Раннее ведическое мировоззрение 4 страница

В другом эпизоде, о котором также упоминается в евангелиях, Христос снова высказывается в поддержку идеи перевоплощения душ. Когда Христос и его ученики повстречали человека, слепого от рождения, ученики спросили: «Равви! Кто согрешил, он или родители его, что родился слепым?» (Ин. 9:2). Сам факт того, что пер­вые последователи Иисуса задали ему такой вопрос, пред­полагает веру в предыдущее существование и реинкарна­цию. Скорее всего, они были уверены в том, что до своего рождения этот слепец жил в другом теле. В противном случае, как человек, слепой с самого рождения, мог быть наказанным слепотой за якобы совершенный грех?

Один из исследователей Библии, Р.С.Х. Ленски, ана­лизируя эти слова, высказывает предположение, что в данном случае имеет место указание на некий особый грех, караемый потерей зрения. Использование греческого глагола прошедшего времени hemarton, по утвержде­нию Ленски, говорит о том, что некто действительно согрешил — если не сам слепец, то его родители 10.

Другой известный исследователь Библии, Маркус Доде, произвел анализ скрытых значений глагола hemar­ton и в результате предложил пять возможных объясне­ний. Первое: грех был совершен слепцом в некоем аморфном состоянии, предшествующем рождению. Вто­рое: грех был совершен им в прошлой жизни, что подра­зумевает существование реинкарнации. Третье: грех был совершен во чреве матери, после зачатия, но до рожде­ния. Четвертое: грех должен свершиться в дальнейшей жизни этого человека, и он понес наказание за некое буду­щее деяние. И, наконец, пятое: это был досужий вопрос, и к нему не стоит относиться чересчур серьезно 11.

Толкование Додса примечательно тем, что в качестве возможного объяснения он предлагает реинкарнацию. Джон Кальвин также считал, что в этом стихе может гово­риться именно о реинкарнации, но категорически отвер­гал саму идею переселения душ ¹².

Исследователи библейских текстов, Смит и Пинк, также называют идею реинкарнации в числе возможных предпосылок вопроса учеников Христа. Однако более глубокое изучение их произведений показывает, что эти ав­торы не делают особого различия между перевоплощени­ем и другими формами жизни до рождения — например, внутриутробным состоянием. Следовательно, их нельзя отнести к ученым, которые поддерживают теорию реин­карнации 12.

Однако Геддес Мак-Грегор недвусмысленно заявля­ет в отношении этого эпизода: «Здесь подразумевает­ся прошлая жизнь (или жизни) этого человека, в тече­ние которой был совершен грех, повлекший за собой столь ужасные последствия. Новорожденный младенец не мог быть грешником, разве что мы допустим, что он согрешил, находясь во чреве матери, что, конечно же, абсурдно» 13.

Несмотря на утверждения ученых, согласных с мне­нием Мак Трегора, многие христианские теологи наме­ренно дискредитируют высказывания в пользу доктри­ны реинкарнации. По их словам, ответ Христа ученикам подразумевает, что причиной недуга слепца были вовсе не грехи, совершенные им или его родителями. Он был рожден слепым для того, чтобы Иисус мог исцелить его и тем самым умножить славу Господа.

Иисус действительно ответил именно так, но он вов­се не говорил, что вопрос, заданный учениками, глуп или некорректен, — а ведь в тот момент у него была прекрас­ная возможность осудить идею переселения душ. Другие библейские цитаты гласят, что Христос обычно не сдер­живал себя, всегда указывая ученикам на то, что их вопро­сы неуместны. Если бы доктрина реинкарнации была аб­солютно несовместима с христианским учением, Иисус Христос не преминул бы сказать об этом в подходящий момент. Тем не менее, он не сделал этого.

