Пост-утробная беременность. 6 страница

– Но вы не мертвы, – логично заметила она.

– Человека, с которым это случилось, больше не существует, – сказал я, – а то, чем я явлюсь теперь, живёт в постоянном осознавании смерти – это заполняет моё бытие в состоянии сна, как раньше страх и отрицание смерти. Смерть всегда у меня перед глазами. Я никогда не прячусь от неё, не отрицаю и не отодвигаю. Смерть — это бриллиантовое сердце моего бытия в царстве сна. Она является определяющим признаком, который показывает мне ценность всего, что я вижу.

Я дал им поразмышлять над этим, поправляя ногой костёр. Потом развернулся к ним.

– Я уже говорил раньше, – продолжал я, – что люблю факт своей смерти. Он сделал возможной мою жизнь. Без него не могло быть пробуждения. Так я узнал ценность вещей. Так я узнал красоту. Благодаря этому я основываюсь на благодарности, а не на страхе. Благодаря этому я могу отличить ребёнка от взрослого, спящего от пробуждённого, просто посмотреть на человека и сказать, стоит ли смерть перед ним или позади него.

Я развернул это на них.

– Я говорю не о какой-то абстрактной смерти, но о смерти в самом личном, интимном смысле – о вашей смерти. Во сне смерть многозначительна – тень «не-я» в царстве сна. Смерть — это бабайка. Вы не можете убить его, или спрятаться от него, или убежать, вы можете только повернуться к нему или отвернутся от него. Если вы разворачиваетесь к нему, дружески его приветствуете, полностью принимаете, не только на поверхности, но как собственную истинную сущность, тогда смерть становится тем демоном, верхом на котором вы сможете въехать в любое сражение, как Брэтт на своём демоническом отце, как Лиза на том фото-коане.

– И что бы вы нам порекомендовали? – спросил Джастин с долей сарказма. – Гулять по кладбищам?

– Чёрт, да, – сказал я. – Кладбища – прекрасные места для прогулок и раздумий. Купите себе место под могилу и обедайте там каждый день. Закажите себе могильную плиту. Встреча со смертью придаёт вещам объективность, ведь так говорят? Вы должны хотеть встретиться с собственной смертью, придать вещам объективность. Есть множество способов повысить свою осознанность. Изучайте фотографии подобных вам людей, которые уже умерли. Читайте книги о смерти и самоубийстве. Носите яд в кармане и часто созерцайте его. Ходите по высоким обрывам. Лягте на рельсы и читайте стихи. Положите заряженный пистолет в рот и взведите курок. Сам я любил сидеть высоко на краю, свесив ноги в бездну. Я любил гулять во время грозы, когда молния могла поразить меня в любую минуту. Наверное, это всё звучит экстремально, но я не понимаю, как что-то может быть слишком экстремальным. Именно в этом смысл – подойти как можно ближе к смерти. Каждый час, каждый день, вы должны желать погрузиться в созерцание смерти, времени, в осознавание того факта, что часы тикают, что каждый день становится на один день меньше, что с каждым вздохом становится на один вздох меньше. Измеряйте свою жизнь неделями, месяцами, а не годами, и хмуро замечайте, как они проходят. Каждое утро уделите минуту, чтобы прочувствовать, что значит для вас новый день жизни. Вытравите слова «Только тот день для меня наступит, в котором я пробуждён» на зеркале у себя в ванной. Созерцание смерти, своей собственной смертности это реальная, мощнейшая медитация. Осознавание смерти это настоящий дза-дзен, это универсальная духовная практика, единственная, необходимая кому-либо когда-либо, и которую каждый должен выполнять, поэтому да, вы должны желать во что бы то ни стало привнести эту живую осознанность в свою жизнь. Развейте привычку вспоминать о смерти каждый раз, когда смотрите на часы, когда садитесь к столу, каждый раз, когда идёте в туалет. Гуляйте каждый день и думайте о том, что значит, быть живым, идти, видеть и слышать, дышать. Это не упражнение, это не что-то, во что вам необходимо поверить, как в аффирмацию, это нечто реальное, и оно находится в центре каждой вашей мысли и каждого действия. Если бы вы знали, что умрёте завтра, что бы вы сделали сегодня? И почему, чёрт возьми, вы этого не делаете?

