Тема 3. Классификация философских учений. Основные направления и школы в философии. 5 страница
Идеализм и рационализм Гегеля подверг критике и Л.Фейербах, вернувшийся от панлогизма к материалистическому сенсуализму. После первоначального увлечения гегелевской диалектикой Фейербах пришёл к твёрдому убеждению в том, что природу невозможно «вывести» из логики. Природа – не «инобытие» духа; напротив, «дух» – порождение природы. Материальный мир, данный нам в чувственном восприятии, бесконечно богаче любого «понятия», любой логики, любой науки. «Теория, мой друг, суха, но зеленеет жизни древо…». Фейербах, однако, был учеником Гегеля, и школа немецкого идеализма, школа диалектики не прошла для него даром. Он придал философскому материализму новую форму, и вошёл в историю философии как создатель антропологического материализма. Кроме природы и человека нет ничего, и «высшие существа», созданные религиозной фантазией, силой воображения человека - это лишь фантастическое отражение его собственной сущности. Тайна теологии и спекулятивно-идеалистической философии находится в психологии и антропологии. Бог – «откровение» человеку его собственной души, его собственной сущности. Свою собственную сущность человек объективирует в качестве сущности другого существа, «отчуждает» её от себя и полагает её вне себя как другое, высшее «существо». Поэтому человек и есть главный предмет философии – в этом суть антропологического принципа Фейербаха. На место «отчуждённой» любви человека к Богу нужно поставить её скрытую истину – религию любви человека к человеку.
С критики гегелевской философии началось и творчество К.Маркса, родоначальника самого влиятельного философского учения XX в. Маркс продолжил древнейшую традицию философского материализма от Фалеса до Фейербаха, опираясь одновременно на великие открытия немецкого идеализма, преимущественно – на гегелевскую диалектику. Маркс придал материализму совершенно новую форму, создал диалектический материализм. У Гегеля активностью, творческой силой, способностью саморазвития и самопознания обладает «понятие», «мировой дух» (Бог). Маркс отдаёт эти качества – материи, и прежде всего её высшему порождению - человеку. Гегель описывает вневременное, логическое развитие «идеи», философия марксизма говорит о вечном самодвижении и саморазвитииматерии и о развитии человеческого общества во времени согласно всеобщим законам диалектики.
Установив факт религиозно-философского самоотчуждения человека и увидев его земную основу, Фейербах, согласно Марксу, не дал критики этой основы, не увидел её общественно-исторической сущности, скрытой в совершенно конкретных формах экономики и политики, порождающих ложное, «идеологическое» сознание вообще, в том числе - религиозное. Надо пойти дальше Фейербаха и выяснить, почему люди представляют себе мир и самих себя в иллюзорных, «превращённых» формах, почему они вынуждены «убегать» от действительности в вымышленные, идеальные миры религии и метафизики. Это исследование было начато Марксом в критическом разборе гегелевской философии права. В отличие от Фейербаха он берёт в качестве исходной отчуждённой формы человеческого бытия не религию, а государство. Поставив вопрос о причинах существования государства и связанного с ним систематического насилия и отчуждения Маркс пришёл к материалистическому пониманию истории и научному социализму.
Знаменитый тезис выражает главную интенцию всего последующего творчества Маркса: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его». Всё учение Маркса имеет практическую, прежде всего - социально-политическую направленность. Назначение философии - коренное преобразование общества, а именно - освобождение людей от всех форм насилия и эксплуатации, на которых были основаны все предшествующие формы общества. Буржуазное общество, капитализм в силу его собственных законов развития с необходимостью «отрицает» самого себя и на его экономической основе возникает новая, более высокая общественно-экономическая формация – коммунистическая. Маркс называет это общество будущего «коммунистическим» потому, что в нём исчезнет отчуждение, так что «свободное развитие каждого будет условием свободного развития всех» и тем самым будет преодолено то противоречие между «частным» и «общественным», которое заставляло людей видеть свободу в обособлении людей друг от друга и порождало государственное насилие, культ эгоизма, социальное неравенство, социальную несправедливость и войны, экономическое угнетение и необходимость религиозного утешения и т.п.
