Книга вторая. о поэтической мудрости 7 страница

8 5- 48

==197

Книга вторая

убеждены, а именно, что решительно все делают Боги, как говорилось выше. Как раз об этом мы читаем в Римской Истории: в героических распрях Патрициям, говорившим: auspicia esse sua, плебс отвечал, что Отцы (из которых Ромул составил Сенат и от которых эти патриции вели свое происхождение) поп esse caelo demissos; если это значит, что Патриции не были Героями, то непонятно, как мог возникнуть такой ответ. Но так как Патриции хотели обозначить, что коннубии, т. е. право заключать торжественные браки, наибольшая торжественность которых заключалась в ауспициях Юпитера, составляли исключительную собственность Героев'1, то последние изображали благородного Амура крылатым и с повязкой на глазах, чтобы обозначить стыдливость; Амур назывался "Ерше;, т. е. именем, похожим на "герой"; крылатым изображался и Гименей, сын Урании, названной так от o'pavoe, "небо", созерцающей небо, чтобы получить оттуда ауспиции, она должна была зародиться раньше других Муз; по определению Гомера, как мы видели выше, она — Наука о добре и зле. Так же и ее, как и других, описывают крылатой, так как она принадлежит героям (выше мы это разъяснили). По поводу нее мы выше разъяснили исторический смысл следующего изречения: A Jove principium Musae312.

Ее, как и всех других Муз, считали дочерью Юпитера, так как из Религии возникли Искусства Культуры; Божеством их был Аполлон, считавшийся главным образом Богом Предсказаний. Музы поют тем "сапеге" или "cantare", которое у Латинян значит "предсказывать".

Второй вид торжественных обрядов состоит в том, что женщины надевают покрывало в знак стыда, созданного первыми в мире браками; такой обычай соблюдался всеми нациями6; по нему Латиняне дали название самим свадьбам: они называли их nuptiae от nubere, что значит "покрывать"; а во времена вернувшегося варварства девушки носили распущенные волосы и назывались donzelle, в отличие от женщин, donne, ходивших с покрытой головой.

Третий вид торжественных обрядов, сохранившийся у Римлян, заключался в том, что невесту брали посредством фиктивной

а по праву же ауспиций, которые до триста девятого года принадлежали Римским Патрициям, они изображали и т. д. 6 даже Евреями.

==198

О Поэтической Морали

силы, соответствующей той настоящей -силе, при помощи которой Гиганты увлекали первых женщин в глубину своих пещер; и после того, как первые земли были оккупированы Гигантами, тем, что они заполнили их своими телами, торжественно взятые жены назывались manucaptae.

Поэты-Теологи создали из торжественных браков второй после Юпитера божественный характер, Юнону, второе божество так называемых Gentes Majores. Она — сестра и жена Юпитера, так как первые справедливые, т. е. торжественные браки, названные справедливыми по торжественности ауспиций Юпитера, должны были начаться с браков между братьями и сестрами. Она — Царица людей и Богов, так как царства возникли впоследствии из таких законных браков. Она вся одета, как это видно на статуях и на медалях, в знак стыда, почему и героическая Венера, поскольку она также является Божеством торжественных браков, прозванная Pronuba, закрывает срамные места поясом (cestus)'1; этот пояс позже изнеженные Поэты вышивали всяческими призывами к сладострастию. Впоследствии, когда была искажена суровая история ауспиций, считали, что как Юпитер возлежит с женщинами, так и Венера с мужчинами, и что от Анхиза она произвела Энея (иными словами, он был рожден ауспициями Венеры). Этой Венере приписывают лебедей, общих ей вместе с Аполлоном и поющих тем "сапеге" или "cantare", чтб значит "предсказывать" или "прорицать"; в виде одного из этих лебедей Юпитер возлежит с Ледой, — это значит, что Леда от ауспиций Юпитера породила из яйца Кастора, Поллукса и Елену. Юнона называлась jugalis по тому ярму (jugum), по которому торжественный брак назывался conjugium, а муж и жена — conjuges. Она называется также Lucina, так как выносит новорожденных на свет (lux), но уже не природный свет, общий для всех, даже для новорожденных рабов, а на гражданский; почему Благородные и назывались illustres. Она ревнива политической ревностью, под влиянием которой Римляне до 309 года от основания Рима не допускали плебса к connubium. Греки называли ее "Нра; от нее должно было произойти слово "Герои", так как последние родились от торжественных браков, божеством которых была Юнона; и потому они были рождены благородным Амуром, ибо именно это значит "Ерсос;, то же самое, что

а по нему у Римлян назывались incesta сожительства, запрещенные из-за кровной близости. Этот пояс позже изнеженные Поэты и т. д.

