О благотворительности у аравитян

Обратим сначала внимание на учение Магомета, а затем посмотрим на развитие благотворительности и человеколюбия у аравитян. Приведем статьи из Корана.

Те, которые раздают свои богатства на пути Божьем, сподобятся зерну, которое производить семь колосьев и из которых каждый дает сто зерен. Бог дает вдвое тому, кому хочет. Он велик и мудр (гл. II ст. 263).

Те, которые раздают свои богатства на пути Божьем и не сопровождают свои милости упреками и дурными поступками, будут иметь награду от своего Господа; страх не сойдет на них, и они не будут мучимы (гл. II ст. 264).

О, верующие! не делайте ваши милостыни пустыми чрез упреки и дурные поступки, как поступает тот, кто творит милостыню из тщеславия, кто не верит в Бога и в последний день. Он подобен неровному холму, покрытому немного землей; как только на этот холм падает ливень, останется только камень. Подобным людям не будет ника­кой пользы от их дел; ибо Бог не направляет неверных (гл. II ст. 266).

О, верующие! творите милостыню из лучших вещей, которые вы приобретали, из плодов, которым мы велели произрасти для вас на землю. Не разда­вайте милостей из самой худшей части ваших благ. (Гл. II ст. 269).

Какова бы ни была милостыня, которую вы даете, каков бы ни был обет, какой вы назначаете, Бог знает их. Злые не будут иметь никакого участия. Творите ли вы милостыню при свете? Это похвально; творите ли ее тайно и помогаете ли бедным? Это поможет вам еще больше. Такое поведе­ние изгладит ваши грехи. Что вы делаете, устраивает Бог (гл. II ст. 273).

Те, которые сотворят милостыню днем пли ночью, тайно пли явно, получат за то от Бога возмездие. Страх не сойдет на них, и они не будут мучимы (гл. II ст. 275).

Если ваш должник терпит нужду, подождите пока он будет в состоянии. Если вы простите ему долг, это будет вам большой заслугой, если вы это знаете (гл. II ст. 280).

Почитайте Бога и ни что с Ним не равняйте. Оказывайте доброту вашим отцам и матерям, вашим родным, сиротам, бедным, покровитель­ствуемым соединенным с вами родством и покровительствуемым иностранцам, вашим товарищам, путешественникам и вашим невольникам. Бог не любит человека тщеславного и гордого (гл. IV ст. 40).

Он не любит тех, которые скупы и которые советуют скупость другим и заботливо прячут то, что Бог дал им действием Своей милости. Мы при­готовили неверным бесчестное наказание (гл. IV ст. 41).

По хадису Абу-Хряйра, Магомет говорил: благодушие (саха) подобно древу в раю; кто ухватился за ветви его, того ветви не отпустят, пока не приведут в рай, и наоборот: скряжничество есть также древо, но растущее в аду и приводящее туда всех за него ухватившихся.

По преданиям Анаса, Магомет говорил в первой своей кафедральной проповеди: о люди, Бог желал вам в исламе добродушия, щедрости и благонравия.

Добродушный, говорит далее Магомет1, близок к Богу, близок к людям и он же будет близок и к раю; скряга же далек от Бога так же, как от людей и далек он будет от рая.

Добродушие 2 есть одно из великих качеств божьих, и кто украшен им, тот украшен качеством божественным. По хадису Абу-Хряйры, Магомет говорил: Истинно, истинно говорю, что все люди, в которых было много добродушия, будут в раю.

Не отыскивайте3 грехов в добродушном, ошибок в ученом и в справедливом повелителье.

Если Бог пошлет кому благо, тот посвятить деятельность свою нуждам людей.4

Далее Магомет говорил:

В какой только дом ни зайдет гость, туда Господь пошлет тысячу благословений и прибыли.

Если к кому-либо пришел гость и тот тотчас почтил его с достоинством, тому Господь откроет двери в рай.

Если кто издержал один дирхям на гостей, то он издержал как бы тысячу дирхямов на пути Божьем.

Давайте милостыню, жертвуйте бедным. Жертва есть освобождение от огня5.

По хадису Абу-Хряйры, Магомет говорил6: «умри человек, вместе с ним погаснет и добродетель его, но есть добрые дела, польза которых вечна и не погаснет и по смерти делавшего их. Дела эти суть: 1) добрые дети, которым отец дал полезное нравственное воспитание и которые молятся за отца по смерти его; 2) полезные познания и сочинения, которые приносят пользу лю­дям и после смерти сочинителя; 3) завещания, пожертвования на богоугодные дела; например, на устройство мечетей, медресе, мостов чрез реки, колодцев и водоемов, приютов для неимущих и сирот».

Абу-Саидуль-Хазари передает слова Магомета: «два ка­чества несовместимы со званием настоящего правоверного – злонравие и скряжничество».

Великою добродетелью считается, дать средства чело­веку выкупить заложенное им. Давать же взаймы (карзъ) нуждающемуся собрату, по словам автора книги Шариатулъ-ислами, считается выше, чем давать милостыню.

