Конец сказания об убийстве хидимбы

СКАЗАНИЕ ОБ УБИЙСТВЕ БАКИ

Глава 143

Бхима сказал:

Ракшасы помнят вражду (к ним) и (мстят), опираясь на силу майи, которая лишает ума. Отправляйся же и ты, о Хидимба, по пути, который избрал твой брат.

Юдхиштхира сказал:

Хотя ты и разгневан, о Бхима, тигр среди мужей, не убивай женщину. Соблюдай закон, который выше, чем охрана тела, о пандава! Могучего ракшаса, который пришел сюда с намерением убить нас, ты уже убил; что же может нам сделать сестра его, даже если она будет огорчена?

Вайшампаяна сказал:

И Хидимба тогда, поклонившись Кунти и ее сыну Юдхиштхире сказала такое слово, сложив почтительно руки: «О благородная, ты хорошо знаешь страдания, причиняемые женщинам богом любви; эти именно муки постигли меня, о милая, они вызваны Бхимасеной. Мною перенесены эти величайшие муки в ожидании времени. И вот настало это время для моего счастья. Бросив друзей, свой закон и свой народ, я избрала

в супруги твоего сына, о прекрасная, этого тигра среди мужей. И когда я так говорила, мне тогда было отказано и этим женихом и тобою, о славная, (в желании) сочетаться (с ним). Считая меня глупой или же преданной и послушной, сочетай меня, о счастливая, с этим супругом, твоим сыном. Сочетавшись с ним, я отправлюсь вместе с ним, куда захочет он, одаренный божественной красотою. И я вновь приду, поверь же мне, прекрасная! Всегда, когда вы подумаете обо мне, я понесу вас всех (куда ни пожелаете). В беде я переправлю этих мужей-быков через непроходимые места. Быстрым путем я понесу вас на спине, когда вы пожелаете. Вы же проявите ко мне милость, пусть Бхимасена полюбит меня. При преодолении бедствий всякий, кто следует закону, должен всецело поступать так, чтобы спасти жизнь. Кто даже во времена бедствий соблюдает закон, тот есть высочайший знаток закона. Ибо бедствия считаются большой опасностью для самого закона и для тех, кои закону следуют. Добродетель это то, что охраняет жизнь, поэтому добродетель называется подателем жизни. И какими бы средствами ни соблюдался закон, в том не может быть осуждения.

Юдхиштхира сказал:

Это именно так, как ты сказала, о Хидимба, тут нет сомнения. Но ты должна поступать по закону, как я скажу тебе, о стройная в талии! Когда Бхимасена совершит омовение и завершит свои утренние и очистительные обряды, ты люби его до захода солнца. Быстрая как мысль, ты проводи с ним время все дни, сколько захочешь, но всякий раз ночью ты должна Бхимасену приносить сюда.

Вайшампаяна сказал:

Дав обещание и сказав «хорошо», Хидимба тогда взяла Бхимасену и поднялась ввысь. На чудесных вершинах гор, в обиталищах божеств, которые оглашались криками птиц и антилоп и были всегда прекрасны, она, приняв дивный

облик и украшенная всеми украшениями, сладостно лепеча, услаждала пандаву. В неприступных лесах, под вершинами цветущих деревьев, в прелестных озерах, полных лилий и лотосов, на берегах речных островов, на россыпях жемчужных, в приятных водах лесных водоемов и в горных потоках, на берегах морей, изобилующих драгоценными камнями и золотом, в прекрасных городах, в дремучих лесах деревьев шала, в священных лесах богов и на вершинах гор, в обиталищах гухьяков и обителях (святых) подвижников, на берегах озера Манаса,¹ богатых цветами и плодами всех времен года, — принимая дивные формы, она услаждала пандаву. И, ублажая в различных местах Бхиму, ракшаси, быстрая как мысль, родила от Бхимасены могучего сына, со страшными глазами, с большим ртом, с остроконечными ушами, с меднокрасными губами и острыми зубами, ужасного и страшного видом, могучего стрелка из лука, великого в храбрости и мужестве, с длинными руками и огромным телом, грозного укротителя врагов, одаренного силою майи, быстрого в движении и страшного в порыве, рожденного человеком — могущественного не-человека, который далеко превзошел всех других пишачей и людей. И хотя он был еще ребенок, он быстро достиг юношеского возраста среди людей, о владыка народов! И тот могучий герой во всех видах оружия достиг высокого совершенства. Ведь ракшаси быстро развивают зародыш и рождают, они бывают способны изменять свой вид по желанию, принимая различные формы. И тот могучий стрелок из лука, припав тогда к стопам отца и матери, восславил их, а они нарекли ему, безволосому, имя. И так как он сказал матери, что он безволосый, как поверхность сосуда, то дали ему имя Гхатоткача («Плешивый как кувшин»). И Гхатоткача был предан пандавам и сделался навсегда их верным любимцем. Тогда сказала ему Хидимба, что время совместного жительства уже истекло; и, заключив с ними соглашение, она последовала своим путем. А Гхатоткача, лучший из ракшасов, сказал (пандавам): «В надлежащее время я явлюсь к родным моего отца», и, простившись с ними, он отправился в северную сторону. И, действительно, он был создан великодушным Магхаваном для убийства благородного Карны, несравненного в доблести, из-за оружия, (которое он емудал).

