О ПОЭТИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКЕ, посредством которой зарождаются первые в мире Республики в Форме самых суровых Аристократий 6 страница

==305

Книга вторая

лицом множественного числа вместо первого лица единственного числа; поэтому оно и имеет вид общего чувства. Но тот же самый поэт в другой комедии то же чувство поднял до наибольшей возвышенности, сделав его совершенно частным и принадлежащим тому, кто его чувствует: Deus factus sum508.

Таким образом, абстрактные сентенции принадлежат Философам, так как они содержат универсалии; а размышления о страстях — ложным и холодным Поэтам.

КОРОЛЛАРИЙ

о Героических Описаниях

Наконец, они сводили внешние функции души к пяти чувствам тела, но чрезвычайно выпуклым, живым и прочувствованным, так как первые люди или совсем не имели разума или имели его очень мало и целиком были захвачены чрезвычайно сильной фантазией®. Доказательством этому являются те слова, которыми они выражали ощущения. Они говорили audire ("слышать"), почти haurire ("черпать"), так как уши "пьют" воздух, ударяемый другими телами. Они говорили cernere oculis (буквально "просеивать глазами") вместо "отчетливо видеть", — откуда, может быть, происходит Итальянское scernere — "различать", — так как глаза оказываются как бы решетом, а зрачки — как 5ы двумя дырками: как из решета выходят столбики пыли, прикасающиеся к земле, так и из глаз выходят столбики света, соприкасающиеся с теми вещами, которые отчетливо видны; это — зрительный луч, о котором впоследствии рассуждали стоики и который в наши времена был доказан Картезием50811". Они говорили usurpare oculis вместо вообще "видеть", как если бы при помощи зрения они овладевали видимыми вещами. Слово tangere ("касаться") они говорили также вместо "похищать", так как при прикосновении от тел, к которым прикасаются, всегда что-нибудь уносится прочь (это едва только теперь стало понятно наиболее проницательным Физикам). Вместо "обонять" они говорили olfacere, как если бы в процессе обоняния они сами производили (facere) запахи; впоследствии при помощи серьезных наблюдений Натур-Философы открыли истинность

а (поэтому Гомеровы описания чрезвычайно возвышены благодаря множеству самых значительных околичностей, которыми он одевает описываемые вещи).

==306

О Поэтической Физике

того, что сами ощущения создают качества, которые называются чувственными. Наконец, они говорили sapere — "ощущать вкус"; но sapere в подлинном смысле относится к тем вещам, которые "дают вкус" (sapor), так как они пробовали в вещах собственный вкус вещей (отсюда позднее прекрасной метафорой была названа Мудрость — Sapientia: она пользуется вещами так, как это соответствует их природе, а не так, как это представляется мнению).

Во всем этом следует восхищаться Божественным Провидением: оно дало нам ощущения для охраны нашего тела, причем эти ощущения удивительнейшим образом у зверей гораздо более тонки, чем у людей; а в то время, когда люди впали в состояние зверей, тогда они по самой этой природе своей обладали достаточно сильными ощущениями для того, чтобы они могли себя сохранить; когда же они достигли века рефлексии, с которой они могли советоваться, чтобы охранять свое тело, тогда ощущения ослабли. В силу всего этого Героические Описания, например Описания Гомера, распространяют такой свет и такое сияние очевидности, с которым не могли сравниться и которому даже не могли подражать все позднейшие Поэты.

КОРОЛЛАРИЙ

о Героических Нравах

Из такой Героической Природы, снабженной такого рода Героическими чувствами, складывались и закреплялись соответствующие нравы. Герои вследствие своего недавнего Происхождения от Гигантов были в высшей степени грубы и дики (каковы и теперь, судя по рассказам, Патагонцы), с чрезвычайно слабой способностью разумения, с неограниченной фантазией, с неистовыми страстями: в силу всего этого они были некультурными, незрелыми, жестокими, дикими, спесивыми, требовательными и упрямыми в своих делах; и в то же время — чрезвычайно подвижными под влиянием новых и противоположных объектов (как мы повседневно наблюдаем это на тупых крестьянах: они поддаются каждому высказанному им разумному доводу, но так как рефлексия у них очень слаба, то едва только взволновавший их довод исчезнет из их сознания, как они снова принимаются за свое). И вследствие того же самого недостатка рефлексии они были искренними, великодушными и благородными, какими Гомер описывает Ахилла, величайшего из всех Героев Греции. На основе примеров

