Глава III. Проблема сознания в философии.

Сознание - одно из основных понятий философии, социологии и психологии, обозначающее способность идеального воспроизведения действительности, а также специфические механизмы и формы такого воспроизведения на разных его уровнях. В силу сложности феномена сознания в философии сложились зачастую противоположные представления об этом явлении. Сознание рассматривается как осознанное бытие, как отношение «Я» к «не Я», как свойство высокоорганизованной материи, заключающееся в психическом отражении действительности, как субъективный образ объективного мира; как идеальное в противоположность материальному и в единстве с ним.

Проблема сознания - одна из самых трудных и загадочных. Не случайно М. Мамардашвили, один из значимых отечественных мыслителей ХХ века, сознание определял как парадоксальность, к которой невозможно привыкнуть. Перед взором человека предстает мир, разворачивается зрелище бесчисленных предметов, люди пытаются разгадать тайны мироздания, объяснить причины своих переживаний. Все процедуры данности нам мира и переживаний, чувства и мысли проходят через то, что называют сознанием. Сознание есть то, что сопутствует человеческому освоению мира. Чтобы войти в состояние сознания, недостаточно просто мыслить, просто переживать: необходимы какие-то дополнительные акты, с помощью которых я не просто мыслю, а "я мыслю, что я мыслю", я не просто переживаю, а "я переживаю, что переживаю", я не просто что-то знаю, но "я знаю, что я знаю".

Прежде всего, сознание выступает как образ окружающего нас мира. Сознание отражает окружающий нас мир, поэтому его можно определить как субъективный образ объективного мира. Сознание формировалось в ходе развития человека, в процессе его обособления от животных в течение порядка 2,5 - 3 млн. лет.

Познать, описать, определить сознание очень трудно, поскольку оно не существует как отдельный предмет или вещь. Сложность и специфичность сознания всегда были и остаются серьезными препятствиями на пути постижения его тайн. Если еще 100– 200 лет назад сознание было предметом исследования в основном гуманитарных дисциплин и прежде всего философии, то сегодня многие естественные науки (физиология, нейропсихология, кибернетика) так же исследуют феномен сознания. Отсюда исследования сознания в науке носят междисциплинарный характер. Философское понимание сознания опирается на данные результаты, а так же на результаты, полученные в психологии, антропологии, лингвистики, биологии, культурологии и др. дисциплин.

Традиционной методикой естественнонаучного изучения сознания является исследование мозга и его структур. Специалисты по информатике, когнитивной психологии пытаются моделировать некоторые функции мышления, используя для этого современный научный инструментарий ( сверхчувствительные датчики, компьютерные томографы, новое поколение математических программ и т.д.) Создаются сложные гибкие модели, позволяющие узнавать что-то новое. Философское знание исходит из того принципа, что изучение феномена сознания в границах анатомических параметров человека представляется весьма важным и необходимым. Но, тем не менее, весьма важную информацию о сознании дает изучение ее культурологических оснований. Поэтому метафоры, символы древности (мифологические, религиозные), содержат в себе, если их подвергнуть глубокой расшифровки и интерпретации больше информации и поле исследований, чем любая привязка наблюдаемого поведения к изменяемым характеристикам мозга.

Исходя из истории формирования понятия «сознание» можно обозначить следующие его наиболее существенные качества.

Во-первых,интенциональная характеристика сознания (от лат.intentio –тенденция, стремление) выражающая направленность сознания на какой- либо предмет. Сознание есть всегда «сознание о…». Отношение к предметности составляет наихарактернейшую черту сознания, особенность духовных, «психических» феноменов как элементов сознания. Это отношение может принимать различный вид: так, например, в восприятии нечто воспринимают, в суждении о чем-то судят; при ненависти нечто ненавидят, при влюбленности что-то или кого-то любят и т.д. По конкретным свойствам направленности сознания можно говорить о том, что (кто) оказывается предметом сознательной деятельности людей. Интенциональность сознания бывает направлена на внешний мир бытия человека и на его внутреннее бытие. Последнее выражает себя в таких состояниях как: самосознание, самонаблюдение, самоанализ, самооценка и т.д.

