РЕТРОСПЕКТИВА САМОПОЗНАНИЯ ЧЕЛОВЕКА И ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. 1. Утверждение нового миропонимания, отказ от практики традиционного рационализма.
ИРРАЦИОНАЛИЗМ.
1. Утверждение нового миропонимания, отказ от практики традиционного рационализма.
2. Учение А.Шопенгауэра о мировой воле. «Философия жизни» - антипод философии разума.
3. Концепция творческой эволюции и антиинтеллектуальный интуитивизм А.Бергсона.
4. Мифология культуры О.Шпенглера.
5. «Воли к власти – основной принцип философии Ф.Ницше. Переоценка системы ценностей, «сверхчеловек» Ф.Ницше.
6. Описательная психология и герменевтика В. Дильтея. Противопоставление «наук о духе» и «наук о природе».
ЛИТЕРАТУРА:
Алексеев П.В., Панин А.В. Философия: Учебник. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2003. – 608 с.
Гербер Р. Вибрационная медицина. – М.: София, Гелиос, 2001. – 592 с.
Д. Губин. Философия: учебное пособие. – М.: Гардарики, 2003. – 331 с.
Гуревич П.С. Основы философии: Учеб. пособие. – М.: Гардарики, 2003. – 438с.
Бергсон А. Здравый смысл и классическое образование//Вопросы философии,1990,№5 .
Буржуазная философия середины 19 – начала 20 века.- М.,1988.
Быховский Б.Э. Кьеркегор.- М.,1997.
Галеви Д. Жизнь Ницше.- Рига, 1991.
Герменевтика: история и современность.- М.,1985.
Дильтей В. Описательная психология.- СПб,1996.
Долгов К.М. От Кьеркегора до Камю.- М.,1991.
Калиниченко В.В.., Огурцов А.П. Методология гуманитарных наук в трудах В. Дильтея//ВФ. 1988, № 4.
Кугулин А.Г., Малышева М.Н. Эстетизм как способ понимания жизни и философии Ницше//Философские науки, 1990,№ 9.
Кьеркегор С., Шопенгауэр А. Антология мировой философии в 4-х тт.- М.,1971.
Мир философии. В 2 ч.Ч.1.- М.,1971.
Налимов В.В. Размышление о путях развития философии//ВФ,1993,№ 9.
Ницше Ф. Избранные произведения.- М.,1990-1991.
Ницше Ф. Сочинения.- М.,1990.
Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней.- СПб, 1996.
Чанышев А.Н. Этика Шопенгауэра. // ВФ, 1988, № 2.
Контрольные вопросы:
1. В чем суть поворота от классического рационализма к философии жизни?
2. Каковы достоинства философии жизни?
3. Чем обусловлен этический пессимизм Шопенгауэра?
4. Каково место искусства в философии Шопенгауэра?
5. В чем суть идеи «сверхчеловека» философии Ницше и почему для него «сверхчеловек» есть «соль земли»?
6. Почему обычного человека Ницше считает проявлением болезни природы?
7. Каково место интеллекта и инстинкта в философии «жизненного порыва»?
8. Раскройте особенности социальной концепции Бергсона.
Темы рефератов:
1. Шопенгауэр : «Мир – это мое представление».
2. Шопенгауэр о мире как воле.
3. Этика пессимизма Шопенгауэра.
4. Воля, идея и искусство в философии Шопенгауэра.
5. «Онтология» Ницше.
6. Учение Ницше о познании и истине.
7. Этика Ницше.
8. Социально-политические идеи Ницше.
9. Сверхчеловек – это соль земли.
10. Проблема существования окружающего мира в философии Дильтея.
11. Дильтей и «критика исторического разума».
12. Дильтей о науках о природе и науках об обществе.
13. Описательная психология и герменевтика Дильтея.
14. Общие принципы учения Бергсона о бытии.
15. Время и длительность в учении Бергсона.
16. Теория жизни Бергсона.
17. Инстинкт и интеллект в философии «жизненного порыва».
18. Философия истории Шпенглера.
19. Социально-политическая позиция Шпенглера.