Быть или не быть.

Осознавание смерти — это главнейший принцип всего пути. Пока вы не разовьёте в себе такую осознанность, ни одна практика не принесёт результата.

– Его Святейшество Далай Лама –

Когда вы начинаете готовиться к смерти, вы в скором времени понимаете, что должны присмотреться к жизни – сейчас – и встать перед лицом истины своего существа. Смерть как зеркало, в котором отражается истинный смысл жизни.

– Согьял Ринпоче –

Для того, кто ищет понимания, смерть послужит чрезвычайно созидательной силой. Высшие духовные ценности жизни могут происходить от размышлений и изучения смерти.

– Элизабет Кюблер-Росс –

Если вы не помните о смерти, все ваши практики Дхармы будут лишь поверхностными.

– Миларепа –

Для любой культуры, где первостепенной заботой является смысл, изучение смерти – единственной определённости, которую оставила нам жизнь – должно быть центральным, поскольку понимание смерти это ключ к освобождению в жизни.

– Станислав Гроф –

Я ушёл жить в лес, потому что хотел жить разумно, встречаясь лишь с неотъемлемыми явлениями жизни, посмотреть, смогу ли я научиться тому, чему она может меня научить, и когда придёт пора умирать, не обнаружить, что я и не жил вовсе.

– Генри Дэвид Торо –

Мы говорим, что момент смерти нельзя предсказать, но когда мы так говорим, мы воображаем, что этот момент расположен в далёком и туманном будущем. Нам никогда не приходит в голову, что он может иметь связь с уже начавшимся днём, или что смерть может наступить этим самым вечером, который настолько определён и каждый час которого расписан заранее.

– Марсель Пруст –

Бояться смерти, друзья мои, значит лишь воображать себя мудрецом, оным не являясь – ибо это значит думать, что мы знаем нечто, чего мы не знаем. Ведь что ни говори, смерть может быть величайшим благом, которое только может случиться с человеком, но он боится её, будто прекрасно знает, что она является худшим из зол. А что это, как не позорное невежество – думать, что мы знаем то, чего не знаем?

– Сократ –

Нас должен беспокоить не конец физического тела. Скорее мы должны беспокоиться о том, чтобы жить, пока живы – освободить наши внутренние «я» из духовной смерти, происходящей из жизни за видимым фасадом, созданным, чтобы подстраиваться под внешние определения, кто и что мы есть.

– Элизабет Кюблер-Росс –

Когда-нибудь я стану обшарпанным черепом, покоящимся на мягкой перине травы,

которому птицы поют серенады.

Короли и простолюдины заканчивают одинаково.

Нет ничего более крепкого, чем сон в последнюю ночь.

– Риокан –

Лишь когда мы действительно узнаем и поймём, что наше время на земле ограничено, и что мы никак не можем знать, когда оно истечёт, тогда мы начнём жить каждый день в полную силу, как будто это единственный день, который у нас есть.

– Элизабет Кюблер-Росс –

Сказал я жизни:

«Хотел бы я услышать смерти речь».

А жизнь ответила, слегка повысив голос:

«Сейчас её ты слышишь».

– Калиль Джибран –

Смерть дёрнула меня за ухо.

«Живи, – сказала она, – я иду».

– Вергилий –

Они говорят нам, что самоубийство это величайшая трусость, что самоубийство это неправильно – когда довольно очевидно, что нет ничего в мире, на что каждый человек имел бы более бесспорное право, чем на свою жизнь и личность.

– Артур Шопенгауэр –

Пусть смерть каждый день будет перед твоими глазами, и ты никогда не допустишь низкой мысли, и не будешь слишком страстно жаждать чего-либо.

– Эпиктет –

У мудреца глаза на месте, а глупец плутает в темноте, я же понял: всех их ждёт одна участь.

– Экклезиаст –

Каждый день умирая, я начал жить.