==307

Книга вторая

таких Героических Нравов Аристотель вывел следующее правило Поэтического Искусства: Герои, принимаемые в качестве персонажей Трагедии, не должны быть ни самыми лучшими, ни самыми худшими, но они должны быть смешаны из великих пороков и великих доблестей, так как тот Героизм доблести, который был в законченном виде построен на основании наилучшей идеи, принадлежит Философам, а не Поэтам; галантный же Героизм принадлежит Поэтам, появившимся после Гомера: они или вносили в мифы новую струю или изменяли и в конце концов портили мифы, которые сначала были строгими и суровыми, как и подобало основателям наций, а впоследствии изнежились, когда с течением времени изнежились и нравы. Великим доказательством этого, а вместе с тем и великим Каноном той Исторической Мифологии, о которой мы сейчас говорим, является то, что Ахилл, который из-за Брисеиды, отнятой у него Агамемноном, производит такой шум, наполняя им и землю и небо и давая тем самым неизменную тему для всей "Илиады", не показывает во всей этой поэме ни малейшего чувства любовной страсти: он оказался лишенным ее. И Менелай, который ради Елены поднимает всю Грецию против Трои, не обнаруживает в течение всей этой великой и долгой войны хотя бы маленького признака любовного горя или ревности от того, что Еленой наслаждается похитивший ее Парис.

Все то, что в этих трех последних Короллариях было сказано о Героических сентенциях, описаниях и нравах, относится к "Открытию Истинного Гомера", которое составляет следующую Книгу.

О ПОЭТИЧЕСКОЙ КОСМОГРАФИИ

Как Поэты-Теологи приняли за основания Физики некие сущности, в их представлении божественные, так и Космографию они описывали соответственно такой Физике, принимая, что Мир состоит из Богов неба. Богов преисподней (у Латинян эти боги назывались Dii superi и Dii inferi) и из Богов, находящихся между Небом и Землею (у Латинян первоначально эти Боги назывались Medioxumi).

В Мире они прежде всего созерцали небо; относящиеся к нему вещи были для Греков первыми ^авдрата, т. е. возвышенными вещами, и первыми 8Ейртщата, т. е. подлежащими созерцанию божественными вещами; созерцание их латиняне

==308

О Поэтической Космографии

называли contemplatio по тем областям неба, которые очерчивали Авгуры для получения авгурий (эти области назывались templa coeli); отсюда же произошло имя Зороастров, которые были названы, как говорит Бошар, "созерцателями звезд" (латинское astrum — "звезда"), так как они гадали по путям падающих ночью звезд. Для Поэтов первое Небо находилось не выше горных высот, где Гиганты первыми молниями Юпитера были остановлены в своем зверином блуждании: это — то самое Небо, которое царствовало на земле и, начиная с тех пор, совершало великие благодеяния для Рода Человеческого, как это было полностью разъяснено выше. Поэтому они считали Небом вершины этих гор (по острым концам которых латиняне называли caelum также и инструмент для резьбы по камню или металлам), совершенно так же, как дети представляют себе горы колоннами, поддерживающими потолок неба; также и арабы поместили такие основания Космографии в Алькоран. От таких столбов остались два Геркулесовых столба, как мы увидим ниже; первоначально эти столбы назывались подпорками, или опорами (латинское colwnen), впоследствии Архитектура их закруглила (латинское columna — "колонна"); с такого потолка Фетида говорит Ахиллу у Гомера509, что Юпитер и другие Боги ушли с Олимпа пировать в царство Атланта. Таким образом, как мы говорили выше, когда речь шла о Гигантах, Миф об их войне с Небом и о том, что они громоздят высочайшие горы, — на Пелиои Оссу и на Оссу Олимп, — чтобы подняться до неба и изгнать оттуда Богов, был изобретен после Гомера, так как последний неизменно рассказывает в "Илиаде", что Боги пребывают на Олимпе: значит, Гигантам достаточно было разрушить один Олимп, чтобы Боги упали с него.