20. Кьеркегор: индивид как «причина христианства».
Г. Гегель, Л. Фейербах, К. Маркс и др. явились представителями рационалистического направления европейской философии 19 века. Противоположным ему течением явился иррационализм, противопоставивший тезису рационалистов о разумности мира противоположный тезис о неразумности мира, неразумности его начал и отсутствии всякого смысла бытия. Во многих отношениях начало новому типу философствования положил АРТУР ШОПЕНГАУЭР (1788-1860).В своем главном труде «Мир как воля и представление» он полагает, что существуют 2 мира: внешний и внутренний. Внешний, видимый, определенный – мир представлений. Внутренний – мир «вещей в себе», ноуменальный. В мире представлений нет ничего окончательного, все иллюзорно, условно, ненадежно, в то же время как дух имеет потребность в безусловном. Это безусловное можно найти только в мире «вещей в себе». Безусловное, для Шопенгауэра то, что все собой определяет и движет. Это есть некоторая первоактивность, которую он назвал мировой волей. Мировая воля бессознательна, это стремление ради стремления, это воля хотеть, это «воля к жизни». Мир есть воля и ее манифестация. Воля понимается как универсально-космический феномен, абсолютное начало всякого бытия, созидающее ми и человека. Всякая телесность есть «объективность воли», инстинкты и порывы животных – это тоже действие воли, наконец, и человек есть проявление воли, его природа поэтому не рациональна, а иррациональна. В действиях мировой воли нельзя обнаружить причину, поэтому они свободны и иррациональны: разрушив себя, она вновь созидает, а затем разрушает и в этих действиях ненасытна, голодна, вечно собой недовольна. Мировая воля находится в состоянии вечного становления и вечного разрушения, и этот процесс имеет форму спирали.
Когда появляется человек, возникает мир как представление – как человеческая картина. Появляются субъект и объект, пространство и время, множественность отдельных вещей и причинная связь между ними. Все это «существует» постольку, поскольку так устроено человеческое сознание с его априорными формами чувственности и рассудка. Поэтому постичь волю разумом невозможно, это в какой-то мере можно достигнуть с помощью интуиции. Причем дано это не всем, а немногим избранным. Человек является рабом воли, она создала его интеллект, чтобы он, познавая мир представлений, приспосабливался к нему. Бессмысленность воли делает бессмысленной и саму жизнь, а человеческую в особенности. Но воля заставляет человека жить, каким бы бессмысленным и жалким не было человеческое существование. Она бессмысленна, потому что каждый из нас обречен на смерть, многие – на старость, болезнь и страдание. Но именно воля к жизни забросила нас в чуждый враждебный мир, соблазнив обманчивыми, призрачными приманками (первая из них – сексуальное наслаждение, инстинкт продолжения рода). Индивид имеет для природы косвенное значение, поскольку он служит средство для ее сохранения. Вне этого она равнодушна к его существованию и даже торопит его к погибели, как только он перестает быть пригодным для ее целей. Но для чего существует сама природа? «При виде этого бесконечного влечения, этого необузданного порыва к жизни – напрасно стараются указать цель».
Человек под влиянием воли все время чего- то хочет: комфорта, здоровья, продления жизни, которые каждый день нужно завоевывать неустанным трудом, постоянной борьбой с нуждой. Но желания никогда не удовлетворяются, а если и удовлетворяются, то приносят с собой равнодушие и скуку. Да и жизнь мы пытаемся сохранить, постоянно имея в перспективе смерть. «Оптимизм, - заключает Шопенгауэр, - самая безжалостная и бессовестная издевка над человечеством». У человека есть только один выход – погасить в себе волю к жизни, т.е. принимать истину, которую узрели еще древние индусы, выразившие ее в религиозно-философском учении буддизма о «нирване», т.е. это путь аскезы и медитации.
