Вмешательство духов в мир физический 12 страница
Спиритическое учение своими явными доказательствами, которые оно дает грядущей жизни, присутствию возле нас тех, кого мы любили, сохранению их привязанности к нам и заботе их о нас; отношениями, поддерживать которые с ними оно. нас научает, дарует нам самое большое утешение в одной из самых законных причин печали. Благодаря спиритизму нет ни одиночества, ни покинутости: у самого одинокого человека всегда есть рядом с Ним друзья, с коими он может беседовать.
Мы с нетерпением переносим жизненные невзгоды; они представляются нам столь невыносимыми, что мы не понимаем того, как бы мы могли их перенести; и все же, если мы мужественно вынесли их, если сумели подавить в себе ропот, то мы поздравим себя с этим, когда окажемся за пределами нашей земной тюрьмы, подобно тому как тяжелобольной, выздоравливая, поздравляет себя с тем, что выдержал мучительное лечение.
§ 151. РАЗОЧАРОВАНИЯ. НЕБЛАГОДАРНОСТЬ. РАЗБИТЫЕ ПРИВЯЗАННОСТИ
937. Разочарования, которые неблагодарность и хрупкость дружеских уз заставляют нас испытывать, разве не являются они для великодушного человека еще одним источником огорчения?
“Все это так; но мы учим вас жалеть неблагодарных людей и неверных друзей: они будут несчастнее вас. Неблагодарность — дочь эгоизма, и эгоист встретит позднее сердца более бесчувственные, чем его. Помышляйте о тех, кто сделал добра больше вашего, кто заслуживает больше вас, но которым было отплачено самой черной неблагодарностью. Помните, что сам Христос при жизни был осмеян и поруган, что с ним поступили как с обманщиком и самозванцем, и не удивляйтесь тому, что нечто подобное происходит и с вами. Пусть добро, вами сделанное, будет вам в этом мире наградой, и не обращайте внимания, что скажут о нем получившие его. Неблагодарность — это проверка вашей настойчивости в совершении добра: все это вам зачтется, и те, которые не признавали вас, будут за это наказаны тем больше, чем больше была их неблагодарность.”
938. Разочарования, обусловленные неблагодарностью, не предназначены ли они для того, чтобы ожесточить сердце и закрыть его всякой впечатлительности?
“Так думать было бы ошибкой: ибо, как ты говоришь, сердечный человек всегда счастлив тем, что делает добро. Он знает, что если об этом и не вспоминается в этой жизни, то будет вспомянуто в жизни иной, и что неблагодарный узнает стыд и угрызения совести.”
— Мысль об этом не мешает его сердцу раниться: и не может ли это зародить у него мысли, что он был бы более счастлив, будь он менее чувствителен?
“Если он предпочитает счастье эгоиста, то да: однако грустное же это счастье! Так пусть он знает, что неблагодарные друзья, его оставляющие, не достойны его дружбы и что он ошибся на их счет; с этого мига он не должен о них сожалеть. Позднее он встретит таких, которые сумеют его лучше понять. Жалейте тех, кто дурно поступает с вами, когда вы того не заслужили; ибо им еще придется вернуться к этому, и печальное же это будет возвращение! Не принимайте к сердцу их грубость и жестокость — для вас это способ быть выше их.”
+ Природа дала человеку потребность любить и быть любимым. Величайшая из радостей, дарованных ему на земле, это встретить сердца, симпатизирующие ему. Также она дает ему первые начала счастья, уготованного ему в мире совершенных духов, где все есть любовь и благосклонность: это та радость, в которой отказано эгоисту.
§ 152. АНТИПАТИЧНЫЕ СОЮЗЫ
939. Если симпатизирующие друг другу духи стремятся к соединению, то как происходит то, что среди воплощенных духов сердечная привязанность бывает зачастую лишь с одной стороны и что даже самая искренняя любовь принимается с равнодушием и даже отвращением: и как, помимо того, самая горячая любовь двух сердец может превратиться в антипатию и порою в ненависть?