8*

==199

Книга вторая

Гименей. Герои должны были называть себя этим словом в смысле "Господа Семей" в отличие от Famuli, которые, как мы увидим ниже, были у них как бы рабами. В том же смысле у Латинян Герои назывались heri, отсюда hereditas "наследство", которое при зарождении латинского языка обозначалось словом familia; таким образом, по этому происхождению слово hereditas должно было обозначать "деспотическое господство". Так, Законы XII Таблиц сохраняли за Отцами Семейств суверенную власть распоряжаться своим наследством в завещании, в главе: uti paterfamilias super pecuniae tutelaeve rei suae legassit, ita jus esto313; распоряжаться вообще называлось legare, что свойственно Суверенам; поэтому наследник 'оказывается legatus, представляющим в наследовании умершего отца семейства; дети не меньше рабов охватывались словами rei suae и pecuniae. Все это в высшей степени серьезно доказывает монархическую власть, принадлежащую в Естественном состоянии Отцам над их семьями; впоследствии они должны были сохранять ее (и мы увидим ниже, что они действительно сохраняли ее) в состоянии Героических Городов, так как последние возникли в Форме Аристократий, т. е. Республик Господ; а Отцы удерживали свою семейную власть даже в Народных Республиках. Все это ниже будет полностью нами рассмотрено.

Богиня Юнона приказывает совершить великие подвиги Гераклу, так наз. Фиванскому, т. е. греческому Геркулесу, так как каждая древняя языческая нация имела одного основавшего ее Геркулеса, как это говорилось в Аксиомах. Ведь Благочестие в Браках — это Школа, где изучаются первые зачатки всех великих доблестей; и Геркулес благодаря покровительству Юпитера, ауспициями которого он был порожден, все их превосходит. За это он был назван 'НрахХпе. почти 'НрахХйое314 — "слова Юноны", если интерпретировать слово "слава" так, как это совершенно справедливо делает Цицерон: "распространившаяся молва о заслугах перед родом человеческим"; такою славой должны были обладать Геркулесы, основавшие своими подвигами нации. Но когда померкли со временем эти суровые значения, когда нравы изнежились, когда бесплодие Юноны стали считать природным, когда ее ревность стали относить к прелюбодею Юпитеру, а Геркулеса принимать за незаконного сына Юпитера, тогда в словах, прямо противоположных вещам. Геркулес совершает все подвиги благодаря покровительству Юпитера и преодолевая козни Юноны, тогда Юнона была сделана клеветницей и ее стали считать вследствие этого смертельным'врагом

К оглавлению

==200

О Поэтической Морали

Доблести. Иероглиф, или Миф о Юноне, пригвожденной в воздухе, с веревкой на шее, с руками, связанными также веревкой, с двумя тяжелыми камнями, привязанными к ногам, обозначает всю святость браков: "в воздухе" — так как ауспиции нужны были для торжественных свадьб, поэтому Юноне была дана служанка Ирида, обозначаемая Павлином, похожим хвостом на радугу; "с веревкой на шее"— так как это обозначало насилие, совершенное Гигантами над первыми женщинами; "с руками, связанными веревкой" — веревка впоследствии у всех наций утончилась в кольцо, чтобы показать подчинение жен мужьям; "с тяжелыми камнями у ног"— чтобы отметить постоянство браков, поэтому Вергилий316 называет Conjugium Stabile торжественный брак. Но все это впоследствии было принято за жестокое наказание, наложенное Юпитером-прелюбодеем, и такие недостойные значения, приданные позднейшими временами испорченных нравов, до сих пор так сильно досаждали Мифологам.