Следует отметить, что ответ Иисуса может объяс­нить, почему именно этот человек был рожден слепым, но он не объясняет, почему такие вещи вообще случают­ся. Кроме слепца, который встретился Иисусу и его уче­никам, есть другие люди, рожденные с тем же недугом. Их страдания, несомненно, не преумножат Славы Господ­ней — Иисус Христос вряд ли окажется рядом с каждым из них и совершит чудесное исцеление. Почему же люди рождаются слепыми? Как сказано выше, ученики Христа предложили два возможных объяснения 14.

Еще одну ссылку на учение о реинкарнации можно найти в писаниях святого Павла. В комментарии к исто­рии Иакова и Исава он говорит, что Господь возлюбил од­ного и возненавидел другого прежде, чем они родились 15.

Невозможно любить или ненавидеть того, кто еще не родился, того, кто еще не существует. Оппоненты мо­гут возразить, что для Бога возможно все и что, в обход за­конов логики, Он мог испытывать определенные чувства к двум еще не родившимся людям, не имевшим жизни до своего рождения. Но подобное заявление вряд ли стоит принимать всерьез, поскольку известен целый ряд приме­ров того, что при нарушении каких-либо логических свя­зей в Библии тут же приводится объяснение таким ало­гизмам. Но в данном случае нам остается только принять эти стихи такими, как они есть. К сожалению, позднейшие комментарии также не проливают на них света. По всей видимости, Иаков и Исав прожили, по крайней мере, одну человеческую (или какую-либо иную) жизнь до известного нам рождения.

Послание Павла к галатянам также можно тракто­вать как указание на существование реинкарнации: «Что посеет человек, то и пожнет» (6:7). Одной человеческой жизни явно недостаточно для того, чтобы сжать все посе­янное. К тому лее следует помнить, что в стихе Пятом вы­шеупомянутого Послания к галатянам акцентируется идея кармической, или причинной, ответственности за наши поступки. В той же части Послания, сразу после вы­сказывания о посеве и жатве, святой Павел объясняет, ка­ким образом происходит эта жатва: «Сеющий плоть свою от плоти пожнет», — то есть последствия наших деяний настигнут нас не в некоем эфемерном чистилище, а в сле­дующей земной жизни.

Несмотря на то, что христианские философы выдви­гают альтернативные, и даже вполне закономерные, ис­толкования этих строк священного писания, реинкарна­ция — точно такое же закономерное объяснение, в пользу которого можно найти множество доводов. Христиан­ское учение гласит, что рай, ад и чистилище — те места, где человек «пожинает» то, что он посеял. Разве нельзя предположить, что награды и наказания — «урожай» на­ших деяний — достанутся нам в другой земной жизни? Ес­ли «чистилище» существует в реальности, значит, можно предположить, что мы искупаем свои грехи в течение не­скольких жизней, протекающих здесь, на Земле.

В Книге Откровения есть следующие слова: «Кто ве­дет в плен, тот сам пойдет в плен, кто мечом убивает, тому самому надлежит быть убиту мечом» (13:10). Хотя обычно их понимают в переносном смысле: «Если ты совершил преступление, то впоследствии то же самое преступление будет совершено против тебя самого», другое, вполне ес­тественное истолкование этого стиха может проистекать из учения о законе кармы (причины и следствия) и пере­рождении души. Если толковать эти слова буквально — как часто толкуют другие отрывки из Библии, — мы неиз­бежно придем к идее реинкарнации. Многие солдаты, на­пример, спокойно умирают в своей постели, вдали от по­ля битвы, — и, кстати, не от мечей, — поэтому, чтобы сбылись слова Откровения, воздаяние должно ожидать их в следующей жизни.

Отрывки из Библии, схожие с вышеприведенными, навели Фрэнсиса Боуэна, одного из выдающихся гарвард­ских философов XIX века, на следующие мысли:

Тот факт, что комментаторы священных пи­саний не пожелали принять очевидного смысла прямых и многократно повторяе­мых утверждений, а вместо этого попыта­лись создать надуманные метафорические истолкования, доказывает лишь существова­ние неистребимого предубеждения против теории переселения душ 16.

