Философия Аристотеля. Бытие, сущность, причинность, душа, материя и форма

Аристотель (384 – 322 гг. до н. э.) — древнегреческий философ, энциклопедист, основоположник науки логики и ряда отраслей специального знания. Образование Аристотель получил в школе Платона. Он подверг критике платоновскую концепцию бытия, указав, что ошибка Платона в предписывании идеям самостоятельного существования, обособлении и отделении их от чувственного мира, для которого характерно движение, изменение. При этом у Аристотеля сохраняется характерное для Платона понимание бытия как чего-то устойчивого, неизменного, неподвижного. Философ делает попытку найти нечто устойчиво пребывающее, инвариантное в чувственном мире, чтобы сделать возможным достоверное и доказательное научное знание подвижного и изменчивого природного мира. Аристотель отвергает учение об идеях как сверхчувственных умопостигаемых предметах, отделенных от причастных к ним вещей.

Философия делится Аристотелем на теоретическую (умозрительную), цель которой — знание ради знания, и практическую, цель которой — знание ради творчества. Теоретическая философия разделяется на физическую, математическую и первую (в «Метафизике» — «теологическую») философию. Предмет физической философии — то, что существует «отдельно» (т. е. субстанциально) и движется; математической — то, что не существует «отдельно» (т. е. абстракции) и неподвижно; первой, или собственно философии (также «софия»), — то, что существует «отдельно» и неподвижно. К практической философии относятся этика и политика, к пойетической — риторика и поэтика.

Аристотель низвел диалектику до уровня вспомогательной эвристической дисциплины («Топика»), противопоставив ей в качестве строго научного метода аналитику — теорию аподиктического («доказательного») силлогизма, который исходит из достоверных и необходимых посылок и приводит к «научному знанию» — эпистеме. Диалектический силлогизм (эпихерема) исходит из «правдоподобных, или «вероятных», посылок и приводит к «мнению» — докса. Понятие «знать» для Аристотеля — это «знать первые причины, или элементы» вещи, «всякое научное знание есть знание об общем», эпистема о единичном невозможна.

Предмет «первой философии» раздваивается, соответственно следует различать два варианта метафизики. «Общая» метафизика в отличие от частных наук, «отсекающих» для себя определенную часть бытия, изучает «сущее, поскольку оно — сущее, и его атрибуты сами по себе», а также высшие принципы (архе), или «причины» бытия. Частная метафизика (у Аристотеля — «теологическая философия») изучает особый вид бытия — «неподвижную субстанцию», или «неподвижный вечный первый двигатель». Соотношение этих двух вариантов — ключевая проблема интерпретации «Метафизики» и предмет острых дискуссий.

Учение о категориях имеет двойственный логико-онтологический характер, основываясь на семантической классификации предикатов сущего (выступающих терминами в суждении). Аристотель рассматривает также категориальный анализ как классификацию значений связки «есть»: «сколько значений связки «быть», столько обозначаемых ею видов сущего». Аристотель устанавливает 10 семантических классов предикатов: сущность, количество, качество, отношение, место, время, состояние, обладание, действие, страдание. Только первая категория указывает сферу субстанционально сущего, все остальные — сферу акцидентально (случайно, несущественно) сущего. Например, предикат «белый» сказывается о «человеке» как о своем «подлежащем», но не наоборот. «Подлежащее» на логическом уровне выступает как «субъект» предикатов, а на онтологическом — как «субстрат», которому имманентны денотаты этих предикатов.

Каузальный анализ нацелен уже не на все сущее, а только на субстанционально сущее: он устанавливает «начала» (архе), или «причины субстанции». Таких «причин» четыре:

· форма (эйдос, морфе), или сущность;

· материя («то, из чего»), или субстрат;

· источник движения, или «творящее» начало;

· цель, или «то, ради чего».

Фундаментальной является оппозиция формы и материи; движущая, формальная и целевая причины могут совпадать (особенно в биологической сфере). «Форма» Аристотеля — это платоновская идея (эйдос), превращенная из трансцендентного первообраза (парадигмы) в имманентный принцип вещи. Вопреки Платону, эйдос не существует как «одно помимо множества» индивидов, эйдосом (видом) которых он является, но «сказывается о множестве» (предикативность как показатель несубстанционального). Однако этот общий предикат не есть только слово — он имеет объективный коррелят, существующий не «помимо множества», а «во множестве». Материя есть чистая возможность, или потенция, вещи, форма — осуществление (энергия, энтелехия) этой потенции. Форма делает материю действительной, т. е. осуществленной в конкретную вещь, или «целостность». Движение, или процесс (кинесис), понимается как переход от возможности к действительности — этим тезисом Аристотель вносит в онтологию идею развития: различение актуально и потенциально сущего родилось из анализа «становления» (генезис), которое у Платона жестко противопоставлялось бытию. Для космоса в целом таким актуальным первоначалом (одновременно движущей, формальной и целевой причиной) должен быть бог, или неподвижный перводвигатель, — чистая энергия, не сопряженная ни с какой материальностью или потенциальностью, сам себя мыслящий ум (нус), запредельный космосу, существующий не во времени, а в вечности (эон) и в акте непрерывного и моментального творения осуществляющий все космические потенции как объект эроса, к которому все стремится как к высшей цели.

