ГЕНРИХ МАРКС — КАРЛУ МАРКСУ. Твое письмо, которое я получил только 7-го, укрепило мою веру в твою прямоту, откровенность и порядочность

В БОНН¹»»

[Трир, май — июнь 1836 г.]

Милый Карл!

Твое письмо, которое я получил только 7-го, укрепило мою веру в твою прямоту, откровенность и порядочность, что для меня дороже денег. Поэтому не будем больше об этом говорить. Посылаю тебе с этим письмом 100 талеров, а если тебе потре-

— самое большее. Ред.

ПРИЛОЖЕНИЯ

буется, то получишь еще. Впрочем, ты, надеюсь, поумнеешь и будешь впредь заботиться и о низких материях, ибо, богу известно, что, несмотря на все философии, эти материи доводят многих до седых волос.

И разве дуэли так уже связаны с философией? Это ведь дань общественному мнению, более того — страх перед ним. И перед чьим мнением? Отнюдь не всегда это мнение лучших, и все же!!! Люди всюду так непоследовательны. — Постарайся, чтобы эта склонность — и даже не склонность, а страсть — не пустила корни в твоей душе. Ты можешь в конце концов погубить самые прекрасные надежды, свои и своих родителей. Я уверен, что разумный человек может легко и с достоинством не обращать внимания па это, tout en imposant *.

Милый Карл, если можешь, запасись свидетельствами от известных хороших врачей. Ты можешь это сделать с чистой совестью. Грудь у тебя слабая, по меньшей мере в настоящее время. — Если хочешь, я пришлю тебе такое свидетельство от господина Бернкастеля, который тебя лечил. Но чтобы совесть твоя была спокойна, не кури много.

Ты не сдержал своего слова мне. — Ты ведь помнишь свое обещание, а я-то немного возгордился признанием моих кри­тических способностей. Однако подобно политическим оптими­стам, я приемлю фактическое положение таким, какое оно есть. Но все же мне хотелось самому познакомиться с делом, то есть с тем, как прошли переговоры, — суть которых я, возможно, мог бы лучше понять, чем Шефер, — познако­миться, насколько возможно, с существом предмета. Если же последнее сопряжено с большим трудом, то я подожду твоего приезда.

Будь здоров, милый Карл, оставайся всегда таким же открытым и преданным, считай отца своим первым другом, а твою добрую, мать — своей первой подругой. Я не мог ничего скрыть от нее, так как иначе ее испугало бы твое долгое мол­чание. Она экономна, но [главное ее качество] — любовь к жизни, этому подчинено все остальное. От всего сердца обнимаю тебя.

Твой преданный отец

Маркс

Должен сообщить тебе нечто удивительное. Твой друг Клейперц написал мне, что с ним очень сурово поступили (вероятно, из-за того, что он ушел), и он даже был

* — внушая к себе уважение. Рев,

СОГЛАСИЕ Г. МАРКСА НА ПЕРЕХОД МАРКСА ВБЕРЛ. УНИВЕРСИТЕТ 609

вынужден держать школьные экзамены, которые он, однако, к собственному своему удивлению, выдержал блестяще. Он опасается очень серьезных затруднений. Большую помощь ему могло бы оказать рекомендательное письмо нашего епископа * декану медицинского факультета господину профессору Мюл­леру, который в молодости видел много добра от этого достой­ного человека.

И, подумай только: добрый господин Гёрген вызвался по­говорить с епископом, который сразу же дал свое согласие, сказал, чтобы я сам составил эту бумагу (не пожелав, однако, признаться, какие отношения связывают его с господином Мюллером). Я послал рекомендацию оплаченным письмом господину Мюллеру и известил об этом господина Клейнерца.

Последний проявил большую деликатность, дабы обеспечить мою позицию в глазах друга, поверившего мне на слово, он немедля, не дожидаясь успеха ходатайства, прислал мне свой послужной список, который в самом деле превосходен. Впрочем, он, видимо, не сомневался в успехе.

Как случай играет человеком?

Милая мама шлет тебе привет и целует тебя. Сейчас слиш­ком поздно, чтобы еще писать — до следующего раза.

[ПРИПИСКА]"

В настоящий момент я не могу послать больше. На днях ты, вероятно, получишь через Рабе 20 талеров.

Впервые опубликовано в Печатается по рукописи

Marx—Engels Gesamtausgabe. _,

Erste Abteilung, Bd. 1, Перевод с немецкого

Hlba. 2, 1929 дг„ русском языке публикуется впервые