Есть лишь одна разновидность людей, которые перестали быть рабами воли – это гении в искусстве и святые в земной жизни. Когда человек, поднятый силой духа, перестает рассматривать мир как представление, связанное законами причинности, в пространстве и во времени, когда он всей мощью этого духа отдается созерцанию, наполняя свое сознание спокойным видением мира, его вещей и предметов, тогда он теряется в них, забывая свою индивидуальность, свою волю и остается только в качестве чистого зеркала мира, вещей, объектов, ландшафта. Погруженная в такое созерцание личность - уже не индивид, а чистый, безвольный, безболезненный, вневременный субъект познания. Сущность гения состоит в способности к такому созерцанию, а так как последнее требует полного забвения своей личности, то гениальность, по Шопенгауэру, есть не что иное, как полнейшая объективность. Но это - удел немногих избранных.
Заметное место в западноевропейской философии второй половины 19 – начале 20 века занимает «философия жизни». Она выступает за реабилитацию жизни, против ее ущемления и объединения с политическими, экономическими и иными утилитарными подходами.
В связи с этим понятие «жизнь» как центральное понятие этого философского течения призвано заменить понятие «бытие». Бытие – это состояние, жизнь – это движение, становление. Становление – это первооснова, предельное понятие, в его основу нельзя положить что-либо устойчивое. Жизнь – это и человеческая жизнь, и основа бытия, и определенное отношение человека к этой основе бытия. Жизнь как поток неуловима рассудочными методами познания, ее познание осуществляется на основе особых познавательных способностей: переживания, и сопереживания (понимания) интуиции, веры, любви.
В философии жизни можно выделить три основных школы: «академическую философию жизни», (В. Дильтей, Г. Зиммель), «творческую эволюцию» А.Бергсона и его последователей, «философию воли» Ф.Ницше и его последователей.
В. ДИЛЬТЕЙ (1833-1911)– основоположник так называемой академической философии жизни, которая пыталась с помощью онтологических моделей, основанныхна понятии «жизнь» истолковывать исторический процесс и соответственно изменитьпонимание смысла и задач исторической науки и всего комплекса наук о человеке. В своей главной работе «Введение в науки о духе» он утверждает, что есть мир человека и мир природы. Однако внешний мир нам никогда непосредственно не дается, ибо свойством непосредственной данности обладает только феномены сознания. «Высшее положение философии, пишет он, есть положение о феноменальности: согласно ему все, что есть для меня, подчиняется всеобщему условию – быть фактом моего сознания. Даже каждая внешняя вещь дается мне только как связь факта и событий сознания». Вера во внешний мир, полагает Дильтей, возникает не в процессе мышления, а из всей взаимосвязи жизни, данной во влечении, воле и чувстве. Мы приходим к признанию реальности внешнего мира благодаря тому, что наши волевые импульсы и стремления наталкиваются на препятствия. Именно в этом полном опыте жизни, в который Дильтей возникает для нас разделение на «я» (субъект) и внешний мир (объект). «Мы знаем о какой-либо реальности лишь постольку, поскольку определяется наша воля и постановка целей тем, что наши импульсы встречают сопротивление». Таким образом, действительность есть то, что содержится в опыте самой жизни, это чистое переживание, «жизненный опыт», вне которого действительность не существует. Поэтому истинный предмет философии един. Это мир человека. Это наука о человеческом духе. Но она отлична от естественных наук.
Природа во всем бесконечном многообразии, согласно Дильтею, есть нечто чуждое человеку. В ней происходят лишь движения и обмен телесных частиц. Для обновления природы мы вынуждены прибегать к символам и казуальному объяснению. Но природные факты не содержат в себе причинной связи. Она имеет своим источником осуществляемый нашим сознанием синтез восприятий. «Отсюда следует,- заявляет Дильтей, – что в естественных науках связь природных явлений может быть дана только путем дополняющих заключений, через посредство ряда гипотез».
Предметом гуманитарных наук служит данная во внутреннем опыте реальность самих переживаний. Поэтому ее нельзя объяснить, не нарушив и извратив ее сущности, ее можно постичь только интуитивно, в процессе переживания. Такое интуитивно переживаемое постижение жизни есть понимание, которое возможно лишь описать. Поэтому наука о духе должна основываться на переживании, а не на мышлении, на понимании и описании, а не на объяснении. «Связь переживания, выражения и понимания есть единственная процедура, посредством которой человечество есть для нас предмет наук о духе», - заключает Дильтей. Отсюда универсальным философским методом в изучении наук о духе является описательная психология или герменевтика. «Этого рода психология представляет собой описание и анализ связи, которая дана нам изначально и всегда в виде самой жизни».