О займе Магомет говорил: «Если мусульманин даст взаймы другому, то это непременно вменено будет ему в двойную милостыню»1. Далее Шариатулъ-ислами гово­рит: «люди наблюдательные говорили, что Бог в Коране обещал воздать за одно благодеяние десятью, за одолжение же обещал неограниченное множество вознагражде­ний». Приводим подлинный стих из Корана:

«Кто хочет сделать Богу великое одолжение? Бог увеличит его до бесконечности, ибо Бог соединяет или раздает свои милостыни по своей воли вы возвратитесь к Нему» (гл. II ст. 246).

Нравственная и общественная благотворительность есть прямая обязанность каждого исповедника Ислама. Соблю­дение же ее соответствует религиозным и общественным потребностям, кроме того, она доставляет нужда­ющимся утешения, а добро творцам отраду при той пользе, которую они приносят ближним. Тем и объясняется установленная в Исламе обязательная милостыня – иму­щественный налог (зекатъ) в пользу бедных и неимущих (факръ, мискинь), известный процент с доходов.

Подаяние милостыни в размере произвольном – недо­статочно: обладающий незначительным состоянием может, по доброте сердца, помочь ближнему, беднейшему, несравненно более, нежели богач, ограничивающейся при подаянии чуть не стотысячною долею своего капитала. Таковых то благотворителей Магомет и желал привлечь к помощи соответственной, установлением законов (зе­катъ).

В сочинении под именем Рисяляи Кешрия о щедро­сти арабских благотворителей говорится следующее:

Однажды женщина пришла спросить у сына имама Алия, Хасана, меду, а он приказал отпустить, кроме просимого, еще нисколько припасов. Когда же ему сказали, что она просит только меду, он отвечал: она просит по мере своих нужд, мы же должны дать ей по мере на­шего добродушия.

Однажды имам Али заплакал. Когда же его спросили о причине слез, он сказал: вот уже более семи дней не заходили ко мне ни один гость, боюсь, чтобы Бог не оставил меня.

По преданию Анаса, признаком дома милосердного хо­зяина служит отделение при нем для приема странников и гостей.

Автор сочинения Хадими пишет следующий рассказ. У халифа Абу-бекра было обыкновение раздавать сорок денаров: 10 днем, 10 ночью, 10 открыто, 10 скрытно.

Однажды, говорит Абу-Дардя, женщина, находившаяся в услужении у жены Магомета Айши, Ибнъ-Зубяйра прислал Айше 180,000 дирхямов. Она всю эту сумму разделила между мусульманами так, что вечером при­шлось самим разговляться хлебом с прованским маслом. Когда же я сказала ей: ты не купила нам ни на один драхм мяса, чтобы мы могли им разговеться, она отвечала: зачем ты не напомнила мне, я бы это сделала.

Абулъ-Хасанулъ Мядяний рассказывает: однажды сы­новья Али, Хасан и Хусейн, вместе с Абдулюй-Бену Джаффаром, путешествуя в Мекку, заехали к одной старушке и попросили у ней напиться. Она напоила их. Есть ли у тебя чем нибудь нас накормить, спросили они? Ничего у меня нет, отвечала старушка, кроме вот этой овцы. Тем не менее, она заколола овцу и накормила гостей. Гости поели и отправились дальше. Возвратился муж и, узнав обо всем, стал бранить жену за то, что она заколола овцу для неизвестных проезжих. Тем дело и кончилось. Несколько времени спустя, старушка отправилась на поклонение гробнице Магомета в Медину. Когда она проходила по одной из улиц этого города, то была замечена Хасаном, он, узнав в ней знакомую угощавшую их старушку, сейчас приказал прислуги призвать ее. Когда же привели ее к Хасану, она стала говорить, что их совсем не знает. Как ты не знаешь меня, помнишь, как ты заколола свою последнюю овцу для угощения нас? Не добр тот, кто забывает во время сытости тех, кого он хорошо заметил во время своего голодания, сказал Хасан и, желая щедро отплатить жен­щине за прежнее благодеяние, приказал отпустить ей из своего стада множество овец. Затем привел ее к брату Хусейну; тот, узнав щедрость своего брата, при­казал отпустить столько же голов овец из своего стада. Тоже сделал и Абдулла-Бену Джаффар, когда старушку привели к нему. Таким образом, бедуинка возвратилась домой с целым стадом овец.

Имам Вакыде рассказывает, что однажды отец его написал просьбу халифу Маамуну, где говорил о мно­жестве своих долгов и что это его очень печалит. На обороте этой просьбы Маамун сделал следующую над­пись: ты мужчина, в тебе соединены два качества: добродушие, так как ты раздал все, что у тебя было, и скромность, которая мешает тебе, обратиться к нам с разъяснением твоего положения; я же приказал отпустить тебе 100,000 дирхямов.