– Теодор Рётке –

Мир настолько утончён, в нём столько любви и моральной глубины, что нет причин обманывать себя красивыми историями, для которых нет достаточных оснований. Гораздо лучше, по-моему, в своей уязвимости, смотреть в глаза смерти, и быть благодарным каждый день за короткую, но великолепную, возможность, которую предоставляет жизнь.

– Карл Саган –

Смерть – наш друг, и тот, кто не готов принять её в гости, находится не дома.

– Сэр Фрэнсис Бэкон –

Смерть – наш вечный компаньон. Она всегда слева, на расстоянии вытянутой руки за нашей спиной. Смерть это единственный мудрый советчик, который есть у воина. Если он чувствует, что всё идёт не так, и что его могут сейчас уничтожить, он может обернуться к смерти и спросить, так ли это. Его смерть скажет ему, что он ошибается, что на самом деле ничто не имеет значения, если она до этого не дотронулась. Его смерть скажет ему: «Я ещё не прикоснулась к тебе».

– Карлос Кастанеда –

Скажи друзьям: «Смотрите: весна, набухли почки, сверкает вода, всем весело. Мы все умрём».

– Кришна, «Махабхарата», Жан-Клод Каррьер –

Все люди живут, обмотанные китобойным линем. Все родились с верёвкой вокруг шеи, но лишь когда человека настигает внезапный, резкий смертельный шок, он начинает осознавать тихие, нежные, вездесущие опасности жизни.

– Герман Мелвилл –

При окончательном анализе именно наш взгляд на смерть создаёт ответы на все вопросы, которые ставит перед нами жизнь.

– Даг Хаммаршёльд –

Поскольку инстинкт смерти существует в сердце всего живого, поскольку мы страдаем, пытаясь его подавить, поскольку всё живое жаждет покоя, давайте развяжем узы, что привязывают нас к жизни, давайте будем культивировать желание смерти, развивать его, поливать, как цветок, пусть растёт без помех. Страдание и страх рождаются от подавления желания смерти.

– Юджин Ионеско –

Есть лишь одна серьёзная философская проблема, и это самоубийство. Оценивать, стоит жить или нет, равнозначно поиску ответа на фундаментальный вопрос философии. Всё остальное – имеет ли мир три измерения или нет, имеет ли ум девять или двенадцать категорий – идёт потом. Всё это игры – сначала человек должен решить.

– Альбер Камю –

Живи так, как будто ты завтра умрёшь.

– Махатма Ганди –

Репетируйте смерть. Говорить так, значит сказать человеку репетировать свою свободу. Человек, который научился умирать, разучился быть рабом.

– Луций Анней Сенека –

Ты хочешь жить, но знаешь ли ты, как жить? Ты боишься смерти, но, скажи мне, та жизнь, которую ты ведёшь, отличается ли как-либо от мёртвого состояния?

– Луций Анней Сенека –

Разве философия это не изучение смерти?

– Платон –

Смерть это бесконечная ночь, думать о которой так ужасно, что это может заставить нас любить и ценить жизнь со страстью, которая может стать основной причиной всей радости и всего искусства.

– Пол Теру –

Нет фундаментального различия между приготовлением к смерти – практикой умирания – и духовной практикой, ведущей к просветлению.

– Станислав Гроф –

Высшее табу.

Вероятно, корень всех человеческих проблем в том, что мы принесём в жертву красоту нашей жизни, заключим себя в тотемы, табу, кресты, человеческие жертвоприношения, часовни, мечети, расы, армии, флаги, нации – ради того, чтобы отрицать факт смерти, являющийся единственным фактом, который у нас есть.

– Джеймс Болдуин –

Смерть это ключ к жизни. Смерть определяет жизнь, придаёт ей форму, значение и контекст. Без ясного и честного отношения к нашей смертности мы живём, постоянно скрючившись в неуклюжей духовной позе, в густом сером тумане, создающем адскую иллюзию жизни, которая растягивается бесконечно во всех направлениях.