Во- вторых,инструментальные качества сознания, которые раскрываются в познавательных и коммуникативных характеристиках. Здесь речь идет о понятийных, языковых, образно-чувственных аспектах сознания. Инструментальные средства сознания обеспечивают повседневную практику бытия человека, позволяют приобретать, хранить, воспроизводить знания, общаться, осуществлять выбор и принимать решения.

В-третьих, активность сознания, под которой подразумевается его избирательность и целенаправленность, выражающиеся в способности выделять главное и второстепенное, порождать новые идеи, управлять практической деятельностью. Активность сознания напрямую связана с сознательностью человека. Сознательность выражается в умении человека подвергать анализу мотивацию собственного поведения, выбирать наиболее рациональный способ достижения поставленных целей, руководствуясь принятыми в обществе нравственными и социальными нормами.

В-четвертых, системные качества сознания, к которым можно отнести связанность и согласованность, благодаря которым сознание предстает в качестве неразрушимой целостности. К системным качествам сознания относятся мыслительные процедуры мышления, чувственные перцепции (ощущения, восприятия, представления), воспоминания, фантазии, процессы воображения и интуиции, психические переживания и др.

В-пятых, эпистемические качества сознания, выражающие состояние внутреннего мира человека. К таким качествам, как правило, относят состояния сомнения, веры, убеждения, уверенности и др. При этом каждое состояние сознания может соединять в себе элементы знаний, оценочно-ценностные качества эмоций, проявлений воли, элементы бессознательной психики, а также находиться под воздействием многих других психосоматических факторов.

Каждая эпоха имела свои представления о том, что такое сознание. В итоге то, что называлось сознанием в одной эпохе, могло не признаваться в качестве такового в другой.

Античная философия открыла только одну сторону сознания - направленность на объект. Другая особенность сознания - умение человека сосредоточиться внутри себя - не была проработана философией. Причина одностороннего видения проблемы сознания кроется в специфике мироощущения античного грека. Античный человек живет космосом и вещами. Греки-прирожденные реалисты: они уверены, что предмет зрения существует в таком же виде и после акта восприятия.

В мировоззрении грека отведено очень мало места личности. Даже Платон, как отмечал Ортега-и-Гассет, предпочитал говорить чаще "мы", чем "я". "Я" не задерживается на самом себе, не делает себя предметом своего пристального внимания и рассмотрения.

Античный грек знает о душе, но душа еще не воспринимается как начало интимности. Душа как движитель приписывается не только человеку: она есть у животных, у минералов и т.п. Знаток античности, философ А.Ф. Лосев отметил, что даже у позднеантичных римлян настроение и душевное состояние играли весьма малозначительную роль в их религии.

В отличие от сознания античного грека, христианское сознание - это не только знание о внешнем мире, но прежде всего знания о собственном духовном опыте, его содержании.

Сознание для средневекового человека - явленность духовного, явленность того переживания, которое испытал человек, поднявшийся на уровень Божественной простоты.

Начиная с Плотина и Бл. Августина, сознание рассматривается как нечто вторичное, а потому не самое подлинное, не самое лучшее и высокое, что есть в человеческом духовном опыте. Почему? Во-первых, благодаря сознанию, человек понимает, как он наказан тем, что не может долго пребывать в состоянии Божественной простоты.

Во-вторых, сознание есть отпадение человека от вечности. Акт сознания уже знает время, ибо знает, что что-то было до сознания. Вечность - высшая ценность, время - это бренность, тлен, смерть. Бытие во времени, а значит в сознании, менее подлинно, чем бытие в вечности.

В-третьих, строгое противопоставление настоящего, прошлого и будущего - это сущность сознания.