По одним ^и тем же причинам Платон сделал с Греческими Мифами то же, что Манет сделал с Египетскими Иероглифами, заметив в них, с одной стороны, несоответствие Богов таким нравам и, с другой стороны, соответствие их своим идеям. В миф о Юпитере он вкладывает идею своего Эфира, все обтекающего и все пронизывающего, соответственно изречению: Jovis omnia plena296, как мы сказали выше. Однако Юпитер Поэтов-Теологов был не выше гор и той области воздуха, где зарождаются молнии. В Миф о Юноне Платон вкладывает идею воздуха, пригодного для дыхания; но Юнона от Юпитера не родит, а эфир с воздухом порождают все. В такой-то мере из этого изречения Поэты-Теологи поняли как ту Физическую истину, которая учит, что Вселенная заполнена эфиром, так и Другую, Метафизическую истину, которая доказывает вездесущее, называемое Естественными Теологами Богом! Над Поэтическим Героизмом Платон возвысил свой Философский Героизм: Герой превосходит человека, а не только животное; животное — раб страстей; человек, находящийся посредине между героем и животным, сражается со страстями; Герой — тот, кто с наслаждением повелевает страстями; таким образом. Героическое естество находится посредине между Божественной и Человеческой природой. Платон нашел соответствие между благородным Амуром Поэтов, называвшимся "Ерше (по тому же самому происхождению

==201

Книга вторая

, по которому назывался и "Нршс,, герой) и изображавшимся с крыльями и повязкой, и плебейским Амуром, без повязки и крыльев, — для обозначения двух видов Любви, божественной и скотской; первая пренебрегает всем чувственным, вторая направлена на чувственность; первая при помощи крыльев возвышается до созерцания интеллигибельных вещей, вторая без крыльев разрушается в чувственности. — А из Ганимеда, похищенного Орлом на небо Юпитера, что для суровых поэтов значило "Созерцатель ауспиций Юпитера", впоследствии испорченные времена сделали предмет гнусного наслаждения Юпитера; Платону же чрезвычайно удобно было сделать Ганимеда созерцателем Метафизических вещей: благодаря Созерцанию Высшего Существа при помощи метода, который Платон называет объединяющим, Ганимед соединился с Юпитером.

Таким образом, Благочестие и Религия создали первых людей, — естественно благоразумных, так как они советовались с ауспициями Юпитера, — справедливых первой справедливостью и по отношению к Юпитеру, давшему, как мы видели, самое имя "Справедливость", и по отношению к людям, поскольку ни один не вмешивался в дела другого (как о Гигантах, рассеянных по пещерам Сицилии, Полифем316 рассказывает Улиссу); собственно, такая справедливость на деле была лесной отчужденностью; кроме того — воздержными, довольствующимися одной единственной женщиной в течение всей своей жизни. Как мы увидим ниже, Благочестие и Религия сделали их также сильными, изобретательными и великодушными. Таковы были доблести Золотого века, но они не были такими, какими их изображали впоследствии изнеженные Поэты, когда позволено то, что нравится: ведь во времена Поэтов-Теологов ошеломленным людям были чужды всякие вызывающие тошноту размышления (как и теперь мы это наблюдаем на нравах крестьян), и им нравилось только то, что было позволено, нравилось только то, что было полезно; такое героическое происхождение сохранили Латиняне в следующем выражении: они говорили juvat317 вместо "прекрасно". Доблести эти были также и не такими, какими их изображали Философы, — будто люди читали в груди Юпитера вечные законы Справедливости, так как первоначально они читали по виду Неба законы, диктуемые им молниями. Итак, доблести этого первого Века были такими, какими выше, в "Примечаниях к Хронологической Таблице", как мы слышали, восхваляли их Скифы: они втыкали нож в землю и

==202

О Поэтической Морали

поклонялись ему как Богу, а потом этим оправдывали убийства318; иными словами, доблести были чувственными, смешанными из религии и бесчеловечности; а что такие обычаи совместимы, можно неизменно наблюдать на ведьмах, как это было указано в Аксиомах319.

От такой первой Морали'1 суеверного и дикого Язычества идет обычай приносить человеческие жертвы Богам. Так было у наиболее древних Финикиян: когда им угрожало -какое-нибудь великое бедствие, например война, голод или чума, тогда цари приносили в жертву своих собственных детей, чтобы умилостивить небесный гнев, как рассказывает Филон. Детей приносили в жертву обычно Сатурну (по сообщению Квинта Курция). Этот же обычай, как повествует Юстин, впоследствии сохранился и у Карфагенян, племени, несомненно происходящего из Финикии, как мы это увидим ниже; у них он удержался до их последних времен, как это подтверждает Энний следующим стихом: Et Poinei solitei sos sacruficare puellos320.