Хоть этот Миф и приведен в "Одиссее"510, все же он никак не подходит к ней, так как в этой же поэме преисподняя, где Улисс видится и разговаривает с умершими Героями, не глубже ямы511. Поэтому, если Гомер в "Одиссее" имел такое недалекое представление о Преисподней, то необходимо, чтобы соответственно этому -оя имел такое же представление и. о небе; последнему же соответствует представление Гомера, автора "Илиады"; следовательно, доказано, что разбираемый сейчас Миф не принадлежит Гомеру (выше мы обещали доказать это).

С этого Неба первоначально царствовали над землею и общались с Героями Боги, начиная с Юпитера, соответственно

==309

Книга вторая

порядку разобранной выше Естественной Теогонии. С этого Неба отправляла на земле правосудие Астрея, увенчанная колосьями и снабженная, кроме того, весами (ибо первая человеческая справедливость была установлена Героями для людей посредством первого Аграрного Закона, как мы видели выше), так как люди прежде всего уразумели вес, затем меры и чрезвычайно поздно — число, на чем в конце концов остановился разум, почему Пифагор, не знающий ничего более абстрактного по сравнению с телами, помещает сущность человеческой души в числе. По этому Небу скачут верхом Герои, например Беллерофонт на Пегасе (отсюда осталось у латинян выражение volitare equo — буквально "летать на лошади", "скакать верхом"). На этом Небе Юнона белит Млечный Путь молоком, но не своим, так как она была бесплодна, а молоком матерей семейств, которые вскармливали грудью своих законных детей, рожденных при посредстве героических свадьб (божеством последних была Юнона). По этому Небу Боги ездят в колесницах из поэтического золота, т. е. пшеницы, откуда и произошло название "Золотой Век". На этом Небе пользуются крыльями, но не для того, чтобы летать, и не для обозначения быстроты ума (так, снабжен крыльями Гименей — он же Героический Амур, — Астрея, Музы, Пегас, Сатурн, Фама, Меркурий, — последний как на висках, так и на пятках снабжен крыльями, так же и его кадуцей, которым он с этого Неба несет первый Аграрный Закон восставшим Плебеям, находившимся в долинах, как было сказано выше; снабжен крыльями Дракон, также и у Горгоны на висках крылья). Крылья не обозначают ни полета, ни ума: ими пользовались для обозначения героических прав, основанных на праве ауспиций, как это полностью было доказано выше. С этого Неба Прометей похищает у Солнца Огонь, который Герои добывали посредством кремней и которым они поджигали шипы колючих растений, высушенные на вершинах гор жгучим летним солнцем: поэтому нам правдиво рассказывают, что факел Гименея делался из шиповника. С этого Неба Вулкан был низвергнут пинком Юпитера. С этого Неба падает вместе с колесницей Солнца Фаэтон. С этого Неба падает яблоко Раздора — все эти Мифы были разъяснены выше. С этого Неба, наконец, упал ancile, священный щит Римлян512.

Из подземных Божеств прежде всего Поэты-Теологи придумали Водяные Божества. Первой водой была вода неиссякаемых Источников, которые они называли Стикс (им клялись Боги, как было сказано выше). Поэтому, может быть,

К оглавлению

==310

О Поэтической Космографии

Платон думал впоследствии, что Центр Земли находится в Бездне вод. Однако Гомер в описании распри Богов рассказывает, что Плутон боится, как бы Нептун землетрясением не обнажил Преисподней людям и Богам, раскрыв им Землю; если же предположить, что бездна находится в самых глубоких недрах земли, то при землетрясениях Нептуна должно было произойти совершенно противоположное: Преисподняя была бы затоплена и целиком покрыта водами; выше мы обещали показать, что такая аллегория Платона мало подходит к этому Мифу. В силу сказанного первая Преисподняя не могла быть глубже места зарождения источников. Первым Божеством их считалась Диана; Поэтическая История рассказывает нам, что ее называли Триликой, так как она была Дианой на небе, охотницей Кинтией со своим братом Аполлоном на земле и Прозерпиной в Преисподней. Идея Преисподней расширялась вместе с погребениями; поэтому Поэты называют Преисподней могилу (этим выражением пользуется также и Священное Писание), так что Преисподняя была не глубже ямы, где Уллис у Гомера видит души умерших Героев. В такой Преисподней представляли себе Елисейские поля, где души погребенных покойников наслаждаются вечным миром; Елисейские поля — благословенное местопребывание Богов-Манов, т. е. добрых душ мертвецов.