Сознание - это обреченность человека на выбор: духовность или телесность?

Переосмысление проблемы сознания происходит в Новое время. Это время, когда человек освободился от власти опеки сверхчувственного, перестал признавать свою принадлежность двум мирам: земному и неземному, стал объяснять свое происхождение только через природную эволюцию, согласившись впоследствии с теорией Дарвина, согласно которой человек произошел из животного царства.

Сознания нет без самосознания - таков был вывод философов Нового времени. В акте самосознания сознание само себя знает, проясняет свое содержание и структуру.

В Новое время появляется новая структура духовности. Происходит "распад души", когда сознание и самосознание уже не знают переживания как субстанции, не знают вечности.

Сознание стало средством обнаружения объективно - природного мира, средством доказательства его существования.

В Новое время при объяснении сознания мыслители сделали акцент на воображение. Когда сознание работает в режиме воображения, то не предметы запечатлеваются в нем независимо от его воли, а оно само вызывает их к жизни.

Философы Нового времени признали сознание чисто интеллектуальной деятельностью субъекта, при этом они исходили из следующего:

- Во-первых, считалось, что к содержанию опыта сознания относятся только такие данные, которые можно повторять, воспроизводить бесчисленное число раз. Например, пространственно-временные формы созерцания, категории рассудка и пр. остаются постоянными в любых повторах их использования.

- Во-вторых, содержанием сознания признавалось только такое содержание, которое удовлетворяло критерию наблюдаемости: сознание должно "уметь" рационально воспроизвести свое содержание, развернуть его с помощью рефлексии в какую-то схему - структуру - образ.

Все эти принципы были заложены во многом в философии Декарта, где сознание и душа отождествлялись с предметно-логическим содержанием. Религиозные и мистические компоненты опыта сознания были утеряны, в нем восторжествовали правила логики. Возникло убеждение, что весь мир и все вещи созданы и существуют по правилам логики, хотя не всегда целесообразно и полностью совпадая с ними. Отсюда и родилась нацеленность сознания: переделать все, подправить, улучшить в соответствии с этой логикой. Сознание перестали отличать от познания. Люди создали образ мира, соответствующий структуре их духовного опыта, человек "принужден" был жить в тех категориях, в которых он мыслил.

Пересмотр новоевропейской модели сознания связан с концепцией Маркса. Маркс утверждал и обосновал следующую позицию: не сознание определяет бытие, а бытие определяет сознание. Заметим, что под бытием он понимал реальные условия жизни людей в буржуазном обществе. Это было общество, в котором все было поставлено на службу материальному успеху. При этом Маркс зафиксировал реальный факт: буржуазные отношения могли состояться только при одном условии - изменении сознания людей.

Можем ли мы винить Маркса за то, что он так "заземлил", принизил человеческое сознание, духовный опыт? Конечно же, нет. Напротив, он показал людям, что ведомые только материальными интересами, они "измельчали", их сознание стало утилитарно-прагматичным, они ни о чем не могут более думать, кроме материальной выгоды, они борются не за высшие идеалы и страдают не по поводу своего несоответствия образу Божию; они изобрели способ жизни, где все замыкается на материальный успех, выгоду, деньги.

Маркс показал очень сложную картину взаимодействия общественного сознания и общественного бытия. В переходные периоды, когда идет становление нового общества, "ведущей" и во многом определяющей стороной выступает сознание, вернее, его изменение, совершаемое часто под воздействием внешнего насилия. Оно является исторической предпосылкой нового способа социальной жизни. Затем, когда этот способ жизни утверждается, он сам начинает воспроизводить то содержание сознания, которое до того выступало исторической предпосылкой его становления. Сознание как бы становится вторичным явлением по отношению к общественному бытию. В результате сознание одновременно и условие существования общества и обусловленное им.

