Кришнананда на Кумбха Мела со своей приученной к вегетарианству львицей

Г.

После того, как я произнес краткую речь на хинди о Веданте , наша группа покинула обитель, дабы приветствовать находившегося вблизи свами Кришнананду, красивого, розовощекого монаха с внушительными бицепсами. Подле него распростерлась ручная львица. Покоренная духовным очарованием монаха (я уверен, что не его физической мощью!), эта представительница диких животных джунглей отказывалась от мяса в любом его виде и ела только рис и молоко. Свами научил своего желтого зверя произносить слово «АУМ» одним глубоким привлекательным рычанием. Это был настоящий зверь-подвижник!

Наше следующее приключение, беседа с молодым ученым садху описана в блестящем путевом дневнике мистера Райта:

На своем форде мы переехали через самое низкое место Ганга по скрипящему понтонному мосту, виляя, подобно змее, протискиваясь сквозь толпы и пробираясь по узким, извилистым переулкам. Далее мы миновали то место на берегу реки, где, как указал мне Иогананджи, произошла встреча Шри Юктешвара и Бабаджи. Немного погодя мы вышли из автомобиля и прошли некоторое расстояние пешком, окутанные густым дымом, струившимся от костров садху, шагая по зыбучим пескам. Наконец мы добрались до группы крошечных построек из земли и соломы. Мы остановились перед одним из таких временных убежищ с небольшим входом без двери. Это было жилье молодого странствующего садху, Кара Парти, известного своим исключительным умом. Он сидел, скрестив ноги, на кучке желтой блестящей соломы. Его единственной одеждой,– а иногда и единственной собственностью – было одеяние цвета охры, висевшее на плечах.

Когда мы вползли на четвереньках в хижину и совершили пранам у ног этого просветленного человека, мы увидели обращенную к нам подлинно божественную улыбку. Керосиновый фонарь у входа мигал; на соломенных стенах плясали тени. Глаза садху излучали счастье, его безупречные зубы блестели. Хотя я не мог понять разговор, шедший на бенгали, выражение лица казалось достаточно ясным, он был исполнен энтузиазма, любви, духовной славы. Никто не усомнился бы в его величии.

Вообразите счастливую жизнь человека, не привязанного к материальному миру: он свободен от проблемы приобретения одежды, от стремления к разнообразным блюдам, никогда не прикасается к вареной пище за исключением немногих дней; он никогда не носит чашу для подаяния. Он свободен от денежных затруднений, ибо никогда не берет в руки деньги, не делает никаких запасов, всегда полагаясь на Бога. Он свободен от беспокойства по поводу способа передвижения, так как никогда не ездит на повозках или машинах, а постоянно странствует пешком по берегам священных рек. Он никогда не остается на одном и том же месте дольше, чем неделю, дабы избегнуть какой бы то ни было привязанности.

Такая умеренность! А ведь он обладал необычным знанием Вед, степенью магистра и титулом "шастри « (учитель писаний), полученным при университете в Варанаси. Когда я сел у его ног, меня наполнили возвышенные чувства; казалось, что переживание было ответом на мое желание увидеть древнюю истинную Индию,– ибо это был подлинный представитель страны духовных гигантов».

– Я расспрашивал Кара Патри о его жизни и странствованиях.

– Неужели у вас нет лишней одежды для зимы?

– Нет, мне достаточно и этой.

– Вы носите с собою какие-нибудь книги?

– Нет, тех, кто хочет слушать меня, я учу по памяти.

– А чем еще вы занимаетесь?

– Я брожу по берегам Ганга.

При этих простых словах меня охватило неудержимое желание вести столь же простую жизнь. Но тут мне на память пришла Америка и все обязанности, висевшие на моих плечах.

«Нет, Йогананда,– подумал я, опечалившись на мгновенье,– эта жизнь скитаний по берегам Ганга,– не для тебя».

После того, как садху рассказал мне о некоторых своих духовных постижениях, я задал ему неожиданный вопрос:

– Вы описываете то, что прочли в Писаниях, или то, что внутренне пережили сами?

– Частично это взято из книг,– ответил он с откровенной улыбкой,– частично из опыта.

Осчастливленные посещением, мы просидели немного времени в безмолвной медитации. Расставшись со святыми, я сказал мистеру Райту: «Это царь, восседающий на троне из золотой соломы».

Вечером мы пообедали под звездами на земле Мела. Мы ели с листьев, сколотых вместе веточками. Мытье посуды в Индии сведено к минимуму!

Прошло еще два дня замечательной Кумбха . Затем мы отправились на северо-запад по берегам Джамны, к Агре. Еще раз я созерцал Тадж-Махал. В моей памяти подле меня стоял Джитендра, пораженный сказочной красотой мраморного дворца. Затем мы посетили Бриндабанский ашрам свами Кешабананды.