“Выходит, ты не понимаешь, что это наказание, которое, однако, лишь временно. Затем, сколько есть таких, которые думают, что безумно любят, потому что судят всего лишь поверхностно, и которые, когда оказываются вынуждены жить с теми, кого якобы любят, вдруг обнаруживают, что их любовь — всего лишь физическое влечение! Недостаточно просто быть влюбленным в того, кто вам нравится и кто наделен, как вы полагаете, прекрасными качествами; только действительно живя вместе с этим человеком, вы сможете оценить его. Сколько, в самом деле, таких союзов, когда поначалу люди не симпатизируют друг другу и когда тот и другой, хорошо узнав друг друга, в конце концов начинают любить любовью нежной и длительной, потому что она основывается на уважении! Не следует забывать, что любит дух, а не тело, и когда материальная иллюзия развеивается, дух видит реальность.
Есть два рода привязанности, два рода любви: телесная и духовная, и одну часто принимают за другую. Привязанность духовная, когда она чиста и основана на симпатии, долговременна: привязанность телесная преходяща; вот почему те, которые полагали, будто любят друг друга вечной любовью, друг друга ненавидят, Когда иллюзия рассеивается.”
940. Недостаток симпатии между существами, предназначенными жить вместе, не является ли также и он источником печалей тем более горьких, что они отравляют все существование?
“В самом деле, весьма горьких: но это одно из тех несчастий, первопричиной коих чаще всего являетесь вы сами. Прежде всего неверны ваши законы, ведь неужели ты думаешь, будто Бог заставляет тебя оставаться с теми, кто тебе не нравится? и затем, в этих союзах вы часто ищете больше удовлетворения собственных ваших гордыни и честолюбия, нежели счастья, какое дает взаимная любовь. И тогда претерпеваете на себе последствия ваших предрассудков.”
— Но разве в этом случае не окажется почти всегда невинной жертвы?
“Да, и это для нее мучительное искупление: но ответственность за ее несчастье падет на тех, кто были ему причиною. Если свет истины проник в ее душу, она почерпнет себе утешение в своей вере в будущее. В общем же, по мере ослабления предрассудков, причины этих индивидуальных несчастий также исчезнут.”
§ 153. БОЯЗНЬ СМЕРТИ
941. Боязнь смерти является для многих людей причиной смятения; чем вызвана эта боязнь, ведь они имеют перед собой грядущее?
“Они боятся понапрасну; но что ты хочешь! В молодости их стремятся убедить в том, будто существуют ад и рай, и более вероятно, что они попадут в ад, потому что им говорят, будто то, что есть в природе, — смертный грех для души; и тогда, вырастая, если они умны, они не могут, согласиться с этим и становятся атеистами или материалистами: таким образом их приводят к вере в то, что за пределами наличествующей жизни больше ничего нет. Что же до тех, которые продолжают верить в то, чему их учили в детстве, то они боятся вечного огня, который должен жечь их, не уничтожая.
Смерть не внушает никакой боязни справедливому, потому что помимо веры, у него есть уверенность в будущем: надежда позволяет ему дожидаться лучшей жизни, а любовь (милосердие), закону которой он следовал, дает ему убежденность, что в мире, в коий он отправляется, он не встретит ни единого существа, взгляда которого ему пришлось бы страшиться.” (См. № 730)
+ Человек плотский, более привязанный к жизни тела, чем к жизни духа, имеет на земле страдания и наслаждения материальные; его счастье состоит в беглом удовлетворении всех своих желаний. Душа его, постоянно занятая и озабоченная превратностями жизни, пребывает в непрестанной тревоге и муке. Смерть пугает его, потому что он не верит в свое будущее и оставляет на земле все свои привязанности и надежды.
Человек духовный, поднявшийся над искусственными потребностями, создаваемыми страстями, уже и здесь обладает наслаждениями, не ведомыми человеку материальному. Умерение своих желаний сообщает духу его спокойствие и ясность. Он счастлив тем добром, которое делает, для него вовсе нет разочарований, и жизненные неурядицы соскальзывают с его души, не оставляя на ней болезненного отпечатка.
942. Не найдут ли некоторые люди немного банальными эти советы о том, как быть счастливыми на земле; не усмотрят ли они в них того, что называется “общим местом”, “прописными истинами”? И не скажут ли они, что в конечном счете секрет счастья заключается в том, чтобы уметь переносить свое несчастье?
“Найдутся обязательно те, кто скажут это, и их будет много; но именно с ними дело обстоит так же, как с тем больным, которому врач прописал диету: эти люди хотели бы поправиться без лекарств и объедаться по-прежнему.”