Основоположник позитивизма О.Конт, как и Маркс, был уверен, что время метафизики, или «спекулятивной философии», прошло. В противовес сложной диалектике Гегеля он открыл очень простой «великий основной закон» развития человеческого разума, «закон трёх стадий»: человечество в целом в своём духовном развитии закономерно проходит три основные исторические стадии – 1)теологическую, или «фиктивную» (начальную), 2)метафизическую, или «отвлечённую» (переходную), 3)научную, или позитивную (окончательную). Наука никогда не замахивается на абсолютное, вечное и бесконечное, будь то «дух» или «материя». Она ограничивается скромным, трезвым и систематическим наблюдением фактов и их последующим обобщением. Она всегда решает конкретные и практически полезные задачи. Метафизика сделала своё дело и она должна исчезнуть, уступив своё место науке, «позитивному мышлению».
Философия, однако, в отличие от метафизики, не исчезнет совсем. В наступившую новую эпоху «позитивного», т.е. конкретно-научного, мышления, она также должна занять своё конкретное место в общей системе научного разделения труда. Философ должен не специализироваться в одной из наук, а изучать то, что все их связывает и объединяет, т.е. их общие понятия, общие принципы, общенаучные методы. Синтез наиболее важных результатов всех наук необходим для создания единого научного мировоззрения. Анализ должен разработать логику и методологию науки для более осознанного и успешного прогресса научного знания. Сведение философии к роли «служанки науки», к частной науке – достаточно общее определение позитивизма в философии вообще.
Научное знание для Конта – высшая, самая совершенная форма знания. Оно способно к непрерывному и безграничному расширению. Оно представляет собой единственное действительно прочное, незыблемое основание для социального и технического прогресса человечества, для бесконечного совершенствования жизни людей. Наука положит конец общественным кризисам, революционным потрясениям цивилизованных наций. «Позитивное» мышление не любит революций, «анархии», социальных потрясений и войн, ничего «иррационального». Все эти социальные бедствия – следствие «умственной анархии», разброда в умах, морально-интеллектуального хаоса, который немыслим в науке, основанной на «положительном мышлении» и который уничтожается и исключается только наукой. Она вырабатывает «общие идеи», общую, единую, научную социальную доктрину, необходимую для достижения и поддержания социальной стабильности, согласия, гармонии и порядка. Наука позволит осуществлять научное управление обществом, т.е. его постепенное совершенствование, реформирование. В XX в. эти идеи заново и с большой силой отстаивал К.Поппер, критик «тоталитаризма» и теоретик «открытого общества».
Сочинения датского философа С.Кьеркегора имеют ярко выраженную личностную окраску и религиозную направленность. Его анализ модусов бытия человека имел решающее влияние на становление «экзистенциализма» XX в. Исходный вопрос для него: как я, в качестве вот этого живого и конкретного человека становлюсь в личное отношение к Богу? Для ответа на этот вопрос я должен сначала понять самого себя в своём индивидуальном существовании, а не в своей общей «сущности». Этот вопрос немецкий идеализм, по его мнению, обошел, создав тип и образ «абстрактного мыслителя». Вставая в позу «мыслящего существа вообще», философ классического типа становится комической фигурой, «фантомом». Для того, чтобы стать в подлинное отношение к Богу, нужно стать предельно субъективным, ибо единственная «действительность», которую я знаю - это моя действительность, моя жизнь - именно она есть мой абсолютный интерес.
Человек изначально вовсе не является самим собой. Он должен стать самим собой. Бытие человека не «дано» - это его задача, осуществление которой «задано» его свободе. Всегда имеется возможность того, что человек сбивается с пути к себе, сознательно или бессознательно, и находится в ложном отношении к самому себе, не находит самого себя. Это состояние Киркегор называет отчаянием и в работе «Болезнь к смерти» описывает различные формы нежелания быть самим собой. Человек, согласно Кьеркегору, свободен изначально. Свобода – сама «субстанция» его бытия. Поэтому он не может «получить» её, или «добиться» её и т.д. Проблема состоит в том, что человек как правило отказывается от своей свободы и тем самым теряет себя. Почему? Ответ Кьеркегора парадоксален и именно этот ответ даёт начало экзистенциальной диалектике: человек больше всего в мире боится своей свободы, боится быть самим собой. Свобода оказывается слишком тяжёлым бременем, и человек как правило меняет свободу на безопасность и удобства, добровольно выбирая неподлинное, «массовидное» существование. Человек вполне становится самим собой лишь наедине с собой и наедине с Богом. Лишь так достигается полнота и подлинность и бытия, и истины. Кьеркегор – создатель христианской экзистенциальной философии.