Так гласит глава сто сорок третья в Адипарве великой Махабхараты

Глава 144

Вайшампаяна сказал:

И те герои, могучие воины, сражающиеся на колеснице, убивая множество животных и пересекая один лес за другим, быстро шли дальше, о царь! Мимоходом они видели (страны) матсьев ² и тригартов, панчалов и кичаков, а также прекрасные леса и озера. Отпустив себе косы и облачившись в валкалу ³ и шкуры антилоп, благородные, они вместе с Кунти приобрели вид отшельников. Иногда поспешно неся свою мать (на руках), иногда двигаясь по своему усмотрению, могучие воины вновь шли стремительно (дальше). Изучая святые веды и веданги все и науку политики, они, знающие законы, увидели своего деда (Вьясу). Приветствовав великодушного Кришну-Двайпаяну, укротители врагов вместе с матерью остановились все с почтительно сложенными ладонями.

Вьяса сказал:

Я ранее предвидел своею мыслью, о быки из рода Бхараты, что вы будете отправлены в изгнание сыновьями Дхритараштры, незаконно стоящими (у власти). Узнав об этом, я явился к вам, желая сделать вам высочайшее благо. Не следует отчаиваться, все это для вашего счастья. И они и вы все равны для меня, в этом нет сомнения. Но родственники проявляют больше любви к тем, которые находятся в несчастии или же молоды. Поэтому теперь моя любовь к вам гораздо больше. И в силу моейлюбви к вам я хочу сделать вам добро, внемлите же мне.

Недалеко отсюда есть город, прекрасный и безопасный (для вас), — живите там переодетыми, дожидаясь моего прибытия.

Вайшампаяна сказал:

Так утешив партхов, укротителей врагов, владыка Вьяса, по прибытии в Экачакру, успокоил Кунти (такими словамии): «Живи, о дочь! Этот сын твой и Дхармы — Юдхиштхира, царь закона, будет повелевать всеми царями на земле. Силою Бхимасены и Арджуны покорив всю землю, он, знающий закон, обуздавший свои чувства, будет, без сомнения, владеть ею по закону. Сыновья твои и Мадри, все могучие воины, сражающиеся на колесницах, с радостью в сердце будут в своем царстве счастливо проводить время. И эти мужи-тигры, покорив землю, совершат жертвоприношения Раджасуя и Ашвамедха, и другие жертвоприношения с богатыми дарами. Поддерживая своих друзей богатством и благосостоянием, твои сыновья будут владеть здесь царством своих отцов и дедов!».

Сказав так, риши Двайпаяна поселил их тогда в жилище брахмана и сказал лучшему из царей: «Ожидайте меня здесь, я приду опять. Освоившись с (условиями) места и времени, вы обретете здесь величайшую радость». И когда все они, о царь, почтительно сложив руки, сказали «хорошо», великий владыка, мудрый Вьяса, ушел куда ему было угодно.

Так гласит глава, сто сорок четвертая в Адипарве великой Махабхараты.

Глава 145

Джанамеджая сказал:

О лучший из дваждырожденных, что делали пандавы, сыновья Кунти, великие воины, сражающиеся на колесницах, когда они прибыли в Экачакру?

