Левкипп и Демокрит. Атомизм.

Последними попытались ответить на вопросы, поднятые элеатами, в рамках философии физиса посредством понятия атома Левкипп и Демокрит.

Левкипп, родом из Милета, прибыл в Италию, в Элею (где и познакомился с учением элеатов) около середины V в. до н.э., откуда проследовал в Абдеры, где основал школу, ставшую особенно известной при Демокрите, уроженце Абдер. Демокрит был немного моложе своего учителя, родился около 460 г. до н.э., а умер очень старым, через 5 лет после Сократа. Ему приписывается множество сочинений, но, возможно, наряду с его собственными в корпус текстов вошли и сочинения учеников его школы. Демокрит провел много лет в путешествиях, приобщаясь к разнообразным культурам.

Атомисты подтвердили невозможность существования небытия, а также то, что нечто появляется как соединение того, что уже есть, а исчезает в случае распада. Но ими вводится решительно новое понятие: речь идет о "бесконечном числе тел невидимых по причине их малости". Эти тела неделимы, и потому они — "атомы" , т.е. по-гречески то, что не делится. В определенном смысле эти атомы, невозникающие, неразрушимые, неизменные, более близки бытию элеатов, чем четырем корням Эмпедокла или гомеомериям Анаксагора, по причине их качественной индифферентности. Все вместе атомы образуют бытие в его полноте, различимы же между собой лишь по форме, или геометрической фигуре, а в качестве таковых поддерживают тождественность бытия в себе и для себя. Атомы абдеритов, таким образом, суть ничто иное как разбитое на бесконечное множество Бытие-Единое элеатов.

Впрочем, для современного человека понятие атома неизбежным образом связано со значениями постгалилеевской физики. Необходимо понять поэтому, что атом абдеритов вплетен в тонкую ткань изысканной греческой мысли. Речь идет об атоме-форме с указанием на форму как источник, а потому неделимую форму. Атомы отличимы один от другого не только фигурой, но порядком и расположением, и в этом смысле они бесконечно варьируемы. Само собой разумеется, атом чувственно не воспринимаем, а постигаем умом. Атом, следовательно, есть форма умопостигаемая, зримая для интеллекта.

Ясно, что атом, мыслимый как полнота бытия, предполагает и пустоту (а значит, небытие). Без пустоты атомы-формы были бы лишены различий и движений. Так атом, пустота и движение объясняют все остальное. Более того, атомисты пытались преодолеть апории эле-атов, спасая одновременно "истину" и "мнение", т.е. явления. Понимание истины дают атомы, различия между которыми обусловлены геометрико-механическими детерминациями и пустотой; явления и их различия проистекают из столкновений атомов меж собой и их воздействия на наши чувства. Это, бесспорно, гениальная попытка обоснования "мнения" ("doxa", как выражались греки.)

Необходимо еще прояснить различия трех форм движения в первоначальном атомизме. а) Первое движение должно было быть хаотическим, подобно рассеиванию атмосферной пыли по всем направлениям, как это можно видеть в солнечных лучах, проникающих через окно. б) Затем движение вихреобразное, побуждающее похожие атомы соединяться, а отличные разъединяться, в результате чего рождается мир. в) Наконец, движение атомов, образующих испарения вещей (сложенных из атомов), типичный пример которых — запахи.

Очевидно, коль скоро атомы бесконечны, что бесконечны также и миры, из них образованные, отличные один от другого, в то же время они идентичны, ибо из бесконечно возможных комбинаций осуществлена лишь одна. Все миры рождаются, развиваются и затем разрушаются, чтобы дать источник другим мирам, и это происходит циклообразно, бесконечно.

Атомисты вошли в историю философии и благодаря понятию "случая", на котором, по их мнению, стоит мир. Однако это не значит, что они не видели причины рождения мира (об этом указано выше: она есть), а значит то, что они не находили причины умопостигаемой, причины финальной. Порядок (космос) — результат механического взаимодействия атомов, не проектируется и не продуцируется разумом. Ум, интеллект следует, а не предшествует общему порядку соединений атомов. Это не отменяет того указания атомистов, что есть некие привилегированные атомы, гладкие, сферические, легко воспламеняющиеся, из коих образованы душа и ум: именно такие атомы Демокрит полагал божественными.

