Раздел III. Высшие моральные ценности. Глава 12. Любовь как высшая ценность

Глава 12. Любовь как высшая ценность

ная любовь очень часто остается неразделенной; при взаимности силь­ная страсть зачастую приводит к трагическому концу, не оставляя после себя потомства; счастливая любовь, если она очень сильна, также обыч­но остается бесплодной.

Любовь для Соловьева — не только субъективное переживание, но и активное вторжение в жизнь. Как дар речи состоит не в гово­рении самом по себе, а в передаче мысли через слово, так истинное назначение любви не в простом переживании чувства, а в том, что благодаря ему совершается преображение социальной и природной среды.

Соловьев видит у любви пять возможных путей развития — два ложных и три истинных. Первый ложный путь любви — «адс­кий» — мучительная неразделенная страсть. Второй, тоже ложный — «животный» — неразборчивое удовлетворение полового влечения. Третий путь (первый истинный) — брак. Четвертый — аскетизм. Высший, пятый путь — это Божественная любовь, когда перед нами предстает не пол — «половина человека», а целый человек в соеди­нении мужского и женского начал. Человек становится в этом слу­чае «сверхчеловеком»; именно здесь он решает главную задачу любви — увековечить любимое, спаси его от смерти и тлена. При этом суть, смысл любви определяется им через меру. Но как и чем можно измерить любовь! Всепоглощающей страстью, потомством либо еще чем-то? Определить это очень сложно. И никто не смог сделать это так точно, как Блаженный Августин, сказавший: «Мера любви — это любовь без меры».

12.4. Любовь как «ответ на проблему человеческого существования»

Современные представления о любви базируются на том, что любая теория любви должна начинаться с вопроса о сущности че­ловека и его существования. А этот вопрос, в свою очередь, связан с другим: как преодолеть свою отделенность, как выйти за пределы собственной индивидуальной жизни и обрести единение с другим. Этот вопрос был актуален уже для примитивного человека, живше­го в пещерах; столь же актуальным он остается для современного человека, потому что той же остается его основа: человеческая си-

туация, условия человеческого существования. Именно в этой «че­ловеческой ситуации», в самой сущности человека — в его стремле­нии к единению усматривает истоки любви Э. Фромм.

Дело в том, что переживание отделенное™ рождает тревогу, считает он. Быть отделенным — значит быть отторгнутым, беспомощным, неспособ­ным владеть миром, не иметь возможности реализовать свои человеческие силы. Однако единение, достигаемое в совместной работе, — не меж лично­стью; единение, достигаемое в сексуальном экстазе, — преходяще; едине­ние, достигаемое в приспособлении к другому, — только псевдоединение.

Полный «ответ на проблему человеческого существования» со­держится в достижении совершенно особого, уникального вида еди­нения — слияния с другим человеком при условии сохранения соб­ственной индивидуальности. Именно такой вид межличностного единения достигается в любви,которая объединяет человека с дру­гими, помогая ему преодолеть чувство изоляции и одиночества. При этом любовь «позволяет человеку оставаться самим собой, сохра­нять свою целостность. В любви имеет место парадокс: два суще­ства становятся одним и остаются при этом двумя» (Э. Фромм).

Любовь — это не счастливая случайность или мимолетный эпи­зод, а искусство, требующее от человека самосовершенствования, самоотверженности, готовности к поступку и самопожертвованию. Именно об этом говорит Эрих Фромм в своей книге «Искусство любви». «Любовь — не сентиментальное чувство, испытать которое может всякий человек независимо от уровня достигнутой им зрело­сти. Все попытки любви обречены на неудачу, если человек не стре­мится более активно развивать свою личность в целом, чтобы дос­тичь продуктивной ориентации; удовлетворение в любви не может быть достигнуто без способности любить своего ближнего, без ис­тинной человечности, отваги, веры и дисциплины».

В своей работе Фромм выделяет пять элементов, присущих люб­ви. Это давание, забота, ответственность, уважение и знание.

«Любить, — говорит он, — это главным образом отдавание, а не получание. Давание — это высочайшее проявление силы... Я ощу­щаю себя изобильным, тратящим, живым, счастливым. Отдавание более радостно, чем получание». Любовь для Фромма не просто чувство, это прежде всего способность отдавать другому силы своей души. Но что значит отдавать! Хотя ответ на этот вопрос кажется простым, он полон двусмысленности и запутанности.