Ф.Ницше, основоположник так называемой философии жизни, подвергает острой критике традиционные ценности европейской культуры, не только научные и философские, но и религиозные, разоблачая их скрытую мотивацию, лицемерие и неискренность, и начинает свой бескомпромиссный спор с культурой своего времени, обрисовав перспективу возникающего после переоценки всех ценностей нового общества сверхчеловека, в котором абсолютная и ничем не сдерживаемая естественность, непосредственность, творческая «витальность», сочетается с необычайной тонкостью духовной организации и изощрённым эстетством. Ему, «белокурой бестии», сильному и здоровому носителю «свободного духа» и новой «морали господ», будут противостоять «стадные люди», толпа, которая подчиняется вымышленному Богу и «морали рабов», христианской морали слабых и сострадательных, культивирующей всё болезненное, вырождающееся. Взгляды Ницше можно назвать аристократическим индивидуализмом. Ключевое понятие его мировоззрения - воля к власти. Воля к власти – это самая суть жизни. Ницше опирался первоначально на Шопенгауэра и на теорию естественного отбора Дарвина, его принцип «борьбы за существование». Начало всего - воля, но она не слепа, а имеет цель: самосохранение, повышение чувства жизни и способности жить, увеличение силы и власти. Пессимизму своего учителя Шопенгауэра Ницше противопоставляет героический оптимизм. Лейтмотив исполненного бунтарского пафоса и страсти, мучительного творчества Ницше - борьба против декаданса, как ослабления жизненной силы, вырождения жизни, и против его морали и его религии - христианства. Бог уже умер, а Европа лицемерно делает вид, что верит в него. Надо отважиться сделать все выводы из «смерти Бога». Ницше подхватывает фундаментальную критику науки у Шопенгауэра, ставшую столь модной в XX в., но если Шопенгауэр говорил о неспособности науки постичь подлинную реальность, то Ницше уже ощущает страшную угрозу жизни, исходящую от безличного Разума Просвещения и от науки с её безлично-принудительной «объективной истиной». В Ницше видят своего вождя и учителя и те философы XX в., которые испытывают ненависть к культурной традиции, тягу к «маргинальному», аномальному, патологическому, запретному, и стремятся не к познанию истины, но к созданию литературно-журналистской «сенсации», и пишут в вызывающе-шокирующей, провоцирующей манере, стремясь привлечь к себе внимание, произвести «шум» в обществе и породить новую философскую моду.
Философия жизни – это не «учение о» жизни, но определённый способ философствования, который стремится понять жизнь из неё самой, а не из каких-то абстрактных метафизических начал. Философствование должно быть подлинным и непосредственным выражением жизни в её ценности и целостности. Это новое философствование исходит из того, что невозможно, да и не нужно никакое построение «системы» философии, исходящее из «чистого разума», самодостоверного и самодостаточного «чистого мышления», «принципов» и т.д. Философия Ницше, скажем, принципиально антисистематична, имеет преимущественно афористически-литературную, символическую форму. В этом контексте возникает и вопрос о месте «мышления» и его наиболее полного воплощения - науки - в более широкой реальности «жизни». Главная проблема философии жизни и состоит в этом вопросе - об отношении мышления (разума) и жизни. Она исходит из того, что мышление, духовная жизнь – лишьодно из проявлений жизни, поэтому мышление обусловливается и определяется жизнью, а не жизнь – мышлением. Разум и наука не могут подчинить себе жизнь, т.е. сделать её «разумной». Полное подчинение разуму и науке убивает жизнь, делает человека бездушной машиной.