§ 154. ОТВРАЩЕНИЕ К ЖИЗНИ. САМОУБИЙСТВО
943. Откуда происходит отвращение к жизни, без определенных мотивов завладевающее некоторыми людьми?
“Последствие праздности, недостатка веры, а зачастую пресыщенности.
Для того, кто использует свои способности ради полезной цели и в согласии со своими природными склонностями, труд не бывает обременителен и жизнь протекает быстрее; жизненные невзгоды он переносит с большим терпением и смирением, потому что Действует он ради счастья более прочного и длительного, коие его обкидает.”
944. Имеет ли человек право распоряжаться своей собственной жизнью?
“Нет, один только Бог имеет это право. Добровольное самоубийство — нарушение этого закона.”
— Но разве самоубийство не всегда добровольно?
“Безумец, убивающий себя, не знает, что он делает.”
945. Что думать о самоубийстве, имеющем своей причиной отвращение к жизни?
“Безрассудные! Зачем они не трудились? Жизнь не была бы им в тягость!”
946. Что думать о самоубийстве, имеющем целью избежать несчастий и разочарований этого мира?
“Это нищие духом, не имеющие смелости выдержать несчастья существования! Господь помогает страждущим, а не тем, у кого нет ни силы, ни смелости. Жизненные невзгоды суть испытания или искупления. Блаженны переносящие их без ропота, ибо вознаграждены будут! И, напротив, горе тем, кто ожидают своего спасения от того, что они в своем безбожии называют „случаем" или „удачей"! Случай или удача, если говорить их языком, действительно могут благоприятствовать им какое-то мгновение, но лишь затем., чтобы позднее с еще большей безжалостностью дать им почувствовать всю пустоту этих слов.”
— Те, кто довели несчастного до этого акта отчаяния, испытают ли на себе последствия его?
“О, горе им! Ибо они ответят за это как за убийство!”
947. Человек, борющийся с нуждой и дающий себе умереть от отчаяния, может ли считаться самоубийцей?
“Это самоубийство, но те, кто являются его причиною или могли бы помешать ему, виновнее его, и его ждет снисхождение. Но все же не думайте, что ему полностью прощено, если у него не хватило твердости и настойчивости и если он не употребил весь свой ум на то, чтобы вытащить себя из трясины. Горе ему, если его отчаяние рождается из гордыни; я хочу сказать, если он принадлежит к тем, в ком гордыня парализует силы ума и кто устыдился бы, что живет трудом рук своих; и кто предпочитает умереть с голоду, нежели поступиться тем, что они называют своим „общественным положением"! Не в сотни ли раз больше величия и достоинства будет в том, чтобы бороться с превратностями судьбы, чтобы пренебрегать критикой пустого и эгоистичного света, коий обращен с доброй волей лишь к тем, у кого все есть, и поворачиваются к вам спиной, как только у вас появится в нем нужда? Пожертвовать своею жизнью ради уважения света — дело глупое, ибо свет не придаст тому никакого значения.”
948. Самоубийство, имеющее цель избежать стыда, вызванного дурным поступком, так ли предосудительно, как и то, которое обусловлено отчаяньем?
“Самоубийство не исправляет ошибки, наоборот, вместо одной их оказывается две. Если имели смелость сделать зло, то нужно иметь и смелость подвергнуться последствиям этого зла. Судит Бог и, исходя из причины, может иногда уменьшить строгость наказания.”
949. Простительно ли самоубийство, когда оно имеет своею целью спасти от позора детей или семью?
“Тот, кто поступает так, заблуждается, но он верит, что поступает правильно, и Бог это ему засчитывает, ибо такой поступок выступает у него в качестве искупления, которое он сам себе назначает. Намерением своим он уменьшает совершенную им ошибку, но она не перестает оттого быть ошибкой. В общем же, устраните ваши общественные заблуждения и предрассудки — и у вас больше не будет таких самоубийств.”
+ Тот, кто лишает себя жизни, чтобы избежать позора и стыда за свои скверные поступки, тем показывает, что он больше дорожит уважением людским, нежели Божьим, ибо он возвращается к духовной жизни обремененным своими несправедливостями, сам лишив себя средств к тому, чтобы исправить их при жизни. Господь зачастую менее непреклонен, нежели люди; Он прощает, когда раскаяние искренно, и принимает в расчет наше исправление своих ошибок: но самоубийство не исправляет ничего.
