Соотношение веры и разума, науки и религии в процессе познания
Следует отметить также, что из Средневековой философии в неотомизм переходит еще одна проблема, а именно, проблема соотношения веры и разума, науки и религии в процессе познания (в идеале - Богопознания). В свое время Фома Аквинский, оценивая предыдущие попытки решения указанной дилеммы (вера или разум), пришел к выводу об их неприемлемости и необходимости выработки новой концепции. Предложенный Фомой Аквинским и его последователями принцип гармонии веры и разума предполагает, что религиозная вера и знание суть разные пути постижения Бога, который открывается естественным образом через познаваем разумом созданный мир и сверхъестественным образом - через Откровение, Божественное слово.
Согласно неотомизму, существуют три формы постижения истины: наука, философия и теология. Ниже из них наука; она фиксирует явления и устанавливает причинно-следственные связи между ними. Но это только выявление непосредственных ближайших причин, дальше которых наука не идет. Философия - более высокая степень рационального знания. Главной ее задачей должно быть познание Бога как первопричины и конечной цели всех вещей. Неотомисты, устанавливая функции философии, особенно выделяют следующие два положения: философия, будучи наукой о высших причинах, вместе с тем является учением о первичности высшей причины и в этом плане смыкается с теологией. Философия с помощью своей аргументации и понятийного аппарата должна выполнять служебную роль по отношению к теологии.
Рациональное знание ценно, согласно утверждению теологов, потому, что оно позволяет более полно понять истины Откровения. С помощью «света разума» неотомизм пытается обосновать такие догматы, как существование Бога, бессмертие человеческой души. Но есть и догматы, при изучении которых обнаруживается ограниченность философии и, тем более, науки. Такими являются догматы воплощения, воскресения, троичности Бога, которые познаются только путем Божественного Откровения. В этом смысле теология является в одно и то же время и вершиной рационального знания, доступного человеку, и нерациональным более разумным знанием, тождественным вере.
Понимание неотомистами взаимоотношений науки и философии, с одной стороны, и теологии, с другой, тесно связано с их пониманием взаимоотношения веры и знания. Принцип гармонии веры и знания сводится к следующему: истины веры не могут противоречить истинам разума, ибо Бог является творцом и Откровения, и ума. Противоречить себе Бог не может.
Сейчас католическая философско-теологическая мысль обновляет традиционную схему соотношения веры и знания за счет избирательного использования теоретических достижений наук о природе и идеалистической философии. Основными элементами этого обновления является обоснование положения о «новом» лице естествознания, которое признает в настоящее время ограниченность своих методов познания природы, и наличие «пограничных вопросов» между теологией, философией и естествознанием. Усилия направлены на обоснование возможности интеграции теоретических достижений науки в целостное религиозное мировоззрение.
Наиболее интересная особенность современной католической философии - это устойчивый интерес к современной науке. Этим католицизм отличается от всех других христианских конфессий. Если с точки зрения теолога - неотомиста Бога можно познать только через посредничество его творений, то отсюда следует, что всякое научное знание об созданном им мире может быть полезно и даже необходимо в деле богопознания.
Отсюда и возникают постоянные попытки католических теологов использовать достижения современной науки для подтверждения основных положений католического вероучения.
Так, например, факт о «расширение Вселенной» наталкивает мысли современных физиков и космологов на теории «Большого взрыва», согласно которым, наша Вселенная возникла «из ничего» (у физического вакуума) около 15 миллиардов лет назад.
Эту теорию неотомисты рассматривают как научное подтверждение христианского догмата о сотворении Богом мира «из ничего в некоторый отдаленный момент прошлого. Таким образом, и современная наука, и христианское вероучение говорят о том, что мир возник «из ничего, что он имеет конец во времени и пространстве.
Сам акт зарождения мира необъяснимый с точки зрения законов физики - нет такой физической силы, которая была бы способна породить такое событие, как «Большой взрыв». Таким образом, создание Вселенной выглядит как нечто сверхъестественное, как космическое «чудо».