Если нам удастся вчувствоваться, войти внутрь какого-либо изучаемого исторического события или явления и пережить его во всей индивидуальности и своеобразии, то этим и будет достигнуто все, что может дать наука, мы должны понять чувства, мысли, настроения, мотивы участников исторических событий»,- пишет Дильтей. Но здесь возникает вопрос: как возможны науки о духе с их общезначимым знанием? Эта общезначимость знания наук о духе возможна, по Дильтею, потому что целостная индивидуальная психологическая жизнь является прообразом, источником и основой понимания духовной жизни общества. С другой стороны, всякая индивидуальная жизнь ест проявление душевной жизни как единого целостного «истока сознания». Поскольку жизнь, как поток, проявляет любые свои пространственные реалии, постольку она, пытаясь выразить себя, длится во времени и разворачивается как исторический процесс. Таким образом, общезначимость положений науки о духе оказывается возможной, потому что все люди причастны жизни духа, потому что в истории человек познает самого себя, потому, что он есть историческое существо. И, наконец, человек познает историю потому, что она представляет сферу действия объективного духа, к которому причастен и он сам. Именно поэтому философия должна быть одновременно и историей.
В работе «Сущность философии» Дильтей утверждает, что в гуманитарно-научном методе заключается постоянное взаимодействие переживания и понятия. Логика служит лишь для оформления того, что уже сделано переживанием и психологическим описанием. Мировоззрение возникает из самой жизни и философия ничем иным, как философией жизни, быт не может.
Ф.НИЦШЕ (1844-1900) продолжил атаку на усиливающийся рационализм 19 века. В своих основных работах «Рождение трагедии из духа музыки» «Веселая наука», «Сумерки кумиров», «Воля к власти», «Генеалогия морали», «Человеческое, слишком человеческое» Ницше отвернет традицию, идущую от Парменида и Платона через христианство до Канта и разделяющую действительность на два мира: «подлинный» и «мир для нас». Настоящий мир есть целостность жизни, которая есть вечное становление, стремление быть и быть все больше, и с этой точки зрения она – воля к власти. Проявлением воли к власти он считает и законы природы, и познание, и красоту, и мораль, и религию.
Законы природы есть не что иное, как формулы отношения сил, в которых реализуется воля к власти. Коль скоро большая сила побеждает меньшую и последняя работает как функция первой, то должен образоваться порядок рангов, организация, обладающая взаимностью некоторого порядка средств и целей. Возникает видимость целесообразности эволюции. Линию эволюции, ведущую к человеку, Ницше не считает прогрессом. Путь природы, приведший к настоящему – падение. Мир в философии Ницше, при всей его изменчивости и подвижности не развивается, несмотря на то, что в нем имеется «иерархия царств» и возможны переходы от одного к другому. «Ничто не развивается от низшего к высшему». Неким суррогатом развития является его идея «вечного возвращения». Суть этой идеи в том, что, согласно Ницше, существующий вечно мир в силу конечности пространства и силы должен бесконечное число раз проходить невообразимо большое, но все же конечное число своих состояний: «…бесконечно новое становление невозможно, поскольку оно противоречие, ибо предполагало бы бесконечно возрастающую силу, но откуда ей браться?»