После поражения, нанесенного им Агафоклом, они принесли двести благородных детей в жертву своим Богам, чтобы их умилостивить. На Финикиян и Карфагенян в таком безбожно-благочестивом обычае похожи и Греки — вспомним обет и жертвоприношение Агамемноном его дочери Ифигении. Это не должно вызвать удивления у того, кто поразмыслит о циклопической отцовской власти первых отцов Язычества: она существовала у самых ученых наций, какими были Греки, и у самых мудрых, как Римляне; и у тех и у других, вплоть до времен самого расцвета их Культуры, отцы имели право убивать своих новорожденных детей. Такое размышление, конечно, должно уменьшить тот ужас, который вызывают в нас, при нашей современной мягкости, Брут, обезглавивший двух своих сыновей за участие в заговоре для восстановления в Риме тирана Тарквиния, и Манлий, прозванный Imperiosus, отрубивший голову своему благородному сыну, сражавшемуся и победившему вопреки его приказанию. Такие человеческие жертвоприношения практиковались Галлами, как это утверждает Цезарь

а Эта Божественная Мораль дала, наконец, первым людям следующую практику, испробованную во все последующие времена и подкрепленную соображениями лучших философов: все люди должны полагаться на Божественное Провидение и считать благом все то, что оно готовит нам заранее. О героической Морали позднейших времен мы будем вести речь в "Открытии истинного Гомера". — О поэтической Экономике.

==203

Книга вторая

.. Тацит в "Анналах" рассказывает об Англичанах, что они посредством божественной Науки Друидов, которых Тщеславие Ученых стремится сделать богатыми Тайной Мудростью, по нутру человеческих жертв предсказывали будущее321. Такую дикую бесчеловечную религию Август запретил Римлянам, живущим во Франции, а Клавдий — самим Галлам, по рассказу Светония в Жизнеописании этого Цезаря. Поэтому Ученые-Ориенталисты стремятся доказать, что Финикияне распространили на весь остальной мир жертвоприношения Молоху (Морней, Друзиус и Зельден отождествляют его с Сатурном) в виде сожжения живого человека. Такой-то культуре Финикияне, перенесшие к Грекам буквы, учили первые нации самого варварского Язычества! Говорят, что от одного из подобных, наиболее бесчеловечных обычаев Геркулес очистил Лациум (обычая бросать живыми в Тибр предназначенных для жертвоприношения людей) и ввел обычай кидать туда людей, сделанных из камыша. Однако Тацит рассказывает, что человеческие жертвоприношения торжественно совершались у Древних Германцев; последние, несомненно, за все времена, о каких только сохранились воспоминания, были замкнуты ото всех Чужестранных Наций, так что Римляне, располагавшие силами всего мира,, не могли в них проникнуть. Испанцы обнаружили человеческие жертвоприношения в Америке, еще двести, лет тому назад скрытой от всего остального мира: варвары питались там человеческим мясом (по наблюдениям Лескарбо "О Новой Франции"); это были, вероятно, люди, посвященные в жертвы и убитые (о таких жертвоприношениях рассказывает Овиедо, "De Historia Indica"). Таким образом, в то время как Древние Германцы видели на земле Богов, а наравне с ними Американцы (и о первых и о вторых мы говорили выше) и Древнейшие Скифы были богаты многими золотыми доблестями, восхваляемыми, как мы только что слышали, многочисленными Писателями, — в эти же самые времена у них процветала такая бесчеловечная человечность! Все эти жертвы Плавт называл Saturni hostiae, а авторы хотят, чтобы Век Сатурна был Золотым Веком Лациума: таков был он кроткий, благословенный, скромный, терпимый и справедливый! Из всего этого можно заключить, до какой степени пусто Тщеславие Ученых, восхваляющих Невинность золотого Века, наблюдаемую у первых Языческих Наций. На самом же деле фанатизм суеверия принуждал первых людей Язычества, диких, высокомерных, зверских, к некоторым обязательствам сильным страхом перед