Вайшампаяна сказал:

Когда сыновья Кунти, могучие воины, сражающиеся на колесницах, пришли в Экачакру, они жили не очень долгое время в доме брахмана. И все они, о владыка народов, осматривали прекрасные леса и разнообразные места на земле, реки и озера, странствуя для сбора подаяния. И благодаря своим достоинствам они сделались приятными для горожан. Они всегда ночью приносили Кунти (собранную) милостыню и ели каждый свою долю, которую она сама отделяла. Половину съедали герои, укротители врагов, вместе с матерью, а (другую) половину всей милостыни съедал Бхима, обладавший великой силой. Между тем, о царь, как они благородные, жили так в той стране, прошло довольно много времени, о бык из рода Бхараты!

Как-то однажды те быки из рода Бхараты отправились за милостыней, а Бхимасена остался вместе с Притхою. И вот Кунти услыхала скорбный и ужасный вопль, раздавшийся громко в доме брахмана, о Бхарата! И тех всех рыданий и причитаний царица не могла перенести, о царь, из чувства сострадания и доброты. С сердцем, измученным скорбью, прекрасная Кунти сказала тогда Бхиме такое слово, полное жалости: «Мы, о сын, живем очень счастливо в доме брахмана, неузнанные сыновьями Дхритараштры, чтимые и не знающие горя. Я все время думаю о том, о сын, что приятное могу я сделать брахману, как сделали бы те, кто счастливо живут в доме. Это такой муж, за которым добро не пропадает. Поэтому для него надо сделать гораздо больше того, что мог бы сделать другой. Несомненно, какое-то несчастье постигло этого брахмана. Если я окажу ему теперь помощь, это будет хорошо».

Бхима сказал:

Нужно узнать, какое у него несчастье и отчего оно произошло; когда это будет известно, я постараюсь (устранить его), хотя бы это было трудно исполнимо.

Вайшампаяна сказал:

И когда они так говорили, они опять услышали прискорбный вопль того брахмана вместе с его супругой, о владыка народов! Тогда Кунти поспешно вошла во внутренние покои благочестивого брахмана, подобно тому как корова (устремляется) к привязанному теленку. И там она увидела брахмана с искаженным лицом, вместе с его супругою, сыном и дочерью.

Брахман сказал:

О позор этой жизни на земле, бесполезной и бессмысленной? Она основана на несчастии и зависит от других! Она несет столь неприятную участь! Жизнь — это величайшее горе, жизнь — это величайшее мучение! В жизни теперешней постоянно приходят два спутника (счастье и несчастье). Ведь одна душа не может служить закону, мирской пользе и любви, и отрыв от них тоже считается величайшим несчастьем. Некоторые говорят, что наивысшей ценностью является спасение, но его никогда не бывает. С приобретением же богатства наступает настоящий ад. Желание иметь богатство есть высочайшее несчастье, а с приобретением богатства оно становится еще большим. Точно так же и при расставании с богатством (несчастье становится) более ощутительным для того, кто пристрастился к нему. Я не вижу средства, при помощи которого я мог бы избавиться от несчастья и без вреда убежать отсюда вместе с женой и детьми. Ты ведь знаешь, о брахманка, как мною раньше прилагались старания для того, чтобы уйти куда-нибудь, где можно было достичь благополучия, но ты не слушала меня. «Я родилась здесь и выросла, а также и отец мой», — так говорила ты, о неразумная, когда я не раз упрашивал тебя. Твой престарелый отец и мать давно отправились на небо, а родственники твои еще раньше оказались там. Какая же может быть радость, когда (мы будем) жить здесь? А между тем как ты из любви к своим родным не слушала моих слов, для них наступила погибель, столь прискорбная для меня. Быть может, это уже и моя погибель! Но я никак не могу,

пока я жив, как изверг покинуть своих родных. Не могу я покинуть тебя, постоянно преданную и заменяющую мне мать, мою добродетельную супругу, которую назначили мне боги как верного друга и высочайшую опору. Отцом моим и матерью ты сделана участницей в домашнем хозяйстве после того, как я избрал тебя как надлежит и вступил в брак согласно обрядам. Ты родовита и благонравна, ты мать детей. Благочестивая, ты никогда не причиняла мне неприятностей. Как же я, ради (сохранения собственной) жизни, могу расстаться с тобою, неизменно преданной мне! Как я могу лишиться дочери, рожденной от меня самого, еще не вступившей в возраст и без всяких признаков возмужалости, дарованную великим творцом как залог (выдания ее) супругу, за которую я надеюсь получить, вместе со своими предками, миры, доступные для тех, кто имеет дочерних сыновей. Некоторые мужи считают, что любовь отца наиболее сильна к сыну, но не к дочери; для меня же оба (эти чувства) совершенно одинаковы, ибо на этом зиждутся миры, потомство и непрерывное счастье. Как же я могу лишиться своей безупречной дочери? Точно так же, если я пожертвую собой, то я буду мучиться, подпав под власть претов, ибо ведь очевидно, что все, покинутые мною, не в состоянии будут жить. Пожертвовать одним из них будет жестоко и вызовет осуждение со стороны мудрых. Но если я сам пойду на самопожертвование, то они умрут без меня. Попав в тяжкую беду, я не в силах избавиться от нее. О горе, по какому же пути я пойду сегодня вместе с родными? Лучше умереть со всеми вместе, ибо жизнь для меня