Разум и наука для философии жизни по существу своему интсрументальны: их назначение – выживание, манипулирование с объектами, их использование, подчинение власти субъекта. Этой целью определяются методы естествознания, задача которого – покорение природы. Разум и наука – орудия насилия. Поэтому познание жизненных проявлений человека требует иного подхода. В.Дильтей, создатель критики исторического разума, впервые применивший термин «философия жизни», утверждал, что разум не может быть судьёй истории. Науки о природе и науки о духе должны применять совершенно различные методы: объяснению первых противостоит понимание вторых. Общую методологию понимания культурно-исторических явлений жизни и духа Дильтей назвал герменевтикой. Главным результатом герменевтического понимания истории должно быть построение философской антропологии.
А.Бергсон также полагал, что абстрактное мышление в общих понятиях неспособно понять жизнь, подлинную действительность, вечно переменчивую, всегда индивидуальную, творческую. Необходимо создать новую метафизику, которая, опираясь на данные отдельных наук, смогла бы преодолеть их разрозненность, проникнуть в глубинную реальность, недостижимую для них, и дать целостное, интуитивное видение мира как целого. Единственный источник «метафизического» познания – интуиция, особого рода внутреннее переживание. Ей одной даётся первоначало мира – «жизненный порыв», который развёртывается и дифференцируется во всё новых и новых формах. Интуитивизм Бергсона – одна из многих ветвей «философии жизни». Другой её представитель, Г.Зиммель, видел трагедию культуры в том, что её формы, порождённые творчеством жизни, застывают, окостеневают и вступают в конфликт с породившей их самих жизненной активностью, подавляют и уничтожают её.
В конце XIX в. Ч.С.Пирс и В.Джемс создали прагматизм, который нашёл наибольшее распространение в США. Он представляет собой модернизированный на основе семиотики Пирса вариант старого софистического тезиса о том, что «человек есть мера всех вещей». Истинность и полезность – одно и то же: так можно кратко сформулировать смысл прагматизма в философии. Иначе говоря, забудем слово «истина», будем говрить об одной лишь «эффективности» или неэффективности наших знаний. То, что в данной конкретной ситуации полезно, выгодно и эффективно, - то и «истинно». Все наши «понятия» – не отображение «сущности» вещей, а лишь схемы возможной деятельности с ними, формы поведения и её результата.
В конце XIX в. возникает и одно из самых влиятельных течений философии XX в. – аналитическая философия. Она продолжает генеральную линию позитивизма, однако её происхождение и сущность невозможно понять без учета научной революции конца XIX – начала XX вв., в особенности - кризиса математики. Самая общая идея «аналитической философии» – просто ответственное обращение с языком, разложение сложных языковых выражений на более простые, в пределе – элементарные, «атомарные» высказывания, которые фиксируют простейшие, «атомарные» факты. По мысли Б.Рассела, всякая научная философия должна начинаться с анализа языковых выражений. Цель этого анализа – выяснение значения языкового выражения, как совокупности знаков, и его правильного употребления. Иначе говоря, аналитическая философия – это попытка решения философских и научных проблем посредством анализа языка. Аналитическая философия не строит «систему», она – терапия, метод излечения болезней языка, порождающих путаницу, споры, недоразумения, псевдопроблемы. Именно ей принадлежит главная заслуга в осуществлении лингвистического поворота – одной из главных отличительных черт философии XX в. Наиболее крупные представители – Г.Фреге, Г.Э.Мур, Б.Рассел, Л.Витгенштейн, А.Мейнонг, М.Шлик, Р.Карнап, Дж.Остин и др.
Возникновение аналитической философии было неразрывно связано с созданием математической логики. Необходимость её разработки диктовалась тем, что математики в ходе доказательств неявно использовали такие правила вывода, которые не описываются в формальной логике. Другими словами, логики Аристотеля нелостаточно для того, чтобы обосновать все способы математического рассуждения и доказательства. Размышляя над проблемой обоснования начальных понятий математики, Г.Фреге сумел придать традиционной формальной логике новую форму «записи понятий», при помощи которой он надеялся свести исходное понятие числа – к логическим понятиям, а арифметические действия – к логическим операциям и таким образом вывести арифметику из логики, а затем из арифметики вывести геометрию и всю остальную математику. Так возникла программа логицизма в обосновании математики. Однако знаменитый парадокс Рассела обнаружил противоречие в фундаментальном для этой программы понятии «множества». В этой точке, в результате возникшей проблемной ситуации, и началось новое, «аналитическое» философское исследование оснований математики (а вместе с ней и всей точной науки о природе и знания вообще). Значение фундаментального труда Рассела и Уайтхеда «Начала математики» (1910 г.) состояло в том, что они разработали способ краткой формальной записи всей арифметики. В результате стала отчётливо видна её логическая структура, были явно и чётко сформулированы правила вывода, используемые в математических доказательствах. Тем самым было положено начало построению самых разнообразных формальных исчислений. Метод формализации-аксиоматизации получил в XX в. мощное развитие.