950. Что думать о человеке, лишающем себя жизни в надежде, что так он раньше достигнет лучшей жизни?
“Другое безумие! Пусть он творит добро — и у него будет больше уверенности достичь ее, самоубийством же он только задерживает свое вступление в мир лучший; в результате он после сам попросит возможности вернуться на землю докончить ту жизнь, которую он прервал, движимый ложной мыслью. Ошибка, какого бы рода она ни была, никогда не откроет святилища, где пребывают избранные.”
951. Разве не похвально иной раз пожертвовать своей жизнью, когда делаешь это с целью спасти чужую жизнь или быть полезным своим ближним?
“Это может быть прекрасным только в зависимости от намерения, и пожертвовать своею жизнью — это не самоубийство; но Бог противится бесполезному самопожертвованию, и самопожертвование не угодно Ему, если замутнено гордынею. Самопожертвование исполнено достоинства лишь в том случае, если оно бескорыстно; и если совершающий его имеет порой какую-то заднюю мысль, то это уменьшает ценность его во взгляде Божьем.”
+ Всякая жертва, совершающаяся за счет своего собственного счастья, есть действие, исполненное во взгляде Божьем высочайшего достоинства, ибо это есть осуществление закона милосердия. И поэтому, поскольку жизнь является земным благом, которое человек ценит превыше всего, тот, кто отказывается от нее для блага ближних, никак не преступает закона Божьего, но совершает акт самопожертвования. Но прежде чем совершить его, он должен размыслить толком, не может ли. его жизнь оказаться полезнее людям, чем его смерть.
952. Человек, погибающий как жертва необузданности собственных страстей, необузданности, которая, как он знает, должна ускорить его конец, но которой он более не имеет силы противиться, потому что привычка сделала эти страсти настоящими физическими потребностями, совершает ли он самоубийство?
“Это нравственное самоубийство. Неужели же вы не понимаете, что в этом случае человек вдвойне виновен? В нем есть недостаток мужества и скотство, а также забвение Бога.”
— В большей или меньшей степени он виновен, нежели тот, который лишает себя жизни из отчаяния?
“Он более виновен, потому что у него есть время продумать свое самоубийство; у того же, кто совершает его внезапно и вдруг, происходит как бы мгновенное умственное затмение, схожее с безумием; первый будет наказан гораздо строже, ибо наказания всегда соразмерны степени сознания совершенных ошибок.”
953. Когда человека ожидает неизбежная и ужасная смерть, то может ли ему быть поставлено в вину, если он на несколько мгновений сократит свои страдания добровольным уходом?
“Всегда есть вина в том, чтобы не дождаться срока, означенного Богом. И всегда ли можно быть уверенным, что срок этот и в самом деле наступил, и разве нельзя получить неожиданную помощь в самый, казалось бы, последний миг?”
— Можно понять, что в обычных обстоятельствах самоубийство заслуживает осуждения, но мы говорим сейчас о таком случае, когда смерть неизбежна и когда жизнь сокращается лишь на несколько мгновений?
“Это всегда оказывается недостатком смирения и повиновения воле Создателя.”
— Каковы в таком случае последствия этого действия?
“Искупление соразмерно серьезности ошибки, смотря по обстоятельствам, как всегда.”
954. Предосудительна ли неосторожность, если она без пользы подвергает жизнь опасности?
“Не бывает вины, когда нет намерения и действительного сознания того, чтоб творить зло.”
955. Женщины, которые в некоторых странах добровольно сжигают себя на костре с телом своего мужа, могут ли считаться самоубийцами и испытывают ли они на себе последствия этого?
“Они повинуются предрассудку, и зачастую более силе, нежели своей собственной воле. Они верят, что исполняют тем свой долг, а ведь не в этом заключается природа самоубийства. Их извинение в нравственном ничтожестве большинства из них и в их невежестве. Эти варварские и глупые обычаи исчезнут по мере утверждения цивилизации.”
956. Те, кто, оказавшись не в состоянии перенести потерю дорогих им людей, убивают себя в надежде соединиться с ними, достигают ли они тем своей цели?
“Результат оказывается для них совершенно иного свойства, чем тот, которого они ожидали, и вместо соединения с объектом своей привязанности, они удаляются от него на еще более длительный срок, ибо Бог не может поощрить акт малодушия и то оскорбление, какое Ему наносят неверием в Его провидение. За этот миг безумия они заплатят печалями большими, чем те, сократить которые они собирались, и не будет для них возмещением удовлетворения, на которое они надеялись.” (См. № 934 и далее).