невыносима!

Так гласит глава сто сорок пятая в Адипарве великой Махабхараты.

Г л а в а 146

Брахманка сказала:

Ты никогда не должен предаваться скорби, подобно простому человеку, и для тебя, постигшего знания, теперь не

время предаваться горю. Все люди неизбежно должны идти к смерти и не следует печалиться о том, что неизбежно. Супругу, сына и дочь — всего этого желают для себя все, так оставь же свою печаль, ибо ты со здравым умом, а я сама пойду туда. Ведь высочайший в мире и вечный закон для женщины, если она, даже оставляя жизнь, может сделать добро своему супругу. Такое дело, если оно будет совершено, принесет тебе счастье здесь; оно будет вечным в том мире, а в этом мире доставит мне славу. И то, что я скажу тебе, есть высочайшая справедливость: еще большая польза и добродетель ожидают тебя здесь. Та польза, ради которой ищут жену, обретена тобою во мне. Дочь и сын (родились у нас), я стала свободной от долга благодаря тебе. Ты способен воспитать и защитить наших детей, я же не в состоянии воспитать и защитить их. Ибо если я лишусь тебя, то бедствия будут всегда постигать нас. Как же будут жить эти юные дети и как я буду жить сама? Ведь оставшись вдовою и без покровителя, с малолетними детьми, как я буду без тебя растить двоих, пребывая на добродетельном пути? Каким образом я смогу охранить эту дочь, которой будут домогаться гордые и надменные (женихи), не достойные быть твоими родственниками? Как птицы жаждут добычи, оставленной на земле, так и все люди домогаются женщины, лишившейся мужа. Если меня будут домогаться злонамеренные, я в колебании не смогу устоять на пути, которого придерживаются благочестивые люди, о лучший из брахманов! Как я смогу направить эту единственную в твоей семье дочь, лишенную украшений, на путь твоих предков и дедов? Как смогу я подобно тебе, знающему закон, сообщить желанные добродетели этому беззащитному мальчику, которого будут всюду обижать? Обходя меня, недостойные станут домогаться твоей дочери, лишенной покровителя, подобно тому как шудры (домогаются) услышать веды. Если же я не пожелаю отдать ее, наделенную твоими достоинствами, они насильно уведут ее, подобно тому как вороны уносят жертвенное масло. Видя сына твоего, не похожего на тебя, и эту дочь твою, попавшую под власть недостойных, презираемая в мире надменными мужами, я не стану узнавать себя, о брахман, и умру несомненно. И двое детей моих малолетних, лишившись меня и тебя, погибнут несомненно, как две рыбки — без воды. Таким образом, все трое несомненно погибнут, лишившись тебя, поэтому ты не должен покинуть меня.