Концепция познания у Ницше – это аспект его космологии и учения о становлении. Специфику органического «царства» природы Ницше усматривает в том, что здесь обнаруживается способность к творению, изобретению обитателями этого «царства» маленьких мирков вокруг своего внешнего мира. Эта способность – частичное несовершенное выражение «воли к власти». А формой этого выражения воли к власти является истолкование. И познание есть не что иное, как несовершенный термин для обозначения процесса истолкования. «Нет фактов, есть только интерпретации. Нет никаких событий в себе, то, что происходит, это группа явлений, прочитанных и освященных интерпретирующим существом». Ницше рассматривает истолкование не столько как мыслительный процесс, сколько как проявление целостной жизнедеятельности. В виду этого Ницше отрицает традиционное определение истины. Для него истина – инструмент формирования своего жизненного мира. Без способности действовать истина бесполезна, она должна быть соединена с волей действовать, властью, верой. Отсюда то, что должно действовать как истинное, не нуждается в том, чтобы быть истинным». Чего хочет человек, формируя свой мир посредством истин? Он хочет овладеть тем, на что направлен его интерес. Но субъект многолик, поэтому единообразного мира для всех людей нет: одно дело мир ученого, другое дело – мир властителя. В этой точке учение Ницше о мире через посредство его представлений о познании и истине переходит в учение о морали.
Ближе всего к истинной природе мира стоит искусство с его интуицией, вечным обновлением, творчеством. И это не случайно, ибо искусство, как и мир, есть единство двух начал. Одно начало – аполлоническое. Это начало оформленности, определенности, соразмерности, гармонии, разума, самоограничения. Другое – дионисийское – начало – это энергия, страсть, сила, мощь. Стремление к преодолению всяческих границ и определений. Истина состоит в гармонии этих начал. Всякая культура, по его мнению, есть синтез аполлоновского и дионисийского.
В то же время история культуры – "история клеветы на мир», где жизнь умерщвляется в слове, законах, моральных нормах. Эта клевета началась в древности, особенно начиная с Сократа, Платона. Сократ противопоставляет истине жизни сознание и разум, создает машиноподобное психологическое рабство: учитесь жить, владея собой. Он ратует за рационалистическую культуру, делающую людей похожими друг на друга, убивающую в них всякую индивидуальность. Эту клевету продолжает и закрепляет христианство с проповедями послушания, похожести на всех, выработкой морали стадной совести. Это же делает и наука Нового времени. В результате, считает Ницше, в культуре убито все живое, сильное, красивое. Господствует толпа и посредственность, которые создали мораль рабства, везде и всюду господствует масса серых людишек, обезличенных, неспособных ни какой поступок никогда не рисковавших ничем и, прежде всего собственной жизнью, и, следовательно, ничего в этой жизни не добившихся. У этого стада одно основополагающее чувство – чувство злобной зависти ко всему яркому, талантливому, удачливому. Так как каждый служит другому, ни у кого нет призвания жить ради самого себя. Человек, по Ницше, должен заниматься своим делом – воспитывать в себе философа, художника, святого, когда каждый будет заниматься своим делом – тогда будет общий прогресс. «В человеке тварь и творец соединены воедино, в человеке есть материал, обломок, глина, грязь, бессмыслица, хаос. Но в человеке есть и творец, ваятель, твердость молота, божественный зритель и седьмой день – понимаете ли вы это противоречие? Понимаете ли вы, что ваше сострадание относится к твари в человеке, к тому, что должно быть сломано, выковано, разорвано, обожжено, закалено, очищено – к тому, что страдает по необходимости и должно страдать?» Злобная зависть маленьких сереньких людей и есть главный источник зла в мире. И мораль христианская, и мораль социалистическая только ослабляют, с точки зрения Ницше, личностное начало в человеке, это слишком человеческая мораль. А все, что относится к человеку, должно быть преодолено – человек есть только путь к человеку, к тому человеку, что стоит высоко над ними, кто действительно уже не животное, не член стада, а воин, сверхчеловек. Стремясь к сверхчеловеку – такому существу, которое обладает мощным диониисийским началом, сильно развитыми инстинктами, силой жизни, смелостью и настойчивостью – можешь стать человеком в подлинном смысле этого слова. Для сверхчеловека нужна и особая мораль – аристократическая, которая не убаюкивает человека будущим благоденствием и счастьем. Человек вообще не должен быть счастливым. К счастью, - писал Ницше,- стремятся только коровы, беременные женщины, дети, англичане и социал-демократы. Свободный человек – воин. То, что я могу любить в человеке, – говорит Заратустра, один из главных ницшеанских героев,- так это то, что он преходящ и смертен. В рождении надежды, что из человека возникает сверхчеловек, что «когда-нибудь он должен к нам прийти, избавляющий человек, который дает земле цель. Этот победитель бытия и ничто» Смысл нигилизма Ницше: «Бог умер, мы хотим – пусть живет сверхчеловек». Однако, нигилизм Ницше – это не явление упадка. Если мертв Бог, тогда господство над сущим переходит к человеку, тогда и может осуществиться сверхчеловеческий идеал, человек, который разоблачил и отверг все виды и формы иллюзий относительно будущего счастья, гарантированности смысла человеческого бытия, победы добра и высшей справедливости, прогресса, должен взять на себя ответственность за бессмысленность мира, научится жить с ней, найти мужество восторжествовать над обломками иллюзий, жить, постоянно увеличивая свою силу и власть над миром.