Одновременно начался переход философии к анализу языка науки вообще. Неклассическая философия, как мы видели, отказывается от понятия «разума вообще», «чистого» разума и т.д. Поэтому философия науки в поисках прочной и вполне «позитивной» опоры для исследования начинается с признания простого и совершенно очевидного факта: «аксиома» есть просто исходное утверждение, т.е. некоторое предложение, языковое или знаковое выражение, из которого затем выводятся «следствия» – т.е. другие предложения. Иначе говоря, аксиомы - это просто исходные формулы, т.е. соединение вообще говоря совершенно произвольных знаков по установленным логикой и математикой правилам. Исходная философская идея неопозитивизма, как формы аналитической философии, состоит в том, что математика – это язык науки, следовательно, не знание о мире, но просто система искусственных знаков, которые используются для упорядочивания эмпирического, фактического знания о реальном мире. Собственно знание о мире, о реальности имеет сугубо эмпирическое происхождение. Неопозитивизм, согласно формуле представителя «Венского кружка» Р.Карнапа, может быть выражен одним принципом: не существует априорного и в то же время синтетического знания. Науки изучают реальный мир путём опыта. Философия занимается анализом языка, как инструмента науки с целью его совершенствования и создания идеального языка науки. Философия, таким образом, существует для того, чтобы помогать науке в её развитии. Никакого самостоятельного познания мира она не даёт. Цель философии – «прояснение мыслей» учёного, логической структуры науки, устранение неточности, многозначности, противоречивости терминов. Каждый символ тогда займёт своё место и будет иметь точно определённую функцию внутри единой системы, точно описывающей установленные факты. На этой основе можно точно отделить научное знание от ненаучного (проблема демаркации) и, наконец, свести всё научное знание в конечном счёте к констатации элементарных и совершенно несомненных фактов опыта. На этом пути неопозитивисты создали современную логику и методологию науки, модели научного знания, показали его логическое строение, изучили его формы и методы, разработали принципы верификации и фальсификации.
Неопозитивистская программа породила большие ожидания и надежды, в 20-30 гг. XX в. она интенсивно осуществлялась и были получены многообещающие результаты. Однако вскоре начались разочарования. В 60-х гг. в западной философии уже было общепризнано, что неопозитивистская программа в собственно философском отношении потерпела неудачу. Логический эмпиризм в результате внешней критики и внутренней самокритики постепенно сошёл со сцены и трансформировался в новую форму аналитической философии - лингвистический анализ, а также в критический рационализм и историческую школу в философии науки.
Самоотрицание и разложение неопозитивизма было обусловлено тем, что он, при всей своей ориентации на науку, не соответствовал реальной практике научного исследования, «настоящей науке» в отличие от её упрощённой позитивистской, аналитической модели. В конечном итоге выяснилось, что никаких «чистых» фактов, независимых ни от какой теории, не существует. Идея чистого опыта оказалась не более состоятельной, чем идея «чистого разума». Углубление в структуру «факта» привело к отказу от первоначального замысла неопозитивизма. Его дальнейшее развитие пошло по пути исследования диалектики(взаимозависимости) теории и опыта. Это исследование в свою очередь неизбежно привело к изучению реальной истории науки.
Создатель критического рационализмаК.Поппер в 1959 г. предложил заняться исследованием исторического развития науки, а не формальным логико-математическим моделированием одного лишь её современного состояния. Он заменил жёсткое противопоставление «истинное – ложное», «факт – теория» динамическим представлением о «живучести» теорий, об их борьбе за «выживание» и об их постоянной «фальсификации», совершенствовании, «реформировании». Научная теория тем лучше, чем больше у неё таких следствий, которые можно критиковать, проверять, опровергать. Все теории – не более, чем временные гипотезы, более или менее правдоподобные (пробабилизм). Поппер создал также теорию «открытого» общества, которое он противопоставил «тоталитарному» (прежде всего - коммунистическому) обществу, лжепророки которого – Платон, Гегель, Маркс. Лишь открытое общество обеспечивает возможность свободной проверки всех теорий-гипотез и тем самым – реформ и прогресса.