Открыв факт детерминированности сознания внешними, объективными по отношению к нему факторами, Маркс сделал еще одно открытие: он показал, что процесс детерминации скрыт от сознания, не представлен в его опыте. Люди часто не осознают, что их сознание обусловлено способом их жизни. Проблема бессознательного - это проблема наличия скрытых детерминант сознания, т.е. не представленных в сознании.

Проблемой бессознательного до Маркса занимались Спиноза, Гегель. Когда мы говорили, что Маркс открыл бессознательную мотивацию сознания, то имели в виду лишь тот факт, что впервые стал искать ее в сфере предметно-практической, материально-экономической жизни.

З.Фрейд, как и Маркс, исходил из признания детерминированности сознания объективными по отношению к нему факторами. Но, в отличие от Маркса, Фрейд относил к этим факторам психологические и биологические потребности, вызывающие неосознаваемые переживания. Именно ему принадлежат слова о том, что "Я" не является хозяином в собственном доме" и что сознание человека вынуждено "довольствоваться жалкими сведениями о том, что происходит в его душевной жизни бессознательно".

Открыв в структуре духовного опыта человека три уровня - "Сверх-Я" (отеческие догмы, традиции, идеалы, совесть и другие ценностные представления, доминирующие в культуре), "Оно" (бессознательное, инстинкты), "Я" (сознание), Фрейд дал точный диагноз человеку своего времени. Чрезмерное давление "Сверх-Я", не считающегося с миром человеческих бессознательных инстинктов, создает неполноценную личность, уводит людей в мир иллюзий по поводу возможности чисто социальными "уловками" творить природу человека, подправлять и изменять ее: Фрейд напомнил людям о существовании "Оно", которое по мере развития цивилизации вытесняется, но не исчезает. Вытесненные бессознательные инстинкты сравнимы с пороховой бочкой, готовой взорваться внезапно в виде психических срывов, а также всякого рода социальных бунтов.

При этом Фрейд не обрекал человека на безнадежность: он требовал от человека и человечества постоянной работы по превращению "Оно" в "Я". Там, где было "Оно," должно стать "Я" - таков лейтмотив его учения. Фрейд был уверен, что единственно возможный и нормальный путь для человечества в будущем - жить, постоянно укрепляя в себя самосознательное "Я", освобождаясь от давления стихии бессознательного.

Рассмотрев различные историко-философские толкования проблемы сознания, можно сделать несколько выводов:

- Во-первых, философы не изобретали то или иное понимание сознания: они воспроизводили реальную, для определенной эпохи, структуру человеческой духовности и реальное место сознания в ней.

- Во-вторых, структура духовного опыта во все времена была тесно связана со спецификой мировоззрения эпохи. Поэтому, в зависимости от того, какое мировоззрение было господствующим - космоцентристское, теоцентристское, антропоцентристское, социоцентристское, менялось и понимание сознания.

- В-третьих, деформация внутреннего опыта людей имела устойчивую тенденцию к "снижению" уровня духовности. И если во времена Плотина и Бл. Августина в структуре внутреннего опыта приоритетным был уровень Божественной простоты, то в Новое время, говорить о нем считалось неприличным. Высказывание Ницше "Бог умер" стало ключевым в понимании сознания человека нового времени. Сознание перестало пониматься как отражение, функция Божественного: оно стало претендовать на то, чтобы быть не функцией, а реальностью, причем самой очевидной и достоверной, ни от чего не зависящей. С развитием буржуазных отношений в структуре внутреннего опыта стали доминировать материальные интересы, и сознание стало нечем иным, как осознанием этих интересов.

И наконец, с усилием процессов эгалитаризации (фр. egatite - равенство) и либерализации (лат. liberalis - свободный), а соответственно с уменьшением контролирующего влияния общества на жизнь человека, в структуре духовного опыта стало доминировать бессознательное "Оно". Сознание превратилось в его служанку, оправдывая и обосновывая права инстинктов на господство.