Познание объясняется как результат контакта атомов тел, испускающих флюиды, с нашими чувствами. Схожее узнается схожим из контакта внешнего с внутренним, совсем как у Эмпедокла. Но Демокрит настаивает на разности чувственного познания и умопостигаемого: первое поставляет "мнение", второе — "истину" (в указанном выше смысле).

Демокрит известен своими блестящими моральными сентенциями, которые, впрочем, проистекают не столько из его онтологических принципов, сколько из греческой мудрости вообще. Центральная идея его этики в том, что "душа — лежбище судьбы", жребий которой — пустить корни счастья или несчастья. Она не зависит от внешних вещей или от тела и его благ. Вот одна из максим в духе уже созревшего космополитизма: "Любая земная обитель открыта для мудреца: ибо отечество для доблестной и добродетельной души — весь универсум".

4.4. Эклектический регресс последних физиков и возвращение к монизму: Диоген из Аполлонии и Архелай из Афин

Последние проявления философии физиса означены, по крайней мере, отчасти, регрессом (в смысле утверждения эклектики). Малоудачной была попытка соединить идеи Фалеса и Гераклита. Из воды как начала родится огонь, который, побеждая воду, образует космос; или первоначало дано в виде элемента "более сгущенного, чем огонь, и более утонченного, чем воздух", или "элемента более субтильного, чем вода, но более плотного, чем воздух". Очевидна попытка опосредовать Гераклита через Анаксимена, с одной стороны, и Фалеса через Анаксимена, с другой.

Более серьезной была концепция Диогена Аполлонийского, который заявил о себе в Афинах между 440и 423 гг. до н.э. Диоген настаивал на необходимости вернуться к монизму, ибо, если бы начал было много, их различная природа не позволила бы им смешиваться между собой, тем более взаимодействовать. Именно поэтому все рождается для взаимопревращений и трансформаций из одного начала, и это начало — "бесконечный воздух", которому дарован разум, т.е. "понимающий" воздух.

Здесь мы видим комбинацию идей Анаксимандра и Анаксагора. Вот небольшой фрагмент: "А мне представляется, что то, что люди зовут воздухом, снабжено разумом, он все поддерживает и всем управляет. Это существо и есть Бог, всюду пребывающий и все рассредотачивающий, присутствующий в каждой вещи. Нет ничего, в чем бы он не участвовал: каждая вещь участвует в другой, и есть множество модусов самого воздуха и разума. Из них ведь то горячее, то более холодное, то сухое, то влажное, то более постоянное, то более быстрое. Бесконечно разные проявления есть у цвета и удовольствия. Также душа всех животных всегда одна и та же душа, воздух более горяч там, где мы живем, и куда как прохладнее он того, что рядом с солнцем. Это тепло не одинаково в каждом из животных, как и в людях, однако различие не слишком велико: они различны ровно настолько, насколько позволяют границы схожести вещей. Так или иначе не могут вещи равным образом быть тем и этим, а, меняясь, сначала обращаются в себя. А раз множество видов — это трансформация, то из многих видов — многие живые существа, непохожие друг на друга формой, образом жизни и разумом. Все они живут, видят и слышат в соответствии со своими элементами, как и разумеют каждый по-своему".

Наша душа есть, очевидно, воздух-мышление, который, пока мы живем, вдыхаем, и который, когда мы умираем, покидает нас с последним дыханием.

Диоген, отождествляя воздух (как начало) с разумом, систематизирует универсум в духе финализма, что у Анаксагора проявлялось лишь в ограниченном смысле. Диоген оказал заметное влияние на жизнь афинян, и его философия стала пунктом отправления мысли Сократа. Аналогично о "бесконечном воздухе" и умопостигаемом говорил среди прочего и Архелай из Афин. Многие источники говорят о нем как об учителе Сократа.

Аристофан карикатурно вывел Сократа в "Облаках". А ведь именно облака — это воздух. Сократ спускается с облаков и молится облакам, значит, воздуху. Современники связывали Сократа с этими мыслителями, а не только с софистами. И мы не можем оставить в стороне это обстоятельство, если хотим понять творчество Сократа во всех его аспектах.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ОТКРЫТИЕ ЧЕЛОВЕКА

СОФИСТЫ, СОКРАТ, СОКРАТИКИ
И ГИППОКРАТОВА МЕДИЦИНА

Глава третья

Софистика и смещение оси