А. БЕРГСОН (1859-1941) – французский философ, представитель «философии жизни» и позитивизма. В ряде своих работ («Непосредственные данные сознания», «Материя и память», «Творческая эволюция», «Два источника морали и религии») он стремится построить «позитивную метафизику», преодолевающую односторонность, как механистических способов философского исследования, так и умозрительность, и спекулятивность традиционной рационалистической метафизики. «Жизненный порыв» - центральное начало философии Бергсона. Оно целостно, интуитивно. В нем слиты дух и материя, а познание этого состояния возможно лишь в интуиции. Жизненный порыв – основа всего нового, активного, растущего. Жизненный порыв как ядро, сущность жизни представляется непрерывным потоком, длительностью, предполагает постоянное творчество новых форм, качественных изменений, становление, взаимопроникновение прошлого и настоящего, непредсказуемость будущих форм, свободу.
Цель эволюции лежит не впереди, а позади, выступая в форме исходного «взрыва», приведшего к развертыванию жизненного процесса. Благодаря этому эволюция мира природы становится творческой эволюцией, а мир предстает как единый, непрерывно и необратимо развивающийся, спонтанный и непредсказуемый. Рождая все новые и новые формы, он находится в состоянии непрерывного становления. Он утверждает, что «жизненная сила» разделила примитивные жизненные системы на несколько различных направлений, производя растения. Насекомых, животных, инстинкты и интеллект. «Это три расходящихся направления одной деятельности, разделившейся в процессе своего роста. Разница между ними является разницей ни в интенсивности, ни в степени: это разница по природе. Живые системы неповторимы, уникальны, а поэтому не могут быть познаны интеллектом. Эти системы необратимы, не допускают продвижения, т.е. жизнь непостижима посредством научных методов исследования. Интеллекту принципиально недоступен жизненный порыв, познание которого возможно только на основе интуиции. Интуицией у Бергсона называется род интеллектуальной симпатии, посредством которой человек переносится внутрь предмета, чтобы слиться с тем, что в нем есть единственного и невыразимого. Интуиция позволяет проникнуть в самую суть вещей, ее Бергсон характеризует как основу духа, и в некотором смысле как саму жизнь. Это, тождественное с Духом состояние, он называет первоначальной интуицией. В ходе эволюции первоначальная интуиция разделяется на инстинкт и интеллект. В первом случае она лишается самосознания, во втором – проникать в сущность реальности. У человека интуиция почти целиком принесена в жертву интеллекту.
Интеллект и наука возникли не для познания, а лишь для действия, практики. Предмет науки не реальность, а наши действия по отношению к реальности. Интеллект – это разумное и рассудочное познание, достигшее высших форм в методах физико-математических наук. Он разлагает целость мира на тела, тела – на элементы, а затем конструирует из них искусственные единые картины мира. Интеллект удерживает сходное, повторяющееся, общее ценой утраты уникального, неповторимого. Он обретает способность предвидеть аналогичные процессы в будущем. Однако интеллект не создан для того, чтобы осмыслить эволюцию в прямом смысле слова, т.е. непрерывность изменения. Интеллект и интуиция - два рода познания, которые развиваются параллельно - «это два расходящихся, одинаково красивых решения одной и той же проблемы»,- писал Бергсон.