957. Каковы в общих чертах последствия самоубийства для духа?
“Последствия самоубийства весьма разнообразны; не существует определенных наказаний, и во всех случаях они всегда соотносятся с причинами, к ним приведшими; но есть одно последствие, коего самоубийца не может избежать: это — разочарование, все выйдет так, что надежды его окажутся обмануты. Впрочем, участь у каждого своя: она зависит от обстоятельств. Некоторые искупают свою вину незамедлительно, другие в новой своей жизни, которая окажется хуже той, ход которой они прервали.”
+ Действительно, наблюдение показывает, что последствия самоубийства не всегда одинаковы; но некоторые среди них общи для всех случаев насильственной смерти и суть последствия внезапного прерывания жизни. Прежде всего, это более длительное и прочное сохранение связи духа и тела, поскольку связь эта была в полной своей силе в миг, когда была разорвана, тогда как при естественной смерти она ослабляются постепенно и прекращается зачастую прежде, чем жизнь полностью угаснет. Последствием этого состояния вещей является продление спиритического смятения, затем сохранение иллюзии в течение более или менее длительного времени, заставляющей духа считать, что он еще не умер. (См. №№ 155 и 165).
Сродство, продолжающееся между духом и телом, производит у некоторых самоубийц своеобразный отзвук, отголосок состояния тела на дух, который невольно ощущает в себе все муки и ужас процесса разложения, переживаемого телом, и состояние это может длиться столько времени, сколько должна была продолжаться жизнь, которую он оборвал. Последствие это не является общим правилом, но нет случая, когда бы самоубийца был освобожден от последствий своего недостатка храбрости, и рано или поздно он тем иди иным образом искупает свою ошибку. Так, некоторые духи, бывшие на земле очень несчастными, сказали, что в предыдущей жизни они наложили на себя руки и поэтому добровольно подчинились новым испытаниям, чтобы попытаться перенести их с большей покорностью. У некоторых из них это своего рода привязанность к материи, от которой они тщатся освободится, чтобы воспарить к лучшим мирам, вход в которые для них закрыт: у большинства из них это сожаление о том, что они сделали столь бесполезную вещь как самоубийство, поскольку от нее они испытывают только разочарование.
Религия, мораль, все философии осуждают самоубийство как действие, противоречащее закону природы: все они говорят нам, что в принципе человек не имеет права добровольно сокращать свою жизнь; но почему у него нет этого права? Почему мы не свободны положить конец нашим страданиям? Спиритизму было уготовано показать на примере поддавшихся этому соблазну, что это не только ошибка, нарушающая нравственный закон — соображение, для некоторых лиц лишенное веса, — но поступок глупый, поскольку, поступая так, ничего не выигрывают, но лишь теряют; и не теория этому нас учит, а факты, кои спиритизм полагает пред нашими глазами.
Глава Вторая
ГРЯДУЩИЕ МУКИ И РАДОСТИ
Небытие. Будущая жизнь — Предчувствие грядущих мук и наслаждений — Вмешательство Божие в распределение мук и наград — Природа грядущих мук и наслаждений — Временные муки — Искупление и раскаянье — Продолжительность будущих мук — Воскресение плоти — Рай, ад и чистилище
§ 155. НЕБЫТИЕ. БУДУЩАЯ ЖИЗНЬ
958. Почему у человека инстинктивный ужас перед небытием?
“Потому что небытия нет.”
959. Откуда берется у человека инстинктивное предчувствие будущей жизни?
“Мы уже сказали: перед этим его воплощением дух его знал все, и душа сохраняет смутное воспоминание о том, что она знает и видела в духовной своей жизни.” (См. № 393).
+ Во все времена человек заботился о своем загробном будущем, и это более чем естественно. Какое бы значение ни придавал он текущей жизни, он не может не видеть, сколь она коротка, хрупка и уязвима, поскольку может оборваться в любой миг, и он никогда не может быть уверен в своем завтрашнем дне. Чем же он становится после рокового мига? Вопрос серьезен, ибо речь идет не о нескольких годах, но о вечности. Тот, кто должен провести долгие годы в чужой стране, беспокоится о том, какое положение он там займет; так как же нам не заботиться о положении, нас ожидающем по оставлении этого мира, ибо это будет навсегда? Идея небытия имеет в себе нечто отталкивающее, отвращающее разум. Человек самый беззаботный при жизни, приближаясь к последнему мигу, спрашивает себя, чем он станет, и невольно надеется.