Позднее Преисподняя находилась также не слишком глубоко, а именно — на глубине борозды, откуда Церера (она же — Прозерпина, т. е. семя пшеницы) была похищена Богом Плутоном; она остается там в течение шести месяцев, а потом снова возвращается, чтобы видеть свет неба; впоследствии мы объясним, что золотая ветвь, с которой Эней спускается в Преисподнюю, по словам Вергилия, продолжает героическую метафору о золотом яблоке: выше мы нашли, что золотая ветвь — это хлебные колосья'1. Наконец, Преисподнюю понимали как равнины и долины (в противоположность высотам неба, находившимся на горах), где были рассеяны те, кто оставался при гнусной общности. Бог такой преисподней — Эреб; его называли сыном Хаоса, т. е. смешения человеческого семени; он — отец гражданской ночи, ночи имен, тогда как небо освещено гражданским светом, почему Герои назывались "светлыми". Здесь протекает река Лета, т. е. река Забвения, так как эти люди не

а (этот миф был полностью разобран в "Новой Науке").

==311

Книга вторая

оставляли никакого своего имени потомству, тогда как Слава на небе увековечивает имена блистательных Героев. Из этой Преисподней Меркурий (как было сказано выше, при описании его характера) своим жезлом, которым он несет Аграрный закон, вызывает обратно души из всепожирающего Орка. В этом заключается гражданская история, сохраненная нам Вергилием в следующем изречении: ...hac animas ille evocat Orco813, он зовет к жизни беззаконных и скотских людей из звериного состояния, пожирающего людей целиком, так как они ничего не оставляют после себя в потомстве. Поэтому впоследствии жезлом пользовались Маги, суетно веря, что им можно воскресить мертвых; Римский Претор также палочкой ударял по плечам рабов и тем самым делал их свободными, как если бы этой палочкой он возвращал их от смерти к жизни. Не только Маги, но и колдуны пользовались жезлом в своем колдовстве; мудрые Маги Персии также пользовались им для Предсказания ауспициями; поэтому жезлу была приписана Божественность, нации считали его Богом и думали, что он производит Чудеса, как это удостоверяет нам Трог Помпеи (согласно выдержкам, приведенным у Юстина).

Эту Преисподнюю охраняет Цербер (он обозначает сущность собачьего бесстыдства — при удовлетворении своей похоти не стыдиться других); у Цербера три пасти, т. е. одно огромное горло (названное так в превосходной степени при помощи "три", как мы многократно отмечали это выше), ибо, как Орк, он пожирает все, и когда он выходит на Землю, тогда солнце возвращается вспять; а когда он поднимается в Героические Города, тогда гражданский свет Героев возвращается в гражданскую ночь. На дне этой Преисподней течет река Тартар, где мучаются осужденные: Иксин, вращающий колесо. Сизиф, катящий камень. Тантал, умирающий от голода и жажды (все эти Мифы были разъяснены выше). Река, в которой сгорают от жажды, — это та же река, не дающая удовлетворения, — именно это обозначают Ахерон и Флегетон. Впоследствии, из-за незнания таких вещей. Мифологи поместили в эту Преисподнюю Тития и Прометея: но они были на небе прикованы к скалам, где их внутренности пожирал Орел, летающий в горах (мучительное суеверие ауспиций, которое мы разъяснили выше). — Все эти Мифы Философы находили впоследствии чрезвычайно пригодными для размышления и

==312

О Поэтической Космографии

объяснения при их помощи своих моральных и метафизических положений; и Платону удалось понять, что существуют только три божественных наказания, которые налагают Боги и не могут наложить люди: наказание забвением, позором и теми угрызениями, которыми нас мучит преступная совесть; лишь пройдя путь очищения душевных страстей, мучающих человека (именно это разумели под Преисподней Поэты-Теологи), можно вступить на путь единства, где объединяется человеческое сознание с Богом посредством Созерцания вечных божественных вещей; согласно истолкованию Платона, именно это подразумевали ПоэтыТеологи под своими Елисейскими Полями.