В творческой эволюции действуют две силы: 1) сила, оформляющая жизненный порыв во что-то определенное, 2) сила, освобождающая жизненный порыв из-под власти всех форм. Если преобладает первая сила, происходит омертвление бытия, если вторая – происходит развитие, На этой основе строится его социально-этическое учение. Бергсон выделяет 2 типа общества. Закрытое общество со свойственными ему «статическими» моралью и религией, подчиненными интересам сохранения вида, массовым подавлением индивидуальности, приоритетом пользы перед истиной. Открытое общество имеет динамичную мораль и религию, законы развития преобладают над законами сохранения, отдается предпочтение оригинальности каждой личности, основу общества составляют люди с жизненным порывом, ориентированным на благо всего человечества. Общество первого типа представляет тупиковую линию эволюции, лишь через представителей «открытого общества» возможна дальнейшая эволюция человечества, развертывание самого жизненного порыва.
Представителем иррационализма был датский философ С. КЬЕРКЕГОР (1813-1855). Свои идеи он изложил в ряде работ, главным из которых являются «Страх и трепет», «Или-или», «Болезнь к смерти», Кьеркегор отрицал единое идеальное начало мира, будь то воля, разум или что- либо другое из области абсолютизированных моментов сознания. Он выдвинул идею «Экзистенциального мышления». В отличие от научного мышления, абстрактного и безличного, которое исходит из теоретических принципов, экзистенциальное мышление связано с внутренней духовной жизнью личности, с ее интимными переживаниями. Именно такое мышление и может быть подлинно конкретным, имеющим настоящий человеческий смысл. Объективное мышление безразлично по отношению к мыслящему субъекту и его экзистенции, субъективный мыслитель – как экзистенциальный – заинтересован в своем мышлении, он существует в нем. В силу этого он не может относиться к реальности как к чему-то объективному как таковому, не затронутому человеческой субъективностью.
Вместе с тем, Кьеркегор обращал внимание на неустойчивость человеческого бытия, его обреченность на смерть. И фиксировал это в понятиях «страх», «сомнение», «трепет». Человек в силу первородного греха соткан из противоположностей и в этом его слабость, поэтому он боится мира, мир сильней его. Чувство страха и отчаяния, забота – основные чувства его мироощущения. И чем сильнее человек понимает это, тем сильнее выражаются эти чувства вины. Острота восприятия трагичности бытия зависит от стадии развития личности. На первый, или эстетической стадии человек живет непосредственностью чувств, ловит мгновенья, жадно схватывая и наслаждаясь ими. Ложная беззаботность, ложное довольство жизнью – все это больше похоже на состояние животного, в крайнем случае, ребенка, Большая часть людей, считает Кьеркегор, за всю свою жизнь не выходит из состояния детства или юности. Однако человек, живущий непосредственной жизнью, постоянно испытывает чувство тревоги, дисгармонии, страха перед чем-то неизвестным. Это его человеческая природа выдвигает перед ним требование – быть духовным. Человек должен выбрать: оставаться ему в своем поверхностном бездумном существовании, по мере возможности получая эстетическое наслаждение от жизни, или выбрать свою собственную природу, стать человеком нравственным. Путь к этому второму уровню существования идет через отчаяние. Отчаяние – это раскрытие внутренней духовной природы человека, это духовный акт, требующий огромного напряжения всех сил души, на этой стадии появляется чувство долга, человек ориентирован на собственный внутренний мир. Но и на этой стадии отчаяние полностью не покидает человека, ибо он начинает осознавать порочность необходимости нравственного закона. Если нравственный закон общезначим, то это, по Кьеркегору, - доказательство его безнравственности. Если говорят, что смысл в неуклонном выполнении человеком долга, то это – псевдоэтическое учение, потому что его проповедники становятся к долгу во внешнее отношение. Но нет долга вообще. Есть только долг по отношению к самому себе, у каждого свой, долг быть самим собой, обрести себя. Когда человек прорывается к вере на религиозной стадии, отчаяние уже грех, а его противоположность – вера. Вера в то, что для Бога все возможно. Бог может даже сделать бывшее не бывшим. Если есть Бог, то возможно возникновение такого мира, где бы Сократ не выпил чашу с ядом, где бы Христа не распяли бы на кресте, где любой человек мог бы выполнить свое человеческое предназначение. Эта вера открывается человеку, дошедшему до края, когда для него не остается никакой другой человеческой возможности. Только тот, чье существо так глубоко потрясено, что он становится духом и понимает, что все возможно, только тот подходит к Богу.