Верить в Бога, не допуская мысли о грядущей жизни, есть бессмыслица. Предчувствие лучшей жизни отыскивается во глубине душ всех людей; и Бог не мог поместить его там понапрасну.
Будущая жизнь означает сохранение нашей индивидуальности после смерти. В самом деле, что значило б для нас пережить свое тело, если нашей нравственной сущности суждено потеряться в океане бесконечности? Последствия этого для нас были бы равнозначны небытию.
§ 156. ПРЕДЧУВСТВИЕ ГРЯДУЩИХ МУК И НАСЛАЖДЕНИЙ
960. Откуда берется встречающаяся у всех народов вера в грядущие муки и награды?
“Это все то же самое: предчувствие реальности, сообщаемое человеку воплощенным в нем духом, ибо, толком ведайте это” не напрасно некий внутренний голос говорит вам: ваша ошибка в том, что вы недостаточно слушаете его. Если б вы часто думали об этом, вы стали бы лучше.”
961. Какое чувство преобладает у большинства людей в миг смерти; сомнение ли это, боязнь или надежда?
“Сомнение у закоренелых скептиков, боязнь у виновных, надежда у людей добра.”
962. Почему есть скептики, если душа сообщает человеку предчувствие вещей духовного порядка?
“Скептиков гораздо меньше, чем полагают; многие притворяются при жизни вольнодумцами из гордыни, но в миг смерти они не так уж храбры.”
+ Будущая жизнь спросит с нас за все наши поступки. Разум и справедливость говорят нам, что в распределении счастья, к коему стремится каждый человек, добрые и злые не могут смешаться. Бог не может желать того, чтобы одни без труда пользовались благами, коих другие достигают лишь благодаря усилиям, труду и настойчивости.
Понятие, какое Бог дает нам о Своей справедливости и доброте в мудрости Своих законов, не позволяет нам думать, будто справедливый и злой в глазах Его равноценны, и сомневаться в том, что однажды они получат один награду, другой наказание за добро и зло, ими содеянные. И поэтому врожденное предчувствие справедливости, в нас имеющееся, дает нам наитивное знание о будущих муках и наградах.
§ 157. ВМЕШАТЕЛЬСТВО БОЖИЕ В РАСПРЕДЕЛЕНИЕ МУК И НАГРАД
963. Занимается ли Господь лично каждым отдельным человеком? Не слишком ли Он велик и не слишком ли мы малы для того, чтобы каждая человеческая личность имела значение в Его глазах?
“Бог занимается всеми существами, коих Он создал, как бы ни были они малы; ничто не может быть слишком мало для Его доброты.”
964. Нужно ли Богу заниматься каждым из наших поступков, чтобы вознаградить нас или нас наказать, и не будет ли большая часть этих поступков для Него незначительна?
“У Бога свои законы, управляющие всеми вашими поступками: если вы законы эти нарушаете, то это ваша вина. Несомненно, когда человек переходит меру, впадает в крайность, Бог не произносит над ним приговор, говоря ему, к примеру: „Ты был чревоугодник, за это Я накажу тебя"; нет, вместо этого Он начертал всему определенный предел. Болезни и зачастую смерть суть последствие излишеств и крайностей. Вот вам и наказание: оно есть результат нарушения закона. И так происходит во всем.”
+ Все наши действия подчинены законам Божиим; нет ни одного из них, сколь бы незначительным оно нам ни казалось, которое не могло бы быть их нарушением. И если мы подвергаемся последствиям этого нарушения, мы должны пенять за это лишь на самих себя, ибо мы таким образом делаемся кузнецами своего грядущего счастья или несчастья.
Истина эта делается ощутимой с помощью следующей притчи: “Отец дал сыну для обработки поле и говорит: „Вот тебе правило, как поле обрабатывать, и все инструменты, необходимые для того, чтобы сделать это поле плодородным и обеспечить свое существование. Если ты будешь держаться наставлений, которые я тебе дал, то поле твое родит много и обеспечит тебе покой в старости: в противном же случае оно не родит ничего, и ты умрешь с голоду". Сказав это, он оставляет его поступать по своему усмотрению”.