Выяснилось, далее, что содержание науки, как фактов, так и теорий, зависит и от других, вненаучных форм деятельности людей (спор интернализма и экстернализма). Наука всегда существует в контексте культуры, общества, истории и зависит от экономики, политики, искусства, религии и т.п. Причём эта связь науки с «окружающей средой» не носит чисто внешнего характера, а затрагивает саму суть науки, её существенное содержание, её основные идеи. Выяснилось также, далее, что «уничтожить» метафизику не удаётся, более того – её существование и развитие необходимо для плодотворного развития самой науки. Благодаря осознанию этих обстоятельств неопозитивизм трансформировался в постпозитивизм – исследование реального исторического развития науки в контексте общественной жизни, культуры в целом. Современная философия науки в лице Т.Куна, И.Лакатоса, П.Файерабенда и др. перешла по преимуществу на позиции социо-культурологического релятивизма и «анархизма» в философии науки.
Кроме этого, разложение или трансформация неопозитивизма была обусловлена самой внутренней логикой философского эмпиризма. Несоответствие неопозитивизма принципу эмпиризма и стремление именно к предельно последовательному эмпиризму в философии привело одного из классиков «логического позитивизма» Л.Витгенштейна к созданию философии лингвистического анализа, история которого начинается с 1953 г., с опубликования его «Философских исследований». Эта версия аналитической философии и принципа эмпиризма доминирует сегодня в англоязычной литературе. Лингвистический анализ, как и неопозитивизм, считает язык предметом философии. Но он создаёт новую концепцию значения языковых выражений. На место логико-математической, формальной и верификационной концепции значения он ставит функциональную, или игровую, теорию значения. Нет никакой иной «логики», кроме логики игры, которая имеет не идеально-нормативный, принудительный и общезначимый, но чисто эмпирический, ситуационный характер. Нет никакого иного значения слов, знаков и прочих языковых выражений, кроме «живого», ситуационного, коммуникативного. Значение слова есть его использование в языке. Невозможно и не нужно подчинять живой язык выдуманной, искусственной «норме». «Норма» – это попытка каких-то реальных носителей языка подчинить себе других носителей. Это – выражение насилия, «тоталитарных» властных тенденций. «Логика» или «наука» - это лишь две из множества равноправных языковых игр. Её правила имеют силу лишь для тех, кто согласился играть в эту игру, принял её правила. А вообще, «нормой» следует признать всё, что делатся в языковых практиках. Язык – не зеркало и не фотоплёнка, а «сумка с инструментами» в житейской практике. Язык, собственно, и есть главная реальность. Мы живём, чувствуем и мыслим лишь «внутри» языка, посредством него, благодаря ему – он есть настоящая стихия, первоначало, архэ, а мы, как отдельные индивиды, сознающие свои чувства и мысли, - лишь модусы этой языковой субстанции. В стихии языка растворяется и умирает «субъект» классической философии и его «чистый разум». Аналитическая философия, продолжая линию эмпиризма и начав с анализа науки и идеала абсолютной строгости, пришла к полному отказу от всякого «обоснования» науки и наделения её каким-то особым, привилегированным статусом. Она призывает изучать обыденный язык во всём многообразии речевых актов и в его отношении к обыденному «жизненному миру» (П.Стросон, Дж.Остин).
Главным оппонентом аналитической философии в XX в. стала феноменология, созданная на рубеже веков Э.Гуссерлем. Феноменология, в отличие от аналитической философии, - это прежде всего онтология, т.е. учение о бытии, об истоках и корнях всего существующего, о его «первых началах». Она продолжает традицию истолкования философии как абсолютного знания, как универсальной и строгой науки. Основоположник феноменологии стремился найти обоснование единого миропонимания перед лицом быстрого увеличения числа частных наук, утрачивающих единство. Гуссерль продолжает традицию метафизической онтологии, которая после Канта становится онтологией сознания, онтологией трансцендентальной субъективности.