==204

S

•I

О Поэтической Экономике

одним из их воображаемых Божеств. Размышляя о таком суеверии, Плутарх ставит проблему: что было бы меньшим злом — так безбожно почитать Богов или вообще не верить в Богов"-2? Но он несправедливо противопоставляет такое дикое суеверие Атеизму, так как на суеверии возникли блистательнейшие Нации, а на Атеизме не было основано ни одной, как выше было показано в главе "об Основаниях". Пусть будет достаточно сказанного здесь о Божественной Морали первых народов потерявшегося рода человеческого; о Героической Морали мы будем говорить ниже на своем месте.

О ПОЭТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИКЕ

и здесь же о Семьях, состоявших первоначально из Сыновей

Герои своими человеческими чувствами ощущали две истины, составляющие все Экономическое Учение и сохраненные латинским народом в двух словах — educere и educare;, первое из них с благородным изяществом относится к воспитанию души, второе — к воспитанию тела. Первое посредством ученой метафоры было перенесено Физиками на выведение вовне форм из материи, так как посредством такого героического воспитания начала некоторым образом выявляться вовне форма человеческой души, которая была совершенно похоронена в материи — в обширных телах гигантов; начала выявляться вовне также и форма самого человеческого тела, т. е. соразмерное телосложение из их огромных гигантских тел.

Посмотрим сначала это в отношении первой части. Героические Отцы, как указывалось в Аксиомах323, в так называемом Естественном Состоянии были Мудрецами в мудрости ауспиций, т.е. в Простонародной Мудрости; вследствие такой Мудрости они были Жрецами, которые, как самые достойные, должны были приносить жертвы, чтобы получить или правильно понять ауспиций; наконец, они были Царями, которые должны были нести законы от Богов к своим Семьям, т. е. в собственном смысле слова Законодателями, носителями Законов; именно таковыми были впоследствии первые Цари Героических Городов, несшие законы от Правящих Сенатов к народам, как мы отметили выше в "Примечаниях к Хронологической Таблице" по поводу двух видов героических собраний Гомера: одно — pouXr) и Другое — &уорй; в первом Герои устно устанавливали

==205

Книга вторая

законы, во втором они устно же оглашали их, так как простонародные буквы тогда еще не были изобретены. Героические Цари несли законы от Правящих Сенатов к народам в лице Дуумвиров, ими самими для того и назначенных: Цари диктовали законы, как Тулл Гостилий закон при обвинении Горация; таким образом, Дуумвиры оказываются живыми и говорящими законами; Ливии непонятен, так как он не понимает этого, повествуя о суде над Горацием, как мы заметили выше. Такое Простонародное Предание, построенное на ложном мнении о недостижимой якобы Мудрости Древних, соблазнило Платона желать тех времен, когда Философы царствовали или философствовали Цари.

Несомненно, такие Отцы, как указано в Аксиомах, были Семейными Монархическими Царями, возвышающимися над всеми в своих Семьях и подчиненными только Богу; они были снабжены властью, вооруженной устрашающими религиями и санкционированной бесчеловечнейшими наказаниями; такими были Полифемы, в которых Платон признает первых в мире Отцов семейств. Такое плохо понятое предание дало серьезный повод к общей всем политикам ошибке полагать, что первой в мире формой Гражданских Правлений была форма монархическая; это дало следующие несправедливые Основания преступной Политики: что Гражданские Царства зародились или посредством открытой силы, или посредством обмана, который потом разрешался в силе. Но в те времена высокомерия и дикости, вызванных недавним происхождением из звериной свободы(об этом мы выше выставили особую Аксиому), при наивысшей простоте и грубости жизни, когда довольствовались доброхотными плодами природы, водою из родников, сном в пещерах, при естественном равенстве состояний, когда все отцы были суверенами в своих семьях, — нельзя себе представить ни обмана, ни силы, посредством которых один мог подчинить всех других Гражданской Монархии; это доказательство'1 ниже будет разъяснено подробнее.

Теперь же пусть нам будет позволено поразмыслить здесь только о том, какие силы понадобились, чтобы людей Язычества после состояния звериной прирожденной свободы за долгий период Циклопической семейной Дисциплины приручить для Гражданских Состояний, которые должны были появиться впоследствии, чтобы люди естественно повиновались Законам. От этого сохранилось то вечное свойство, что

а приведено более подробно в "Новой Науке"324.

