Каря Густав ЮНГ, Мишель ФУКО. болезни. Я бы сказал, что в мастурбации, какою она понима­лась, анализировалась и преследовалась в XVIII веке

болезни. Я бы сказал, что в мастурбации, какою она понима­лась, анализировалась и преследовалась в XVIII веке, был минимум возможной сексуальности. В этом-то несомненно и заключался гвоздь кампании против нее. Родителям гово­рили: «Занимайтесь проблемой мастурбации ваших детей и будьте уверены, что тем самым вы не затронете их сексуаль­ность».

Теперь же, с того момента, когда психиатрия XIX века оказалась перед необходимостью объять обширную область, простирающуюся от семейных отклонений до противоза­конных деяний, ее задачей, наоборот, становится вовсе не изолировать мастурбацию, но наладить сообщение между всеми внутрисемейными и внесемейными отклонениями. Психиатрия должна выстроить, вычертить генеалогическое древо всех сексуальных расстройств. И тут, в качестве пер­вого решения этой задачи, мы встречаем знаменитые тракта­ты XIX века по сексуальной психопатологии, первым в ряду которых была, как вы знаете, «Psychopatia sexualis» Генриха Казна, вышедшая в Лейпциге в 1844 г. (насколько мне извес­тно, это первый трактат по психиатрии, всецело посвящен­ный сексуальной психопатологии, однако последний, в ко­тором о сексуальности говорится по-латыни; к сожалению, он так и не был переведен, хотя меня, насколько моя латынь сумела с ним справиться, его текст очень заинтересовал). Что же мы находим в этом труде? В «Psychopatia sexualis» Генриха Каана мы, прежде всего, находим тему, которая бес­спорно роднит эту книгу со всей теорией сексуальности ее эпохи. Согласно Каану, человеческая сексуальность вписы­вается своими механизмами и общими формами в естест­венную историю сексуальности, которую можно возвести к растениям. Утверждение сексуального инстинкта — nisus sexualis, как говорится в тексте, — вот что является не то чтобы психической, а, скажем просто, динамической мани­фестацией работы половых органов. Как существует некое чувство, впечатление, некая динамика голода, соответству­ющая аппаратам питания, так существует и сексуальный инстинкт, соответствующий работе половых органов. Тако-

ФИЛОСОФСКИЙ БЕСТСЕЛЛЕР

ва недвусмысленная натурализация человеческой сексуаль­ности, и вместе с тем таков принцип ее генерализации.

Для этого инстинкта, для этого nisus sexualis, который описывает Казн, соитие (то есть гетеросексуальный реляци­онный половой акт) является одновременно естественным и нормальным. Однако, говорит Каан, соития недостаточно для полного определения или, вернее, полного осуществле­ния силы и динамики этого инстинкта. Сексуальный инс­тинкт превосходит, причем естественным образом превос­ходит, свое естественное назначение. Другими словами, по отношению к соитию он нормально избыточен и частично маргинален. Это силовое превосходство сексуального ин­стинкта над копуляционным предназначением, говорит Каан, проявляется и эмпирически подтверждается рядом явлений, в частности сексуальностью детей, и прежде всего сексуальностью, которая ясно просматривается в детских играх. Когда дети играют, в самом деле можно заметить, хотя их половые органы определились еще лишь предвари­тельно и сексуальный nisus не приобрел свою силу, что их игры, напротив, очень отчетливо сексуально поляризованы. Игры девочек всегда отличаются от игр мальчиков, и это до­казывает, что за всем поведением детей, даже за их играми, присутствует подоплека, поддержка сексуального nisus, сек­суального инстинкта, который уже имеет свою специфику, даже когда органический аппарат, которым он должен уп­равлять и который он должен пронизывать, дабы приводить его к соитию, еще далек от работоспособности. Существо­вание этого nisus sexualis заметно и в совершенно другой области — уже не в игре, но в любознательности. Так, дети семи-восьми лет, согласно Казну, уже испытывают величай­шее любопытство не только к своим половым органам, но и к половым органам своих товарищей, причем как своего, так и противоположного пела. Во всем этом — в самой работе разума, в этой любознагельности, воодушевляющей детей и к тому же способствующей их обучению, — налицо при­сутствие, работа сексуального инстинкта. Таким образом, сексуальный инстинкт в своей жизненной энергии, в своем