Однако с представлениями, совершенно отличными от этих моральных и метафизических представлений (ибо Поэты-Теологи имели в виду политику, как это, естественно, и необходимо было для основателей наций), нисходили в Преисподнюю все Языческие основатели народов. Нисходил туда Орфей, основавший греческую нацию; а так как он на обратном пути обернулся, несмотря на запрещение, то он потерял свою жену Эвридику, иными словами — он возвращается к гнусной Общности женщин. Нисходил туда Геркулес (а каждая нация рассказывает, что у нее был ктонибудь один, кто ее основал); и он сходил туда для того, чтобы освободить Тезея, основавшего Афины; последний же сошел туда для того, чтобы вернуть Прозерпину, она же — Церера, как мы сказали, иными словами — чтобы принести оттуда обратно зерно в виде хлеба. Однако подробнее всех других рассказывает об этом Вергилий: он в первых шести книгах "Энеиды" воспевает Политического Героя, а в шести остальных книгах — Героя Войны; со своим глубоким знанием Героической Древности Вергилий рассказывает, что Эней следовал указаниям и руководству Кумской Сивиллы (мы говорили, что у каждой языческой нации было по Сивилле, и число их, в конце концов, достигло двенадцати), т. е. Предсказанию, которое было простонародной мудростью Язычества; что Эней был благочестив в смысле кровавой Религии (такое благочестие исповедовали древнейшие Герои при дикости и бесчеловечности своего недавнего звериного Происхождения, как было доказано выше); что он приносит в жертву своего союзника Мисена (как мы говорили выше, соответственно жестокому обычаю Героев в отношении своих первых союзников, — это мы также обсудили выше); что он проникает в Древний Лес (такова была земля, нигде не возделанная и покрытая лесом); что он

==313

Книга вторая

бросает снотворный кусок Церберу и усыпляет его так же, как Орфей усыпил звуками своей Лиры (выше мы нашли при помощи многочисленных доказательств, что это — Закон; а Геркулес приковал Цербера тем Узлом, которым он опутал Антея, т. е. первым Аграрным Законом — согласно тому, что было сказано выше; из-за его ненасытного голода Цербера представляли себе с тремя пастями, т. е. с одним широчайшим горлом, при помощи превосходной степени "три", как было разъяснено выше; таким образом Эней нисходит в преисподнюю, которая, как мы нашли, первоначально была не глубже борозд); что Эней дарит Богу Дию (Богу героических богатств — поэтического золота, зерна; этот Дий был тем же Плутоном, похитившим Прозерпину, т. е. ту же Цереру, богиню хлебов) золотую ветвь (здесь великий Поэт метафору "золотое яблоко", т. е. хлебные колосья, — как мы нашли выше, — считает более ранней, чем "золотая ветвь", т. е. урожаи; так как если оборвать одну такую ветвь, то за нею последует другая, ибо не бывает второго сбора, если годом раньше не был собран первый, и если Боги охотно помогают, то легко движется рука работника, в противном же случае никакими силами в мире невозможно собрать урожай, ибо хлеб естественно родится, если того хочет Бог, а если он того не хочет, то никакими человеческими стараниями урожай не может быть собран); что после этого через Преисподнюю Эней отправляется в Елисейские поля (так как Герои благодаря тому, что они осели на возделанных полях и благодаря погребениям после смерти наслаждались вечным покоем); и что там он видит своих предков и потомков, ибо при посредстве религиозных обрядов погребений, которые Поэты называли Преисподней, как было сказано выше, были основаны первые Генеалогии, а с них, как об этом также говорилось выше, началась История.

Землю Поэты-Теологи начали понимать одновременно с охраной границ; отсюда и ее имя terra от terrere — "устрашать"; это героическое происхождение сохранили Латиняне в слове territorium, обозначающем тот округ, где осуществляется власть (imperium); Латинские Грамматики ошибочно производили его от страха (terror) перед Ликторами, который последние внушали своими связками, заставляя расступаться толпу, чтобы дать дорогу Римским Магистратам; однако в те времена, когда зародилось слово territorium, толпа в Риме была не слишком велика, так как за двести пятьдесят лет царствования он подчинил себе больше двадцати

==314

О Поэтической Космографии

народов, но не распространил свою власть дальше, чем на двадцать миль (как мы слышали это выше от Варрона). Таким образом происхождение этого слова именно таково, ибо границы возделанных полей, в пределах которых впоследствии возникли гражданские Власти, охранялись Вестой посредством кровавых религиозных обрядов, как мы видели выше, где мы нашли также, что Веста Латинян была Кибелой или Берецинтией Греков; она увенчана башнями, т. е. землями, сильными по местоположению. Из этой короны начало образовываться то, что называется Orbis terrarum, т. е. в нашем представлении — Мир Наций; впоследствии Космографы расширили его и назвали Orbis mundanus, или в одном слове — Mundus514, т. е. Мир Природы.