Мы рассмотрели своеобразную историю сознания, которая отражает реальную историю бытия людей. Во многом оказался прав Маркс, утверждая, что сознание есть "осознанное бытие". Менялись люди, их бытие, а вместе с ними изменялись механизмы формирования их сознания, его содержание.

Одна из важных проблем понимания сознания связана с языковым его выражением, так как только включенность в мир языка (прежде всего словесного) приводит к возникновению индивидуального сознания. В современной философии проблема языка предстает как фундаментальная. Во многих отношениях она оказывается в центре философских размышлений последнего десятилетия.

Язык – система знаков, с помощью которой люди общаются, осуществляют познание мира и самопознание, хранят и передают информацию, управляют поведением друг друга. Философски фундаментальная проблема – это проблема отношения языка к тому, знаком чего он является.

Язык изначально появился в связи с общественным разделением труда как одно из его необходимых средств. Конечно, впоследствии он смог освободиться от него и стать способом представления и выражения не коллективного, а индивидуального, не исключительно практического, но и теоретического сознания. Однако самые абстрактные ходы мысли остаются метафорически связанными с конкретными трудовыми операциями: мыслить – значить символически взвешивать, анализировать (расчленять на простые элементы), синтезировать (складывать) и т.д. Вот почему для того, чтобы ум стал «находчивым», нужно его сначала поупражнять в ручном труде – этой первой форме применения интеллектуальной активности. Язык представляет собой средство выражения и формулирования теоретического разума, но в самой его основе лежит труд.

Рождение языка привело к тому, что постепенно возникла целая система кодов, которые обозначали предметы и действия; позже эта система кодов стала выделять признаки предметов и действий и их отношения и, наконец образовались сложные синтаксические коды целых предложений, которые могли формулировать сложные формы высказывания.

Эта система кодов и получила решающее значение для дальнейшего развития сознательной деятельности человека. Язык, который сначала был глубоко связан с практикой и имел «симпрактический характер», постепенно стал отделяться от практики и сам стал заключать в себе систему кодов, достаточных для передачи любой информации, хотя эта система кодов еще долго сохраняла теснейшую связь с конкретной человеческой деятельностью.

В результате общественной истории язык стал решающим орудием человеческого познания, благодаря которому человек смог выйти за пределы чувственного опыта, выделить признаки, сформулировать известные обобщения или категории. Можно сказать, что если бы у человека не было труда и языка, у него не было бы и отвлеченного «категориального» мышления.

Начиная с примитивных символических знаков, язык прошел очень длинный путь развития, в ходе которого он все больше членился – сначала на значимые элементы, а затем и на незначимые слоги и фонемы.

Вообще язык выступает в трех основных формах – жестовой, графической и звуковой, каждая из которых поддается процессу членения и между которыми существуют как различия, так и соответствия.

Примитивная форма языка жестов – это имитативный танец (еще сегодня очень широко представленный в африканских и индейских культурах). Вызывание в памяти образа животного осуществляется мимическим копированием характерных форм его поведения, которое составляет цельное нерасчлененное сообщение – танец газели или танец бизона. На более высоком уровне членения танец может содержать рассказ, разделенный на значимые элементы. Из наполовину подражательного, наполовину условного языка сложился язык жестов, который позволял индейцам Северной Америки понимать друг друга невзирая на различие разговорных языков.

Вторая форма имитационного языка – это графический язык. Как живопись, он является целостно значимой имитацией. Необходимо при этом отметить, что даже в этом первом аспекте живопись как язык не лишена условных элементов: передача перспективы, например, есть условность, изменяемая в зависимости от культурной среды и, следовательно, не всегда непосредственно распознаваемая. Дальнейшее развитие графического языка происходит путем его разложения на незначимые единицы. В этом случае посредником послужила графическая символизация звукового языка.