Мы гомогенизировалисвою жизнь, спрятав стороны, которые нас пугают, и таким образом исключив из жизни всю её неотложность. Мы вынули смерть из жизни, и это позволило нам жить неосознанно. Смерть никуда не ушла, конечно, мы просто отвернулись от неё, притворились, что её нет. Если мы хотим пробудиться – и это очень большое если – тогда мы должны принять смерть обратно в свою жизнь. Смерть это наш персональный дзен мастер, наш источник силы, наш путь к ясности, но мы должны перестать убегать от неё в слепой панике. Нам нужно лишь остановиться и обернуться – и вот она, на расстоянии в пару дюймов, глядит немигающим взором, и палец её каждый миг готов опуститься. Этот палец – единственная истинная вещь в царстве сна, и он, без сомнения, когда-нибудь опустится.

Осознавание смерти это универсальная духовная практика. То, что мы ищем в книгах и журналах, в учениях и учителях, в древних культурах и чужих землях, всё это время дышало прямо нам в шею. Это не просто ещё одна поднимающая настроение духовная техника, с которой вы позабавляетесь пару недель и будете обвинять самого себя, что она не сработала. Смерть всегда срабатывает. Смерть — это ваш единственный истинный друг, который никогда не покинет вас, и которого никто у вас не отнимет. Она искромсает всякую ложь, поднимет на смех любую веру, сведёт на нет любую суету, и доведёт эго до абсурда. Она сидит рядом с вами прямо сейчас. Если вы хотите что-либо узнать, спросите её. Смерть никогда не лжёт.

***

– Инверсия осознавания смерти важна в равной степени, – продолжал я, глядя на их заинтересованные, хотя и настороженные лица, освещённые светом костра. – Научитесь практиковать осознавание отрицания смерти. Всякий раз, когда вы сидите на диване, уставившись в телевизор, или делаете покупки в торговом центре, или пытаетесь найти развлечение в какой-то бессмысленной книге или праздном развлечении, напомните себе, что именно от этой привычки вы хотите избавиться. Старайтесь ловить себя в каждой ситуации в течении дня, когда вы не пробуждены, не осознанны, когда совершаете движения по жизни в практически сомнамбулическом состоянии. Постоянно напоминайте себе: в это мгновенье, прямо сейчас, я нахожусь в состоянии сна. Я привык к этой бездумности как к наркотику. Я опиумный наркоман, живущий в опиумном сне. Это кома, медленное сползание моей жизни в канализацию. Прямо сейчас моя жизнь ускользает от меня.

Я схватил бутылку с водой и долго пил.

– Ещё одна мощная сторона практики культивирования осознавания смерти – она предоставляет точный барометр вашей духовной искренности, хоть даже вы этого и не хотите. Любой может потерпеть неудачу в основной религии и взамен принять менее ортодоксальную систему верований, но сколько людей по-настоящему искренни в своих духовных стремлениях? Вероятно, каждый из вас думает, что искренен, но так ли это? Готовы ли вы пойти, куда бы это ни завело? Сделать всё, что бы ни потребовалось? Тысячи разговаривают разговоры, и лишь один идёт по пути. Практика осознавания смерти отделяет говорунов от идущих. Можно использовать это в качестве само-диагностики, чтобы определить раз и навсегда – духовность это что-то серьёзное для нас, или мы просто туристы. Большинство из нас туристы, но кто из нас искренен, а кто любитель? Если вы хотите ответить на этот вопрос для себя, вот ваш шанс. Ваше отношение к собственной смертности расскажет всё. Каждый либо повёрнут лицом к ней, либо отвёрнулся от неё, всё именно так просто. К ней или от неё. Если вы не можете посмотреть в лицо фундаментальному факту своего существования, тогда чему вообще вы можете посмотреть в лицо? Это самый нижний этаж, начальный уровень пробуждения. Не бывает ближе или проще этого. Если, основываясь на этом разговоре, ваша жизнь не подвергнется крупной перестройке в течении нескольких месяцев, значит вот ваш ответ: вы просто турист без реального желания или намерения пробудиться. Что вы будете делать с этим знанием это ваше дело. Может быть, вы не захотите знать ответ на этот вопрос, но если вы не хотите знать, значит, вы знаете.