==206

О Поэтической Экономике

Государства счастливее Государств, придуманных Платоном, там, где Отцы учат только Религии, а сыновья дивятся Отцам как своим Мудрецам, почитают их как Жрецов и страшатся их как Царей. Такая могущественная Божественная Сила нужна была, чтобы обратить к человеческим обязанностям столь же неуклюжих, сколь диких гигантов! Не умея назвать эту силу абстрактно, они называли ее конкретно и телесно "веревкой" (corda) — по-гречески хорбг), полатыни первоначально fides; первоначально и в собственном смысле именно она подразумевалась в изречении fides Deorum — "сила Богов"; позднее, так как лира началась, несомненно, с монохорда, из этой веревки сделали Лиру Орфея: воспевая на ней силу Богов в ауспициях, он обратил греческих зверей к культуре; а Амфион воздвиг стены Фив из самодвижущихся камней, т. е. из тех камней, из которых Девкалион и Пирра перед храмом Фемиды, т. е. страхом перед Божественной Юстицией, — с покрытыми головами, — т. е. с целомудрием Браков, — беря разбросанные у них под ногами камни, — т. е. глупых до того людей (Латиняне продолжали называть глупца lapis — "камень"), бросая их за плечи, — т. е. вводя семейные установления посредством экономического Учения, — заставили появиться первых людей; так был истолкован этот Миф выше, в "Хронологической Таблице".

Что же касается второй части Экономического Учения, т. е. воспитания тела, то Отцы посредством устрашающих религий, своей Циклопической Власти и священных омовений начали выводить, или выявлять вовне, из гигантского телосложения своих сыновей соразмерную форму человеческого тела, в соответствии с тем, что было сказано выше. Здесь следует особенно удивляться Провидению, которое устроило так, что до тех пор, пока не помогало Экономическое Воспитание, потерянные люди рождались Гигантами, чтобы в своем зверином скитании они могли благодаря могучему сложению переносить немилость неба и времен года и благодаря своей непомерной силе пробираться через великий лес земли, чрезвычайно густой из-за недавнего потопа. Они рассыпались по этому лесу (так что в конце концов он оказался в свое время целиком заселенным), убегая от зверей, преследуя пугливых женщин и заблудившись в поисках пищи и воды. Однако позже, когда они начали вести оседлый образ жизни со своими женщинами, сначала в пещерах, потом в хижинах, рядом с неиссякаемыми источниками, как мы сейчас скажем, а также на возделанных полях, поддерживавших

==207

Книга вторая

их жизнь, по причинам, о которых тут же будет идти речь, они выродились до того соразмерного телосложения, какое теперь имеют люди.

Как только у них зародилась Экономика, она была тотчас же осуществлена в своей наилучшей идее; последняя же состоит в том, что отцы благодаря своему труду и мастерству оставляли сыновьям такое наследство, чтобы они имели легкое, удобное и безопасное существование, даже если не будет чужестранной торговли, даже если не будет всех плодов гражданственности, даже если не будет самих городов; даже в этих самых крайних случаях все же сохранятся Семьи, и есть надежда, что из них воскреснут Нации. Отцы должны были оставлять свое наследство в местах с хорошим воздухом, собственной неиссякаемой водой, естественно укрепленных, куда при отчаянном положении городов они могли бы отступить, с обширными полевыми участками, которые могли бы поддержать бедный деревенский люд, убегающий к ним при разрушении городов и трудами своими, в свою очередь, могущий поддержать Господ.