Можно рассмотреть и другие параллели между традиционной томистской картиной мира и современной наукой. Например, важное место в томистской онтологии имеет заимствованное у платоников учение о времени и вечности. Св. Фома мыслил время в духе Платона как «подвижный образ вечности». Соответственно, вечность - рассматривается как «неподвижный прообраз времени» - то есть словно чистая временная протяженность, лишенная становления. Это как бы бесконечно растянутое в сторону прошлого и будущего настоящего - «застывшее ныне» - как определял его св. Фома.
Но такого же рода «просторно подобный», лишенное становления время, мы находим в современной физике - а именно, в теории относительности. Поскольку согласно теории относительности пространственно - временной континиум невозможно однозначным образом разделить на временной и пространственный континиум, мы вынуждены здесь мыслить время, как нечто подобное пространству - то есть как нечто уже сложившееся, законченное, лишенное движения и становления. Другими словами, пространственно-временной континиум оказывается вполне аналогичным той самой вечности, о которой писал Аквинат. Это обстоятельство и подчеркивается современными неотомистами.
Одной из главных и постоянных мишеней критики неотомистов есть дарвиновская эволюционная теория. И эта критика, надо признать, весьма солидно научно аргументирована. Следует признать, что за все те 140 лет, которые прошли со времени первого издания «Происхождения видов», так и не удалось собрать достаточно научных данных, подтверждающих существование дарвиновского механизма эволюции. До сих пор, по мнению неотомистов, не найдены те самые предусмотренные Дарвину «переходные формы», которые могли бы связать существующие виды животных и растений между собой и тем самым показать, каким образом одни виды возникают из других. (А этих переходных форм, по теории Дарвина, должна существовать огромное множество - и, таким образом, они должны постоянно встречаться среди окаменелостей).
Результаты палеонтологических исследований показывают, что виды животных и растений хотя и возникли не одновременно, но тем не менее, каждый вид возникает как нечто уже законченное, полностью сформированое и далее практически не претерпевает каких-либо изменений.
Весьма сомнительной неотомистам представляется и концепция животных, как предков человека. Исследования показывают, что человек вполне современного вида сосуществовала почти со всеми его предполагаемыми «предками» и, таким образом, не может от них походить. Эти «предки» оказываются или вымершими породами обезьян, или вымершими человеческими расами - они или весьма существенным образом отличаются от человека, или эти различия не превышают той разницы, которая существует между современными человеческими расами.
Подверглись также провалу все попытки получить один вид животных или растений из другого вида с помощью искусственного отбора и стимуляции мутагенеза. Мутации приводят лишь к рождению уродов. Они не способны создавать новый генетический материал, необходимый для создания нового вида. Искусственный отбор (который послужил для Дарвина моделью естественного отбора) способен на практике лишь порождать породы внутри одного и того же вида, но никогда не выводить за рамки этого исходного вида, то есть не возникают такие вариации, которые бы не пересекались с исходным видом и давали бы жизнеспособное потомство.
Также нет никаких доказательств, по мнению религиозных философов, что живое могло самопроизвольно, путем случайного комбинирования молекул, возникнуть из неживого. Исследования показывают, что клетка даже простейшего одноклеточного организма - настолько сложная конструкция, возникнуть чисто случайно даже за миллиарды лет в самых благоприятных условиях она не могла. Более того, как показывают подсчеты, случайным образом не могут возникнуть даже отдельные белковые молекулы.
Подводя итог этим исследованиям, Мак-Уильям пишет в «Католической энциклопедии» о том, что нет и тени доказательства происхождения живого из неживого, как и животной жизни из растительной жизни, как и человеческого организма из низших животных. Это означает, что необходимо прийти к разумному выводу о влиянии Творца, по крайней мере, на каждом из этих уровнях.