Самая высокая награда для женщин — это отправиться в высочайший путь раньше своего супруга, о брахман, но не оставаться среди своих сыновей. Сын этот и эта дочь должны быть оставлены мною. И родственников и жизнь мою должно покинуть ради тебя. Для женщины постоянное угождение своему супругу — важнее, чем жертвоприношения, аскетические подвиги, обеты и различные дары. То, что я намерена сделать, есть высокочтимая добродетель, желанная и благо-приятная для тебя и для твоего рода. Желанное потомство, имущество, милые друзья, а также и жена (предназначены) для избавления в случае бедствий — таково мнение мудрых. Вся семья, с одной стороны, — и сам продолжатель рода, с другой, не равны (между собою) — таково мнение мудрых. Исполни же посредством меня долг, спаси сам себя, простись со мной, о благородный, и защити обоих моих детей. В установлениях закона знатоки закона говорят, что женщин не должно убивать, и они же говорят, что ракшасы сведущи в законе. Поэтому он ⁴ может быть и не убьет меня? Что он убивает мужчин — это несомненно, что же касается убийства им женщин, то это сомнительно. Поэтому ты, о знающий закон, благоволи послать именно меня. Я насладилась вполне, что было приятно (для меня) — обретено и закон соблюден мною, любимое потомство получено от тебя и смерть меня не будет страшить. Я родила детей и уже состарилась, всегда желая тебе добра, и, обозрев все это, я пришла к такому решению. Ведь даже отпустив меня, о благородный, ты обретешь другую супругу и тогда закон твой снова будет восстановлен. Ибо для мужчин, о прекрасный, многоженство не есть беззаконие; для женщин же будет великим беззаконием переступить первого супруга. Приняв во внимание все это, а также и то, что самопожертвование заслуживает осуждения, ты посредством меня спасай самого себя, свой род и обоих этих детей.

Вайшампаяна сказал:

И когда так было сказано ею, супруг обнял ее, о Бхарата, и вместе с женою стал тихо лить слезы в сильной печали.

Так гласит глава сто сорок шестая в Адипарве великой Махабхараты.

Глава 147

Вайшампаяна сказал:

Услышав речи их, пораженных горем, дочь, вся проникнутая великой печалью, сказала им: «Что вы рыдаете, измученные тяжкой скорбью, как беспомощные? Послушайте, прошу вас, и меня, и когда выслушаете, сделайте как надлежит. По закону вы должны пожертвовать мною, тут нет сомненья. От того, что вы пожертвуете мною, которой вы должны лишиться, будут спасены все мною одной. Ведь потомства желают с такой целью: ,,оно спасет меня", и теперь, когда такое время настало, спаситесь при моей помощи, как бы с помощью лодки. Сын может спасти (своих родителей) от бедствий в этом мире, он может спасти их и после (их) смерти, сын может спасать всячески, поэтому он называется мудрым «путра» («спаситель от ада»). Предки постоянно желают также и дочерних сыновей; так я сама спасу их, защищая жизнь моего отца. Этот юный мой брат, если ты отправишься в тот мир, погибнет в самое короткое время, тут не может быть сомнения. А когда ты отправишься на небо и погибнет мой младший братец, то перестанет предлагаться жертвенная пища нашим предкам, и это будет для них обидой. Лишившись отца, матери и брата, я с горя предамся скорби и, несомненно, умру, не заслуживая такой (участи). Если же ты безболезненно избавишься (от

этой беды), то мать и мой младший (брат), наш род и жертвенная пища (душам наших предков) будут без сомнения неизменно существовать. Сын — это сам (глава), супруга — это друг, но дочь — это ведь бедствие; так избавь же себя от этого бедствия и поступи по закону. Без покровителя и бродящая всюду, я, бедная девушка, о отец, лишившись тебя, буду всегда ведь несчастной. Либо я принесу спасение нашему роду и приобрету награду, совершив трудновыполнимое дело; либо же ты сам пойдешь туда, покинув меня, о лучший из дваждырожденных, я же буду обездолена; поэтому подумай обо мне. Так, ради нас, ради закона и ради потомства, о превосходнейший, спаси себя, пожертвуй мною, со мной необходимо расстаться! То время, когда необходимо исполнить неизбежное дело, для меня и тебя уже наступило. От воды, предлагаемой тобою (при возлияниях божествам), будет благо и мне. Какое может быть большее несчастье, когда мы, после того как ты отправишься на небо, должны будем, выпрашивая пищу у чужих, скитаться всюду, как собаки? Если же ты невредимым избавишься от этой беды вместе со своими родными, то я буду счастлива, живя в мире бессмертном!».

Услышав такие многообразные ее сетования, отец и мать, и сама дочь их, все трое зарыдали. И тогда, слыша, что все они рыдают, маленький сын их с широко раскрытыми глазами нежно пролепетал: «Не плачь, отец, не плачь, мать, и ты, о сестра!» И, смеясь, он подошел к каждому из них. Потом, взяв травинку, он весело сказал снова: «Этим я убью того ракшаса-людоеда!». Хотя они и были удручены горем, но когда услышали этот лепет ребенка, великая радость охватила их.

«Теперь пора!», — подумав так, Кунти подошла тогда к ним и сказала, оживляя их, будто амритой мертвых.