Этот Поэтический Мир разделился на три Царства, или три области: во-первых — Юпитера в небе, во-вторых — Сатурна на земле, в-третьих — Плутона в преисподней (его называли Dis, Богом героических богатств, первого золота, т. е. пшеницы, так как возделанные поля составляют истинное богатство народов).

Так складывался Мир Поэтов-Теологов из четырех гражданских элементов (впоследствии Физики приняли их в качестве природных элементов, как мы видели немногим выше), а именно: из Юпитера, т. е. Воздуха; из Вулкана, т. е. Огня; из Кибелы, т. е. Земли; из Подземной Дианы, т. е. Воды. Нептуна Поэты узнали позже, ибо, как было сказано выше. Нации поздно сошли к морским побережьям. Океаном называлось всякое море с неограниченным кругозором, окружавшее землю, которая называлась Островом: так, например, Гомер говорит, что Остров Эолия окружен Океаном. Из этого Океана должны были происходить кобылицы Реза, оплодотворенные Зефиром (западным ветром Греции, как мы это вскоре покажем), а на берегах того же Океана, также от Зефира, родились кони Ахилла. Впоследствии Географы нашли, что вся Земля — как бы один большой Остров, окружена морем, и назвали все море, окружающее Землю, Океаном.

Наконец, всякая небольшая покатость называлась mundus (откуда произошли такие выражения, как in mundo est, in proclivi est вместо "это легко"), а также все украшающее, придающее блеск и прихорашивающее женщину называлось mundus muliebris; поэтому, когда узнали, что земля и небо имеют шарообразную форму и что каждая часть их окружности наклонна по отношению к каждой другой части, а также что Океан омывает землю со всех

==315

Книга вторая

сторон и что целое украшено бесчисленными и разнообразными ощутимыми формами, — тогда соответственно этим представлениям Вселенная была названа Mundus, которым (в прекраснейшей возвышенной метафоре) Природа украшает себя.

О ПОЭТИЧЕСКОЙ АСТРОНОМИИ

Эта Система Мира, несколько дальше развитая, продолжала существовать до времен Гоыера. Он в "Илиаде" неизменно рассказывает, что Боги находятся на горе Олимп; и мы слышали, как Фетида у него говорит Ахиллу, что Боги ушли с Олимпа пировать в царство Атланта. Таким образом, самые высокие на земле горы считались во времена Гомера колоннами, поддерживающими небо; так, Абила и Кальке в Гибралтарском проливе сохранили название "Геркулесовы столбы", так как Геркулес помогал Атланту, уставшему поддерживать на своих плечах небо.

ФИЗИКО-ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА

Единообразия Астрономических Оснований у всех древних Языческих Наций

Однако по мере того, как безграничная сила человеческого ума развивалась все больше и больше, а созерцание Неба с целью получения авгурий обязывало народы постоянно наблюдать его, в сознании Наций все выше поднималось Небо, а вместе с Небом все выше поднимались Боги и Герои. Для открытия Поэтической Астрономии мы воспользуемся тремя следующими филологическими научными положениями: во-первых — что Астрономия зародилась у Халдейского Народа; во-вторых — что Финикияне перенесли от Халдеев к Египтянам Практику Квадранта и Науку Определения Высоты Полюса; в-третьих — что Финикияне, получив предварительно существующие представления от тех же Халдеев, перенесли к Грекам Богов, связанных со звездами.

К этим трем филологическим положениям присоединяются две следующие философские истины: одна — гражданская, которая состоит в том, что нации, если только у них не разрешена крайняя свобода Религий (последнее же случается только при их крайнем упадке), естественно воздерживаются принимать иностранные Божества; другая — физическая

==316

О Поэтической Астрономии

, которая состоит в том, что вследствие обмана зрения планеты кажутся нам больше неподвижных звезд.

