность.

Этика марксизма и его основоположники К. Маркс (1818— 1883) и Ф. Энгельс (1820—1895), объявляя современное им общество несправедливым и эксплуататорским, причину этого видят в свободном предпринимательстве и частной собственности на средства производства. Исходя из понимания бытия как практики, К. Маркс и Ф. Энгельс обосновали перспективу мо­рально преобразованного бытия — коммунизма. Коммунизм трактуется ими как практический гуманизм, как высшая общечеловеческая ценность и цель всего человечества, интересы которого приоритетны; а человек — как средство достижения этой цели. Такое понимание предполагало критику индивидуального морального сознания. Поэтому революционное действие «упраздняет» мораль, делает ее излишней. Мораль сводится к задачам классовой борьбы пролетариата, к революционной стратегии и тактике. Эта тенденция получила последовательное выражение в работах В.И. Ленина (1870—1924), в практике со­ветского государства 1920—30-х гг. Этика в ее традиционном значении лишилась собственного предмета; по словам В.И. Ленина, «в марксизме от начала до конца нет ни грана этики».

В советское время формируется коллективистская этика, в которой общество отождествляется с государством, а личность призвана безоговорочно служить и подчиняться ему, отдавая все, вплоть до собственной жизни. Авторитарная этика марксизма превращается в систему неподвластных критике догма­тических положений, попытка переосмысления и развития ко­торых преследуется как «ревизионизм» и «оппортунизм».

«Философия жизни» критикует моральные ценности западной культуры и неполноценность существующих религий, предлагает качественно иные решения.

Артур Шопенгауэр (1788—1860) выдвигает понятие «воля к жизни», присущее всему живому. У людей «воля к жизни» проявляется в трех характерах, свойственных человеку, — злобном, эгоистическом и сострадательном. Единственно нравственный — последний, но первые два преобладают, что и заставляет людей вредить друг другу, воевать, эксплуатировать более слабых. Шопенгауэр считает, что зло неискоренимо, «человек должен быть дьяволом для другого» по своей сущности. Проблема морали решается путем подавления индивидуальной воли через отвлеченное эстетическое созерцание воли к жизни в ми­ровом масштабе. Этика Шопенгауэра глубоко пессимистична.

В философии Фридриха Ницше (1844—1900) присутствует критика морали, обнаруживается радикальный разрыв с классической традицией европейского рационализма. Ницше отрицательно оценивает христианство, утверждает, что в сердце современного человека «Бог умер», развивает учение об индивидуальной «воле к власти» — носительнице творческого начала, возвышающей «сильную личность» над толпой и движущей об­щество по пути прогресса.

Позицию Ницше нельзя характеризовать только как моральный нигилизм. Ницше ставит задачу переоценки ценностей, суть которой — не сузить ценностные притязания, а максимально расширить их. Он утверждает примат морали перед бытием, ценностей перед знаниями. Нравственные (или без­нравственные) цели составляют жизненное зерно, из которого вырастает дерево философии. В конечном итоге мыслитель провозглашает приход «сверхчеловека», возвышающегося над любыми предрассудками, стоящего «по ту сторону добра и зла», носителя свободной творческой морали будущего.

А. Бергсон (1859—1941) — продолжатель идей «философии жизни» — уже в XX в. противопоставляет «открытую» мораль демократических обществ западноевропейского типа, связан­ную со структурами «динамической» религии, и «закрытую» мораль тоталитарных социальных систем, основанную на «статической» догматичной религии. Только в первом случае индивид и общество получают возможность свободно развиваться, полностью реализуя свой «жизненный порыв». Преобладание морали второго типа ведет человечество по пути конфронтации.

Мора́ль (лат. moralis — касающийся нравов) — один из основных способов нормативной регуляции действий человека.

Мораль формируется главным образом в результате воспитания, в меньшей степени — в результате действия механизма сопереживания или адаптационного процесса.

Мораль служит предметом изучения этики.