Формирование алфавита свидетельствует о подлинно структурном расчленении звукового языка на его фонетические элементы. В тех формах, в которых письменный язык известен в западной цивилизации, в своем окончательном виде он является графической копией членораздельной устной речи. Обыденный опыт находит выражение в каждодневной языковой практике. Таким образом, в языке аккумулируются и транслируются из поколения к поколению архетипические стереотипы, шаблоны осмысления действительности, ее структурирования и объяснения.

В этом контексте русский язык достаточно резко выделяется среди других языков. Лингвисты и культурологи обращают внимание на тот факт, что свыше 40 процентов лексики русского языка носит оценочный характер. В любом другом языке оценочная составляющая словарного запаса не превышает 15 %. За этим фактом стоит принципиальная особенность русского дискурса – его ориентация на правду- правду, а не на правду- истину, на соответствие идеалу, но не реальности. На русском языке практически невозможно выразиться объективно, внеэмоционально, однозначно. Здесь преобладает оценочное, эмоциональное, аффективное. Русские речь и письмо образны, но не понятийно-терминированы. Поэтому, когда необходимо выразиться безоценочно, научно- терминологически точно заимствуется иностранная лексика.

Китайская письменность представляет собой, скорее, графическое транскрибирование языка жестов. Если рука, выполняющая выразительный жест, вооружена кистью, она может перенести на плоскость графическое изображение своего движения. Так рука, показывающая жестом ограду, рисует круг; если затем она делает жест разделения, то она проводит линию, идущую посередине. Наличие круга и линии обозначает Срединную империю и является идеограммой Китая. Идеографическая китайская письменность, произошедшая из языка жестов, составляет систему, независимую от разнообразных звуковых языков. Эта форма письменности требует, чтобы каждый сложный знак был составлен из простых понятий. Следовательно, идеографическое письмо предполагает анализ понятий, тогда как алфавитная письменность предполагает лишь анализ звуковых знаков.

В языке можно выделить естественную систему знаков ( звук, пластика человеческого тела: позы, жесты, мимика) и искусственную, специально созданную людьми (язык математики, живописи, музыки, дорожные знаки и т.д.). Язык – один из главных моментов функционирования общества. Он выполняет в обществе множество функций: номинативную (способность языка обозначать и представлять мир вещей и предметов), познавательную (участие в процессе познания), коммуникативную (участие в процессе общения людей) и т.д. Язык имеет и еще одну очень существенную функцию, выходящую за пределы организации восприятия и обеспечения коммуникаций. Наличие языка и его сложных логико-грамматических структур позволяет человеку делать выводы на основе логических рассуждений, не обращаясь каждый раз к своему непосредственному чувственному опыту. Наличие языка позволяет человеку осуществить операцию вывода, не опираясь на непосредственные впечатления и ограничиваясь лишь теми средствами, которыми располагает сам язык. Эта функция языка создает возможность сложнейших форм дискурсивного (индуктивного и дедуктивного) мышления, которые являются основными формами продуктивной интеллектуальной деятельности человека.

Владея языком, человек оказывается в состоянии делать выводы не только из непосредственных впечатлений, но и из общечеловеческого опыта поколений. Благодаря языку человек может проникнуть в глубь вещей, выйти за пределы непосредственного впечатления, организовать свое целенаправленное поведение, вскрыть сложные связи и отношения, недоступные непосредственному восприятию, передать информацию другому человеку, что является мощным стимулом умственного развития путем передачи информации в течении многих поколений.

Вспомогательная литература по теме

Гадамер Х.-Г. Язык как среда герменевтического опыта // Гадамер. Истина и метод. М.,1988

Елистратов В.С. «Сниженный язык» и «национальный характер». //Вопросы философии №10 1996

Мамардашвили М. К. Сознание как философская проблема. //Вопросы философии. №10 1990

Лурия А.Р. Язык и сознание. М.,1998

Патнхэм Х. Философия сознания. М.,1999

Прист Ст. Теории сознания М.,2000

Серл Дж. Открывая сознание заново М.,2002