Этика и политика образуют единый комплекс «философии о человеческом», занимающейся сферой практической деятельности и поведения. В «Никомаховой этике» Аристотель — классический представитель эвдемонизма: высшее благо человека определяется как «счастье» (эвдемония). Однако это не геденистический, а «аретологический» эвдемонизм (арете — «добродетель»). Счастье состоит в деятельности души по осуществлению своей арете, причем, чем выше в ценностном отношении арете, тем полнее достигаемая при этом степень счастья (наивысшая степень эвдемонии достигается в «созерцательной жизни» — занятиях философией). Аристотель далек от стоического культа самодостаточной добродетели и идеала абсолютной внутренней свободы: для беспрепятственного осуществления своей арете необходимы (хотя и не достаточны) некоторые внешние блага (здоровье, богатство, общественное положение и т. д.). «Политические» взгляды Аристотеля продолжают сократо-платоновскую аретологическую традицию, однако отличаются от Платона большей гибкостью и ориентированностью на исторически сложившиеся формы социально-политической жизни греков, что, в частности, объясняется теорией «естественного» происхождения государства (подобно живым организмам): «очевидно, что полис принадлежит к естественным образованиям и что человек от природы есть политическое животное». Поэтому государство не подлежит радикальным искусственным переустройствам: так, платоновский проект упразднения семьи и частной собственности насилует человеческую природу и нереален. Генетически семья предшествует сельской общине, сельская община — городской (полису), но в синхронном плане полис (государство) как высшая и всеобъемлющая форма социальной связи, или «общения», первичен по отношению к семье и индивиду (как целое первично по отношению к части). Конечная цель полиса, как и индивида, состоит в «счастливой и прекрасной жизни»; основной задачей государства оказывается воспитание граждан в нравственной добродетели.

В целом свойственный Аристотелю систематизм и энциклопедический охват действительности сочетаются в то же время с противоречивой неясностью в решении ряда кардинальных проблем его философии. Сюда относятся: ожесточенная полемика против реальности платоновских эйдосов — признание нематериальных, вечных эйдосов (видов) природных существ; соотношение между внекосмическим перводвигателем и «естественными» движениями элементов и др. Созданный Аристотелем понятийный аппарат до сих пор пронизывает философский лексикон, равно как самый стиль научного мышления (история вопроса, «постановка проблемы», «аргументы за и против», «решение» и т. д.).

Акт и потенция («действительность и возможность») — важнейшие понятия философии Аристотеля. Своим учением Аристотель ввел в онтологию принцип развития. Это учение — ответ на апорию элейской школы, согласно которой сущее может возникнуть либо из сущего, либо из не-сущего, но и то, и другое невозможно, ибо в первом случае сущее уже существует, а во втором — нечто не может возникнуть из ничего.

От акта (энергии) как процесса («актуализации», осуществления) Аристотель отличает энергию как осуществленность вещи — энтелехию: например, процесс строительства дома и уже построенный дом представляют собой «актуализацию» и «актуальность» дома по отношению к его материи и потенции бытия — кирпичам. «Понятие «актуального» имеет двоякий смысл и выражает отношение:

· процесса к потенции;

· осуществленного бытия к материи.

В психологии Аристотель определяет душу как акт — энергию «тела, потенциально обладающего жизнью», причем в «акте» живого существа совпадают «формальная», «движущая» и «целевая» причины, жестко противопоставляемые «материальной» причине как «потенции». В этике акт (энергия) служит определением «удовольствия» и родовым обозначением моральных актов-поступков, понимаемых как актуализация душевных свойств.

Форма и материя в философии Аристотеля — две из четырех «причин», или «принципов» («начал»), бытия. Данное противопоставление терминологически создано Аристотелем, но концептуально было подготовлено Платоном и еще раньше — пифагорейцами. Греческий термин эйдос, обычно переводимый в аристотелевских текстах как форма, у Платона обозначает трансцендентные «идеи».

Теория «формы и материи» впервые была разработана Аристотелем в связи с анализом «становления» в виде учения о «трех принципах»: материальный субстрат, форма, лишенность формы. Учение Аристотеля о форме и материи имело эвристический характер: расчленить и высветить в размытом хаосе «слитых» впечатлений объективную («по природе») структуру вещи, делающую ее познаваемой. Форма и материя — имманентные структурные элементы вещи, которые «неотделимы» от нее и не обладают самостоятельной реальностью в качестве данного нечто; таковой обладает только результат их синтеза — «целостность». При этом форма и материя соотносительны акту и потенции: материя есть потенция формы, а форма — актуализация материи.