Такие порядки (согласно словам Диона Кассия, приведенным в Аксиомах)325 Провидение установило для состояния Семей не тиранией законов, а царицей вещей человеческих, т. е. обычаями. Ведь Силачи, оказывается, возделывали свои земли на горных высотах, где воздух продувается и, следовательно, здоров, в местах естественно укрепленных (это были первые arces326 в мире, которые впоследствии по своим правилам укрепила военная Архитектура; так на итальянском языке называются госсе — крутые и обрывистые горы, откуда потом rocche стали называться Крепости); наконец, они находились рядом с Неиссякаемыми Источниками, которые по большей части берут начало в горах и неподалеку от которых хищные птицы вьют свои гнезда. Поэтому недалеко от таких источников охотники ставят свои сети, и может быть поэтому и Древние Латиняне называли всех этих птиц aquilae327, почти что aquilegae, как, несомненно, aquilex назывался "открыватель" или "собиратель воды" (aqua); потому же, несомненно, те птицы, ауспиции которых наблюдал Ромул, чтобы выбрать место для нового города, те птицы, которых История называет коршунами, впоследствии стали орлами и были знаками всего римского войска. Так простые и грубые люди, следя за орлами, — по их мнению, птицами Юпитера, так как они летают высоко в небе, — находили неиссякаемые источники. И они чтили это второе великое благодеяние, сделанное

==208

О Поэтической Экономике

им Небом, когда оно царствовало на земле. После молний самые величественные ауспиции наблюдались по полетам орлов: Мессала Корвин называет их "наибольшими", т. е. публичными ауспициями; именно их имели в виду Римские Патриции, когда возражали плебсу "auspicia esse sua".

Все это было установлено Провидением, чтобы положить начало Языческому Человеческому Роду; Платон же" полагал328, что всем руководила человеческая предусмотрительность первых Основателей Городов. Однако, когда снова вернулось варварство, повсюду разорившее города, совершенно так же спасались Семьи, откуда произошли Новые Европейские Нации. У Итальянцев продолжали называть Castella ("замок") все Господские владения, возникшие там наново, так как вообще мы видим, что самые древние города и почти все столицы народов расположены на горных высотах и, наоборот, деревни рассеяны по равнинам. Отсюда должны были произойти такие латинские выражения, как summo loco, illustri loco nati329 в смысле "благородные", и imo loco, obscuro loco nati330 вместо "плебеи": как мы увидим ниже, Герои жили в Городах, a Famuli — в деревнях.

Прежде всего имея в виду неиссякаемые источники. Политики говорили, что общность воды была причиной объединения около нее Семей. Поэтому первые объединения у Греков назывались (pporpwi331, как и первые земли у Латинян назывались pagi, так как у Греков-Дорян источник назывался тдул; это была вода — первая из двух главнейших частей торжественных свадебных обрядов. Римляне справляли свадьбы aqua et igni, так как первые браки, естественно, заключались между мужчинами и женщинами, имеющими общую воду и общий огонь и происходящими из одной и той же семьи; поэтому, как было сказано выше, браки должны были начаться с браков между братьями и сестрами. Бог такого Огня — это Лар каждого дома; от Focus Laris происходит итальянское focolajo, "очаг", на котором Отцы семейства приносили жертвы Домашним Богам; последние в Законах XII Таблиц332 в главе об Отцеубийстве (согласно чтению Якоба Реварда) названы deivei parentum333, а в Священной Истории мы весьма часто встречаем аналогичное выражение — Deus Parentum Nostrorum334 и более точно — Deus Abraham, Deus Jsaac, Deus Jacob335. Сюда же

а не зная нашей Науки, которой недоставало всей Греческой Философии, полагал и т. д.

==209

Книга вторая

относится и один из Законов у Цицерона, гласящий: sacra familiaria perpetua maneto336; отсюда же весьма часто повторяющееся в Римских Законах выражение, посредством которого сын говорит про себя, что он находится in sacris paternis337; a sacra patria338 называется отцовская власть; в первые времена, как доказывает настоящее Произведение, она считалась священной. Следует сказать, что такой обычай соблюдался и появившимися позднее варварами, так как во Флоренции во времена Джованни Боккаччо, как он свидетельствует в "Родословии Богов", в начале каждого года Отец семейства сидел у Очага перед древесным стволом, на котором горел огонь, бросал туда курения и возливал вино; такой же обычай наблюдается и у нашего неаполитанского простонародья в Рождественский сочельник: Отец семейства должен торжественно зажигать огонь на таком же стволе в Очаге; кроме того, в Неаполитанском Королевстве Семьи должны перечисляться по Огням. Поэтому, когда были основаны города, появился тот повсеместный обычай, что браки заключаются между горожанами одного и того же города; и, наконец, остался тот обычай, что если браки заключаются с чужестранцами, то у них должна быть, по крайней мере, общая религия.