Спор об Оригене

Родоначальники христианской церкви, такие как Климент Александрийский (150—220 гг. н. э.), Юстини­ан Мученик (100—165 гг.), святой Григорий Нисский (257—332 гг.), Арнобий (ок. 290 г.) и святой Иероним (340—420 гг.), неоднократно выступали в поддержку идеи реинкарнации. Сам Блаженный Августин в своей «Испо­веди» всерьез размышлял о возможности включения док­трины реинкарнации в христианское вероучение: «Был ли у меня некий период жизни, предшествовавший мла­денчеству? Был ли это тот период, что я провел в лоне ма­тери, или какой-то иной? ...А что было до этой жизни, о Господь моей радости, пребывал ли я где-либо, или в ка­ком-либо теле?»17

Наиболее откровенно по поводу реинкарнации вы­сказывался Ориген (185—254 гг.), названный «Британ­ской энциклопедией» наиболее значительным и извест­ным из отцов церкви (за исключением, пожалуй, только Августина) 18.

Великие христиане, такие, как святой Иероним, ко­торый, собственно, и перевел Библию на латинский язык, характеризовали Оригена как «величайшего учите­ля церкви после святых апостолов». Святой Григорий, епископ Нисский, величал Оригена «князем христиан­ского учения III века».

Каково же было мнение этого влиятельного и высо­кообразованного христианского мыслителя по поводу ре­инкарнации? Взгляды Оригена на этот предмет были изложены в знаменитых «Гиффордских лекциях» препо­добного Уильяма Р. Инге, декана собора святого Павла в Лондоне:

Ориген сделал шаг, который показался бы логическим завершением веры в бессмертие любому греку — он учил, что душа живет и до рождения тела. Душа нематериальна, поэто­му у ее жизни нет ни начала, ни конца. ...Это учение представлялось Оригену столь убеди­тельным, что он не мог скрыть своего раздра­жения по поводу веры ортодоксов в Судный день и последующее воскресение мертвых. «Как можно восстановить мертвые тела, каж­дая частица коих перешла во множество иных тел? — вопрошает Ориген. — Которому из тел принадлежат эти молекулы? Вот так люди погружаются в трясину несуразиц и хватаются за благочестивое утверждение о том, что для «Бога нет невозможного 19.

Согласно «Католической энциклопедии» 20, учение Оригена во многом повторяло идеи, содержащиеся в тео­рии реинкарнации, которая прослеживается в учениях платоников, иудейских мистиков, а также в религиозных писаниях индуистов.

Историк-религиовед Исаак де Бозобр, комментируя утверждения Оригена, выводит из них доктрину, почти дословно воспроизводящую словарное определение ре­инкарнации: «Вне всякого сомнения, Ориген верил в то, что душа вселяется последовательно в несколько тел и что ее переселения зависят от благих либо порочных деяний этой души»21.

Сам Ориген заявлял об этом совершенно недвусмыс­ленно:

Некоторые души, склонные творить зло, попадают в человеческие тела, но затем, прожив отмеренный человеку срок, перемещаются в тела животных, а потом опускаются до растительного существования. Следуя об­ратным путем, они возвышаются и вновь об­ретают Царствие Небесное 22.

^.

Несмотря на то, что родоначальники Церкви высоко ценили Оригена и его учение — включая и его взгляды на реинкарнацию (подобные тем, что изложены выше),— Римская католическая церковь заметно изменила свое от­ношение к Оригену после его смерти. Следует, однако, за­метить, что эта перемена была вызвана отнюдь не его суж­дениями о переселении душ. Скорее она объясняется тем, что юный Ориген, в припадке излишнего рвения, кастри­ровал себя, чтобы навсегда сохранить целомудрие. По мнению церковников, тот, кто способен изувечить собст­венное тело, никогда не достигнет святости 23.