Так гласит глава сто сорок седьмая в Адипарве великой Махабхараты.

Глава 148

Кунти сказала:

Я желаю услышать по правде причину этого горя. Узнав, я отвращу его, если возможно его отвратить.

Брахман сказал:

То, что ты говоришь, свойственно добродетельным, о богатая подвигами, однако это горе не может быть отвращено человеком. Вблизи этого города живет ракшас Бака, могущественный властитель этой страны и города. Раздобревший на человеческом мясе этот коварный, злоумный, могучий царь асуров, одаренный силою ракшасов охраняет эту страну, город и местность. Благодаря ему у нас нет боязни от вторжения врагов и от других существ. Дань, установленная ему, — это его пища, — телега риса, два буйвола и один человек, который отправляется к нему со всем этим. Один за другим мужи доставляют ему такую пищу. И от такого порядка в течение многих лет не могут избавить мужи. А тех героев, которые где-либо пытаются избавиться от него, этот ракшас убивает вместе с детьми и женами и пожирает их. В Ветракиягрихе⁵ есть царь, но не он правит здесь (царством), а от него могло бы быть теперь для этого народа постоянное благополучие. Мы сами заслуживаем этого (бедственного положения), так как живем во владениях слабосильного. Мы постоянно в тревоге, завися от дурного царя. Кто может приказывать брахманам и чью волю они должны исполнять? Их можно удержать на месте только добродетелями, они свободны в движениях, как птицы. «Сначала он должен найти себе царя, затем жену и имущество, а по приобретении этих трех он должен поддерживать родственников и сыновей» — (таково предписание). Но мною все эти три были приобретены в обратном порядке. Попав в такую беду, мы будем страшно мучиться. Очередь, губительная для всего рода, постигла и нас: пища и один человек должны быть даны мною как дань. И нет у меня богатства,

чтобы купить где-нибудь человека, я не в состоянии также отдать близкого мне человека. Я не вижу пути к избавлению от этого ракшаса, поэтому я погружен в великое море скорби, из которого не легко избавиться. Вместе со всеми моими родными я отправлюсь к ракшасу, и тогда всех нас вместе сожрет злодей.

Так гласит глава сто сорок восьмая в Адипарве великой Махабхараты.

Глава 149

Кунти сказала:

Ты совсем не должен предаваться печали из-за этой опасности, — я вижу средство к избавлению от этого ракшаса. У тебя один сын малолетний и одна дочь беспомощная. Ни твой уход туда, ни их обоих, ни жены твоей, я не одобряю. У меня пять сыновей, о брахман; один из них пойдет вместо тебя, взяв с собою приношение для того злого ракшаса.

Брахман сказал:

Я никогда не сделаю этого, стремясь сохранить свою жизнь, а жизнь брахмана и гостя — погубить. Ведь этого не бывает даже среди неродовитых и нечестивых. Слова «Ради брахмана следует жертвовать даже самим собою и собственным сыном, и это должно считаться моей заслугой» — я одобряю. (Если выбирать) между убийством брахмана и самоубийством, то для меня лучше самоубийство. Убийство брахмана — величайший грех и нет этому искупления. Для меня лучше — само-убийство, даже если оно совершено безрассудно. Конечно, сам я не стремлюсь к самоубийству, о прекрасная, но если убийство совершено будет другими, то никакого греха для меня не будет. Если же из-за меня будет намеренно совершено убийство брахмана, то я не вижу искупления, а только нечто злонамеренное и подлое. Отвержение того, кто пришел в дом или ищет защиты, а также убийство того, кто просит об этом,

считается высочайшим злодеянием. «Никогда не следует совершать дела, которое заслуживает осуждения и исполнено жестокости» — так учили прежде благородные знатоки правил на случай бедствий. Для меня теперь лучше моя собственная гибель вместе с моею супругой, и я никогда не соглашусь на убийство брахмана.

Кунти сказала:

И у меня такое же твердое мнение, о брахман, что брахманов должно охранять. Сын мой не может быть мне немилым, даже если бы у меня была сотня сыновей. Но этот ракшас не в состоянии убить моего сына. Сын мой могуч, опытен в мантрах и храбр. Он доставит всю ту пищу ракшасу и вызволит себя — таково мое твердое мнение. Я видела прежде многих ракшасов, могучих, с огромными телами, которые сражались с этим героем, и он убивал их. Но совсем не следует, о брахман, говорить об этом при ком-нибудь, ибо (люди), стремящиеся овладеть его наукой, будут из любопытства беспокоить моих сыновой. Если же мой сын без дозволения учителя сообщит ее кому-нибудь другому, то сам он уже не сможет исполнять (благого) дела при помощи той науки — таково мнение мудрых.