Не правда ли, поле это будет плодоносить в зависимости от трудов, потраченных на уход за ним, и что всякое небрежение будет в ущерб урожаю? Сын, стало быть, на старости лет будет счастлив или несчастен смотря по тому, следовал ли он правилу, преподанному ему отцом, или им пренебрег. Господь же еще более предусмотрителен, ибо всякий миг Он предупреждает нас, добро или зло мы совершаем: Он посылает нам духов, чтобы те направили нас, но мы не слушаем их. Есть еще и то различие, что Бог всегда дает человеку возможность в последующих существованиях исправить свои былые ошибки, тогда как сын, о котором мы говорим, возможности такой, если он дурно распорядился своим временем, не имеет.
§ 158. ПРИРОДА ГРЯДУЩИХ МУК И НАСЛАЖДЕНИЙ
965. Имеют ли муки и услады души после смерти в себе нечто материальное?
“Оне не могут быть материальными, поскольку душа не есть материя: сам здравый смысл говорит вам это. Эти муки и услады не имеют в себе ничего плотского, и все же оне в тысячу раз живее тех, какие вы ощущаете на земле, поскольку дух, раз освободившись из материи, делается гораздо более впечатлительным. Материя более не притупляет его ощущения.” (См. №№ 237-257).
966. Отчего человек зачастую составляет себе о страданиях и наслаждениях будущей жизни понятия столь грубые и глупые?
“Ум еще весьма слабо развит. Разве ребенок понимает так же, как взрослый? Впрочем, это зависит еще и от того, чему его научили, — и здесь-то и имеется наибольшая нужда в реформе...
Язык ваш слишком неполон, чтобы выразить то, что находится вне вас; и тогда-то и понадобились сравнения, а вы эти образы и фигуры приняли за реальность; но по мере того, как человек просвещается, мысль его понимает вещи, какие язык его не может выразить.”
967. В чем заключается счастье добрых духов?
“Знать все и вся: не иметь ни ненависти, ни ревности, ни зависти, ни тщеславия, ни какой другой страсти, составляющей несчастье людей. Любовь, соединяющая их, для них источник высшего блаженства. Они не испытывают ни потребностей, ни страданий, ни терзаний материальной жизни; они счастливы тем, что творят добро. В общем же счастье духов всегда соразмерно степени их продвинутости. Правда, лишь чистые духи наслаждаются высшим блаженством, но ведь и все прочие отнюдь не несчастны. Между теми, что дурны, и теми, что совершенны, есть бесконечное множество степеней, в которых радости и наслаждения соответствуют состоянию их нравственности. Достаточно продвинутые понимают счастье идущих впереди них, они стремятся к нему, но для них это предмет соревнования, а не зависти. Они знают, что лишь от них самих зависит достичь этого, и трудятся ради этой цели со спокойствием чистой совести, и они счастливы, что им не надо претерпевать страдания, коим подвергают себя те, кто плохи.”
968. Вы ставите отсутствие материальных нужд в число условий счастья духов; но не правда ли, удовлетворение этих потребностей является для человека источником наслаждений?
“Да, наслаждений зверя; и когда ты не можешь. удовлетворить эти потребности, то это уже пытка.”
969. Что следует разуметь, когда говорят, что чистые духи соединены в лоне Божьем и занимаются тем, что поют Господу хвалы?
“Это аллегория, обрисовывающая их разумение совершенств Господних, поскольку они видят Его и Его понимают, но эту аллегорию, как и множество прочих, ни в коем случае не следует понимать буквально. Все в природе, начиная от песчинки, от атома, славит, поет, т. е. выражает собой всемогущество, мудрость и доброту Господню. Но не вздумай верить, будто сонмы блаженных духов пребывают вечность в созерцании. Такое счастье было бы глупо и однообразно; помимо того, оно было бы эгоистично, поскольку их существование оказалось бы бесконечной бесполезностью. У них нет больше терзаний, сопровождающих существование в теле, — а уже только одно это наслаждение. И затем, как мы уже говорили, они знают и понимают все и вся. Они применяют ум, ими наработанный, на то, чтобы помочь прогрессу других духов, — это и есть род деятельности, коему они отдаются, и он в то же время — источник духовных удовольствий.”