Ориген дорого заплатил за свой юношеский фана­тизм. Церковь отказалась канонизировать его именно из-за этого, а не из-за его взглядов на реинкарнацию.

Однако, как бы высока ни была цена, заплачен­ная Оригеном, церковь заплатила еще дороже. Из-за того, что он не был официально провозглашен свя­тым, его учение было принято церковными властями лишь выборочно. Как следствие, его взгляды на жизнь после смерти не получили признания даже у лояльных приверженцев христианской веры. Очень жаль, но со­кровеннейшие истины, открытые одним из отцов хрис­тианства, были покрыты мраком забвения. И весь хрис­тианский мир до сих пор расплачивается за то, что отверг Оригена.

Гонения его идей, однако, идеально вписывались в ре­лигиозно-политическую обстановку VI столетия. Именно тогда учение Оригена подверглось официальному преследованию со стороны церковных властей. Император Юс­тиниан (ок. 527—565 гг.) желал обратить всех своих под­данных в христианство, уже тогда очень популярное в его империи, преследуя определенные своекорыстные цели. Однако среди христиан того времени преобладали оригенисты, гностики и другие секты, принимавшие реинкар­нацию. Дальновидный император побоялся, что верую­щие станут с небрежением относиться к заповедям, справедливо считая, что для достижения духовного совер­шенства им отмерено больше одной жизни. Если бы люди были уверены в том, что у них в запасе есть несколько жизней, в течение которых можно успеть исправить совершенные ошибки, многие действительно начали бы откладывать исполнение своего религиозного долга «на потом». А это помешало бы Юстиниану использовать хри­стианскую веру в качестве политического орудия.

Юстиниан рассудил, что люди станут серьезно отно­ситься к религиозным обязанностям, если внушить им, что в их распоряжении имеется лишь одна жизнь, по окончании которой они отправятся либо в рай, либо в ад.

В этом случае их рвение можно будет использовать в по­литических целях. Не он первый догадался сделать ре­лигию своего рода наркотиком, объединяющим людей. Однако Юстиниан пошел дальше — он начал манипули­ровать религиозными доктринами и убеждениями с це­лью приобрести мирскую власть. Он предпочел дать лю­дям одну-единственную жизнь, а затем отправить их либо в рай, либо в ад 24.

Юстиниан был уверен, что столь радикальные меры укрепят стремление верующих быть добрыми «христиа­нами», а следовательно, законопослушными гражданами, верными своему императору.

История умалчивает, насколько благородными были намерения Юстиниана. Некоторые исследователи ут­верждают, что в конце концов он сам уверовал в состря­панную по его приказу доктрину «единственной жизни». Как бы то ни было, наложенный им запрет на учение Оригена принял форму папского указа: «Если кто уверует в немыслимое существование души до рождения и в неле­пейшее перерождение после смерти, того надлежит пре­дать анафеме [проклятию]» 25.

Писатель и историк Джо Фишер делает из вышеизло­женных фактов вполне логичный вывод:

Начиная с 553 г. н. э., когда император Юсти­ниан решительно отверг идею «нелепейше­го перерождения», христиане стали верить в вечную жизнь, забывая при этом о ее род­ной сестре — реинкарнации. Христианам внушают, что вечность начинается с рожде­ния. Но, поскольку бесконечным может быть только то, что не имеет начала, с тем же успехом можно верить в способность стола стоять лишь на трех ножках! 26

Три ножки стола — явно не Святая Троица, и христи­анство вполне может обойтись без такого символа веры.

Опровержение анафемы

Некоторые историки-исследователи твердо уверены в том, что на самом деле церковь никогда не проклинала Оригена, либо в том, что проклятие было позже снято. Следовательно, современные христиане могут принять концепцию переселения душ, предложенную им. Такие суждения подробно изложены в «Католической энцикло­педии»"27.

Существуют свидетельства того, что папа Вигилий, главный представитель церковных властей на Втором Константинопольском соборе, отнюдь не настаивал на осуждении Оригена и даже выступал против запрета его учения. Согласно некоторым источникам, позже именно этот церковный деятель отменил указ об анафеме.