Отсутствие возможности означает, что либо все стало необходимым, и тогда нет смысла вообще говорить о человеческой свободе, о спасении, либо все стало обыденным. Обыденность господствует везде, где человек полагается только на свои силы, на свой разум.
О. ШПЕНГЛЕР (1880-1936). В наиболее своем значительном произведении «Закат Европы» Шпенглер выдвинул концепцию культуры, оказавшую большое влияние на историко-культурологическую мысль 20 века. Опираясь на обширный материал, накопленный к тому времени археологией, этнографией, сравнительным языкознанием и другими науками, Шпенглер стремился раздвинуть горизонты традиционной исторической науки, определить место, прежде всего западноевропейской культуры в истории человечества. В его творчестве эта попытка тесно связана с резкой критикой основных постулатов западной исторической науки 19 века: европоцентризма, панлогизма, историцизма, «линейной» направленности. Этой схеме Шпенглер противопоставляет учение о множестве культур, равноценных по уровню достигнутой ими зрелости. Таких завершенных культур Шпенглер насчитывает восемь: египетская, индийская, вавилонская, магическая (арабо-византийская), китайская, апполоновская (греко-римская), фаустовская (западноевропейская), и неорганизованная еще русско-сибирская культура. Их существование, согласно Шпенглеру, есть свидетельство не единого процесса всемирной истории, а единства проявлений жизни во вселенной. Шпенглер рассматривает общество, культуру, цивилизацию как сложноорганизованную систему (организм). Каждая такая система включает в себя политику, искусство, право, финансы, науку, религию и т.д. В этом духовно-материальном поле проявления культур есть наиболее значимые центры, символы, формы, образы, первофеномены, прасимволы, рельефно ее характеризующие и являющиеся связующим началом данной культуры. Причем первенство среди многообразия выражения первофеноменов имеют не идеи, а объективные структуры – пластичный жест, объективный такт, повадки и т.д. для античной культура, по Шпенглеру, таким символом является телесность скульптурных фигур, вытекающая из геометрии Евклида, гегемонии пластики в искусстве и др. Отсюда античному мировоззрению присуще – осязаемость, структурность (структурность «скульптурных идей Платона, скульптурных же идей Демокрита). Обозримость (обзорность форм государственной жизни), и, как следствие этого, конечность (отсутствие чувства горизонта, дали), статичность, изолированность вневременность.
Визитной карточкой западной культуры является образ Фауста, ассоциирующийся с динамикой Галилея, идеей глубинной метрики бесконечного пространства, математическим анализом, динамо-машиной, искусством души, политическим динамизмом и стремлением к объединяющей политической власти. Культура для Шпенглера – это космос человеческой жизни, т.е. вся совокупность проявлений человеческой жизни. Она обладает своим временем жизни, циклом проходит стадии рождения. Юности, расцвета зрелости, упадка. Смерти. Жизненный цикл культуры длится около 1000 лет, каждая культура проходит одни и те же фазы: Мифо-символическую, раннюю культуру, метафизико-религиозную высокую культуру, переходящую в цивилизацию. Цивилизация есть стадия упадка, умирания культуры как организации, затухание одушевляющей его культуры, возврат «в небытие» культуры, этнический хаос, не порождающий более культурные индивидуальности. Если для культуры характерно творчество во всем, то для цивилизации – механическая, бесплодная работа. Художественное и литературное творчество вырождаются в спорт, гипертрофия насилия в политике, прагматизм, потеря высшего смысла жизни, массовость явления культуры, преобладание экстенсивного над интенсивным, всеобщий скепсис.