Шагая взад-вперёд перед костром, я думал о том, что подумала бы Брэтт о том, что мы здесь сегодня говорим и делаем. Думаю, ей бы понравилось.

– Не так-то легко практиковать осознавание смерти, но это возможно, потому что это правда: вы умрёте. Постоянная бдительность – вот ключ. Нам необходим не один звонок будильника в жизни, нам нужны сотни звонков каждый день, всё больше и больше, пока наконец мы не всплывем на поверхность и не пробудимся. Это требует мышления, желания, волевого намерения. Перевес далеко не на вашей стороне. Сомневаюсь, что хотя бы один из вас сломает эту привычку. Состояние сна очень удобно и приятно, слишком трудно выдрать себя из него. Это как целую милю плыть против течения по жидкой грязи. Нужно просто продолжать и продолжать плыть, постоянно напоминая себе, чтó ты делаешь и зачем, потому что как только ты остановишься, то начнёшь снова тонуть, и потом будешь сидеть в палате дома престарелых и вспоминать ту далёкую ночь, когда какой-то чокнутый метал искры перед танцующим пламенем и говорил тебе не дать жизни ускользнуть, но ты всё упустил, а теперь уже слишком поздно.

Возникла долгая пауза, пока я ковырялся в костре.

– Вы говорите о достойной смерти, о том, как мы должны встретить смерть, когда она придёт? – спросила женщина в джинсах, ботинках и овчином жилете. – Что-то вроде того?

– Ни в коем случае, – ответил я, с нетерпением стремясь определить разницу. – Смысл не в том, чтобы умереть достойно, но чтобы жить достойно. Какая разница, как вы умрёте? Храбро, или будете плакать, как ребёнок – какая разница? Осознавание смерти — это осознавание жизни, а осознавание жизни это пробуждение. Это не имеет ничего общего с умиранием.

– Это кажется очень негативным, пессимистическим образом жизни, – сказала она.

– Мой опыт говорит как раз наоборот, – ответил я. – Ничто в действительности меня не тревожит, ничто не удручает. Если завтра я всё потеряю в результате какой-либо трагедии, так что ж? Я всё ещё жив, всё ещё здесь, в комнате смеха. Всё остальное не важно. Всё хорошо. Где же здесь пессимизм?

– Ничто вас не удручает?

– Ну, это слишком широкое утверждение, – ответил я. – В жизни может, конечно, наступить резкий спад, который мне не захочется терпеть. Может наступить такой момент, когда я захочу схватить костлявый ведьмин палец и сам дать сигнал к отбою.

Кто-то ахнул.

– Уж не говорите ли вы о самоубийстве? – спросила женщина, похожая на ковбоя. – Вы что же, имеете в виду, что мы должны об этом думать?

– Я не говорю, кому что делать, но я бы сказал, что о самоубийстве довольно глупо не думать. Если вы даже не рассматриваете возможность покончить с жизнью, тогда чья это жизнь вообще? Самоубийство — это один из немногих вариантов, которые мы действительно имеем. Это означает, что мы не обязательно отданы на милость смерти. Это настолько страшно, что вам может стать плохо, но нет причины, чтобы не думать об этом. Большинство людей считают самоубийство высшим табу, как будто это даже не обсуждается, но на самом деле это центральная тема обсуждения, и нет причин не уделить ей должного внимания. Вероятно, вы всё равно его исключите, но это будет вашим решением, а не чьим-то.

Некоторые выглядели шокированными.

– Возможно, для вас это звучит мрачно или угнетающе. Возможно, вы думаете, что смерть противоположна жизни, или что всё это дело с осознаванием смерти означает конец радости и весёлых времён, но суть не в этом. Не смерть так ужасна, ужасен страх. Не смерть противостоит жизни, а страх. Закрывать глаза на смерть, значит закрывать глаза на жизнь – что может быть более ужасным? На ваш взгляд смерть и самоубийство внушают ужас и просто немыслимы. На мой взгляд они придают силы и утверждают жизнь, и я смотрел бы на человека, который не имеет открытых, честных отношений с этими предметами, как на девять десятых мёртвого.