История гласит, что Второй Константинопольский со­бор состоялся 5 мая 553 г. Председательствовал патриарх Константинопольский; кроме того, на соборе присутство­вали представители церковных властей западной и восточ­ной частей христианского мира, которые должны были пу­тем голосования решить, является ли оригенизм (как называли доктрину реинкарнации) приемлемым для хрис­тианства. Но император Юстиниан контролировал всю процедуру голосования. Исторические документы свиде­тельствуют о том, что существовал заговор, имевший своей целью подделать подписи западных представителей, боль­шая часть которых разделяла взгляды Оригена. Среди ста шестидесяти пяти епископов, подписавших указ против оригенизма, никак не могло быть более шести посланни­ков с Запада. Догадавшись о том, что на соборе ведется не­честная игра, папа Вигилий отказался присутствовать при вынесении окончательного вердикта.

Результаты Константинопольского собора были из­ложены теологами и историками христианской церкви следующим образом:

Противники оригенизма убедили импе­ратора Юстиниана написать патриарху Константинопольскому послание, в кото­ром Ориген описывался, как злостный ере­тик. По распоряжению Юстиниана, в 543 году в Константинополе собралась церков­ная ассамблея, результатом которой стал эдикт, в котором перечислялись и осужда­лись ошибки, якобы допущенные Оригеном. Этот эдикт, который предположительно должен был примирить Запад с Востоком, лишь углубил раскол между ними. Папа Ви­гилий отверг императорский эдикт и поссо­рился с патриархом Константинопольским, поддержавшим Юстиниана. Но через неко­торое время папа изменил свое решение и, предусмотрительно не оставив официаль­ного подтверждения права императора вме­шиваться в теологические дискуссии, все же издал указ, в котором предавал анафеме уче­ние, запрещенное императорским эдиктом. Этот указ вызвал недовольство епископов Галлии, Северной Африки и многих других провинций, и Вигилий отменил его в 550 го­ду (то есть всего лишь за три года до того, как церковный суд нанес учению Оригена последний сокрушительный удар) 28.

Выводы и заключения

Учитывая тот факт, что анафема, наложенная на Оригена, была отменена самим папой, наиболее здраво­мыслящие христианские историки и теологи на протяже­нии веков утверждали, что верующие не должны отвер­гать учение Оригена. Невзирая на официальный запрет, многие образованные христиане разделяли взгляды Ори­гена на реинкарнацию как до, так и после Константино­польского собора. О нечестной игре Юстиниана было написано множество книг, отсылающих нас не только к священным писаниям и историческим фактам, но и просто к логике и здравому смыслу. Судите сами — мог ли милосердный Господь дать своим детям лишь одну-единственную возможность достичь Царствия Небесно­го? Можно ли допустить, что всепрощающий Бог обрек человека на вечность в аду, дав ему один-единственный шанс искупить грехи? Любящий отец всегда даст своим за­блудшим чадам все возможности вернуться в его объятия. Разве Бог — не любящий отец всех людей?

Чтобы проследить историю христианской филосо­фии и понять, каким образом теория перерождения души постепенно утратила то значение, которое она имела для западной религиозной мысли, мы подытожим то, что уже успели узнать. Изначально христианская философия до­пускала идею реинкарнации. Идее переселения душ было отведено важное место в трудах Пифагора, Сократа и Платона. Однако она была подвергнута критике со стороны ученика Платона, Аристотеля, — критике, которая во многом повлияла на позднехристианское мышление, и, можно сказать, сформировала его. Тем не менее Пло­тин, основатель неоплатонической традиции, вновь об­ратился к концепции переселения душ, хотя его труды были восприняты только немногочисленными, склонны­ми к мистике сектами. По этим и другим политическим причинам, Второй Константинопольский собор осудил учение Оригена, и в результате на первое место в запад­ном мире вышла аристотелевская традиция. Это привело к формированию определенной материалистической картины мира. В итоге наука отодвинула религию на вто­рой план, а сама религия оказалась слишком занята окру­жающим миром, чтобы заниматься еще и проблемами бу­дущей (или прошлой) жизни.