Далее Хадими продолжает свой рассказ: однажды Эль-Харунъ-Рашед пожертвовал Малекъ-Бену-Анясу 500 динаров. Узнав о нужде Малека, Аби-Ляйсъ прислал ему тоже вспомоществование в размере 1,000 динаров. Когда об этом щедром вспомоществовали узнал Аль-Харунъ-Рашед, то сказал: я пожертвовал 500 динаров, ты же, хотя и мой подданный, жертвуешь по тысяче дина­ров. О, халиф правоверных, ежедневные доходы мои достигают размера 1,000 динаров, поэтому я, право, стыдился жертвовать менее моей ежедневной прибыли, отвечал Аби-Ляйсъ. Кроме этого о добродушии Аби-Ляйса говорят, что он не поговорит ни с кем, прежде чем не оделит 360 неимущих (мискиновъ).

Амир, пишет далее Хадими, прислал одному бедному овцу. Бедный, зная, что другой более голодает, чем он, послал овцу этому собрату, а этот, в свою очередь, зная, что его друг еще более нуждается, подарил овцу ему. И так далее, пока овца эта, побывав в семи руках, возвратилась к первому пославшему ее.

Подобных рассказов о благодеяниях находится мно­жество в дневниках арабских писателей.

В силу этого учения и развития благотворительности у арабов установился обычай устраивать странноприимные дома для приюта путешествующих гостей, называемые ими Бяйту Ззияфят, где каждый приезжий путник в течение трех дней пользовался даровым столом и угощением. Обязанность исполнять это лежит на хозяина дома. Специальные дома для приема гостей повсюду устраи­вались богатыми людьми; у небогатых же мусульман правило о трехдневном приеме гостей соблюдалось с та­кою же силою, но только не в отдельных для сего домах, а в их собственных жилищах.

По хадису Магомета долг кормить путника и бедняка в течение трех дней обязателен, продолжать же это далее – есть добрая воля хозяина. Этот обычай был настолько распространен и признан всеми, что в каждом захолустье мусульманских провинций смело можно было войти в дом и пользоваться гостеприимством его обитателей.

Города Багдад, Бассора, Куфа и другие центры Ислама в средние века были наполнены странноприимными до­мами.

Ревностно завещались капиталы на сооружение богоугодных заведений; завещания эти, известные под названием вакуфов, занимают в мусульманском законо­дательстве весьма обширное отделение1.

Но сколько бы ни было похвально добродушие, щедрость, все-таки доходить до расточительности или мотовства Магомет в своем учении запретил. Вот что говорит Коран об этом:

«О, дети Адама! Надевайте ваши лучшие платья всякий раз, как отправляетесь в какой либо дом: молитвы. Ешьте и пейте, но без излишества; ибо Бог не любит тех, кто делает лишнее». (гл. VII ст. 29).

«Это Он, кто сотворил сады с виноградом, поддерживаемым решетками, и те, которые не такие, кто сотворил пальмы и хлеб стольких сортов, маслины и гра­наты, которые сходны между собой и различны. Он сказал: Питайтесь их плодами и собирайте что должно во время жатвы: избегайте мотовства, ибо Бог не любит мотов». (гл. VI ст. 142).

«Воздавай ближнему что ему следует, также бедному и путешественнику, и не будь расточителен». (гл.XVII ст. 28).

«Расточительные — братья сатане. Сатана был неблагодарен к своему Господу». (Гл. XVII ст. 29).

Правда, некоторые из арабских ученых задумыва­лись и спорили о том, есть ли граница в благотвори­тельности и можно ли назвать расточительностью неумеренную щедрость в делах благотворительно-богоугодных.

Но Тарика решает утвердительно, ссылаясь на стихи Корана в гл. II ст. 2, как поняли смысл их все четыре знаменитые толкователя: имам Абу-Ханифа, имам Шафиги, имам Маалик и имам Ахмет-бину Ханбэл. Они говорят, что их следует понимать так, что милостыня должна быть производима лишь из части капитала, а отнюдь не из всего капитала.

Однажды Сахаба Кяабъ намеревался пожертвовать всеми своими пожитками. Тогда Мухамед сказал ему: О, Кяаб, удержи часть своих пожитков, это будет для тебя лучше.

Абу-Хряйра передает, что Мухамед говорил: лучшая милостыня богатого есть та, после которой достаточно еще остается на содержание своего семейства.

Но если же Мухамед сам раздавал до последней чашки муку и до последнего платья, то этим он хотел доказать, что он жил не для себя, а для других, чем и объясняется его пророческий сан.

Если бы Мухамед рекомендовал следовать в этом его примеру, то он не говорил бы Сахабе Кяабу вышеприведенного изречения (хадиса), а равно не последовало бы запрещения Корана раздавать в милостыню все имение.

Коран говорит: «избегайте расточительности, ибо Бог не любит расточителей» (гл. VI ст. 142).

Как видно из вышеизложенного, быть скрягою Мухамед не велел, а также запретил и расточительность, следовательно, он установил любимую Исламом златую середину, названную арабами аттявяссутъ, на что в Коране прямо и указано: «Не прикладывай руки твоей к шее и не раскрывай ее совершенно из опасения подвер­гнуться порицанию и сделаться бедным» (гл. XVII ст. 31).