Вайшампаяна сказал:

И когда так сказала Притха, тот брахман вместе с супругою возрадовался и благословил это слово, подобное амрите. Тогда Кунти и брахман сказали вместе сыну Ветра: «Действуй!». А тот сказал им в ответ: «Хорошо!».

Так гласит глава сто сорок девятая в Адипарве великой Махабхараты.

Глава 150

Вайшампаяна сказал:

Когда Бхима дал обещание, сказав «исполню», возвратились тогда, о Бхарата, все пандавы с милостыней. По одному лишь виду Бхимы понял его Юдхиштхира, сын Панду, и, усевшись затем наедине со своей матерью, он спросил ее: «Какое дело намерен совершить Бхима, обладатель страшной силы? С твоего ли согласия он желает совершить это?».

Кунти сказала:

По моему слову укротитель врагов совершит великий подвиг ради брахмана и для спасения города.

Юдхиштхира сказал:

Какое ужасное и трудноисполнимое дело опрометчиво предпринято тобой! Ведь добрые не позволяют жертвовать своим сыном. Как же ты хочешь пожертвовать своим сыном ради сына чужого? Ведь от того, что ты жертвуешь своим сыном, ты совершаешь противное миру и ведам! Полагаясь на силу его рук, все мы спокойно спим и надеемся вновь обрести царство, отнятое подлыми (врагами). Думая о доблести того, чья сила неизмерима, Дурьйодхана вместе с Шакуни от горя не спит все ночи. Благодаря доблести этого героя спасены мы из смоляного дома и от других бед и уничтожен Пурочана. Опираясь на его силу, мы уже считаем, что нами убиты сыновья Дхритараштры и обретена эта полная богатства страна. Из каких же соображений ты исходила, когда решилась пожертвовать им? Уж не расстроен ли ум у тебя, потерявшей рассудок от бедствий?

Кунти сказала:

О Юдхиштхира, не следует беспокоиться о Врикодаре; не из слабости ума принято мною это решение. Здесь, в доме брахмана, о сын, мы живем счастливо. Как воздаяние ему, о сын, принято мною это решение. Ведь это такой муж, за кем добро не пропадает. После того как я увидела великую доблесть Бхимы во время (пожара) в смоляном доме, а также после убийства Хидимбы, — я уверена во Врикодаре. Ведь сила рук Бхимы велика и равна силе десяти тысяч слонов, поэтому вы, подобные слонам, могли быть вынесены им (на плечах) из Варанаваты. Нет и не будет другого существа, одаренного силою Врикодары, который может превзойти даже лучшего в битве — самого Громодержца. Лишь только родился, он упал тогда с моих колен на гору. От тяжести его тела скала была раздроблена на куски. Помня в уме об этой силе Бхимы, о пандава, я решила отплатить (за услугу) брахману. Не из корысти, неведения или замешательства было решено это, а обдуманно принято мною решение (сделать) доброе дело. Ведь два дела будут исполнены, о Юдхиштхира: будет дано вознаграждение (брахману) за (наше) жительство (у него) и будет соблюден великий закон. «Тот кшатрий, который когда-либо окажет помощь брахману в (его) делах, обретет счастливые миры», — так я слышала. Кшатрий, спасающий от смерти кшатрия же, достигает великой славы в этом мире и в другом. Кшатрий, оказывающий в бою помощь вайшье, несомненно пользуется любовью народа, (хорошо известной) даже во всех мирах. Царь, спасающий шудру, который обратился к нему за помощью, достигает здесь своего (последующего) рождения в знатном роду, чтимом среди царей. Так, о потомок кауравов, сказал некогда великий и премудрый Вьяса. Поэтому я решила сделать это.

Юдхиштхира сказал:

Правильно, о мать, то, что обдуманно сделала ты из сострадания к удрученному брахману. Несомненно Бхима вернется, убив людоеда. И надо сказать этому брахману и старательно заставить его быть сдержанным, чтобы люди, живущие в го-роде, не узнали об этом.