Подобное мировоззрение обусловлено, в частности, деятельностью таких христианских философов, как Авгу­стин, Бонавентура, Дуне Скотт, Декарт и Джон Локк. Удручающее состояние христианской религии на Западе отмечают многие, и улучшения, увы, не предвидится. Со­временные авторы, такие как Дуглас Лэнгстон, согласны с Гилбертом Райлом в том, что не за горами то время, ког­да западная философия начнет отрицать существование души29, поскольку сама идея существования души логиче­ски связана с идеей реинкарнации. Они считают, что от­рицание души — «всего лишь вопрос времени», а после того, как этот момент наступит, все известные нам хрис­тианские религиозные течения могут прекратить свое су­ществование 30.

В заключение следует заметить, что в том случае, ес­ли христианские мыслители не обратятся вновь к плато-новско-августианскому христианству и к логике, прису­щей учению Оригена, в один прекрасный день они обнаружат, что их религия идет бок о бок с материализ­мом, которому всегда рьяно противостояла. Воистину, сам Христос не смог бы признать такое вероисповедание христианским.

Глава 5

ИСЛАМ

Я умер камнем и воскрес растением,

Я умер растением и воскрес животным,

Я умер животным и стал Человеком.

Чего мне страшиться ?

Разве смерть обокра­ла меня ?

Халал уль-дин Руми (1207—1273)

В Коране нет последовательных упоминаний о жизни после смерти и перевоплощении души, и это заставило некоторых исследователей, даже правоверных мусульман, усомниться в том, что пророк Магомет знал что-либо существенное по этому поводу 1. Коран лишь вскользь, мимоходом касается основных теологических и философских вопросов, связанных с природой по­смертного существования; но позднее были написаны об­ширные комментарии теологов, где систематизируются скрытые значения канонических рассказов о пророке (хадисов) и откровения Корана. В этом отношении ислам­ская религия разделяет судьбу породивших ее вероиспо­веданий — иудаизма и христианства, — которые также в значительной степени основываются на позднейших толкованиях. Ислам чтит и Ветхий Завет, и евангелия, поэтому доказательства того, что эти писания признают существование реинкарнации, справедливы и для му­сульманства.

Правоверные магометане, так же как ортодоксаль­ные иудеи и христиане, стойко придерживаются тради­ционных представлений о смерти и загробной жизни, и мало кто из них стремится прочесть труды мистиков, чтобы открыть тайное значение тех строк Корана, что посвящены этому вопросу. В итоге складывается такая же картина, как в иудаизме и христианстве:

У мусульман сложилась изощренная система представлений о природе смерти, о самом моменте умирания и о том, что происходит в могиле сразу же после смерти. Эти воззре­ния сложились после смерти Магомета (VII век н. э.). Правоверные мусульмане при­держиваются определенных представлений о том, что происходит во время умирания, какие небесные существа или демоны встре­чают покойного и извлекают его душу из те­ла, как они расспрашивают о его религиозных и мирских делах и даже вознаграждают или наказывают его прямо в могиле 2.

Как и все остальные религии, ислам учит, что Бог со­здал человека вовсе не для того, чтобы он однажды умер — через Коран и исламскую традицию проходит мысль о возрождении и обновлении. Известный стих из писания гласит: «Он — тот, кто дал вам жизнь (ahyakum), и Он пошлет вам смерть (yumitukum), а затем снова дару­ет вам жизнь (yuhyakum)». Та же мысль снова встречается в Коране, на сей раз как предостережение идолопоклон­никам: «Господь создал вас (Khalaqakum), заботился о вас, затем вы умрете (yumitukum) по Его воле, затем Он вновь даст вам жизнь (yukyikum). Могут ли идолы [которых вы зовете богами] сделать для вас все это? Слава Господу!» Несмотря на то, что эти и другие аналогичные отрывки из писания явно связаны с реинкарнацией, обычно их трактуют как обещание воскресения.