***

Было ясно, что для большинства или для всех, этот предмет явно был под запретом – отгороженная территория, куда их мысли редко заходят. Они приравнивают самоубийство к страданию, несостоятельности, трусости, к поступку капризных подростков, слабаков и больных. Они рассматривают самоуничтожение как абсолютно, безусловно крайний выход, а может даже вообще не выход, тогда как я, существо с открытыми глазами, могу рассматривать его на третьем или четвёртом месте. Не думаю, что я засуну голову в печь из-за штрафа за превышение скорости, но я мог бы это сделать ради того, чтобы выбраться из инвалидного кресла, или из тюрьмы, или отделаться от тяжёлого случая икоты. Это, однако, было бы основано не столько на решении, сколько на наблюдении. Вещи выстраиваются в определённым образом, вырисовываются контуры, правильность даёт о себе знать, и события следуют согласно ясно указанному курсу. Я никогда не мог не сделать того, что нужно было сделать, а это включает более крутые вещи, чем самоубийство. Несмотря на то, что я не похож на воина бушидо, я обладаю ясным и непреложным знанием, что сегодня идеальный день, чтобы умереть.

Лишь тот день для нас наступит, в котором мы пробуждены.

Это похоже на несерьёзное обращение с серьёзным предметом, но всё потому, что из перспективы интегрированного существа всё выглядит не так мрачно и ужасно. У смерти нет привкуса зла, когда она выходит из укрытия, и мы можем видеть её, не отводя взгляда. Это значит дружески принять смерть, обнять её, признать её важность в нашей жизни. Не то, что мы начнём любить или искать её, или развивать какой-то зловещий с ней резонанс. Важнейшей пользой от таких честных отношений является то, как это распахивает перед нами жизнь, но так же важно и то, как это снимает покров ужаса с призрака смерти.

Мы говорим не о совершении акта, но лишь о честном его рассмотрении. Вопрос о самоубийстве – быть или не быть – находится в самом сердце философского исследования, но Майа сделала его практически немыслимым благодаря бурелому эмоционально насыщенных противоположных убеждений – мы не в праве уничтожать свою жизнь, потому что она священна, это непростительный грех и кощунство, это акт трусости и мошенничество, что те уроки, которых мы избежим сейчас, нам придётся пережить в следующей жизни, и так далее.

Вместо того, чтобы быть немыслимым, однако, самоубийство должно быть хорошо продуманным. Оно больше всего требует размышления над собой. Но в самую последнюю очередь нам бы хотелось разбирать этот бурелом и самим принимать какое-то решение. Если хотите развлечься «духовным атолизисом», начните с вопроса «Почему бы мне не убить себя прямо сейчас?»

***

– По большому счёту, – подвёл я итог, – весь наш разговор о демонах и бабайках это просто способ привести себя в чувства, в состояние полного неистового здравомыслия, отрезвить себя от опьяняющего воздействия убеждений и неверного знания. Дело в том, что мы все прекрасно можем достичь пробуждающей ясности. Если на то пошло, поразительно то, что мы умудряемся видеть, чего нет, и не видеть то, что есть. Всё, о чём мы сейчас говорим, это о способе прекратить совершать этот чудесный подвиг самообмана, чтобы увидеть вещи такими, какие они есть на самом деле. «Духовный автолизис» фокусирует ум, а «Memento mori» определяет точку фокуса. В сочетании с искренним желанием они могут поставить любого на путь выхода из отделённого состояния Человека-Ребёнка. И если вы этого хотите, пожалуйста. Единственный вопрос в том, хотите ли вы?

– Я уже решил, что никогда не умру, – пошутил один молодой человек, но никто не засмеялся.

– Очнитесь, – почти ответил я ему, и понял, что это увещевание лежит в самом сердце всего этого разговора. Я мог бы просто сказать это и уберечь себя от хлопот по написанию трёх книг. Вот к чему это всё сводится:

Очнитесь.