Установив эти Основания, мы утверждаем, что у всех языческих наций — и на Востоке, и в Египте, и в Греции, и, как мы увидим, также и в Лациуме — зародилась из единообразных Народных Верований Астрономия, причем везде одинаково Богов помещали на планеты, а Героев связывали с созвездиями, так как планеты кажутся значительно большими, чем неподвижные звезды. Финикияне нашли, что Боги у Греков уже подготовлены к тому, чтобы вращаться с планетами, а Герои — составлять созвездия; совершенно так же подготовленными Греки впоследствии нашли Богов у Латинян; на основании этих примеров следует сказать, что Финикийские Боги оказались такими же подготовленными при знакомстве с Египтянами, как и у Греков. Таким образом. Герои и иероглифы, обозначающие или их права или их гербы, а также значительное число Dii Majores были вознесены на небо и тем самым пригодились для научной Астрономии, так как дали звездам впервые имена, иными словами — форму для материала как звезд, т. е. Созвездий, так и блуждающих Планет. — Так, начиная с Простонародной Астрономии, первые народы записывали на небе Историю своих Богов и своих Героев, ибо до сих пор сохраняется то вечное свойство, что материалом, достойным Истории, являются воспоминания о людях, преисполненных божественности или героизма (о первых — вследствие их трудов на поприще Ума и Тайной Мудрости, о вторых — вследствие их трудов на поприще Доблести и Простонародной Мудрости); итак. Поэтическая История дала ученым Астрономам повод рисовать на небе Героев и героические иероглифы скорее при помощи одной, чем другой группы звезд, и скорее в одной, чем в другой части неба; и скорее с одной, чем с другой блуждающей звездой, связывали они Dii Majores, именами которых впоследствии были названы Планеты.

Скажем еще несколько слов более подробно о Планетах, чем о Созвездиях. Диана, Богиня стыдливости, соблюдаемой в брачном сожительстве, ночью в молчании возлежащая со спящим Эндимионом, была связана с Луною, дающей свет ночью. Венера, Богиня гражданской красоты, была связана с самой смеющейся, веселой и прекрасной из всех блуждающих звезд. Меркурий, божественный герольд, одетый гражданским светом, с многочисленными крыльями (иероглифами благородства), которыми он был украшен в

==317

Книга вторая

то время, когда нес Аграрный Закон восставшим клиентам, помещен на планете, настолько закрытой солнечными лучами, что она редко видна. Аполлон, Бог самого гражданского света (почему "светлыми" называли себя Герои), был связан с Солнцем, источником естественного света. Кровавый Марс — со звездою такого же цвета. Юпитер, царь и отец людей и Богов, выше всех, но ниже Сатурна, так как Сатурн — отец Юпитера и Времени, и годичный путь его длиннее, чем у всех других Планет^ таким образом, ему плохо подходят крылья, если мы только не захотим при помощи натянутой аллегории обозначить ими быстроту самого времени (ведь Сатурн проходит медленнее всех других планет свой год); Сатурн вознесен на небо со своею косою, обозначающей не то, что он косит жизни людей, а то, что он косит хлеба, которыми Герои исчисляли года, возделанные же поля составляли собственность Героев. Наконец, Планеты в колесницах из золота, т. е. пшеницы, в которых Герои отправлялись на небо тогда, когда они пребывали еще на земле, теперь проходят предназначенные им орбиты.

На основании всего здесь разобранного следует сказать, что влияние на подлунные тела, которое приписывалось и неподвижным звездам и планетам, приписывалось им потому, что и Боги и Герои имели преобладание еще тогда, когда они находились на земле. Вот в какой мере эти влияния имеют естественные причины6!

О ПОЭТИЧЕСКОЙ ХРОНОЛОГИИ

Соответственно такой Астрономии Поэты-Теологи заложили начала Хронологии. Ведь тот Сатурн, который у Латинян получил свое имя от sata ("посевы"), а у Греков назывался Kpovoc (xpovoe У них значит "Время"), дает нам понять, что первые Нации, состоявшие целиком из Земледельцев, начали исчислять года по сборам пшеницы, так как это — единственное, или по меньшей мере самое важное