Вопрос о воскресении

В стихах Корана очень часто встречаются упомина­ния о воскресении, которые с равной долей вероятности могут относиться и к реинкарнации. Например, в суре 20:55/57 приводятся слова Бога, обращенные к Моисею: «Мы сотворили тебя из земли, и Мы вновь обратим тебя в землю, и затем вновь сотворим (nukhrijukum) тебя». Традиционно этот стих толкуют как указание на идею вос­кресения, но его можно истолковать и по-другому: тела постоянно создаются и разрушаются, а душа после смер­ти тела вновь рождается, но уже в другом теле. Исламская традиция представляет человеческое существо как душу (nafs), воскрешаемую духом (ruh). Эта двойственность осложняется множеством смыслов слова nafs: душа, лич­ность, кровь, живое тело 3. В исламской теологии грани­цы понятий «тело», «душа» и «разум» обыкновенно раз­мыты, но идея бессмертия духа лежит в основе мудрости Корана. Следует отметить, что суфии и другие исламские мистики трактуют Коран с точки зрения доктрины реин­карнации, и мы вернемся к мистической традиции после более детального анализа ортодоксальных исламских воз­зрений на смерть и загробную жизнь.

Согласно традиционным толкованиям Корана, заблуд­шие души сразу после смерти попадают на суд ангелов — по­сланников Аллаха (Бога). Сразу оговоримся — несмотря на всевозможные достоинства «неверных», то есть не мусуль­ман, неверие в Аллаха и Его пророка навлекает на них про­клятие и обрекает их на вечное пребывание в Джаханнаме, который является аналогом иудео-христианской Геенны, или ада. Подобно иудеям и христианам, мусульмане изоб­ражают Джаханнам как место вечных посмертных муче­ний. Хотя в полной мере грешники могут быть наказаны только после «конечного воскресения», Коран недвусмыс­ленно говорит о том, что неверующие познакомятся с уго­тованным им вечным адом сразу же по смерти.

Души тех, кто верует в Аллаха и Его пророка, избега­ют суда ангелов смерти. Ангелы приходят к праведникам и препровождают их в рай. «Войди в Сад (al-janna), — го­ворят они, — за все те добрые дела, что ты сделал» 4. Воз­награждение в полной мере ожидает благочестивых мусульман только после воскресения, но, в отличие от неверующих, праведники мирно отдыхают до назначен­ного часа.

По мере развития исламской философии теологи стали представлять наказания и награды, которые следу­ют сразу же за смертью, как некое состояние души, ожида­ющей воскресения в могиле. Считается, что после похо­рон к человеку, находящемуся в могиле, приходят два ангела, Мункар и Накир, с черными лицами, устрашаю­щими голосами, пронзительными голубыми глазами и во­лосами, ниспадающими до самой земли. Они допрашива­ют усопшего или усопшую о добрых или злых делах, совершенных им или ею при жизни. Этот допрос называ­ется «судом в могиле»; такого суда ожидают все правовер­ные мусульмане.

Чтобы подготовить усопшего к этому суду, родные и друзья во время похорон шепчут ему на ухо советы, ко­торые помогут достойным образом ответить на вопросы Божественных судей. Если умерший успешно пройдет че­рез это испытание, он вкусит «райского блаженства» еще в могиле; если нет, в могиле его ждут невыносимые муче­ния. Однако в должный срок и грешники, и праведники пройдут через «новое сотворение», готовясь к воскресе­нию, после которого благочестивые и неверные отпра­вятся по местам конечного назначения — в рай или в ад. Таковы общепринятые представления о смерти и загробной жизни, сформированные исламом на протяжении не­скольких веков.